Josh Oli At Three

Итак. Я был довольно пьян. Не «я так пьян, посмотрите, как я вкладываю все свои эмоции в замечательное творчество», а «я так пьян, посмотрите, еще десять стопок и я упаду прямо на пол Аарона, снова». Однако, хуже всего было то, что я, как правило, был довольно забавным, когда выпью, исключая те моменты, когда я пью и курю марихуану, от которой я всегда глупо хихикаю и становлюсь смехотворно честным. И угадайте, что? Я выкурил два косяка после трех стопок водки и трех банок пива. Так что вот почему. И на это нет никаких других причин. — Я не хочу, чтобы мне нравился этот гребаный парень, — жаловался я. Дэн понимающе кивнул и отпустил полуголую черлидершу со своего колена. — Расскажи мне все, — потребовал он и сделал пару глотков из своей банки. На данный момент Дэна можно было считать за «сильно нетрезвого», в то время как меня можно было описать как «пьяного в свою жалкую задницу», так что, возможно, было бы лучше следить за тем, что я говорю; Дэн скорее всего вспомнит все на следующее утро. Но я, будучи, как обычно, дебилом, совершенно не следил за своим языком. — Прости? — спросила девчонка, но Дэн заткнул ее быстрым движением руки, а затем жестом попросил меня продолжить. — Ну, мы согласились, что будем притворяться, будто не ненавидим друг друга, на встречах у психолога, а затем он сказал, что любит Queen и все дерьмо, — мое лицо исказилось от отвращения. — И где тут проблема? — удивленно спросил Дэн. — Да, проблема в том, что, если он мне понравится, я захочу, чтобы и я нравился ему, но если этого не произойдет, то я захочу трахнуть его, потому что я всегда хочу то, чего никак не могу получить, и я не хочу хотеть трахнуть его, — объяснил я. Возможно, в этом был смысл, возможно, нет. Впрочем, я был очень, очень пьян. — Но, — произнес Дэн после пары минут молчания, — тебе не кажется, что все это значит, что ты уже хочешь трахнуть его? Нет, он определенно не был так пьян, раз выражался настолько ясно. Как правило, Дэн общается только посредством ругательств и других странных звуков, когда выпьет больше двух банок пива. Я покачал головой. — Боже, нет. Я просто не могу хотеть трахнуть его. Это будет катастрофой, и я съем три гребаные коробки мороженого и вновь буду смотреть фильмы по книгам Николаса Спаркса*; вспомни тот раз, когда я пускал слюни по тому парню из футбольной команды. Я не хочу толстеть, — проскулил я. — Но что, если он тоже хочет трахнуть тебя? — спросил Дэн. — Он не хочет, — упрямо сказал я. — Он эмо с пирсингом в губе, — Дэн поднял брови и посмотрел на меня. — Скажи мне, дружище, каковы шансы, что он натурал? Я слегка поморщил носом. — Он сказал, что ему нравится фильмы с Джонни Дэппом, — признался я. — Да он натурален, как радуга, а ты сексуален, — подытожил Дэн и махнул той полуголой черлидерше, чтобы продолжить с ней целоваться, и это, очевидно, означало, что он не желает больше продолжать этот разговор. — Для геев, в любом случае, — добавил он между тем, как изучал миндалины девушки и щупал ее за задницу. Ладно. Прекрасно. — Иди на хуй, Дэн Флинт, — пробурчал я и потянулся за очередной стопкой текилы. *** — Я больше никогда не буду пить, — воскликнул я. Под «воскликнул» я подразумеваю «прошептал очень агрессивно», разумеется. — Чувак, ты говоришь это после каждой вечеринки, — простонал Алан с дивана надо мной. — Иди на хуй, гребаный имбецил, — заорал я на него. Под «заорал» я подразумеваю «шепнул еще более агрессивно», конечно. — Кажется, я умираю, — добавил Остин откуда-то над Аланом. — Думаю, я в порядке, — до смешного бодрый голос Аарона раздался из кухни. Множество стонов и гневных оскорблений посыпалось ему в ответ. Никто не знал, как этой заднице удавалось никогда не страдать от похмелья. — Джош влюблен в Оливера Сайкса, — объяснил Дэн откуда-то с полу. — Пошло все в пизду, — сказал я и закрыл глаза, чтобы вновь заснуть. *** — Итак, чем вы занимались в эти выходные? — спросила она. — Ходил на вечеринку, — произнес я тихо. — Ну разумеется, — ядовито бросил Сайкс. — Напился в хлам, снял какого-то парня и прогнал его, как только взошло солнце, — добавил я и закатил глаза. Это была шутка, но взгляд Сайкса говорил мне об обратном. Хотя, это, вероятно, из-за того, что я совершил ошибку и намекнул на то, что я гей. Я был таким идиотом, клянусь. — Парня? — спросил он; его брови взлетели чуть ли не до линии роста волос. — Ну, ты просто не в курсе, — ответил я уклончиво, выдавая свои слова за шутку. Будем надеяться, он мне поверил. И он поверил. — Я уверен, что даже геи не станут спать с тобой, — бросил он и вернулся к изучению внутренней стороны своей идиотской челки. — Оливер, — сказала психолог; в ее глазах мелькали вспышки гнева. Она знала, что я гей. Она считала нужным рассказать ему об этом. Это все было так смешно. — Не мог бы ты выйти на минуту, я хочу поговорить с Джошуа наедине. Сайкс поднялся и вышел, лишь шепнув что-то, видимо, из-за того, что очень не хотел здесь находиться. Как только дверь за ним захлопнулась, психолог начала смотреть на меня взглядом, в котором был некий смутный расчет. — Почему ты не рассказал Оливеру о своей сексуальной ориентации? — спросила она. Разумеется, она бы спросила это. Она ни черта не понимала. — Потому что я не хочу, чтобы он знал, — сказал я, не в состоянии остановить появление хмурых складок на лбу и темного злобного блеска в глазах. — Но почему? — продолжала она. — Потому что, довольно очевидно, он будет издеваться надо мной, а я не готов с этим мириться, — нехотя объяснил я. Она раздраженно вздохнула и закрыла лицо руками. — Джошуа, — простонала она, как только убрала руки от лица. — Я знаю, это звучит очень непрофессионально, но ты приглядывался к Оливеру? Он не кажется мне человеком, который мог бы быть гомофобом. — Да, но я ему не нравлюсь, и поэтому он скажет всем, что я гей. Я действительно не хочу, чтобы в школе об этом узнали. — Вы не сможете подружиться, если ты будешь держать столь важную вещь в секрете. — Я не хочу дружить с Сайксом, — настаивал я. Она издала еще один глубокий вздох и провела рукой по волосам жестом, который буквально кричал:«Я больше ничего не знаю!» Я покачал головой и встал с неудобного пластикового стула, поднимая рюкзак с пола. — Я ухожу, — заявил я. Она не пыталась меня остановить, когда я вышел за дверь и повернулся, чтобы пойти на следующий урок, который должен был начаться через пять минут, но я замер на месте перед тем, как сделать первый шаг. — О Боже, — закричал я. Под «закричал» я имею в виду «издал вопль из глубины своих легких с шокированным выражением лица, в то время как мои ногти впивались в ладони, пока на них чуть не выступила кровь». — Итак, — ухмыльнулся он, — думаю, у нас есть, о чем поговорить.