Сашка-Ёжик

— Здравствуйте, господа студенты! — громко возвестил о себе Гордеев, распахивая дверь учебной аудитории. — Карабас-Барабас вернулся! Притихшие было ребята взорвались радостными криками, аплодисментами и смехом. Мужчина довольно ухмыльнулся, усаживаясь в кресло. — Александр Николаевич, а правда, что вы оперировали каверному у Дениса? — поправляя очки, спросил Рудик. — Все верно. Разумеется, не один, а с помощью моих коллег. Вернее, они руководили, а я был на подхвате. — То есть вы самый настоящий живой нейрохирург? — широко распахнула глаза Маша. — Да, доктор Капустина, пока еще живой и совершенно точно не искусственный. — А вы нам расскажете о ходе операции? — Вика выглянула из-за спины Толика. — Обязательно, доктор Алькович. Как только вы придете на практику в отделение нейрохирургии, первым же делом расскажу об удалении каверномы в стволе головного мозга. Толик присвистнул: — Нейрохирургия? Вы теперь там будете? — Да, вопрос уже решенный. Олег Викторович открывает новое отделение, а меня уговорили встать во главе, — Гордеев нашел глазами улыбающуюся Леру и подмигнул ей. Без ее участия эти уговоры могли и не увенчаться успехом. От таких новостей ребята загалдели, послышались слова поздравлений. Первым опомнился Смертин: — Подождите, если вы отправляетесь к нейрохирургам, то куда мы денемся? — А вы отправляетесь в ласковые руки терапевтов! Доктор Смертин, вы же не думали, что будете проходить у меня практику вечно? В этом году свое пребывание здесь вы завершили, а что будет в следующем — известно одному богу и вашему декану. Так что все вопросы к ним. А теперь, если позволите, у нас последние занятия остались, так что рассаживайтесь, рассаживайтесь, господа студенты, и рассказывайте, чем вы тут занимались в мое отсутствие. Надеюсь, пациентам не слишком поплохело от ваших действий. Да, доктор Новиков? Рудик вскочил со стула, куда только-только успел сесть: — А как же зачет? — ребята вокруг обреченно застонали. — Вы так и не сказали про наши письменные работы. А устная часть будет? Гордеев широко улыбнулся и даже не сдержал смешка: — Вы в своем репертуаре, доктор Новиков. Смотрите, как бы вас не подкараулили ночью ваши же коллеги… Насчет работ — разве Ирина Васильевна не передала вам оценки? Расстроили вы меня, — он нахмурился, обводя внимательным взглядом притихших студентов. — Столько занимались, столько я вам рассказывал, а вы взяли и… — Гордеев взял небольшую паузу, а потом прыснул, — и не только запомнили, но даже сделали какие-то выводы. Даже проверять скучно было. Расслабьтесь, всем зачет!

***

      Лера постучала в дверь ординаторской и после сухого утвердительного ответа вошла в комнату. — А, это ты, — облегченно улыбнулся сидящий за компьютером Гордеев. — А я уж думал, что Ковалец пришла по мою душу, мол, оформите уже все выписки, Александр Николаевич, иначе отчетность страдает, тьфу… — Я так понимаю, что освободишься ты нескоро? — Да, прости. Мне надо подготовиться к завтрашней операции Кропина, а потом все же дооформить истории болезней. — Слушай, тогда у меня предложение, от которого ты не сможешь отказаться, — заговорщически начала девушка. — Я печатаю твои выписки, а ты спокойно готовишься к операции. Ну а что? Обязанности доктора Чеховой на сегодня для меня закончились, теперь могу побыть машинисткой. Тем более в нашей профессии этого ой как много. — Какое же ты у меня сокровище, машинистка Чехова, — рассмеялся Гордеев, освобождая место за компьютером. Следующие два часа они провели в тишине, которую нарушал лишь стук клавиш да перелистывание страниц. Время от времени кто-нибудь из них бросал взгляд на другого и тихонько умилялся сосредоточенному виду соседа. За окном уже безраздельно царила темнота, когда Саша, допив кофе, который в разгар работы притащила Лера, собрал все свои записи. — Кажется, на сегодня всё! — Угу, еще пара минут, — пробормотала Лера, с дикой скоростью набирая текст. Саша переоделся, собрал сумку и подошел к девушке. — Как же с тобой хорошо, Лерка… Так спокойно и уютно… — он обнял ее за плечи и прижался щекой к ее щеке. — Мне тоже, Саш, — шепнула она в ответ, замерев от этой нежданной ласки. Несколько долгих мгновений они наслаждались близостью друг друга, потом Лера чмокнула Сашу в нос и отстранилась: — Сейчас компьютер выключу и пойдем… Саша и Лера вышли из больницы, держась за руки. Им было совершенно всё равно на слухи и пересуды, которые уже давно ползли по больнице, а сейчас получали железобетонные подтверждения. На крыльце Саша притянул к себе Леру за талию, и так они дошли до самого дома Гордеева. Неспешно поужинав, они пересели на диван, где девушка уютно устроилась в кольце рук Саши. Несмотря на то что приехали они из Краснодара всего пару дней назад, в квартире было уже полно Лериных вещей, на почетном месте висела их общая детская фотография с родителями Леры, а на полке притаилась энциклопедия Ёжика, которую Лера вернула законному владельцу спустя четырнадцать лет. — Дениска в себя пришел. Олег Викторович сказал, что еще недели две они там пробудут, а потом приедут на окончательную реабилитацию уже к нам, — радостно сообщила Лера новость, которая согревала ее на протяжении целого дня. — Да, Денис молодец! Лобов звонил мне днём и сообщил все подробности. Кстати, сказал еще, что держит меня в курсе не только потому что я прооперировавший его сына хирург, но и потому что скоро я «войду в вашу семью». И даже звучал не так мрачно, когда говорил. Ты что, всё ему рассказала? — Конечно, — по-доброму улыбнулась Лера. — И про наше знакомство с моего рождения и про то, что мы с тобой теперь живем вместе. Я уверена, что он рад за меня… Ну или будет рад в скором времени, — после небольшого молчания добавила она. — Самое главное, чтобы мы с тобой были рады и счастливы… А мнение остальных на этот счет не так уж и важно. — Ёжик мой, а что будет дальше? — Что будет дальше? Не знаю. Знаю только, что теперь мы вместе, как это было когда-то давно. И теперь это навсегда…!