***
Летать Мэтью не боялся. Каждый раз, когда самолёт набирал высоту, начинало упоительно сосать под ложечкой. «Кажется, я немножко мазохист, - порой задумывался Уильямс. – Где другим плохо, мне обычно хорошо» В этот раз почти весь полёт прошёл в мыслях об Иване Брагинском. Почему? Да кто его знает, почему… Просто хотелось думать о нём. Но в аэропорту Мэтью встречала Наташа. Вертя ключи от машины на пальце, как заправский московский таксист, она недовольно ловила на себе восхищённые взгляды мужчин, сворачивающих головы в её сторону. Один даже растянулся на только что помытом полу. «Вот дурак», - фыркнула красавица. - Привет! – просто сказал Мэтью. – А Иван где? - Планы пишет. Сборникам раздавать, - довольно спокойно ответила Наташа. - А что за планы такие? Но Наталья не выдержала: - Пойдём уже, - она цепко схватила предплечье Мэтью. – А то я могу кого-нибудь и убить, если они будут продолжать так омерзительно пялиться на меня. - Всё в порядке, - уверил Мэтью. - Я не дам тебя в обиду, будь уверена. - Тоже на меня виды какие-то имеешь? – прищурилась девушка. - Нет, - абсолютно честно сказал Мэтт. – Прости, ты очень красивая, но не в моём вкусе. Наташа расхохоталась: - А ты не промах! Отшил так отшил! Считай, что теперь я тебя немножко уважаю! «Э-э-э, крысавица, пэрсик, я тэбэ мир подаруу! Брось мэлкого!» - загнусавил рядом какой-то странный субъект, вылезший из-за угла. Наташа одарила его холодным взглядом, от которого, впрочем, слабо держащийся на ногах герой ледяной скульптурой не стал. «Пшёл прочь!» - рыкнула девушка. Но субъект протянул к ней не очень чистые руки. Мэтью среагировал моментально, сработали годы общения с Альфредом, любящим отрабатывать на братике свои коронные удары, а затем интересоваться, эффектно ли он чуть не отбил Мэтти почку. Аккуратный несильный апперкот в челюсть, и неудавшийся любовник сполз по стенке. Мэтью оттащил его в тот угол, откуда «чудо» и появилась, и спросил: «Ну теперь-то мы поедем?» Наташа ничего не ответила, но было заметно, что ей льстит сложившаяся ситуация. В машине девушка посмотрела на Мэтью уже вполне дружелюбно. - Признаю, я ошибалась насчёт тебя. Но это не делает тебя моим приятелем. Просто я отношусь к тебе… нормально. И Ваню моего не обижай! - сказала она. - Много ты видела людей, которые могут обидеть Ивана? - Я, например. И ты тоже. Это с виду он непоколебимый и сильный, а внутри очень ранимый. Ванечка не любит, когда не считаются с его мнением. И когда забывают добро, которое он сделал. И больше до конца длинной дороги Наташа не сказала ни слова. Но Мэтью и этого было достаточно. В квартире кашеварил Азамат. - Будете есть плов! В ближайшие два дня! - заявил он, появившись на пороге с половником. - А у меня дядя улиток готовит, - невзначай сказал Мэтью. - Ну простите, - Азамат сделал реверанс, - таких изысков не держим! У нас всё по-простому. «Матвей! Иди сюда!» - из комнаты раздался голос Ивана, и Мэтью поспешил на зов. За большим дубовым столом расположился Брагинский в окружении огромного количества бумаг, разложенных на стопки. - Чем занимаешься? – спросил Мэтью. - Творческий процесс у меня. Тренировочные планы пишу. - А что это значит? Я ведь никогда не видел всего этого, скажем так, изнутри. Иван поворошил свои записи и подал Мэтью пару листков, где значился некий список. «В процессе реабилитации перед тренером и спортсменом стоят следующие задачи: 1. Сохранение при лечении достаточно высокого уровня развития нервно-мышечного аппарата поврежденной области (зоны). 2. Раннее восстановление амплитуды движений и силы поврежденной области (зоны). 3. Создание у спортсмена определенного психологического фона, который помогает ему быстрее перейти к полноценным тренировкам…» - И о чём это? - В общем и целом о нас с тобой. А точнее, что именно я должен делать, чтобы твоя травма не мешала достигать результатов. Там ещё дальше про поддержание общего уровня тренированности. Как можешь заметить, моя теория недалеко расходится с практикой, и эти пункты мы уже выполнили. Ты ведь думал, что я дилетант? - Нет… Я вообще забыл, как думать, в тот момент, когда последний раз бегал, - улыбнулся Мэтью. - А вот этого быть не должно. Нельзя отключать мыслительный процесс во время бега. Конечно, у нас не шорт-трек, который называют шахматами на льду, но определённых обдумываний ситуация всё же требует. - А ты ведь где-то учился? - Есть за моими плечами тренерский факультет… Но из того времени я помню почему-то только печальные события. Знал я одну девочку, она была гимнасткой. Однажды она поехала с отцом в деревню, а когда шла на дачу, папа случайно ударил её по ноге тяпкой (небольшая такая мотыжка)… Результат – перерубленное сухожилие, которое за несколько лет так и не смогло нормально срастись. Вот так бездарно кончилась карьера. А потом девочка спилась… Мэтью сглотнул: - Это ты к чему? - К тому, что надо точно выполнять указания медиков. А теперь иди ешь, пока я закончу планы. Сегодня сборная разъезжается на этапы Кубка мира, дальше каждый из них будет заниматься со своими тренерами индивидуально. А я буду готовить тебя. - Только не смей потом есть приготовленное! – в разговор влез Азамат. – Мэтька невкусный, в нём одни кости!***
На тренировке Мэтью, облачившийся наконец в свою личную экипировку и почувствовавший себя вполне комфортно, показал неплохой результат. Иван одобрительно кивнул головой. - У тебя телефон далеко? – поинтересовался Брагинский. - В раздевалке, конечно! Что ему на льду делать? - Даю установку: ещё пять кругов, а потом в раздевалку, подключаться к интернету и подавать заявку на wild-card этапа Кубка мира через два месяца. Мэтью опешил: - Ты издеваешься? Я же в карантине! - Выступишь под нейтральным флагом. - У меня плохая репутация! - Плевать. В спорте любят «плохишей». - Да я же не готов! - А вот это я беру на себя, - заявил Брагинский, и оснований ему не верить не осталось.