Коллекция масок

      Разноцветные мячики мелькают перед глазами. С легкостью жонглируя ими одной рукой, юноша широко улыбается обступившей его толпе восторженных детей. На его губах поверх искренней улыбки нарисованная ярко-алая. Такие же красные большие пуговицы на белоснежном клоунском костюме, пустой левый рукав которого свободно треплется на ветру. Длинная седая челка и сдвинутый на бок клоунский колпак прикрывают отсутствующий левый глаз. Толпа этого не замечает. Или принимает как данность. Калека вызывает сочувствие, но если он надевает клоунский костюм, нужно смеяться. Это Аллена устраивало куда больше, чем жалость.       Юноша ловко запрыгивает на цветастый шар и продолжает жонглировать, сменив мячики на покрытые блестками булавы. В смешении радостных голосов и детского хохота почти невозможно расслышать что сам седовласый клоун не смеется. Он может только улыбаться. Высокий пышный воротник скрывает жуткие шрамы на шее, оставленные шипами ошейника, навсегда искалечившими голосовые связки.       Калейдоскоп лиц, мелькающих в рукоплесканиях ладоней. И неожиданно попавший в мешанину разноцветных осколков черный кристалл. Как ни встряхивай, он занимает самое заметное место в узоре, ломая картинку и притягивая взгляд.       Убедившись, что привлек внимание, молодой человек изогнул губы в приветственной улыбке. Коротким кивком показав, что будет ждать его после окончания представления, Канда выбрался из толпы и прислонился к стене дома.       Аллен завершает выступление в спешке, быстро раскланивается и, бросив реквизит возле фонтана, устремляется к бывшему мечнику. Отчего-то несмело преодолев последние несколько шагов, юноша тепло улыбается. Канда прищуривает в ответ глаза. Приближается, сокращая расстояние между ними почти до нуля, пальцем приподнимает подбородок Уолкера; усталость можно разглядеть даже сквозь толстый слой грима, к тому же юноша все еще тяжело дышит.       — В порядке? — Юу так и не разучился говорить короткими рублеными фразами, когда пытается проявить заботу. Не стоило выпускать мальчишку из дома, пока он окончательно не восстановился, но Аллен последнее время чуть ли не выл от постоянного сидения в четырех стенах, так что пришлось уступить.       Порывшись в широких карманах, Уолкер извлек блокнот с ручкой, вручил блокнот молодому человеку, чтобы держал его на весу, пока он быстро строчит.       «В полном порядке».       — Отвратительный почерк, — не преминул прокомментировать Канда, уже приноровившийся читать вверх ногами. Аллен замечание привычно проигнорировал.       «Рад тебя видеть».       — Соскучиться успел? Мы всего лишь полдня не виделись.       «Это долго».       Канда хмыкнул. Мелкий явно напрашивался. Юу обхватил его за талию и приподнял над землей. Легонько куснул за кончик уха, лизнул в мочку, коснулся губами щеки, укусил за нижнюю губу, поцеловал. Юноша смешно морщился и пытался кусаться в ответ, что категорически пресекалось бывшим мечником. Оживленная площадь в двух шагах их ни капли не волновала. Грим на лице Уолкера смазался и частично осыпался, Канда чувствовал привкус пудры и предполагал, что теперь тоже вымазан красной краской для улыбок.       — Умываться! — Все так же держа Аллена в охапке, молодой человек подтащил его к фонтану, смоченным платком принялся энергично тереть его мордашку, впрочем, избегая задевать прикрывающие левый глаз бинты. Аллен как мог уворачивался, одновременно пытаясь написать в забрызганном блокнотике, что Юу такими темпами с него кожу сдерет. Немного успокоившись, они принялись каждый умываться самостоятельно. Пробегая мимо, разносчик газет шлепнул на бортик фонтана рядом с Уолкером свежий выпуск. Юноша сунул его Канде под нос, написав прямо над главным заголовком:       «Черный Орден снова на первой полосе».       — Все никак не угомонятся, — проворчал Канда, заправляя за уши влажные волосы. Он никак не мог определиться с прической: немного отросшие волосы в распущенном состоянии мешали, а собранные в хвост выглядели нелепо. Аллен предлагал ему подстричься совсем коротко и искренне не понимал, почему Юу смотрит на него, как на идиота. Что поделать, если с длинными волосами, черным водопадом спадающим ниже лопаток, юноша не мог его представить.       «Крупный скандал был в этом Ордене, раз журналисты целый год успокоиться не могут?» — Аллен продолжал писать прямо на газете.       Юу неопределенно повел плечами. Тема была... нежелательной, но если не ответить, мальчишка только больше разгорится любопытством.       — Черный Орден был довольно крупной влиятельной организацией, связанной с самим Ватиканом. Занимались уничтожением монстров под названием Акума. Не знаю подробностей, но чуть больше года назад все Акума внезапно пропали. Пропали, по слухам, и их создатели. Орден не давал никаких комментариев, вообще на какое-то время изолировался от мира. Похоже, угроза действительно исчезла и надобность в экзорцистах отпала, потому что примерно через полгода стали закрываться подразделения в разных странах. Сегодня, — Канда заглянул в газету, — закрылось главное подразделение. Ватикан официально объявил о роспуске Черного Ордена.       «Это хорошо, верно? Если людям больше не нужно сражаться с монстрами?»       Юу некоторое время смотрел на неровные буквы поверх интервью с Рувелье.       — Да, это хорошо.       Год и четыре месяца назад необычная активность во временном главном подразделении Черного Ордена привлекла внимание даже простых горожан. Все началось с глухого взрыва где-то в глубине здания. Даже научный отдел не сразу понял, почему вышла из стоя аппаратура в хранилище Чистой Силы. Закоротило провода, передающие данные от Хевласки на мониторы и случилось возгорание. Проводам больше не к чему было присоединяться. Хевласка пропала — без малейшего звука рассыпалась кристаллической пылью, осевшей на пол тонким изумрудным ковром. По Ордену немедленно разнесся приказ готовиться к нападению, но потонул в нарастающей панике. С экзорцистами творилось что-то странное — оружие с Чистой Силой выходило из строя, влияя на разумы владельцев. Они кидались на стены, друг на друга, непрестанно твердя, что должны уничтожить как можно больше Акума, перед тем, как лишатся сил. Кто-то взахлеб рыдал и вслух уговаривал себя выбросить оружие, но когда его пытались отобрать, вцеплялся мертвой хваткой. Обладатели паразитического типа Чистой Силы все, как один, корчились от боли, словно раздираемые изнутри. В атмосфере общего безумия никто не заметил бы Канду с Лави, даже если бы они вошли через главный вход. Сигналом к поспешным действиям, помимо упомянутого взрыва в здании Ордена, стал растекшийся лужицей крови Муген. Им повезло — сразу возле рва они столкнулись с Комуи, с трудом его успокоили и уговорили остаться возле лодки. Под раздающиеся ото всюду крики и новые взрывы отправились искать Аллена и Линали. На них то и дело налетали куда-то бегущие сотрудники различных отделов, но не пытались задержать, кажется, вообще не узнавали. Особого труда стоило пройти мимо скорчившихся на полу экзорцистов, израненных собственной Чистой Силой. Никто не знал точно, что произошло, но пугающая мысль о Сердце промелькнула почти у каждого.       Аллен с Линали обнаружились в одном из подземных коридоров. Находясь в полубессознательном состоянии, девушка однако пыталась одновременно зажимать кровоточащую, теперь пустую глазницу Уолкера и его руку, словно обрубленную чуть ниже плеча. Она ничего не соображала и отчаянно кусала руки Лави, пытающегося оттащить ее, чтобы Канда мог перевязать раны. С первого взгляда было понятно, шансы мальчишки выжить — один к ста, но упускать этот призрачный шанс никто не собирался. Подхватив истекающего кровью Аллена на руки, Канда бегом домчался до лодки. От боли юноша ненадолго пришел в себя: нашел глазами Линали, постепенно успокоившуюся в объятиях Лави, услышал голос без остановки нервно тараторящего что-то Комуи, вцепился Юу в руку и, не разжимая пальцев, отключился.       Вновь открыл глаза он только через месяц. Лави и Комуи, вспомнившие о своем врачебном опыте, вытащили его буквально с того света. Небольшой платой стали левая рука и глаз, даже потеря голоса не казалась такой страшной. Аллен был жив, он пришел в себя... но ничего не помнил. Приподнявшись на постели, улыбнулся Линали, спросил, где находится... и кто она такая. Он не помнил не только последних событий — вообще ничего, связанного с Орденом, только смутными отголосками остались воспоминания о цирке и Мане. Назвался Рэдом, что категорически было отвергнуто Кандой, так что юноше пришлось смириться с тем, что он Аллен. Характер Уолкера вроде даже почти не изменился: по началу относился ко всему настороженно, разговаривал подчеркнуто вежливо, однако через пару недель снова взял в привычку активно препираться с Кандой, с тем только отличием, что при этом практически не отлипал от него, следовал за ним повсюду и ластился, точно котенок, когда на него нападало настроение, которое Лави окрестил «странный Аллен».       Ничего ему не рассказывать предложил Комуи. Все поддержали. После всего пережитого лишить юношу возможности начать с чистого листа было бы большой жестокостью. Через пару месяцев только убедились, что сам он ничего не вспомнит — не случалось даже малейших проблесков. Да и сам Аллен будто бы не интересовался своим прошлым — проглотил объяснение, что они познакомились с ним совсем недавно и мало о нем знают, и занимался тем, что клепал новые воспоминания. Время от времени с Кандой... В основном только с Кандой. Вопрос о том, с кем будет жить Уолкер и кому за ним присматривать, даже не стоял.       — Ты на время смотрел? — Юу скомкал газету и бросил в урну. — Нас наверняка заждались.       Аллен некоторое время смотрел в пустоту, покусывая губы, потом уткнулся в блокнотик. Канда напряженно следил за скользящей по сморщившейся от влаги бумаге ручкой. Подглядеть, что он пишет, не получалось — Уолкер заслонял все волосами. Молодой человек поставил себе на заметку подстричь его... Не следовало все-таки заводить разговор об Ордене.       Аллен сунул ему исписанный неровными строчками листочек и, пока Юу читает, принялся в нервном волнении грызть колпачок ручки.       «Тебе не кажется странным, Черный Орден начал распадаться приблизительно в то же время, как я потерял память. Думать о том, что это случилось из-за меня, как-то уж слишком самоуверенно, но, возможно, я все-таки с ним связан? Может, я даже был экзорцистом...»       — Не суй в рот что попало! — отобрать ручку Аллен не позволил, но изо рта колпачок вынул. Тему сменить не получилось — Уолкер упрямо кивнул на записку, мол, отвечай.       — Исключено, — излишне грубо отрезал Канда. — Ты не можешь быть связан с этими людьми, даже косвенно.       Склонив голову на бок, Аллен внимательно смотрел ему в глаза. А ведь раньше недолюбливал зрительные контакты. Брови нахмурены, серый глаз поблескивает. Но на этот раз в гляделки ему было не победить — Канда спокойно лгал, глядя прямо в глаза, особенно когда знал, чем может обернуться, если он будет недостаточно убедителен. Но Клоуна, пусть бывшего, лучшего знатока масок провести не так просто. Ручка вновь запорхала над бумагой.       «Врешь. Или недоговариваешь».       — С чего такой интерес к своему прошлому? — раздосадованно и с ноткой раздражения спросил молодой человек. — Я думал, тебе плевать.       «Расскажи».       Не успел Канда, прочитать, Аллен спохватился и быстро приписал:       «Пожалуйста».       — Тч... — Юу полагал, что избавился от этого слова-паразита, но старое возвращается всегда, когда не ждешь. Он сгреб слабо трепыхнувшегося в нелепой попытке сопротивления Уолкера в охапку, прижал к себе, стиснув до хруста ребер, и держал, пока Аллен, оставив бесплодные попытки вывернуться из объятия, не присмирел. Юноша привычным теплым жестом ткнулся носом Канде в шею, почувствовал, как грубые от мозолей пальцы ложатся на шею ему, поглаживая старые рубцы. — Не проси. Пожалуйста.       Аллен дождался, пока Юу сам его отпустит, но не отстранился, когда кольцо рук разомкнулось. Только потянулся за блокнотом.       «Ты уверен, что мне не стоит знать?»       — Уверен.       «Хорошо. Тогда мне, как и раньше, плевать на мое прошлое... Нас уже заждались, верно?»       Маленькая ферма располагалась в пятнадцати минутах неспешного шага от города, но учитывая, что Аллену нужно было переодеться из клоунского костюма, на час они все-таки опоздали. Возможно, поэтому лично встретить их хозяева дома не удосужились, только оставили дверь открытой. Внутри непривычно тихо: ни одного потерявшего управления от пролитой чашки кофе комурина и странно, что книги не заваливают все имеющиеся поверхности и не громоздятся башнями на полу — те, которые находятся в поле зрения, аккуратно расставлены на полках.       Аллен дернул Канду за рукав, пятясь к двери.       — Нет, мы не ошиблись, — и громче, — Есть кто дома?       Из гостиной высунулась рыжая встрепанная голова. Лави широко им улыбнулся, прижал палец к губам и поманил за собой. Уолкер внезапно разволновался и вцепился Юу в локоть. Канда закатил глаза, Лави фыркнул и, ухватив Аллена за плечи, отбуксировал в центр гостиной. Сидящая в кресле Линали с ногами, укрытыми пледом, приветливо улыбнулась и тоже приложила палец к губам. Причиной тишины была парочка, расположившаяся на диване. Комуи осторожно, как величайшее и самое хрупкое сокровище, держал на руках свернутое конвертом розовое одеяло. Не моргая и едва дыша, не отрывал от него глаз. Неумело, словно один из своих роботов, раскачивал сверток, в котором кто-то активно ворочался, размахивая крохотными ручками.       — Это он еще немного отошел, — шепнул Лави, присаживаясь на подлокотник кресла Линали. — Когда малышка только появилась, нервничал так, будто сам стал отцом, и мне еще пришлось накапать ему успокоительного.       Девушка пихнула его локтем в бок.       — Он стал дядей, это куда большее потрясение. Канда, хочешь взглянуть? Она такая миленькая! Но похожа почему-то на брата, только глаза зеленющие. Подержишь, Аллен?       Они синхронно отшатнулись с одинаковым выражением ужаса на лицах. Лави прыснул от смеха.       — Комуи сперва точно так же отреагировал, а теперь попробуй отними... Не бойся, не уронишь. Лина?       Линали встала, старательно скрывая, с каким трудом ей это далось. Она все еще сильно хромала, и была вероятность, что это на всю жизнь, хотя Комуи упорно верил в лучшее и не переставал ее лечить. Ли осторожно забрала дочь у брата, который, как оказалось, только сейчас заметил присутствие в комнате Канды с Алленом и бросился здороваться... Девушка же всерьез вознамерилась привести свою угрозу в исполнение и протянула сверток с малышкой Уолкеру.       «Не надо! Я не удержу ее одной рукой...» — Попытка спрятаться за Канду провалилась — парень сам вытащил его вперед, недовольный тем, что Уолкер использует его спину как подставку для написания записки, встал позади и обхватил за пояс, чтобы не удрал.       — Удержишь.       Аллен принял из рук Линали девочку. Невероятно легкая, да и то половину веса можно было списать на толстое одеяло; крошечная — пальчики, которыми она пыталась ухватить юношу за волосы, казались меньше кукольных. Не просто миленькая — красавица.       — Смотри-ка, это заразно. — Лави помахал ладонью перед лицом застывшего Аллена       — Действительно похожа на Комуи. — Канда заглянул Уолкеру через плечо. — Только глаза твои, Кролик. Главное, чтобы характер передался от Линали. Ядерной смеси из вас двоих этот город точно не переживет, особенно когда она дорастет до подросткового возраста.       — Аллен, скажи же, что она хорошенькая! — ни на секунду не переставая счастливо улыбаться, потребовала Ли.       Юноша готов был поклясться, что слышит, как бьется крошечное сердечко.       «Настоящее чудо...»       Передав девочку Канде вместе с эстафетой ступора, Аллен, о чем-то невнятно прожестикулировав, выскочил на улицу, вышел на дорогу, полной грудью вдыхая свежий воздух. Он странно себя чувствовал. Было радостно и одновременно больно. Эта малышка родилась в чудесном мире, но юноша как будто на себе чувствовал тяжесть всех жертв, потребовавшихся установления этого мира. Без войны... А разве была какая-то война?.. Откуда он это взял? Экзорцисты сражались с Акума... Это была война?.. Стоп. Он обещал не пытаться вспомнить       Что-то легонько ударило его в плечо и упало под ноги. Уолкер поднял принесенную ветром шляпу-цилиндр.       — Премного благодарен.       Аллен повернулся на голос. К нему подошел запыхавшийся молодой мужчина, очевидно, только что сбежавший с холма. На вид не из бедных. Костюм на нем простого кроя, но из хорошей ткани; волосы вьющиеся, темные, зачесаны назад, только во время бега немного растрепались. Подавая ему шляпу, юноша невольно зацепился взглядом за маленькую родинку под левым глазом... Почему, даже не глядя ему в глаза, Аллен может сказать, что они янтарные?       — Тики! — на вершине холма стоит девочка, подпрыгивает, изо всех сил привлекая внимание мужчины, размахивает зонтиком с необычным набалдашником в виде тыквы. — Быстрее! Папочка с близнецами уже ушли вперед!       Мужчина не стал надевать шляпу, чтобы при такой ветреной погоде не пришлось снова за ней бежать. Поклонился Аллену.       — Был рад встрече.       Юноша смотрел, как он поднимается обратно на холм. Устав ждать, девочка бросилась мужчине навстречу, чуть не сбила с ног, обняв с разбегу. Звонкий смех разнесся далеко вокруг. Аллен поймал себя на мысли, как хорошо, что она снова смеется.       «Да... я тоже рад».