Долг перед дьяволом

Как только последний выживший из рода шень - божеств, погибших от рук людей, остался один, у него появилась цель в жизни, мечта, такая же яркая, как его желание отомстить человечеству, наказать людей за их грехи. Потерявший всю свою семью, родных, друзей, любимого человека, он захотел обрести всё это вновь, дать жизнь новому поколению. Он мечтал, чтобы у него был друг и соратник в этой неравной борьбе. Увы, тщетно. Ни одно живое существо, будь то человек или животное, не могло принять семя Ди, никто не мог подарить жизнь его ребёнку, сколько он ни пытался. Даже сиятельная Кэй-лин, царица над всеми магическими существами, однажды делила ложе с ним. Они не размыкали объятий много дней, сливаясь в любовном экстазе, пронзая небеса стонами наслаждения. Но все попытки потерпели неудачу. И, последний из рода, он оставался всё так же одинок и несчастен. Глядя на его терзания, Зелёный Дракон Цинлун – хранитель Запада, наконец сжалился. Гладя рыдающего от безысходности юношу по волосам, он рассказал, что нет существа в этом мире, да и ни в одном мире Поднебесной, способного подарить жизнь божественному ребёнку. Но есть один способ, дающий возможность новому шень появится на свет. Правда, ценой этому будет жизнь родителя. Дрожа всем телом и судорожно вытирая слёзы шёлковым рукавом, Ди спросил, что это за способ. И Цинлун поведал ему о какао-бобах, растущих далеко-далеко, в землях, где не действуют законы Поднебесной, и где шень не будут помогать его привычные боги, даже великий Шан-Ди будет там бессилен. Там властвуют огненные демоны, пропитавшие воздух и почву своей чёрной кровью. – Тебе нужно будет толочь эти зёрна в порошок и варить их в воде или молоке, – тихо шептал Дракон, прикрыв янтарные глаза. Он понимал, что рассказав это, обрекает Ди на верную смерть, но не мог больше видеть его страданий. – И пить этот отвар постоянно, до конца твоих дней. Тогда внутри тебя зародится новая жизнь, твой сын, такой же, как ты. Новый шень. Ты произведёшь его на свет и должен будешь вскормить его собственной кровью, смешанной с отваром из какао. И как только юному шень стукнет десять человеческих лет, он выпьет последнюю каплю жизни из тебя. Ты погибнешь, а он останется жить... Но и ему отныне придётся всегда пить отвар из какао-бобов, без них он увянет, рассыплется жухлой листвой. И придёт срок, он тоже должен будет подарить жизнь новому сыну вашего рода, отдав ради этого взамен собственную. Породив самое чистое существо на свете, ты осквернишь его сам своею смертью и своею кровью. Готов ли ты взять на душу этот тяжкий грех и возложить его на своих потомков ради всего лишь десяти лет, в которые ты не будешь одинок? Ди, затаив дыхание, слушал наставления дракона. А дослушав, поклонился ему, со слезами на глазах благодаря за столь ценное знание. Дракон лишь грустно вздохнул, а потом долго смотрел вслед уходящему на поиски своей мечты. Всё случилось так, как говорил дракон. Стоптав ноги в кровь и изодрав ладони, благородный дух природы ступил на огненную землю, на которой росли деревья, чьи плоды должны были и благословить и проклясть его. Но привратник заступил путь ему. Чернокожий демон с кровавыми волосами поднял руку и прогромыхал, обращаясь к нему: – Тебе нет сюда дороги. И пал перед ним на колени шень, умоляя пустить его. Заламывал руки и хватал за одежды демона, рыдая. И сжалился демон, но попросил у него плату. Высокую, но не такую, чтобы он не смог расплатится. И свободен был путь в земли огненные, но каждый новый из рода шень должен был с тех пор платить привратнику. На том и порешили. Пусть всего десять человеческих лет, но Ди будет не одинок, рядом будет смысл его жизни – его сын, тот, кто продолжит его дело. И неважно, какая цена будет уплачена за этот дар. Безумие окутало мысли одинокого духа. И терял он остатки разума каждый раз, как его губы омывал отвар из какао-бобов, и впадал он в неистовство, бился в судорогах на земле и выл страшно, так, что твари небесные и земные замирали, боясь пошевелиться, думая, что так воет бог подземного мира. Дитя появилось на свет из кроваво-красного бутона, вырвавшегося из груди. Цветок сломал рёбра изнутри, разорвал кожу и забрал вместе с собой сердце шень, сердце, которое принадлежало теперь его сыну. Отныне оно будет биться в его груди, любить, ненавидеть и болеть. Привалившись спиной к дереву и истекая кровью, Ди наблюдал, как распускаются лепестки цветка, медленно, будто хотят подразнить его, оттянуть такой долгожданный момент. Страшный кашель рвался из развороченной груди, горло кровоточило, но он терпеливо ждал. Вот распустился последний лепесток, и Ди увидел своего сына. Малыш спал и улыбался во сне. Родитель протянул к нему свою дрожащую руку. Перепачканные кровью пальцы коснулись темных шелковистый волос, и младенец открыл глаза. Яркие, пронзительные, цвета аквамарин. – Счастье моё… мой сын, – собрав последние силы, шень взял ребёнка на руки и прижал к своей груди. – Теперь ты есть у меня, а я у тебя. Мой хороший… Моя половинка. Ди. Из века в век повторялась эта история, шень умирали, давая жизнь новому поколению, пока у одного из них не родился сын с глазами как текучее золото.