В домашнем кабинете директора Бёна громко тикали часы. Телефонная трубка плотно стояла на своём месте, а её дисплей, на котором несколько секунд назад высвечивался сотовый номер Бэкхёна, снова показывал дату и время. Не смотря на то, что разговор закончился довольно-таки спокойно, Джунмён всё равно ощущал какую-то смутную тревогу.
Доктор пристально смотрел на Кёнсу. От его внимания не укрылись явные признаки волнения на лице учёного: брови того были хмуро сведены, глаза задумчиво смотрели в пол, губы напряжённо поджаты.
- Всё плохо, да? – не выдержал в итоге гнетущей тишины Ким. – Что с Чанёлем?
Кёнсу поднял чуть удивлённый взгляд на Джунмёна: казалось, он совершенно забыл о его присутствии.
- А? Н-нет, не волнуйся… - с запинками ответил парень, избегая взгляда доктора. - С Чанёлем всё будет хорошо. Господин Бён окажет ему всю необходимую помощь.
- Ты уверен? – с бо́льшей настойчивостью спросил Мён. Слишком уж подозрительной казалась ему нервозность Кёнсу.
- Да, конечно. Переживать не о чем, - протараторил учёный, словно пытаясь отвязаться от разговора.
Он суетливо встал из-за стола и направился к двери.
Джунмён терпеливо ждал, сидя в кресле. Он хорошо знал Кёнсу. Знал, что тот, даже не смотря на всю свою ненависть к нему, обязательно расскажет о том, что же его так встревожило.
- Джунмён… - Кёнсу остановился у самой двери, и доктор Ким понял, что не ошибся. – На самом деле… переживать есть о чём. Химеры ранили ещё Кая, - не поворачиваясь, тихо произнёс парень.
Доктора Кима словно обухом по голове ударили. Он молчал, ошарашенно глядя на сутулую спину Кёнсу, и всё не мог вникнуть в суть того, что только что услышал.
«Он сказал… «ранили»? Кого? Химеры… Кая?» - в голове был абсолютнейший сумбур. Мысли спотыкались друг о друга, не желая принимать страшную действительность. Сердце неистово билось о рёбра, от страха пытаясь спрятаться, скатиться вниз, к самым пяткам. Джунмён не хотел верить. Не хотел думать, что где-то там, далеко-далеко, в сотнях километров от него, Кай истекает кровью и не может вернуться домой, к нему.
Молчание было невыносимым. Тиканье часов раздражало. Чувства были в смятении. Кёнсу, наконец, неуверенно обернулся, решившись посмотреть на Джунмёна. Заметив на его лице лихорадочную растерянность и отчаяние, он болезненно скривил губы. Его мысли не путались. Наоборот, всё стало предельно ясно. Просто он, как и доктор, тоже не хотел принимать представшую перед его глазами действительность. Кёнсу был уверен, что Джунмён не любит Кая. Не может любить. Ведь вервольф всего лишь отражение его любви – горькие воспоминания о Джонине, с которыми доктор Ким никак не хотел расставаться. Однако теперь учёный видел, как сильно ошибался. Джунмён любил волка. По-настоящему. И это открытие ошеломило его. Кёнсу был растерян, опустошён и… восхищён? Неужели бывает такая любовь? Неужели в копии можно отыскать оригинал? Что-то уникальное, неповторимое, достойное таких чувств?
- Джунмён, он… он вернётся, - учёный замялся. Слова звучали неуверенно и будто бы некстати.
- Как сильно он ранен? – сипло выдавил из лёгких Ким, поднимая тяжёлый, немного рассеянный взгляд на Кёнсу.
- Не знаю. Господин Бён сказал лишь, что он вернётся домой, чтобы забрать Криса. Думаю, нам надо просто подождать.
Джунмён смиренно кивнул.
«Ждать…», - слово колючими иголками впивалось в грудь.
Ждать было страшно.
- Идите все сюда!!! – из гостиной послышался громкий возглас Чена.
У Мёна сердце подпрыгнуло к горлу. Он и Кёнсу, оба буквально вылетели из кабинета, готовясь к худшему. Однако в гостиной были только Чондэ, который держал в руках пульт от телевизора и прибавлял громкость, и Сиумин. Они не сводили сосредоточенного взора с экрана.
По лестнице послышались быстрые шаги Криса. Из кухни на крик прибежала встревоженная няня.
- Что случилось? – спросил Крис, когда все были в сборе.
- Срочные новости с Запада! – объявил Чен всем, читая бегущую строку, где говорилось, что в связи с поступившим важным сообщением показ популярного развлекательного ток-шоу откладывается на неопределенное время.
На экране появился ведущий центрального телеканала. Все в гостиной притихли, ожидая, что же он скажет.
- В эфире срочный выпуск новостей. Только что мы получили важное сообщение от наших западных коллег, которые рассказали нам о том, как прошла инаугурация нового монарха Запада. Главным событием этого мероприятия стало официальное заключение мирного соглашения между Западной и Восточной Империями. Об этом было объявлено прямо во время торжества, на котором присутствовала делегация Востока во главе с Его Величеством. На основании этого в департаменте внешней политики появились предположения, что, как только делегация вернётся в столицу, в стране будет произведена отмена военного режима, а также пересмотрены некоторые экономические и политические реформы в отношении Запада. Не смотря на столь радостные известия, церемония вступления на престол не обошлась и без чрезвычайных происшествий. Вервольфы – те самые неуловимые монстры, за чьими плечами уже числится несметное количество преступлений и громких убийств, - попытались сорвать инаугурацию, совершив нападение на Императора и представителей нашего государства, однако были обезврежены объединившимся вооруженными силами обоих сторон. Сейчас вашему вниманию будут представлены некоторые кадры с места событий.
Джунмён нервно сжал руки. Крис с Сиумином удивленно переглянулись.
- Всё будет хорошо. Там не они, - негромко прошептал Мин, направляя встревоженный взгляд на экран, где появлялись нечёткие фотографии разрушенного церемониального зала.
- В целях сохранения конфиденциальной информации, близкая съемка вервольфов была запрещена, - тем временем продолжил ведущий новостей, - однако на этих кадрах видно, что из себя представляют эти существа. На данный момент в наш центр была передана информация, что вервольфов сейчас направляют в научный центр для дальнейшего уничтожения. Теперь жизням граждан ничего не угрожает. Однако не стоит забывать, что настоящий преступник – создатель вервольфов, доктор Ким Джунмён – всё ещё на свободе.
Джунмён на это лишь тяжело вздохнул.
- Это химеры, - негромко сказал Кёнсу, внимательно разглядывая мелькающие кадры. – Волки их поймали.
- Интересно, кому пришла идея выдать химер за вервольфов? – задумчиво протянул Чен, отвлекаясь от ведущего, который в это время рассказывал о числе жертв нападения. - Выходит, для обеих Империй вы теперь мертвы? – он посмотрел на Мина.
Сиумин неопределенно пожал плечами, мол: рано ещё о чём-то говорить.
- Погодите-ка… Значит, теперь то интервью Чена, которое было записано в Ведомстве, чтоб снять обвинения с вервольфов, уже не пона…
Джунмён даже не договорил, как неожиданно на втором этаже послышался грохот падающей мебели. Доктор тут же вскочил на ноги.
- Кай! – на выдохе слетело с его губ.
И он бросился вверх по лестнице. Все остальные – за ним.
- Чёрт! - услышал тихое ругательство доктор Ким, когда распахнул дверь своей комнаты.
Кай сидел на полу, морщась от боли, и придерживал одной рукой другую, а рядом с ним лежал опрокинутый деревянный стул с двумя отломанными ножками.
Волк обернулся, как услышал, что кто-то вошёл.
- Прости, - неловко улыбнулся он, завидев Мёна. – Не рассчитал немного с приземлением.
- Ты в порядке? – Джунмён кинулся к нему, помогая вервольфу подняться на ноги и с ужасом разглядывая кровоточащую на руке полосу.
- Так, пустяки, - отмахнулся он. Однако в противовес своим словам всем телом навалился на доктора, стоило тому подставить своё плечо. Кай явно держался на ногах с трудом. – Крис, я за тобой. Нужна твоя помощь, - обратился он к волку, когда тот возник на пороге вместе с Сиумином, Кёнсу и Ченом. – Пойдём?
- Никуда вы не пойдёте! – строго одёрнул его Джунмён. – Ты же абсолютно без сил. Да и с раной твоей надо разобраться! – ворчал парень, пока осторожно усаживал вервольфа на свою кровать.
Доктор помог Каю снять военный камзол и осторожно убрал мешающие куски ткани с раны. К несчастью, порезы от когтей оказались очень глубокими. Джунмён нахмурился.
- Так, мне нужна горячая вода, аптечка и сильный антисептик, - поворачиваясь к остальным, сказал он. – Кёнсу, он по-моему был в камере хранения, можешь принести?
Учёный едва заметно улыбнулся – поведение и строгий тон доктора напомнил ему былые времена, когда они работали в одной лаборатории. Кёнсу без раздумий и лишних слов кивнул Киму, видя, что тот ждёт соответствующей реакции, и незамедлительно вышел. Чен с Сиумином отправились на кухню за водой и аптечкой. Крис остался в комнате с доктором, понимая, что Кай скорее всего захочет наедине рассказать, кому так срочно понадобилась помощь целителя.
- Кто ранен? – сразу перешёл к делу вервольф.
Кай едва слышно вздохнул. Было нелегко назвать имя, зная, как его обладатель дорог его любимому человеку.
- Исин, - коротко ответил он, бросая осторожный взгляд на Джунмёна.
Тот изменился в лице.
- Исин? – занервничал он. И было отчего: Исин ведь не обладал способностью регенерироваться.
- Где он сейчас? Он серьёзно ранен? – Крис, на удивление, нервничал не меньше. – Ты же знаешь, что моя сила ему не поможет.
- Знаю, - кивнул Кай. - Он сейчас в госпитале, под присмотром Тао. Его рана сквозная, плечевая кость раздроблена. Сам понимаешь, такое повреждение долго и болезненно восстанавливается. Хоть волчонок и снижает боль, замедляя процессы организма Исина, но ты должен попытаться... Айщ! – зашипел вервольф, бросая возмущенный взгляд на суетившегося рядом с ним Джунмёна, когда тот неожиданно резко надавил пальцами на края его раны.
По линии пореза проступили темно-алые капельки крови.
- Необычный яд, - не обращая внимания на обиженно надутые губы вервольфа, подметил доктор. – Он не даёт коже затянуться, но при этом не расползается дальше по крови в организм. К счастью, восстановление не займёт много времени. Так что, думаю, где-то через полчаса вы сможете отправиться к Исину.
Пока Джунмён второпях обрабатывал рану Кая, тот вкратце успел рассказать всем о том, что же всё-таки произошло во время инаугурации Императора. Вожак не стал утаивать от своих собратьев и Мёна о том, что приключилось с Луханом и Сэхуном. Однако, увидев на их лицах волнение, он не преминул заверить, что те двое в относительной безопасности и что он готов в любую секунду броситься к волчонку, стоит ему только позвать. Когда же разговор зашёл о том, откуда в СМИ появилась такая необычная информация, то Кай пояснил, что именно Его Величеству Запада пришло на ум обыграть смерть вервольфов, пригласив в зал репортёров и дав им издали заснять химер. По словам Императора, люди всё равно не смогут жить бок о бок с теми, кто потенциально сильнее их. И среди мира и гармонии обязательно найдутся те, кто захочет уничтожить волков или переманить их на свою сторону, чтобы в дальнейшем вновь попытаться захватить власть.
- Я думаю, это мудрое решение, - закончил свой рассказ Кай, осторожно поднимая раненую руку и убеждаясь, что та почти в порядке. – Сейчас народу действительно нужно спокойствие, и тогда его легче будет объединить против общего врага – против IW.
- Но почему Император не рассказал о них? – спросил Кёнсу. – Почему не предупредил о настоящей опасности? Об этих террористах, пытающихся поссорить две Империи?
- Потому что доказательств не достаточно, - ответил вожак вервольфов. – Всё, что у нас есть, это документы Кан Сэчжона с информацией о подставных фирмах и нелегальной закупке оружия. Где размещены их базы, кто ещё из власти на стороне IW, а также подтверждение их причастности к убийствам и терактам – этого у нас нет. Однако благодаря Лухану, мы знаем, кто стоит во главе IW. Осталось только обезвредить его химеру и достать необходимые доказательства. Тогда IW уже не уйти от закона.
- Но сначала надо поставить на ноги Исина и вызволить Сэхуна с Лулу, - добавил Джунмён, поспешно убирая все лекарства и бинты в аптечку. – Как ты? Сможешь телепортироваться вместе с Крисом? – он внимательно посмотрел на волка.
Кай кивнул. А вервольф-целитель поднялся с кресла.
- Тогда я пойду переоденусь, - предупредил он, выходя из комнаты. Чен с Сиумином и Кёнсу тихонько вышли следом.
Вервольф и доктор остались наедине.
Внезапно возникшая невидимая стена отделила их друг от друга, сковывая и делая повисшие молчание тяжелым, почти осязаемым. Джунмён избегал пристального и будто чего-то ждущего взгляда вервольфа. После того дня, когда Кай сказал ему «люблю», не требуя ответа, когда он крепко обнял его, чтобы успокоить, и ни на что при этом не надеясь, Джунмён понял, что совершенно запутался в своих чувствах. Он не знал, как быть. Не знал, как выбраться из тупика, в который сам себя загнал. Кай был так близко, и всё существо Джунмёна в это мгновение разрывалось от противоречий. Парень не мог понять, чего хочет – то ли сбежать и избавиться от этих необъяснимых чувств, то ли ответить на взгляд, наплевав на все страхи опять утонуть в чёрном омуте.
Неожиданно его руку накрыла рука вервольфа. Горячее тепло робко коснулось холодной ладони, обжигая, вызывая трепетное покалывание в каждой клеточке. Доктор словно заворожённый смотрел, как переплетаются пальцы их рук, как требовательней становится прикосновение, как Кай тянет его на себя, чтобы обнять.
В голове мгновенно щёлкнуло.
- Кай, у меня тут есть одно лекарство, - Джунмён выдернул руку и резко вскочил со своего места, поворачиваясь спиной к волку. – Передашь его Исину, ладно? Оно поможет. Это RK-220… запрещённый в наши дни медицинский препарат… в ампулах… - сбивчиво объясняя, он направился к письменному столу, где лежал его чёрный кожаный портфель с документами и разными личными вещами. – Исин прекрасно знает его действие, поэтому если он откажется принимать, ты не настаивай.
Ким вытащил из портфеля белую картонную коробочку.
- Я, правда, не помню, сколько ампул у меня осталось, но… - начал он, открывая крышку, и вдруг сильно дёрнулся, оказываясь запертым в кольце рук тихо подошедшего к нему вервольфа.
Буквально на секунду Мёна охватило чувство дежавю, словно он снова оказался в ловушке, когда не мог вырваться из крепко вцепившихся в него рук, однако этой секунды хватило, чтобы запаниковать.
– Кай! – испуганно сорвалось с его губ.
Кай это почувствовал. Руки волка тут же ослабли и безвольно опустились. Волк застыл за спиной доктора, больше не смея сокращать между ними расстояние, и Джунмён не решился повернуться, боясь встретиться с ним взглядом.
- Я, наверно, теперь вечно буду вздрагивать от твоих прикосновений, - с горькой усмешкой проговорил он, хоть и прекрасно знал, как сильно ранят эти слова вервольфа. – Ты сломал меня, Кай…
Тихое признание током пронзило воздух. Вервольф молчал, не стремясь чем-либо нарушить эти тяжелые, медленно ползущие в напряжении, секунды, и Джунмён, чьё сердце щемило от невысказанной обиды, был в некоторой степени благодарен ему за это. Время пришло. Он готов был рассказать.
- Я чувствую себя разбитым и преданным. И совершенно пустым. В моей голове всё перепуталось. Иногда я безумно хочу сделать тебе больно, оттолкнуть тебя, когда жгучее чувство обиды и отвращения за то, что ты сделал, становятся невыносимыми, а иногда схожу с ума от желания тебя обнять и удостоверится, что ты в порядке, не ранен и здоров… - слова лились сами собой, пока он не видел его лица, пока не видел безысходной всепоглощающей боли в глазах Кая, высказывая свою собственную. – Почему ты это сделал? Почему не остановился, когда я просил? Я умолял тебя, зная, что нам обоим будет больно, зная, что ты будешь сходить с ума от чувства вины… Так почему же, Кай? Ты хотел доказать, что я твой, хотел подчинить, но зачем? Я ведь и так… любил тебя. – Доктор крепко сдавил в руках коробочку, цепляясь за неё, словно она единственная сейчас могла удержать его на плаву, на твёрдо стоящих ногах, не позволяя увязнуть в нахлынувших чувствах. Говорить было больно, но Джунмён продолжил. - Меня пугала любовь к тебе, потому что я действительно перестал видеть в тебе Джонина, перестал видеть привычные черты лица, замечая в них новые. Я был напуган, но всё больше в тебе нуждался. Я столько раз себя спрашивал, не ошибся ли я. Но каждый раз появлялся ты и заставлял моё сердце биться быстрее, отвечая на все мои немые вопросы. Я чувствовал, что снова счастлив… - доктор вздохнул и на губах его появилась слабая печальная улыбка, - … и даже закрывал глаза на то, что ты - не человек, ты - созданное мною оружие, что принимая какие-то решения, ты не всегда со мной считаешься и что никак не хочешь мириться с тем, что Джонин был, есть и всегда будет в моей жизни. Потому что он часть меня, которая никогда не исчезнет, которую я не имею права забыть. Если бы ты смог это принять, если бы смог подавить своё внутреннее эго и доверять мне чуть больше… наверно, ты бы не совершил того, что совершил.
Джунмён, наконец, повернулся и, не поднимая головы, бережно взял руки Кая и вложил в них коробочку с лекарством.
- Даже понимая твои чувства, я никогда не смогу простить твой поступок… - тихо проговорил парень. – Но прошу, не переставай пытаться.
Доктор поднял глаза, и Кай, встретившись с его спокойным взглядом, удивился тому, сколько силы может быть сокрыто в этом маленьком человечке, сколько понимания и сострадания может храниться в глубине его ясных, тёплых глаз. Джунмён мог его возненавидеть, мог прогнать и даже близко не подпускать к себе, но доброта, заключенная в его сердце, смогла вытерпеть, вынести боль. Кай был восхищён и глубоко благодарен. Он молча опустился на колени перед Джунмёном, чувствуя, что так надо, что так правильно, что он обязан показать: сейчас он всё понимает и принимает.
- Я прошу у тебя прощения, Джунмён, - склоняя голову и обнимая чужие ноги, произнёс вервольф. - За эти полторы недели, что прошли, я ни разу не говорил этого вслух, я ни разу не извинился за свой поступок, считая, что всё равно одними извинениями ничего не изменить. Даже сейчас я считаю, что словами ничего не исправить, но я хочу, чтобы ты всё равно это услышал – прости меня. Прости за эту чудовищную ошибку, что я совершил. Я готов ждать тебя всю свою жизнь и каждый божий день молить у тебя прощения. Прости, Мённи.
Джунмён не отталкивал. Ничего не говорил, лишь устало смотрел на тёмную макушку вервольфа. Он был измотан, но чувствовал облегчение от состоявшегося разговора. Пусть он не мог простить Кая, пусть не мог заглушить боль, но груз на его плечах стал значительно легче.
- Тебе пора, Кай. Исин ждёт, - закончил он болезненную тему, напомнив о предстоящих делах.
Вервольф кивнул и поднялся с колен. Слов больше не нужно было, поэтому, бросая благодарный взгляд на Мёна, он молча покинул комнату.
За дверью его уже ждал Крис. Он с сочувствием и пониманием похлопал вожака по плечу.
- Всё будет хорошо. Не знаю, что ты натворил, но если он всё ещё о тебе беспокоится, значит, всё у вас будет хорошо, - уверенно сказал целитель.
Кай чуть заметно улыбнулся: ему очень хотелось в это верить.
***
Лухан был вне себя.
- Тебе так сложно ответить? – воскликнул он, зло глядя на химеру, которая словно статуя замерла в углу комнаты и молчала.
- Лу, не кипятись. Ей приказали, - невесело проговорил Сэхун, чьи глаза как раз поменяли цвет с голубого на привычный карий. – Она даже не думает ни о чём. Всё, что я смог разобрать в её голове, – это набор приказов, отданных ей Правителем. Ты ничего от неё не добьёшься.
Сэхун покачал головой из стороны в сторону, разминая чуть затёкшую шею. В его камере было душно, кожа под депортатором сильно вспотела, и теперь этот ошейник неприятно её натирал. Кое-где уже даже проступили полоски крови.
Лухан смотрел на него с сочувствием.
- Тогда я сам поищу аптечку, - решительно заявил он, отталкиваясь от железной двери, за которой взаперти сидел волк. – Я не могу смотреть, как ты мучаешься.
Он осторожно, почти на цыпочках, направился к другой комнате, по пути следя за реакцией химеры на свои передвижения. Та всё также не шевелилась.
- Она – телепорт, Лулу, - видя такие меры предосторожности любимого, улыбнулся волчонок. – Она не сдвинется с места, пока ты не решишь сбежать.
Лухан досадливо поджал губы и уже без всякого страха открыл дверь в другую комнату.
Потратив около двадцати минут на поиски, обследовав все открытые комнаты и кухню, аптечку парень так и не нашёл, зато нашёл кое-что поинтереснее, о чём не преминул сразу же сообщить волчонку.
- В комнате за картиной есть сейф, - тихо бросил он Сэхуну, когда вернулся к камере и протянул ему чашку с холодной водой. – Сообщи Каю.
Вервольф кивнул и жадно выпил воду.
- Он сказал не рисковать. Точнее, это передал Исин, - через некоторое время произнёс Сэ. – Однако если представится возможность, то нужно обязательно достать то, что находится в сейфе.
Лухан задумался.
- Надо как-то подгадать момент.
- Это будет не просто. Для меня всё ещё остаётся загадкой, почему я не могу слышать мысли Правителя, - без энтузиазма заметил Сэхун, а затем и совсем поник. – Кстати говоря, я сейчас подумал и понял, что мысли Вэя я тоже никогда не слышал. Тут явно скрыт какой-то фокус, - он удручённо вздохнул. - Никогда ещё не чувствовал себя бесполезней.
Лухан протянул свою руку сквозь прутья решётчатой двери и ласково взъерошил волосы Сэхуна.
- Будем действовать по обстоятельствам, любимый. Уверен, мы найдём выход, - ободряюще проговорил он. – Надо только подождать.
Повелитель вернулся ближе к вечеру. Был он явно не в духе. Не глядя на Лухана и вервольфа, мужчина стремительно пролетел мимо них и, вставив ключ в закрытую дверь, скрылся в своей комнате. Сэхун предпринял новую попытку, но когда в его глазах голубое сияние потухло, он лишь отрицательно покачал головой.
- Я слышу его присутствие, его сердцебиение, но только не мысли, - сказал он Лу.
- Я попробую с ним поговорить. Не волнуйся, ладно? - увидев предостерегающий взгляд, поспешил успокоить вервольфа парень. – Он не причинит мне вреда.
Волчонок нехотя согласился.
Лухан сделал глубокий вдох и несмело постучал.
- Входи, - послышалось из комнаты.
И молодой человек вошёл внутрь, скрываясь от глаз вервольфа.
Сэхун навострил уши, напрягаясь и заранее готовясь к любой неожиданности, что могла бы произойти там, за закрытыми дверями.
***
Тишину палаты нарушило хриплое покашливание. Крис тут же поднялся с кушетки, стараясь не разбудить задремавшего на ней Тао, и подошёл к разведчику.
- Как ты себя чувствуешь? – Крис склонился над Исином, который только-только очнулся после непродолжительного сна.
Тот лишь усмехнулся.
- По мне будто каток проехал, - сипло выдавил он, пытаясь приподняться на кушетке и при этом морщась от боли. – Долго я спал?
- Нет, всего пару часов, - покачал головой целитель.
Он помог Исину удобно устроиться на подушке. Потом в его глазах вспыхнули светло-голубые огоньки, и вервольф мягко опустил ладони на перебинтованное плечо.
– Чувствуешь тепло?
Исин благодарно кивнул. Под ладонями волка боль утихала.
- Тао совсем со мной измотался, - бросая взгляд на спящего волчонка, шёпотом проговорил военный. – А теперь и тебе приходится со мной нянчиться.
Крис хмыкнул.
- Считай, тебе крупно повезло, - с чувством собственного достоинства, гордо произнёс вервольф, а глаза его светились озорством. – С такой няней, как я, ты мигом встанешь на ноги. Тем более должен же я чем-то отплатить за своё спасение.
Исин улыбнулся, уже готовый поспорить, кто кому и чего больше должен, но в палату вошёл Кай. И то, что у него настроение было ни к чёрту, бросалось в глаза сразу.
- Очнулся? – хмуро бросил вервольф разведчику и плюхнулся на соседнюю кушетку, да так резко, что моментально разбудил Тао. – Я устал разгонять репортёров от твоей палаты, - недовольно протянул он. – Главком в своём интервью выставил тебя главным национальным героем, и теперь все местные журналюги мечтают до тебя добраться. Даже слова́ «больному нужен покой» не имеют для них никакого значения!
- Что говорят власти? – не обращая внимания на раздражение вервольфа, спросил Исин.
- Говорят, что все вопросы улажены. Завтра будет объявлен день траура по погибшим на инаугурации. Его Величество вместе с Императором Запада почтит их память, возложит цветы, и всё - можно будет возвращаться домой.
Крис посмотрел на вожака с укоризной.
- Ты хочешь везти его домой в таком состоянии? Ему же двигаться нельзя!
Кай махнул рукой.
- Я же не говорю, что мы едем прямо завтра, - фыркнул он, прикрывая глаза от усталости. – Хотя могли бы.
Повисло тяжелое молчание.
- Ну и придурок же ты! – вздохнул Крис. – Вместо того, чтобы ворчать, лучше бы Тао в отель отправил, а то…
- Я не устал! – тут же возразил волчонок, перебивая своего собрата. – Я, правда, могу остаться.
Но никто его слушать не стал. Кай смерил Криса сердитым взглядом, однако без лишних слов схватил Тао за руку и исчез вместе с ним из палаты.
- Не придирайся к нему, - добродушно улыбнулся Исин. – Он злится, что я не захотел принять RK-220.
Крис покосился на белую коробочку, ранее в сердцах брошенную Каем на пол.
- Неужели этот препарат такой страшный? – удивлённо произнёс целитель.
- Уж поверь, - на полном серьёзе отозвался Исин. – Даже врагу не пожелаю узнать, что это такое.
***
Кай оставил Тао в отеле, заглянул в номер к Чанёлю с Бэкхёном, и лишь только когда убедился, что с ними всё в порядке, вернулся в госпиталь. В палату возвращаться ему не хотелось, поэтому он решил зайти в местный кафетерий и выпить кофе. В голове крутилось много тягостных мыслей, и чтобы хоть как-то разобрать их по полочкам, вервольф решил некоторое время побыть в одиночестве.
Завернув на лестничную площадку, он прошёл пару этажей вниз и вышел в длинный коридор отделения реанимации, зная, что здесь обычно не бывает людей. Пройдя пару метров, он неожиданно застыл. Его внимание привлекли тихие шаги, раздававшиеся с другого конца коридора: кто-то определенно старался идти бесшумно. Быстро сориентировавшись, Кай юркнул за колонну небольшого фойе, надеясь, что сумел остаться незамеченным, и стал наблюдать.
Вскоре вервольф увидел незнакомца, осторожно направляющегося туда, откуда недавно вышел он сам – к выходу на лестницу. Что-то в фигуре молодого человека показалось Каю странным, и он сосредоточил все свои органы чувств на нём одном. И вот дверь на лестницу открылась, и вервольф еле успел подавить удивлённый возглас. В свете лампы мелькнула чёрная кепка, а под ней знакомые белые волосы.
Тэмин! Это определенно был он!
«Но почему тут? Неужели он за нами следит?»
Кай сделал шаг вслед за ним, как вдруг резко изменил направление и буквально понёсся, побежал в совершенно противоположную сторону. Сердце стучало как бешеное. А в унисон ему вторило чьё-то точно такое же биение. И это было необыкновенно! Кай не мог остановиться, чтобы оценить ситуацию, чтобы хоть о чём-то подумать. Он словно слышал своё сердце где-то ещё. Он бежал, срывая дыхание. В ушах стоял шум каких-то приборов. Кай не понимал, почему их слышит, но не придавал этому никакого значения.
Стук сердца становился всё громче, разбивая рёбра тяжелыми ударами. Вервольф прижал руку к груди - то ли от боли, то ли от страха, - и распахнул настежь одну из дверей.
В палате был полумрак.
Кай на ватных ногах зашёл внутрь, и с его губ сорвался стон. Звуки разом пропали. Волка будто оглушило. Он упал на колени, цепляясь рукой за край больничной койки, и широко открытыми от ужаса глазами смотрел на человека, лицо которого скрывали бинты и кислородная маска. Однако даже так Кай его узнал.
Перед вервольфом, подключенный к аппаратам жизнедеятельности, укрытый старым детским покрывалом, лежал Джонин.
Живой Джонин.
