Вирджиния

Очередной день без заказов. Тоска смертная, хоть вешайся. Музыкальный автомат сломался, телевизор как будто не работал вообще никогда. И только жужжание одинокой мухи, летающей под потолком, хоть как-то колеблет воздух слабой звуковой волной. Назойливо и раздражающе. И он. Как всегда здесь. Как всегда положил ноги на стол, а журнал — на лицо. Как всегда дремлет или делает вид. Потому что нет настроения. А Данте работает только тогда, когда хочется. Хотя желудок настоятельно требует: «Заработай хотя бы двадцатку на пиццу!». Но сын Спарды не разменивается по мелочам. Уж лучше голодать, чем жрать, что попало. Хотя в понимании многих пицца и была "чем попало". Входная дверь сначала стукнула, а затем звякнула стеклянными вставками. Стук каблуков по обшарпанному деревянному полу. Судя по звуку — где-то посреди просторного лобби. — Извините, но мы сегодня закрыты, — пробормотал охотник, даже не потрудившись снять журнал с лица, чтобы посмотреть на посетителя или посетительницу. — Весьма глупо отказываться от чего-то, даже не зная, что именно тебе предлагают, — ответил прохладный женский голос. — Если это не чемодан халявных денег или коробка пиццы — мне всё равно, — сказал Данте, думая, что эта особа довольно нагло себя ведет. Соглашаться на работу, которую она, несомненно, пришла ему предложить, он теперь не собирался из принципа. — Глупо, Данте, очень глупо… Охотник на демонов медленно протянул руку и ухватился за переплет журнала. Потянув его вверх, сын Спарды, прищурившись, посмотрел перед собой. Шагах в семи от стола, за которым расположился Данте, стояла девушка. На вид примерно лет двадцати трех. Высокая, стройная. Острый подбородок, точеная фигурка, затянутая в шелковое голубое макси платье в японском стиле. Стройные ножки обнимают желтые сапоги на высоком, но устойчивом каблуке. Пронзительные, но холодные голубые глаза на бледном лице, почти никакой косметики. Длинные белые волосы аккуратно переброшены назад за плечи. — Мы с вами нигде не встречались? — выдавил охотник, чуть было не подавившись собственной слюной. Девушка фальшиво улыбнулась уголками губ. Преодолев расстояние, разделявшее ее и Данте, она оперлась руками на стол и четко произнесла: — А ты умеешь устраивать вечеринки: нет еды, нет выпивки… и единственная красотка здесь — это я… Глаза полудемона расширились от удивления. Он спустил ноги со стола, поднялся и, также оперевшись на крышку стола, внимательно посмотрел на посетительницу. Спустя минуту становившегося уже неловким молчания, сопровождаемого не менее пристальным взглядом голубых глаз девушки, Данте сказал: — Чтоб. Я. Сдох…