Истина рядом

Под дружное сопение вокалиста и ударника удалось заснуть. Кресло, конечно, не самое удачное место для здорового сна, но выбора нет. В таком, мягко говоря, неудобном состоянии снился ему крайне странный сон. Снилось ему, будто бежит он куда-то по темной улице, или от кого-то. Подозрительно тихо. Тупик. Разворачивается. Но путь ему преградил человек. Знакомая фигура, вьющиеся седые волосы до пояса. Но, судя по всему, настроен недоброжелательно. Бежать некуда, связываться - себе дороже. Мало ли что у этого типа в голове, а отморозков на ночных улицах предостаточно. Не то чтобы Виталий боится отморозков, но встречаться не хочется. Человек подошел ближе. На ладонях определенно кровь, взгляд холодный, даже агрессивный. Стало не по себе. Он узнал этого человека. Но... - Саша, ты как тут? Что случилось. Грановский подошел совсем близко, схватил Виталия за плечи. - Помоги мне, - шепчет Алик. Руки поползли к шее. Дуб заорал. Проснулся. Остальные даже не вздрогнули. Спят себе. - Позвонить Алику... - пронеслась бешенная мысль. Но номера Грановского у него не оказалось. Да и не было никогда, ибо без надобности было. У Холста точно есть, но тот так просто от воспитательных мер не откажется, а Дуб гордый. Вот ведь. Может у Маврина номер есть? Да, Виталик решил не искать легких путей. Маврин оказался не в лучшем расположении духа. Чего он ожидал от вконец уставшего Маврина, который только заснул? Серый даже глаза открывать не стал, обложил изверга матами и забросил трубу за диван в надежде, что в процессе аппарат развалится и больше его не потревожит. Дуб опять погрузился в раздумья. Вроде Макс сказал, что Попову не спится. С ним-то попроще договориться, чем с Холстом. В случае чего можно и в морду треснуть. Бля. Какой опять "треснуть в морду"? Что за методы? Так. Взять себя в руки и... У Попова оказалось незаперто и сам он все еще не спит. Нарыл где-то колоду, пасьянс раскладывает. И гостя будто бы не замечает. - Надо поговорить, - спокойно сообщил Виталий. - Не вижу препятствий, - так же спокойно и холодно ответил Прист. Никто не обещал, что будет легко. - Прости, если чем обидел. Попов на данное заявление даже не отреагировал. Или вид делает. По ходу, без Холста не обойтись. Уже вышел почти. - Остановись, камикадзе! - затормозил его Попов. - Присоединяйся. Заодно и поговорим. Виталий уселся напротив гитариста. Тот раскинул карты. - Он сильно злится? - не откладывая в долгий ящик, спросил Дуб. В этот момент у Приста возникло острое желание побиться головой об стену. Остановило только то, что он может разбудить кого-то за стенкой. - Ты - идиот. Атомный, - вздохнул он. - Холст тебя давно простил. Думаешь, легко ему на твою обиженную морду пялиться? Но ты же у нас принципиальный. - А Житнякова зачем запугали? - Это Петрович перегнул. Кто знал, что Миша такой впечатлительный окажется? А Удалов нас послал, представляешь? - И правильно сделал. - Интересно, кто научил? - улыбнулся Сергей. И тут Виталика посетила гениальнейшая мысль. Пожалуй, единственная разумная за эту ночь. - У тебя ведь есть номер Алика. - Есть. Зачем тебе? Дуб про карты позабыл, стал выклянчивать у Приста номер, придумывая какие-то странные объяснения. - Виталь, я нифига не понял, но сейчас ночь. Наорет в лучшем случае, а то и пошлет. - Пусть орет. Я успокоюсь. - Мазохист. Давай я на тебя наору и не будем никого беспокоить. - Не разводи «Поле чудес», - завелся басист. - звони Грановскому. Сейчас. Тишина. Сергей набрал номер. В трубке только гудки, никто не отвечает. - Звони Лексу, - прошептал Дуб. Попову и самому неспокойно. Набирает номер – Лекс вовсе недоступен. Казалось бы, что такого, ну спят люди. - Слушай, а что случилось-то? – реально задергался Прист. - Не знаю. Странно, что не отвечают, - Виталий намотал круг по комнате. – Сон странный приснился. - И всё? – чуть не сматерился Сергей. – И ты вот из-за этого такой кипиш навел? Теперь рассказывай подробно. Рассказал. Прист только хмыкнул, являлась ему бредятина и покрепче. Особенно после записи альбома. Холст там мог но только придушить… И не только Холст… Наговорившись, завалились спать. И вроде бы отпустило.