Лабиринт.

POV Владимир - Вова, просыпайся. Командный тон и очередной тычок под ребра. Блин, ну сколько раз мне объяснять, как я не люблю вставать вот так? В такую рань, в такое промозглое утро... Отстаньте, я болею. Заворачиваюсь в одеяло поглубже и пытаюсь уснуть обратно, слепо надеясь, что Хозяйке расхочется будить сладко спящего меня. Ага. Надейся и жди, ну, заяц, погоди, как говорится. Пока я одеваюсь, умываюсь и пытаюсь хоть как-то проснуться, надо бы рассказать подробнее о мире, в котором мне довелось родиться. Я думаю, уже стало понятно, что как минимум каста Хозяев у нас есть. Есть еще две. Рабы и ПриХозяева. Первые, думаю, в представлении не нуждаются. На вторых можно заострить внимание. ПриХозяин - это я, к примеру. Я, вроде, не Раб, чтобы убираться, чистить языком ботинки и прочее, но и не Хозяин, чтобы пинать Рабов и давать вкусняшки ПриХозяевам. Это нечто вроде среднего класса. Я подчиняюсь. Но у меня куда больше свободы и привилегий, нежели у Раба. Одна из вещей, которые меня просто очень бесят в моём положении - это то, что, собственно, у меня нет аргументов, чтобы убедить Хозяйку не поступать со мой так. Ей нужно показать своего питомца во всей красе, похвастаться моими манерами и умением быть сдержанно-холодным. Предвосхищая вопросы, оговорюсь - мы не спим. В плане секса моя Хозяйка очень брезглива. И я рад - если бы она заставляла меня, как делают некоторые Хозяева, я бы, наверное, достаточно быстро был бы вышвырнут на улицу. В отличие от Раба для меня такой поворот событий не будет, в принципе, равносилен смерти - я имею право работать по собственному желанию, но... Кому же понравится вот так вот резко избавиться от некоторых приятных привилегий?.. - Вова, ты готов? - Да, Миледи. Из зеркала на меня смотрит идеально выбритая невыспавшаяся физия. Надо бодриться. Хозяйка слишком вдохновлена, чтобы... В общем, не могу я сорвать её планы, не могу. На улице, на самом-то деле, не так уж и противно, как казалось из квартиры. Солнышко припекает, я довольно щурюсь, обходя лужи и помогая Хозяйке сделать то же самое. С виду мы - обычная такая парочка, которых полно на улицах. И вместе с тем - все мы прекрасно понимаем, что давно уже не осталось равноправия. И что некоторым совершенно нельзя давать власти. - Эй, поторапливайся! - я оборачиваюсь на крик почти одновременно с Миледи. Позади нас какой-то достаточно плотно сбитый мужчина толкает в плечо замученного мужчину. Раб? Я прищуриваюсь. На руке подгоняемого поблескивает посеребренный браслет. ПриХозяин. Странное отношение в таком случае. Мы ведь недешево стоим. И не надо делать круглые глаза - я живу тут всю жизнь, знаю, откуда и что берется... - Владимир, почему стоим? - в тоне Миледи я слышу если не угрозу, то недовольство. - Прошу прощения, задумался, - я осторожно подаю ей руку, дабы провести через хлипкого вида мостик. Я стараюсь не оборачиваться. Вскрики сзади не дают мне сосредоточиться на... А на чем? Я пока не знаю, что ждёт меня там. Зато я увидел, что это за здание. Огромное, словно стеклянное... Я сглотнул. - На какой нам этаж, Миледи? - На последний. Она чуть злорадно хмыкает, заметив, видимо, мою дрожь. Ей нравится подкалывать меня на тему моей боязни высоты. Я беру себя в руки и открываю перед ней дверь... - Владимир. Она всегда общается со мной подчеркнуто-вежливо, пока мы не дома. За это я могу лишь сказать Ей спасибо. - Я слушаю Вас. - Садись на диван. В конверте - то, что тебе нужно сделать. Прочитаешь, когда придёт еще кое-кто. Я вздыхаю. Вот такие игры я не особо люблю. Хозяйка в такие моменты оставляет меня без своего физического присутствия, но она наблюдает за мной. Я устал. Мне нужно побыть одному... А надо выполнять какие-то глупые задания. И ведь я знаю, зачем это нужно. Знаю, оглядываясь и видя черные дыры видеокамер по углам. Замечая моргание красных лампочек то там, то тут. Мне приходится, по сути, зарабатывать себе на жизнь, позируя перед этими камерами. Но вот проблема - обычно я в комнате один. И не всегда, спешу заметить, занимаюсь чем-то пошлым. Иногда я могу просто читать стихи. Хозяйка говорит, что это хорошо продается за счет моей искренности... Черт бы с ним... Мне надоело, конечно, быть такой куклой. Но с другой стороны... Меня не бьют. Может быть, меня даже любят... Дверь открывается и оттуда доносится отборный мат. Я вздергиваю бровь. - Иди, щенок! - внутрь буквально влетает комок какой-то грязной одежды. Я морщусь от криков. Голова и так болит с утра... А комок тем временем начинает шевелиться и пытаться принять вертикальное положение. Я, наверное, расчетливая тварь, но вместо того, чтобы помочь, я хладнокровно распечатываю конверт, прикидывая, как долго мне придется мечтать о кровати. "Лишить девственности". Вот так вот. Легко, просто... Лаконично-жестко. Это явно писала Миледи. Кого лишить... Наверное, ту, которую впихнули ко мне в комнату. Я усмехаюсь. Многим Хозяевам кажется, что если их ПриХозяева лишаются девственности с элитой, к которой меня к моему недоумению причисляют, то это добавляет ценности... - Эй, ты в порядке? - я всё-таки поднимаюсь с дивана и подхожу к замершему на полу существу. - Да. Я сглатываю. Едва слышно простонав что-то, мужчина садится напротив меня на полу и, прикусив губу, смотрит на меня в упор. Ну не могло всё быть так просто, не могло... Я смотрю в зеркало. За ним точно кто-то есть. Как же хочется послать всё это нахер. - Ты кто вообще? Я склоняю голову набок. Именно этого человека я видел сегодня на улице, точно. - Меня зовут Владимир. Можно Вова. А ты? - Макс. Лаконично и чётко. Его голос отличается от других голосов, которые я помню. Глубоко-глубоко отзывается внутри меня, заставляя бояться написанного в задании еще больше. Мне надо потянуть время. - Ты чего такой смурной? - пытаюсь как-то разрядить обстановку. - Ой, хватит изображать паиньку, ладно? - Макс фыркает. Он напоминает мне ежа, которого застали врасплох. - Или тебе нравится, когда тебя бьют, что ты такой ласковый? Я удивленно поднимаю бровь. Бьют?.. - О чём ты? Хозяйка меня и пальцем не трогает. - Везёт. А мой, - Макс оглядывается затравленно, - постоянно меня... Кстати, его так же, как и тебя, Владимиром зовут... Я улыбаюсь и осторожно обнимаю его. Мужчина вздрагивает в моих объятиях и пытается освободиться. Я же в надежде смотрю прямо в "дуло" камеры. Но всё тщетно. - Максим... - он смотрит на меня. - Что? - Сейчас ты должен выслушать меня очень внимательно. Я чувствую, как внутри него поднимается волна неповиновения и злобы, потому закрываю его рот рукой. - Если хочешь, чтобы тебе было как можно менее больно, ты должен меня выслушать, понимаешь? Он кивает и расслабляется. Я медленно убираю руку от его лица и, вздохнув, говорю шепотом: - Значит, так. Мне приказано, м... Как бы сказать... - Давай не размусоливать, ладно? Я пожимаю плечами. Он сам выбрал. - Мне приказано лишить тебя девственности. Он сжимается и готовится к удару. Я резко перехватываю его руки и шиплю ему в ухо: - Подожди, подожди драться! Я помочь хочу, идиот... - Лишить... Меня... Твою мать! Я вздыхаю и прижимаю Макса к полу, выжидая, пока у него закончится запал. Ждать пришлось не очень-то и долго. Он слишком изморен, видимо, голодом, чтобы сопротивляться. - Скажи мне одну вещь, - я стараюсь говорить как можно более ласково и тепло, чтобы не вызвать новой вспышки ярости, - у тебя вообще есть сексуальный опыт с кем бы то ни было? Макс краснеет и мотает головой из стороны в сторону, отрицая. Бинго! Я могу не делать ему больно. Не унижая его, я выполню задание Миледи и все останутся довольны. - Отлично. Тогда одна просьба, - он выжидающе смотрит на меня. - Стони громче, если не хочешь снова вернуться в такое положение. Я кладу руку на его пах и осторожно сжимаю пальцы. Он запрокидывает голову и кусает губы. Глупый. Нет, не надо считать меня элитной шлюхой, ладно? Просто так-то... Такие вещи периодически приходится делать. Это выживание и не более того. Только вот сейчас меня посетило достаточно странное чувство. Поддавшись ему, я не стал делать того, чего от меня явно ожидали. Из-за этого чувства я нашел лазейку в четкой и одновременно размытой формулировке приказа... Секунды тянутся медленно, как карамель в руках мастера. Макс выгибается в моих руках и хрипло просит продолжать. Я улыбаюсь. Он так трогателен... Хоть мы, кажется, даже одногодки. Но я, судя по всему, в жизни видел куда больше хорошего, нежели он. Он напрягается, когда я расстегиваю ширинку на его потрепанных брюках. Неужели его Хозяину не стыдно? Миледи пристрелила бы меня за такой внешний вид... Черт их поймет. Я мягко поглаживаю его член сквозь тонкую ткань посеревшего от огромного количества стирок белья. Наверное, я даже испытываю некую жалость и чувство вины. За что вина? Я живу гораздо лучше, чем он. Снимаю с него футболку и осторожно целую шею. Его сводит в судороге. Он зажат без одежды. Я отстраняюсь и понимаю, почему - всё тело в застарелых синяках и наскоро обработанных порезах. Словно Макса долго-долго избивали, а за недельку-другую до его визита сюда резко прекратили. От размышлений меня отрывает его хриплый полустон-полувсхлип. - Тебе больно? - я перестаю ласкать его. Он лишь отрицательно мотает головой и умоляюще поскуливает. Я подхватываю его на руки и, отметив, насколько он худ, укладываю на диван. Макс пытается закрыться и зажаться. Я не позволяю ему этого сделать - я точно знаю, чего от меня ждут и чего будет ему стоить моё промедление. Он зажимается, стоит мне с силой отвести его руки. Словно извиняясь, расцеловываю его тело, опускаясь всё ниже. Он мечется подо мной, явно не приученный к ласке. Я улыбаюсь себе и оттягиваю резинку его трусов. Без лишних церемоний я касаюсь головки губами, не забывая, впрочем, осторожно поглаживать его по бедру. Я знаю, что за нами наблюдают минимум человек 10. Знаю и беру глубже. Я уверен, что его продадут после этого "сеанса" в рабство какого-нибудь изврата, смотрящего это. Знаю и сжимаю его бедро пальцами. Я подозреваю, что Миледи не смотрит. И тем не менее вырываю стоны из его груди. Еще вверх-вниз. Глубоко и жарко. Температура поднимается с каждым движением, я знаю, что еще немного и... Солоноватая жидкость бьет точно в мягкое нёбо. Я бы закашлялся, но нельзя, не здесь и не сейчас. Глотаю, глотаю, глотаю... Он смотрит виновато и рыдает. Глупец. Я вытираю губы и глажу его по щеке. Дарю скупой поцелуй в уголок губ. И смотрю точно в зеркало: - Миледи, приказ исполнен. Я выхожу в тут же открывшуюся дверь. И не знаю, что будет с ним дальше.