Надломленные

Вот уже минут пятнадцать Пэнси лежала в кровати, погрузившись в раздумья. Джордж мирно посапывал рядом, собственнически перекинув руку через её талию. Вчерашний день был чудесным по многим причинам. Так или иначе они наконец хотя бы предприняли попытку сдвинуть их отношения с мёртвой точки. Но поцелуи не заменят разговора, который рано или поздно должен произойти. Не могут же они вечно держать друг друга в подвешенном состоянии. Хотя, как Пэнси могла судить, один разговор вчера всё же состоялся. Она специально оставила парней одних, подозревая, что им будет, что друг другу сказать. Соблазн подслушать был велик, но Персефона усилием воли сдержала свои низменные порывы. Доверие – вещь хрупкая, не стоило им рисковать. Если Джордж пожелает что-то ей рассказать, то сделает это сам. Так и произошло. Забираясь в кровать вчера ночью и поняв, что Пэнси ещё не спит, он сказал, что обо всём поведал Чарли. Она не стала уточнять, о чём конкретно. Обо всём, так обо всём. У них было так много проблемных вопросов, что вчера на старшего Уизли видимо была вывалена просто лавина информации. Пэнси надеялась, что это не сильно испортит их отношения. Чарли ей нравился. Он не обижался на её шутки и подколы, принимал странности, как должное, обходил острые углы в разговоре. Может Джордж и не замечал, но его старший брат казалось видел куда больше, чем говорил. И судя по тому, каким умиротворенным был вчера младший Уизли после разговора, Чарли оказался не склонен к предубеждениям. Во всяком случае, Персефоне хотелось в это верить. Так или иначе это необходимо было проверить. Стараясь не потревожить Джорджа, Пэнси аккуратно выбралась из-под его руки и встала с кровати. Мужчина заворчал во сне и за неимением альтернатив подмял под себя подушку, видимо посчитав её достойной заменой Персефоны. Накинув на ночную рубашку длинный шёлковый халат Пэнси, аккуратно прикрыв за собой дверь, вышла в гостиную, которая являлась одновременно и кухней, и столовой. Чарли стоял к ней спиной и что-то готовил. Направляясь к стульям у кухонного острова, она заметила на ещё не заправленной кровати книгу с интригующей обложкой. Мускулистый длинноволосый полуголый мужчина, словно натертый маслом, одной рукой прижимал к груди полуобморочную блондинку во весьма фривольном платье, а в другой сжимал палочку, явно намереваясь сразить невидимого врага. Надпись гласила «Мракоборец на страже страсти». Не удержавшись, Пэнси засмеялась в голос. Чарли обернулся на неожиданный звук, наблюдая, как его гостья заливается смехом, присев на подлокотник дивана. – Доброе утро, Пэнси. Как вижу, ты сегодня в хорошем настроении, – произнёс Уизли, при этом заваривая чай в небольшом стеклянном чайнике. – Добрее не бывает, – Чарли вопросительно приподнял бровь, ожидая объяснений. На что Пэнси подняла с постели книгу и помахала ей, демонстрируя великолепную обложку. – Эротический любовный роман? Однако не ожидала от вас, мистер Уизли. К чести Чарли, он ответил даже не смутившись. – Считаю, что каждый имеет право на свои маленькие грязные секретики. – Не могу не согласиться. И кажется, теперь я знаю секрет любви к отращиванию волос, – Пэнси многозначительно кивнула на многострадальную обложку, на которой герой щеголял не только мускулами, но и шикарной шевелюрой. – Но как же Джордж упустил такую сенсацию из вида? Это ведь лет на двадцать подколок хватит, если не больше. – Думаю, что братец был слишком занят, чтобы обратить внимание на такие мелочи, – отозвался Чарли, с улыбкой проигнорировав выпад по поводу причёски. – Что ж наверно нам надо обсудить то, чем был так занят Джордж, – Пэнси не видела смысла тянуть нюхлера за яйца и не стала юлить или делать вид, что она не в курсе вчерашнего разговора. Поэтому, пересев на стул у кухонного острова напротив Чарли, полушутливо-полусерьёзно она спросила: – Полагаю, я теперь возглавляю рейтинг самых нежеланных потенциальных невесток семейства Уизли? Надо отдать Чарли должное, он тоже не стал изворачиваться, но видимо решил смягчить пилюлю, за что Пэнси была ему искренне благодарна. – Я бы так не спешил с выводами. Уверен, что кто-нибудь из моих братьев умудриться найти девицу способную переплюнуть тебя в этом соревновании. – Ну тогда ей придётся очень постараться. Мне кажется, я попадаю в яблочко по всем видам состязаний. Слизеринка из типичной чистокровной семьи со всеми вытекающими, идейный враг, находившийся всю войну по другую сторону баррикад, да ещё и с чужим приплодом. И пусть это всё было сказано в шутливой форме, но от этого не становилось менее правдивым. – Ты права. Это, конечно, сто из ста. Не знаю, кто мог бы с тобой сравниться. Беллатриса Лестрейндж? Сравнение, конечно, было очаровательным. Большей сумасшедшей свет не видывал. – Боюсь, она уже мертва. Хотя определенно эта дама была бы вне конкуренции, – шутки шутками, но в таком формате Пэнси грозилась не узнать то, что хотела на самом деле. – Но, если серьёзно, Чарли, что ты на всё это скажешь? Уизли видимо понял, что юмор от разговора по душам не спасёт, и, приняв серьёзный вид, произнес: – У Джорджа сейчас тяжёлые времена. И если для тебя это лишь подростковый бунт с побегом из дома и запретным романом, то я бы предпочёл, чтобы ты исчезла из его жизни, как можно быстрее, чтобы дать ему залечить свои раны. – Что ж вполне справедливо. Но не думаю, что я в состоянии уйти от него, хотя наверно так и было бы лучше для всех. Боюсь, что я даже не в состоянии встать с постели и собрать себя по частям, если его не будет рядом. И это было правдой. Она не могла уйти. Это казалось чем-то совершенно невозможным. Словно весь её мир каким-то образом сузился до одного-единственного человека. Пэнси понимала, что это абсолютно ненормальная ситуация, но и она давно уже не причисляла себя к числу нормальных и адекватных людей. Всё происходило не так, неправильно, не в том порядке. Но Паркинсон уже потонула в этом водовороте их странных отношений, не представляя, что из них вообще можно вынырнуть. Реальный мир без Джорджа был тем ещё отвратительным болотом. Чарли внимательно посмотрел на девушку, словно ища подтверждение искренности её слов, и, видимо придя к какому-то выводу, наполнил кружку заварившимся за время разговора чаем, протянул ей и произнёс: – Мне кажется, я понимаю, почему он выбрал тебя, – в небольшой образовавшейся паузе Пэнси неожиданно для себя выдохнула, а ведь она даже не заметила, как задержала дыхание. – Не подскажешь, где можно найти ещё таких стервозных красоток? Может у тебя есть шикарная старшая сестра, мечтающая об одиноком повелителе драконов? – решил разбавить атмосферу Чарли. – Определенно, мы оба живём под девизом, что скромность никого не красит, – произнесла Персефона с улыбкой. – Что же касается второй такой превосходной во всех отношениях дамы, то огорчу тебя, я – единственный и неповторимый экземпляр. – Тогда видимо семейству Уизли несказанно повезло получить в свои ряды такое сокровище. – О, Мерлин, я только сейчас представила, как это будет звучать. Персефона Уизли. Да бабуля Паркинсон восстанет из могилы, чтобы лично меня придушить. А о ещё живых родителях и говорить не приходилось. Об этом Пэнси и думать не хотела, задвинув мысль куда подальше на задворки сознания. – Всегда можно оставить девичью фамилию, – сказал Чарли подмигивая и отпивая из второй наполненной для себя кружки с чаем. – А можно ещё просто не выходить замуж. В конце концов, меня туда никто не звал. – Куда не звал? – раздался сонный голос Джорджа у Пэнси за спиной. Чарли отреагировал мгновенно, переключив внимание брата: – Кто у нас проснулся! А мы не надеялись увидеть твою помятую рожу до полудня. Будешь омлет на завтрак? Джордж, вышедший из спальни в одних трусах, про себя Пэнси отметила, что с братом он тоже не утруждает себя ношением лишней одежды, взгромоздился на соседний с ней стул. – Я надеюсь, ты не подпускал Пэнси к плите, а то боюсь мы и до вечера не доживём. Пэнси бросила на Джорджа убивающий взгляд, но кажется спросонья он не смог оценить его в достаточной степени. – Всё так плохо? – невинно поинтересовался Чарли. – Хуже, чем ты можешь себе представить. Видимо её ожидал сегодня двойной удар юмора и обаяния семейства Уизли. И Пэнси уже даже не удивилась, что была совсем не против такого времяпрепровождения.