Book Thief and Sky Thief

Озорник-свет прокрался в комнату совсем как тайный грабитель, скрипнул половицей и притаился за кроватью Лизель. Когда она зевнула и потянулась,он сдавленно ойкнул и заслонил собой стены. Книжная воришка зажмурилась, но тут же перевела взгляд на пустую постель напротив. Одеяло смято, подушка идеально разглажена, как будто Роза по ней целую ночь возила прокоптелым утюгом. Макс избегал её или ушел на работу пораньше? Эти две мысли обиженно выплеснулись вслух и на цыпочках двинулись к двери. В это время книжная воришка гадала какой из двух вариантов верный. Под взвинченные руки попалась книга, она судорожно сжала обложку. Уже ненужную. Почему-то. Напряжение росло, оно склонилось над Лизель, прижало к себе. Девушка начала задыхаться, но не пыталась даже сопротивляться, в её мозгу мелькнули еврейские розы, руки человека с волосами как перья,болотные глаза,улицы Штутгарта,где она никогда не была,женщина с именем Хедроу,Отрясательница слов,стоящий над книжной воровкой человек, и дальше-розы,розы, розы... Фейерверк бил, не переставая. Салют юности, в котором сверкала привязанность. И жизнь. Тонны неподъёмных сил,которые питали её. Если вы спросите, какая она. Лизель. Я отвечу. Непростительно живая. Живее всех живых. Это чёртово сердце. *** Моё замечание. Люди. Их вообще полагается любить. Иногда жалеть. Меня сейчас выворачивает наизнанку. Они вообще странные. Назначают войны, а потом жалуются на муки. И, конечно, на меня за то, что я их забираю. После Гитлера наступила тишина. Над миром больше не раздаётся брюзжание. Это меня немного окрыляет. Фюрер всегда немного раздражал. Он натравливал свои идеи на бедных дойчеров. Они итак рассыпаются. Морями крови оплачено за жалкие тысячи оставшихся. Когда я прихожу за вами, на ваших лицах всегда застывает память. Иногда мне совсем нечего делать и я начинаю её читать. Забавно. Восхищение и восторг. Истории сыпятся в мои бездонные карманы, застревая в складках одежды.Они сохраняются. Я люблю сравнивать жизнь и вас. Вы оба полны эксцентричной деятельности,жидких разговоров, пламенных рук, пытающихся удержать бренную оболочку. Но, к сожалению, к моей язвенной скорби, я мягко отлепляю вашу душу, толкая глупое тело подальше. Такова моя природа. Навязчивая и, местами, безжалостная. Лизель спаслась сама. Без меня. *** -Ты собираешься есть свой завтрак?!-Роза сурово посмотрела на дочь. -Да, Мама.-покорная книжная воришка взяла вилку. Стук в дверь прервал её готовность. -Это...Руди.-выдохнула девушка, про себя молясь, что теперь ей не надо давиться едой,постоянной и неизменной. Лизель выбралась в коридор,холодный воздух обдал ее с ног до головы,свежесть обвилась венком вокруг головы, к ногам упало перо голубя. Девушка широко улыбнулась. -Привет, книжная воришка.-мальчик с лимонными волосами выглядел радостным.-но Лизель уже не слушала его, будучи слишком занятой. Она разглядывала двор мистер Хоббса. -Иди, Руди, я подойду позже.-она заметила Макса, стоящего возле забора. Глаза стали влажными,в груди образовалась летящая лёгкость,руки стремились туда, где стоял он. Еврей с глазами-болотами. Макс. Макс. Макс. Боже, боже. Она катится всё ниже. Немку очаровали быстро. -Макс!-закричала Лизель, подбегая к юноше. -Здравствуй. Познакомься с Анной.-в его глазах доброта.-Дочерью мистера Хоббса.-невероятная мягкость на языке и в словах. Книжная воришка даже не заметила сразу заносчивую фигуру, стоящую позади. Сама правильность и совершенство. -Я знаю, кто это.-Лизель выплюнула эти слова с ненавистью,гневом и обреченностью. Анна с презрением глянула в её сторону. Но книжная воришка уже терпеть не могла ее. Анна идеальна.Белые волосы крупными локонами падают на плечи,кристальные глаза, с крапинками фарфора,изящным взмахом вздернутый носик, покрытый лёгкими веснушками,прекрасная фигура и одежда. О такой Лизель еще долго могли не мечтать. Незачем. Деньги в их семье принято тратить на другое. Например, на укрывание молодых евреев. -Лизель, знаешь,ей столько же, сколько и мне. 24.-Макс улыбнулся и показал свои белые зубы. "Нет." Девушка круто повернулась и побежала. Как отпущенная луна бежит от утреннего солнца. Быстро и незримо. Она чувствовала себя черно-белой книгой, которую забыли прочитать. И не вспомнили. -Лизель!-крик вырвался из горла, поджигая само солнце. Но она далеко. Максу не поймать её. Её мысли постепенно умирают. Он притворяется, как будто ничего не было. Для него ничего не значит...я...? Я не значу? Моя помощь бесполезна. Если она погибнет, я заберу ее, предварительно дав пощечину. Она споткнулась позже, чем я предполагал. Ствол дерева оросили рыдания. В тот момент, она позвала меня. Все, что я смог сделать-лишить сознания на некоторое время. Забрал её душу на полчаса. Мы разговаривали о разном. О нём. Ох,евреи. *** Я запомню надолго беседу. С Книжной воровкой. *** Руди лениво ерзал на школьной скамейке, размышляя о глупых девушках. Точнее сказать, об одной. О дурацкой жопочёске, засевшей у него в глубинах мечтаний. И где она? Ответа нет. А надо найти. Обязательно. Он спросит этого дьявольского еврея. Руди стоит посреди улицы и беззастенчиво пялится на Макса,механически опускавшего кисть в краску и думавшего о небе. -Эй!Где она?-такое начало показалось Штайнеру уместным. Он прикусил губу. -Кто?-Макс отреагировал медленно. На горизонте показалось облако, похожее на глаза Лизель. -Лизель! Она не пришла в школу и её нет дома! Что ты ...сделал...с ней? Внутри Макса Ванденбурга расцвело противное чувство. Как будто он предал то, ради чего живёт. -Я не знаю.-его сердце бьется. Необузданное пламя. -Лучше бы ты пошел со мной искать её.-мальчик с волосами цвета лимонов был жестоким.Макс подумал о плохом. Прочитал на его лице. -Анна?-она сидела на балкончике наверху, пила чай и смотрела как Макс работает. У него отличное тело. Такое предложение вертелось у неё около трех часов. Отменная позиция. -Да?-улыбка появилась на губах. -Вы можете сказать отцу:я уйду сегодня пораньше, но приду завтра... Разочарование вздохнуло в ней и фройлен промямлила "да". -Чего же мы ждем?-Макс опустил голову. *** Я тогда расставил ложные сети для Лизель ***