Я знаю кто ты, Эмрис.

- Арту... - в который раз Мерлин попытался хоть что-то сказать, оправдаться, но горло снова пронзило болью, а во рту было слишком много крови. Мерлин согнулся пополам, наклоняясь и отчаянно выплевывая алую жидкость, которая, падая на пол, практически сразу же остывала и начинала замерзать. Устало поднимая голову, Мерлин попытался сфокусировать взгляд на лице короля по ту сторону решетки, но тут же бессильно оседал на пол, поскольку боль в глотке все еще заставляла его судорожно дышать и трястись в безмолвных мучениях. «Еще немного... еще совсем немного...» - и через мгновение горло перестало обжигать, а кровь хлестать изо рта с новой силой. Он уже предпринимал попытки разговаривать и знал, что хоть боль была сильной, но всегда кратковременной. Стараясь двигаться плавно, чтобы не рухнуть на каменный пол, Мерлин осторожно начал приподниматься на ноги. Как только он попытался встать в полный рост, его голова закружилась, и он бессильно сел на колени. - Мерлин, ничего не делай. Просто молчи. — голос Гвейна привлек взгляд мага к злополучной решетке, за которой сидели рыцари. Что было удивительно, так то, что Гвейн выглядел встревоженным, когда он посмотрел на Мерлина. Никакой угрозы, разочарования или чего-то подобного, лишь тревога за его самочувствие. Наверное, именно это и заставило мага больше не предпринимать попыток говорить, - У тебя кровь на лице. - еле слышно промолвил он, и Мерлин поспешил вытереть лицо рукавом. Судя по количеству крови на грязном рукаве, как минимум половина его лица было перемазана красной жидкостью. Наверняка в полумраке это выглядело пугающе. - Не разговаривай с ним. — если бы не движущаяся челюсть Пендрагона, то Мерлин бы не поверил, что это говорил он. Голос короля практически охрип, а от смысла сказанного сердце мага рухнуло вниз. Все гораздо хуже, чем он мог представить. - Думаешь, если он волшебник, то его можно записывать в предатели?! - Гвейн словно коршун резко повернул голову в сторону Артура, и казалось, мог испепелить его взглядом. Коршун - хищная птица, парящая на высоте... О чем Мерлин думает? - Я не думаю. Я знаю. — Артур же никак не реагировал на всплеск злости рыцаря и взял с пола какой-то небольшой предмет, похожий на ржавый гвоздь, какие иногда валяются в темницах, за тем, чтобы просто его вертеть в руках. Подобные движения, просто возможность перебирать что-либо пальцами всегда успокаивало его. И слуга это знал. Насколько вся эта ситуация была неправильной?! Наверное, наполовину. Ведь с одной стороны Камелот проигран, Альбион под угрозой, безвыходное положение, Моргана и темницы, Гвейн, перечащий королю - все это так привычно, обыденно, что просто... А с другой? С другой стороны его король, друг, знал о магии, терял надежду на спасение и не мог слушать бесконечную болтовню Мерлина. Подколов, размышлений о будущем и планах побега тоже нет. Лишь душащая тишина и что-то липкое, витающее в воздухе. Отчаяние? Страх? Возможно. Нет, наверное, больше чем на половину. Почти вся ситуация неправильная. Почти - это три яблока из четырех... примерно. Я не думаю. Я знаю Мерлин удивленно отметил, что его мысли идут не в нужном направлении. Несмотря на резкие слова короля, он должен думать о плане побега, как можно избежать смерти Артура и других рыцарей... Слова действительно резкие. Какое странное словосочетание: резкие слова. Резкие слова. А что еще может быть резким? Движение? Кинжал? Нет, кинжал острый... - Идиот. — послышалось с другого конца камеры, и все в удивлении уставились на Персиваля, только что оскорбившего Артура, - Он был прав, какой же ты идиот. Я не думаю. Я знаю Видимо, настолько знакомое слово, взбесило короля. Тот резко повернулся к решетке лицом, которая отделяла его и рыцарей от мага, одним резким движением просунул руку между прутьями насколько мог, и дотянувшись до Мерлина схватил его за рубашку, заставляя мага рывком врезаться в решетку. У Мерлина замаячили черные точки перед глазами, а вся окружавшая его реальность казалась ему слишком расплывчатой и замедленной. - Посмотрите на него! Он столько раз был с нами, столько пережил с нами! И что?! Вы и теперь ему доверяете?! - голос Артура доносился до мага словно сквозь толщу воды, а при каждом слове короля его ритмично встряхивали, из-за чего Мерлин еще несколько раз ударялся головой об решетку. Несмотря на постоянные удары, маг улыбнулся: речь Артура звучала глупо. Чисто логически она звучала глупо. Если не знать всей картины, то короля можно принять за слабоумного. Или за болвана. А черные точки все танцевали перед глазами Мерлина. Только вот какой танец, он определить не мог. Внезапно, всего на секунду, в голове юноши словно зазвенели колокольни, но этот звук сразу же заглох. Будто остатки магии, что в нем сохранились, предупреждали об опасности. Проблеск света, чье-то резкое движение и громкий возглас Персиваля: - Что вы наделали! Тут маг ощутил резкую боль в плече, сильную, словно к нему приложили раскаленное железо. Мерлин немного запоздало повернул голову посмотреть на причину столь неприятного ощущения и в изумлении уставился на торчащий из его плеча гвоздь. - Я... Я не хотел... не хотел... - чье-то бормотание, но кому оно принадлежит уже не важно Словно в тумане маг протянул руку, чтобы ощупать этот кусок железа. Да, он зашел слишком глубоко, даже возможно, что он поцарапал кость. Из-за постоянных ударов головой Мерлин все еще плохо воспринимал реальность, ошейник неприятно жег кожу, в ушах звенело, но тем не менее Мерлин понимал, что гвоздь в него воткнул Артур. И понимал, что с этой новой болью он снова начал здраво мыслить, насколько в его положении это было возможно. Слуга, не издавая хоть малейшего звука, подтверждающего, что ему адски больно, он смотрел на увеличивающееся пятно крови на его рубашке, но ничего не предпринимал, чтоб хоть как-то остановить кровотечение. Снова повернув голову на рыцарей, маг заметил, что король одной рукой держится за кровоточащий нос, а Гвейна, стремящегося еще раз ударить Артура сдерживал Персиваль, хотя по его выражению лица, он не прочь последовать примеру друга. Мерлин про себя ругнулся: лишние стычки не улучшат их положение, а кровь на лице Артура заставляла его волноваться за друга, хотя сломанный нос - это едва ли серьезная рана. Огонь! Будто он в одно мгновение очутился посреди огня, вокруг все плыло, размазанные желтые пятна, ошейник неимоверно обжигал кожу, огонь лизал пятки, неприятно запахло жаренным мясом. В ужасе Мерлин схватился за шею, согнувшись пополам, он пытался содрать с себя адский артефакт, хотя понимал, что это невозможно. - Мерлин? Он не мог ответить, хотя очень хотел. На глаза уже наворачивались слезы от боли и отчаяния. Это все артефакт, он знал, что Моргана его "подправила", но не ожидал таких мучений. Пол, который раннее был если не ледяным, то холодным, теперь казался неприятно теплым. - Мерлин? Новая вспышка боли, от которой глаза застелила пелена. Кожа уже начала пузыриться, готовая вот-вот обгореть как от пожара. Мерлин все еще не отпускал ошейник, хотя его руки уже давно кровоточили о прикосновений к магическому металлу, голос, будто совсем пропал, но из его горла все равно вырывались немые крики. Гвоздь в плече тоже нагрелся, усиливая кровотечение и добавляя свою долю страданий. Казалось еще немного — и гвоздь расплавится, как свеча. - Мерлин? Не было сил сосредотачиваться на голосе и пытаться его распознать, хотелось лишь кричать. Кричать, кричать, кричать, не переставая, снова и снова обжигать руки в попытках снять с шеи этот кусочек ада. Глаза ослепляли оранжевые огненные пятна, и маг зажмурился в бессилии. Слезы безостановочно текли по щекам, будто никогда не остановятся. - Мерлин?! Это Артур. Артур, который сейчас за него беспокоился. Это он. Жгучая, новая волна боли накрыла его с новой силой, будто кто-то усилил огонь, подлив в него масло. Мерлин снова закричал, но гораздо сильнее. Кожа уже не пузырилась, она просто уступила место плоти. Гвоздь обжигал с новой силой, а из плеча готов был литься поток крови. Словно в Мерлине прокололи дырку, через которую могла вытечь вся жизненно-необходимая жидкость. Слезы перестали литься, они высыхали, не успев пролиться. - Мерлин! Нужна срочно ткань, надо перевязать... - Боже, что у него с шеей! - Он весь горит! Темнота заполнила все пространство и маг, покачнувшись, потерял сознание. *** Огонь весело плескался в камине, освещая королевские покои замка Камелота. За окном уже была видна кромешная ночь, и даже месяц решил не освещать мрачные улицы королевства, заваленные не убранными телами. Иногда с неба доносились звуки хлопанья крыльев, а иногда весь замок содрогался, когда ручной белый дракон садился подкрепиться погибшими людьми. - Леди Моргана, я выполнил свою часть сделки. Ваша очередь сдержать слово. — лорд Сурион смиренно стоял позади кресла ведьмы, ожидая ответа. Несмотря на то, что Моргана являлась его сильным союзником, обещавшим ему сладкий кусок земель Камелота и большую долю крестьян, он испытывал к ней некоторое и отвращение и восхищение одновременно. Она была хорошей колдуньей, у нее была цель и опыт стратега, но его смущало, что им командуют, несмотря на равенство сотрудничества. Да и в принципе непривычно подчиняться... женщине. - Не волнуйтесь, дорогой друг, я еще помню о чести. Конечно, вы получите свое, но мне еще нужно ваше присутствие здесь, как и ваша армия. — Моргана Пендрагон даже не удосужилась повернуть голову к собеседнику, она все так же неподвижно смотрела на огонь камина. Несмотря на ласковое обращение к Суриону, таким тоном с таким же успехом можно было выгнать ненужную собаку на улицу. С трудом сдерживая свою злость за задетую гордость, Сурион вздохнул поглубже, прежде чем спросить: - Зачем вам сейчас моя армия? Король в плену, как и этот... Эмрис, дракон на вашей стороне, а в тронном зале стоит ваш престол. Так зачем вам я? Моргана резко повернула голову к союзнику, и на ее лице появилась зловещая улыбка: - Скорее всего, завтра будет бунт, устроенный теми, кто выжил. Одна я с ним не справлюсь. - Почему вы так уверенны, что бунт состоится? - Лорд всегда довольно хорошо понимал людей, знал, как они устроены, и также догадывался, что сразу после битвы люди не восстанут. Им нужно восстановить силы, собраться с мыслями и планами, а если и захотят утроить бунт так скоро, то нужен еще один веский повод. - Завтра мы объявим о казни королевы! - ликующая улыбка Морганы порой заставляла содрогнуться, а порой улыбнуться в ответ.