Все художники извращенцы

      «Накажи меня» так и пронеслось в голове Деми, а её несчастная челюсть чуть не повстречалась с полом в этот момент. Деметрия лишь уточнила, с трудом издав дрожащий звук из своих прекрасных вишнёвых губ:       - Ч-что?       - Отлупи меня, моя богиня, - продолжал мужчина ещё более навязчиво.       Художник стал завороженно ползти к девушке на коленях. Казалось, он играл с ней в давно оговоренную ролевую, но натурщица явно не знала о правилах.       Студентка стала трепетно бормотать, сжавшись, как маленький котёнок:       - Что с Вами, профессор? Это же я.... Деми! Ваша ученица....       Но Алекс уже был совсем рядом. Лицо жертвы сего представления облило холодным жаром. Ещё чуть-чуть и она сможет почувствовать его тепло.       - Ты моя богиня, - мужчина припал к обнажённым ногам красотки. - Теперь я вижу, что ты именно та женщина, которую я искал, - он стал покрывать ступни натурщицы поцелуями, касаясь нежной шелковой кожи своей мягкой щетиной.       - Го-осподи! У Вас же есть девушка, - нервно проговорила студентка, пытаясь от него отстраниться.       Художник приподнял голову, недоумевающе уставившись на серьёзное до мрамора лицо Деметрии своими ангельскими серо-голубыми.       - Какая девушка?       В голосе дизайнера читалось реальное непонимание сказанного Деми. Такое бывало с ним нередко, когда тема касалась организационных вопросов в институте, но забыть про то, с кем ложишься в койку, выглядело крайне безответственно и даже как-то нелепо со стороны такого интеллигента. Девушку начинала злить столь глупая ложь по поводу женщины Х. Конечно, пропитые мозги Харлы вполне могли выдать иллюзию, но почему-то сейчас наша героиня не брала это в расчёт.       - С которой Вы были на прошлой неделе в клубе!! - грозно возразила Деми.       - Мне нравится твой тон, а теперь.... накажи меня!       Алекс приник щекой к бедру своей богини. Наступление её инстинктов не заставило себя ждать. Ещё немного и Деметрия бы потекла, но не в этом случае. Она держала себя в руках.       - Профессор Петтифер! - студентка истерически усмехнулась.       - Можете звать меня своим рабом, - произнёс художник с придыханием.       Никогда ранее Деми не замечала за ним столь артистичной натуры. Дизайнер снова коснулся губами её нежной кожи. Создавалось ощущение, что он смутно слышал, о чём идёт речь, будто находился в привычной ему творческой дымке.       - Прекратите, - Деметрия отшвырнула нахального актёришку ногой.       - А теперь плетью....       Алекс с улыбкой отпрянул, но аппетит только разгорался. Профессор умоляюще смотрел в её огненные глаза, наполненные переплетениями разных эмоций, то и дело контрастирующих между собой. Нельзя было однозначно понять, какими оттенками они полыхали, но эти язычки пламени говорили о многом. Ужас и смех смешались в лице, как танец льда и пламени, которым никак не удастся взаимоуничтожить друг друга.       Сложно было сказать, что Деми сейчас чувствовала, да и знала ли сама Деми? Ещё вчера она была влюблена в художника по уши и страстно закатывала глаза при каждой мысли о нём, думала, как он отреагирует на тот глупый поцелуй, а уже сегодня Алекс стоял на коленях и просил наказания, как дети просят новый Xbox, студенты - зачёт, а взрослые.... Мда-а, вероятно, профессор Петтифер знал много взрослого, если его так обливало фантазией и желанием при виде кожаной плети.       - А как же Ваша девушка на это отреагирует? - студентка с отчитывающей настойчивостью уставилась на него.       - У меня нет девушки, это была проститутка, которая исполняла мои прихоти за деньги, - равнодушно сказал Алекс, затем задумчиво нахмурился и добавил: - Деми, я мазохист. Я никак не могу совладать со своей страстью. Если ты всё ещё хочешь со мной отношений, тебе придётся её ублажать.       Глаза студентки округлились ещё больше и уже были готовы выпасть из орбит. Она молчала. Художник нежно потёрся щекой о дивные ноги натурщицы, подобно безобидному маленькому котёнку. Теперь этот жест уже не выглядел столь нагло. Ей ничего не угрожало. Деметрия немного расслабилась. Но вопрос «что же делать?» так и не покидал её....       Героиня сидела голая, прекрасная, а он распластался возле её ног, такой милый, нежный, мягкий.... Даже не верилось, что несколько секунд назад речь шла о плетях и проститутках, а ещё больше не верилось, что это тот самый профессор, который преподавал в её институте. Он был другим....       Деми всегда хотела.... жаждала этого бородатого интеллигента, но что же сейчас? Сейчас, когда известны столь интимные подробности его личной жизни? Она не знала. Теперь студентка была в замешательстве....       Деметрия покрутила девайс в руке и всё-таки сделала пару взмахов в воздухе, повела им по запястью.... Алекс приподнялся, увлечённо сглотнув. Пульс.... горячий пульс подступил к горлу мазохиста, а его дыхание возбуждённо забилось. Парень сидел перед ней на коленях в ожидании.       Но Деми не собиралась увечить его тело, не собиралась и просто касаться его. Она задумчиво смотрела на плеть, затем подняла голову, вглядываясь в серо-голубые глаза художника, наполненные азартом закоренелого игрока в покер.       Мысли.... Её не покидали разные мысли....       Нужны ли студентке института архитектуры такие отношения с профессором? - вот в чём вопрос, который теперь безудержно мучил девушку. Не давал ей спокойно размышлять о насущных вещах бытия, уходить в творческую дымку или просто-напросто утопать в своей страсти к преподавателю, витая в облаках, как обычно.       - Алекс, у меня ни разу не было с мужчинами.... - она смущённо закусила нижнюю губу, - садомазо.       - Деми.... Ты свободная, сильная, волевая - именно такая мне и нужна. У тебя всё получится.       Сейчас голос художника был похож на зомбированную речь, завороженного её красотой и превосходством. Он был полностью уверен в том, что говорит, как будто всегда это знал.       Деметрия выдохнула и величественно взмахнула ресницами.       - Я должна подумать.... - неуверенно ответила студентка, всё ещё отказываясь до конца верить в происходящее. - Прошу тебя: поднимись с коленей.       - Неубедительно звучит, мисс Ксенакис, неубедительно, - с усмешкой покачал головой Алекс, взглянув на неё.       - Поднимись с коленей и быстро возьмись за работу! - она со звуком замахнулась плёткой в воздухе.       Душу мазохиста тут же посетил знакомый запах кожи. Но зная свою суть, он самозабвенно вздохнул.       - Хорошо.... Тебе ведь нравится эта роль, не так ли?       Мужчина вгляделся в её лицо, пытаясь отыскать там некий консонанс, но натурщица ничего не ответила, а только молча запульнула находку обратно и легла на диван.       - Я хочу, чтобы ты была моей, Деми, слышишь? Моей....       - Прекратите, профессор Петтифер. Я сейчас не готова даже об этом думать, - девушка напряжённо вздохнула, отводя взгляд от былого объекта вожделения; несмотря ни на что, ей было больно говорить ему «нет».       - Я давно никому об этом не рассказывал. Вчера я долго думал о том, что произошло. И не знал, как вообще смогу тебе это объяснить.... если мы начнём встречаться.... Но стоило мне увидеть плеть в твоих руках, как всё прояснилось. Это судьба, Деми! Я хочу, чтобы ты была со мной.       Казалось, что художник снова смутно слышал слова студентки. Его голос был чист и прекрасен, сводя с ума девушку. Но она не поддавалась, осознавая суть его представлений.       - Сейчас Вы во власти своего сексуального желания, профессор Петтифер, - недовольно отрезала Деметрия.       - Ты ведь сама знаешь, что это не так.       - Не знаю, профессор Петтифер. Оказалось, что я многого о Вас не знала до сегодняшнего дня, - не отступалась натурщица.       Мазохист глубоко вздохнул.       - Мы очень хорошо знакомы, Деми. И я бы не стал вешать лапшу на уши женщине только ради интимных отношений.... Тем более тебе. - Он скромно склонил голову. - Я не настолько хорош внешне, чтобы выделывать из себя закоренелого мачо-подонка.       Мужчина печально усмехнулся и надел очки, чтобы продолжить работу.       Заниженная самооценка Алекса Деметрию всегда добивала. Время от времени это проявлялось и в плане его профессиональных качеств. Девушка ничего не сказала, только грустная гримаса мелькнула на её лице.       Алекс продолжил писать, пытаясь подавить в себе все мазохисткие мысли, поступавшие в голову при воспоминании о плети в руке столь божественной женщины. И у него это неплохо получилось. Правда, работа после не клеилась, пропал тот азарт, краски стали ложиться блекло и вяло, портя картину своей унылостью и выражая сухую бесчувственную мазню на холсте. Понимая, что в продолжении порча работы неизбежна, художник вздохнул и положил кисть.       - На сегодня всё.       - Как всё? Вы стояли возле мольберта не более десяти минут, - удивлённо воскликнула натурщица, не успевая сообразить, что снова не так.       - Я не могу сегодня больше писать.... - он тихонько опустил глаза.       Лицо Алекса было наполнено до жути скорбной гримасой, которую Деми не приходилось видеть ещё никогда. - Извините. Можете собираться.       Профессор снял очки, которые предавали ему той самой галантной сексапильности, присущей только очень фотогеничным мужчинам, и вышел из комнаты, даже не взглянув на Деметрию.       Натурщица накинула халат и подошла к картине. Она увидела, как явственно помрачнела кожа на её лице и оттуда потянулись гнилые, гнусные краски, подобно плесени, ржавчине, постепенно разъедающей всё вокруг.