Black Night

- Эй, Родж, глянь вон на тех троих, – пихнул Гиллан сидевшего рядом с ним за барной стойкой Гловера, указывая на столик в противоположном углу. – Они уже минут десять на нас пялятся и перешёптываются. Фаны, видать. Бля, неужели и это место перестало служить убежищем от них… - И эти слова я слышу из уст Яна Гиллана? – усмехнулся Роджер. – А не ты ли, часом, больше всех из нас жаждал популярности и мечтал утопать в океане славы? Колкость Роджера нисколько не смутила собеседника. - Конечно, мне нравится быть знаменитым, и, не буду спорить, частенько я ловлю кайф, подписывая пластинки и слыша восторженные вопли девчонок, но должны же мы хоть иногда отдыхать от всего этого! – раздосадованно отвечал Ян, поворачивая голову. – Джимми, налей ещё пинту светлого. Спасибо. Он с наслаждением отхлебнул добрую треть пенящейся янтарно-золотистой прохладной жидкости из высокого стакана и запрокинул голову, блаженно щурясь и не обращая внимания на неодобрительное ворчание друга. Блики от множества свечей, создавших особую полумрачную атмосферу в баре, плясали по потемневшей от времени древесине будто бы в такт музыке. Мелкие трещинки на потолке сплетались в причудливый узор. Через некоторое время Гиллан таки соизволил ответить, лениво растягивая слова: – Да успокойся ты, Родж, разве был я хоть раз не в состоянии вести мотоцикл? Не припоминаешь такого? То-то же. Сейчас допью и пойдём. Тем более эти мудаки всё ещё здесь, прямо чувствую, как они сверлят нас взглядами, чёрт бы их побрал.

***

- Не разгоняйся ты так, придурок! Жить надоело, что ли? - стараясь перекрыть свист ветра в ушах, вопил басист. - Всё под контролем, старик! - ехидно смеялся в ответ Гиллан, одной рукой держась за руль, а второй отбрасывая с лица пряди волос, и выжимал ещё большую скорость из видавшего виды мотоцикла. - Да не смешно уже, возомнил себя звездой автострады, мать твою..! Гловер знал, что пререкаться сейчас бесполезно, лишь сквозь зубы цедил проклятия в спину товарищу по группе, и вздохнул с облегчением, когда впереди показались до боли знакомые ворота, выхваченные из кромешной тьмы неяркими сферами света двух фонарей.