Amnesia

Слишком быстро, поэтому может оказаться бредом. Attention слишком милый Гарри. Пишите отзывы, просто я не планировала вообще от лица Гарольда писать, но чтобы потом вопросов не было:) Enjoy И еще! Я немного лох, но хочу попытаться сделать трейлер к этому фанфу. Как вы смотрите на эту идею? Правда если я сделаю будет не айс, но все же) https://pp.vk.me/c617520/v617520530/c856/YD1ceZzz3I0.jpg POV Гарри Тот мир, который я строил на протяжении многих месяцев, разрушился на моих глазах. Пропасть, в которую я упал, кажется бесконечной. В ней нет дна, но чем дольше падаешь, тем больнее ударяться о землю. Боюсь, что если я рухну вниз, то мне уже никогда не выкарабкаться из нее. - Гарри! - это был Зейн, его взволнованный голос передался мне, он просочился в мои вены и пробежал по всему телу. - Луи в коме, я понимаю, что не должен был говорить, но... Мне не хотелось слушать это дальше, сначала я подумал, что это шутка этого идиота, но зачем ему так издеваться надо мной? Я уже тогда стал думать, как быстрее попасть к Томмо. Мне оставалось пару концертов: второй концерт в Праге и один в Риме. Пять дней. Пять дней Луи будет без меня. Я приложил телефон к уху, Зейн все еще болтал сам с собой. - … так вот, его мама никого не подпускает к двери его больничной палаты, я пытался пройти, но она наорала на меня, сказала, что я виноват, и вышвырнула. Гарри, ты должен приехать! Я не мог ничего сделать от отчаяния и страха не увидеть больше Луи, я швырнул телефон в стену, он не разлетелся на миллион кусочков, на экране появилась огромная трещина, как в моем сердце, после того, как Лу впал в кому. Я провел по ней пальцем и порезался, из ранки стала просачиваться кровь. Боже! Кровь — страх Луи... Главное, чтобы эта боязнь не сыграла с ним злой шутки. Я даже не пытался уговорить менеджмент об отмене концертов — глупая идея. Им плевать на то, что и как у меня, им нужны концерты, заработок и мое имя в газетах. Эти концерты были для меня некой отдушиной, я смотрел в глаза девушек, которые были несказанно рады видеть меня, слушал, как мне подпевают, и делал вид, что все отлично. Но в свой последний концерт я попросил всех замолчать. - Минуту внимания, - произнес я, и все замерли, тогда я слышал свое сердцебиение, я не знал, как публика отреагирует на новость, им скорее всего было плевать, они заплатили за то, чтобы увидеть и услышать меня, но я не мог молчать. — Эту песню я посвятил Луи, вы ведь знаете его... Я люблю его, вы можете порвать все свои плакаты со мной и обозвать последним словом, но я не отвернусь от Луи... - делаю вдох и чувствую неприятное щекотание в горле, предвещающее о моих слезах. - Я бы никогда не сказал о Луи на концерте... Ему было плохо последний месяц, но он не говорил мне. Недавно на него напали, - вздыхаю, еле держусь, чтобы не заплакать, мигают лампы, кто-то фотографирует меня, яркие огоньки то и дело появляются в толпе, но люди молчат, все они слушают мои слова, что довольно сильно шокирует меня. — Мой мишка Бу в коме... Боже, я уверен, что те, кто бил его, услышат это. И... Черт, горите вы в аду! Он ничего вам не делал! Но вы опустошили меня, вы этого хотели? Я рухнул на колени и зарыдал, как ребенок. Черт, скоро все заголовки газет запестрят моими фото на сцене, но мне настолько плевать. Пока я плакал, на стадионе была гробовая тишина. Собравшись мыслями, я поднялся с колен и запел. Я никогда не вкладывал в свою песню столько души, как тогда, никогда столько не думал о Бу, как тогда. С моих щек катились слезы, а толпа превратилась в одно сплошное месиво, я кричал в микрофон, я думал, что Луи, лежа на больничной койке, услышит меня, что его сердце дрогнет, и он выкарабкается. Люди аплодировали мне достаточно долго времени, кричали слова поддержки, и в тот момент я понял, что у меня лучшие фанаты в мире, готовые поддержать меня несмотря ни на что. В ту ночь Томмо вышел из комы. https://vk.com/doc61825530_307570422?hash=2c068c73e5591510a4&dl=9218ad75013cef7938 Приехав в Лондон следующим утром, я тут же направился в больницу. Чего мне и следовало ожидать, так это встречи с мамой Луи. Когда она меня увидела — она улыбнулась, но по взгляду было понятно, что она вовсе не рада меня видеть. Она терпела меня только из-за Луи, а видел я ее второй раз в жизни. В первый раз она приехала с дачи, как сказал Луи, чтобы навестить сына, а Лу решил нас заодно познакомить. - Моя мама живет за городом, — произнес Луи, перетаскивая горшок с цветком с одного места на другое, я наблюдал за ним, сидя на кровати. Суета в его движениях немного смешила меня. Мы встречались с Луи всего два месяца, а я уже знакомился с его мамой. По сути, волноваться должен был я, но Бу буквально трясся перед ее визитом. - Круто, я бы тоже хотел жить на природе, - в комнате было мало места, Луи вышвырнул Зейна перед этим, заставив его навести некий беспорядок. Я не понял зачем он сделал такую просьбу, и на мой вопрос Луи ответил, что так надо. - Она придет с минуты на минуту, — Томмо посмотрел на запястье, на котором не было часов, горшок так и был в его руках, и Луи подбежал к столу, где был ноутбук, он чуть было не поставил растение рядом, как остановился: — Черт, она скажет, что у компьютера вредно ставить цветок, но места больше нет... А черт! На этих словах Луи поставил горшок поодаль от ноутбука и, оценив свое творение, принялся смотреться в зеркало. - Как я выгляжу? - спросил он, смотря на меня и разводя руки, он был похож на пингвина. - Отлично... Но зачем так наряжаться к приезду мамы? - я встал с кровати и направился к нему. - Она очень... Очень строгая! - через секунду мои руки были на его талии, я прижимал его к себе, но он сопротивлялся, что немного обидело меня. — Поправь за собой, твоя задница пыталась сожрать покрывало, - закатив глаза, я поправил за собой. Луи в тот день изменился, как и все в его комнате. Беспечный Томмо стал серьезным, его неряшливость испарилась куда-то в воздух, казалось, я попал в другое измерение. Из рассказов Лу я знал, что Зейн перфекционист-чистюля, я это понял, встретив его на выходе из комнаты, - одет весь с иголочки, прическа, будто над ней кропотливо работали десятки стилистов, и запах... Но Луи остановил его, заставил немного намусорить на своей половине, смять покрывало, разбросать книги. У Луи же была чистота и порядок, сам он напялил тот самый костюм, который был на нем в момент нашей первой встречи. Он вызывал во мне кутерьму воспоминаний, которую гнал ветер времени по всему моему телу, я почувствовал каждым сантиметром своей кожи, что я ощущал в тот момент. Я хотел раздеть его и трахнуть, и я бы так и сделал, если бы не его мама, вошедшая в комнату без стука. Я ожидал увидеть бестию, но она была настолько мила, что я подумал о том, что Луи очень сильно преувеличивает. У нее была милая улыбка. «Джоанна», - повторял я про себя. Я протянул ей руку, на что она проигнорировала мой жест и просто едва махнула рукой. Луи был безумно похож на свою маму или я сошел с ума. Луи всегда мне говорил, что он совершенно не похож на маму, он всегда показывал мне фото своего дедушки в молодости и гордо заявлял, что он его копия. Я тогда даже не спорил, но, увидев его маму, в тот момент я подумал, что Томмо обманывал меня. Женщина не обратила на меня никакого внимания: она, видимо, даже не знала, что я певец. Да-да, иногда я люблю, когда меня узнают. Брезгливо осмотрев половину Зейна, она стала осматривать вещи сына, посмотрела на фото семьи в рамке (Луи поставил его на полку за час до ее прихода) и улыбнулась. - Сынок, я так долго добиралась... Боже, как давно мы с тобой не виделись! - она поцеловала его в щеку, а я почувствовал себя каким-то лишним. - Я не Боже, мам, - Луи вытер щеку после поцелуя. - Как учеба? Как тут живется? Никто не обижает? — она осмотрела комнату вновь. — Как этот цветок выжил с того момента, как я тебе его подарила? Он все это время стоял у компьютера... - я усмехнулся: Лу купил его за два дня до приезда мамы, только тогда до меня дошло, почему именно этот цветок ему нужен был, а не какой-либо другой. - Мам! Стой, мам! - Лу перебил Джоанну (имя я все-таки помнил), та замолчала, вопросительно уставившись на него. - Мам, я хочу познакомить тебя с Гарри. - А, так это твоя половина? - спросила она, указывая на кровать, а я сначала подумал о другом. - Нет, мэм, - я подключил все свое обаяние, почувствовав на себе ее внимание. - Отлично, Луи, — она вновь обернулась к сыну: — Скажи этой свинье, чтобы она хоть немного прибирала за собой. - Значит Вы... — вновь смотрит на меня, - лучший друг Луи? - Нет, мэм, я его парень. Далее я не смогу описать ее реакции: сначала она глупо так улыбалась, видимо, переваривала, что я сказал, потом он стала заикаться. Не помню, как я оставил их наедине, но всю следующую неделю после визита мамы Лу ходил грустным. Так однажды, поймав его, я решил затронуть ту тему. - Что тогда твоя мама сказала? - Чтобы я с тобой не общался, - вздохнул он. - Ну и? - Я не идиот, Хазз... Если бы я слушался маму, то мы бы с тобой никогда не встретились. Тогда мы закрыли эту тему, да и я не видел маму Луи с того момента ни разу. И вот тогда, стоя прямо перед ней, я замялся, она гневно смотрела на меня, испепеляя взглядом. - Ты что тут забыл? - Миссис Томлинсон! Я люблю Луи, — казалось, все чувства вышли наружу, я чуть ли не кричал. - И он меня, я должен знать, что с ним! - Все из-за тебя! Ты, подонок, испортил моего сына! Лондон! Столица! К чертям вашу столицу, ненавижу! - она приложила ладони к лицу и зарыдала, мое сердце облилось кровью, мне стало жаль не ее, а Луи, не знаю почему, но я думал только о нем. - Джоанна... - я сказал ее имя как можно мягче, кладя свою руку ей на плечо. - Не смей меня так называть, сопляк! И к сыну к моему не приближайся, надо будет между вам стену возвести — возведу, но не смей прикасаться к Луи. Эти слова врезались мне прямо в грудь, стало как-то страшно, и я не смог ей ответить. Во-первых, она мама Луи, и грубить я ей не хочу, во-вторых, она женщина и, в-третьих, что бы она не говорила, Луи все равно будет любить меня, а я его и ничто нас не остановит. Я остался в больнице. Вскоре маме Луи сообщили, что ее сын очнулся, и она убежала к нему, я тоже хотел было ринуться за ней, но она остановила меня грозным взглядом и ладонью на моей груди. - Не смей, — прошептала она, и я отступил. В то время, пока ее не было, я успел о многом подумать. Я все взвесил миллион раз, я представлял Луи там, в больничной койке и с катетером, я думал о том, как он себя может чувствовать, но я боялся его видеть. Его поцарапанная ладонь — ничто по сравнению с комой. Я боялся, что упаду, как только увижу, его или разревусь. Дверь больничной палаты приоткрылась, мама Луи подозвала меня, закрывая дверь, я покорно подошел к ней. - Он ничего не помнит, - прошептала она. В первую секунду я подумал, что она решила таким образом избавиться от меня. - Он вспомнит, как только увидит меня. Дайте мне шанс. - Если Луи забыл тебя, значит так и должно было быть, - вздохнула она, опустив веки. - Прошу, Джо... Миссис Томлинсон! Вы когда-нибудь любили? Любили. Вы чувствовали, что человек ваш, что он подходит вам, как Ромео Джульетте, человек, ради которого вы готовы были пойти на все, переходить границы, жечь мосты... - Да, - она посмотрела на меня, прервав мой поток мыслей. — Но это был мужчина, а я женщина. Мне стало больно как никогда, и боль эту не в силах вылечить даже самое дорогое лекарство, единственное — хотелось напиться и забыться. Хотя, алкоголь всего лишь потупляет эту боль, готовую разорвать меня на миллион маленьких кусочков, превратить меня в желе и заставить думать меня о суициде. Да, я бы смог покончить с собой, но... «Дневник памяти» с Луи, эта пара доказала, что нет преград для настоящей любви. И держит меня здесь только Луи, как бы парадоксально это не звучало. Он вгоняет меня в могилу, но и он протягивает мне руку, чтобы я не свалился в нее. И если Луи пошлет меня куда подальше, я буду с ним... Мыслями, душой, воспоминаниями, временем. - Прошу, спросите, что он помнит последнее. Женщина тяжело вздохнула и спряталась в палате Луи. Меньше чем через минуту она ответила мне, выпорхнув из палаты. - Он не помнит университета, тебя, Лондона... - она сделала самый скорбный вид, но я чувствовал, что она была рада. Я хотел наорать на нее, за то, что она так рада, что ее сын покалечен и чуть не убит, но не помнит своего парня. Ей дороже то, что ее сын не гей, чем сын-калека? - Он вспомнит. Стоит только увидеть, - меня переполнила злость к этой женщине, в миг ее лицо изменилось. - Он не помнит тебя! Отстань ты уже от него! - Я люблю его, — мой голос дрожал. — Пустите меня, прошу. - Нет! Проваливай отсюда. Вспомни, все случилось из-за тебя! И она ударила по самому больному. Я винил себя во всем случившемся, поэтому я лишь свел брови и ушел. Я больше никогда не услышу от Луи «люблю». Никогда. Это слово вспыхивало перед глазами, жгло их ужасным смыслом, и слезы готовы были литься неостановимым потоком. Слову «никогда» невозможно было сопротивляться. Стоило мне немного успокоиться, «никогда» настойчиво поднималось из груди, заполняло меня целиком и выжимало из меня уже настоящие слезы, которые, казалось, давно должны были кончится. На «никогда» нельзя было найти утешения. Но я решил бороться с этим словом. Поэтому я решил сам во всем разобраться. Но у меня ничего не было. Поэтому из больницы первым делом я отправился к Зейну. В университете многие девчонки визжали, увидев меня, поэтому дошел я до комнаты Луи с огромной толпой фанатов за спиной. Я настойчиво постучал, но мне никто не открыл, слава Богу у меня был ключ, который дал мне Лу, поэтому я быстро оказался в комнате. Зейн лежал на кровати и читал книгу, все полки Луи были пустые. - Ты почему не открыл? Зейн не ответил, он пел, так чудесно, по крайней мере, я бы пел с ним в дуэте, но я не слушать его пришел. - Эй! - я выдернул наушник из его уха, отчего тот вздрогнул. - Фак! Как ты тут оказался? - я продемонстрировал ключ и Зейн выдохнул. — Никогда не пугай меня так. - Не собирался. Слушай, где все вещи Лу? - Так его мама приезжала и все забрала? - Все?! - его мама оказалась не промахом. - Ну, кроме книг: она сказала, что это прошлая жизнь ее сына и фигня. - Малик бросил небрежный взгляд на полку с книгами, я же бросился на нее как голодный зверь, я выбросил все книги на пол, вызвав бурную реакцию Зейна. — Мне же потом убирать! Полегче! Но мне было плевать на то, что он говорил, я нашел свой дневник, Луи спрятал его подальше... Как чувствовал. Листы приятно шуршали, а уголок чуть ли не каждой странички был замят. Какие-то слова подчеркнуты... сколько раз он перечитывал этот бред? Чертовски приятно. Но... Единственная ниточка связаться с ним оборвалась. - Ты не знаешь, - обратился я к Малику, - в каком районе живет Луи? - А! - он хлопнул себя по лбу. - Его мама сказала, что заберет его домой, подальше от этого гребанного Лондона, да-да так и сказала. - То есть Луи не местный? - Видимо, нет. Я сам не в курсе, он мне сказал, что отсюда... Мишка Бу, ты не представляешь, как далеко ты зашел со своим враньем, и это вторая твоя роковая ошибка.