Пьяная вишня

Автор главы: SickRogue       Как же она была напугана! Донателло и сам напрягся, время от времени с беспокойством поглядывая на лицо саламандры - быть может, во все было виноват зыбкий полумрак, царящий в комнате, но гению показалось, что она сильно побледнела. В самом деле: яркий румянец, дотоле пламенным багрянцем алевший на скулах девушки, постепенно сходил на нет, по мере того, как она усилием воли принуждала себя расслабиться под натиском нетерпеливых ласк изобретателя. Чувствуя немного себя не в своей тарелке... да что уж там, откровенно нервничая, Донателло вновь отстранился и положил горячую, прямо-таки обжигающую ладонь на одну из пухлых зеленых щечек Моны, нежно поглаживая пылающую кожу. В который уже раз за все время их знакомства Донни ощущал себя нелепым, грубым чудищем, посягнувшим на что-то запретное. Его огромные трехпалые руки, если не сказать лапы, казались еще больше и уродливее по сравнению с нежными и хрупкими ладошками саламандры... Шероховатая, испещренная мелкими шрамами, мозолистая кожа и чистая, гладкая, приятного оттенка салатовая чешуя; аккуратная и красивая мордашка с огромными медовыми глазами и странная, широкая физиономия, лишь отдаленно смахивающая на человеческую; узловатое, мускулистое тело, закованное в жесткие костяные пластины - и гибкий, изящный стан с плавными линиями груди и бедер... Как он вообще мог осмелиться на подобную близость? - Не бойся, - повторил он уже как-то беспомощно. - Не бойся... только скажи - и я остановлюсь, - добавил черепашка чуть ли не с мольбой, как бы желая сказать: не останавливай меня. Он и вправду не знал, сможет ли принять отказ. В конце концов, они... ладно, он сам зашел слишком далеко в своем стремлении продемонстрировать Моне свою любовь и заботу. Но разве теперь он мог свернуть с этого пути? "Ни за что," - опустив голову, юноша вновь принялся ласкать губами тяжело вздымающуюся грудь саламандры. Подхватив девушку за талию и слегка приподняв над кроватью, Дон осторожно и неторопливо расстегнул ее пояс и медленным движением вытянул тот из-под изогнутой спинки, отбросив куда-то в сторону. Вздрагивающий не то от щекотки, не то от неожиданного наслаждения живот опалило несколько мягких, жарких поцелуев - а затем гений вновь навис над замершей ящеркой, прижимаясь к ней пластроном. Теперь уже ничто не отделяло их тела друг от друга... почти. Донателло стоило немалых усилий сдержать короткий, почти болезненный стон - страшное напряжение, уже давно сковывавшее низ его живота, становилось невыносимым. Он знал это ощущение и, понятное дело, побаивался реакции Моны. Все-таки, его анатомия во многом отличалась от человеческой... Но Дон пока что не спешил демонстрировать саламандре то, как сильно она его возбуждала. - Мона, - хрипло позвал умник свою подругу, вынуждая ту в очередной раз распахнуть крепко зажмуренные глазищи. - Ты... позволишь? - мозолистая ладонь мутанта легла на бедро Лизы, успокаивающе поглаживая и едва ощутимо нажимая, таким образом, чтобы девушка медленно отвела его в сторону. Зарывшись лицом в разметавшуюся по одеялу шевелюру, Донателло принялся мягкими, массирующими движениями перемещать свою руку в манящую ложбинку промеж напряженных ножек возлюбленной, стараясь сделать все возможное, чтобы она поскорее расслабилась и забыла обо всех своих страхах. "Я точно сошел с ума," - заключил изобретатель, чувствуя, что и сам постепенно забывает, как нужно дышать. Никогда прежде он не мог даже помыслить о том, что когда-нибудь окажется на своем нынешнем месте и что будет делиться нежностью с донельзя смущенной, разомлевшей и в то же время безумно напуганной девушкой. Кто он такой, в самом-то деле? Мутант, изгой, отщепенец - не более того. Могла ли Мона представить, что ее будет целовать и так бесстыдно ласкать какой-то урод из сырых Нью-Йоркский подземелий? Она ведь заслуживала чего-то гораздо, гораздо большего. Чего-то... или кого-то. Кого-то вроде Аясе - красивого, умного, умеющего себя подать, уверенного в своих силах и абсолютно нормального человека... Так почему же она выбрала Донателло?       Проклятье, она и в самом деле должна была сильно его любить, чтобы решиться на подобный шаг. - П-панцирь... - хрипло выдохнул мутант, уже не в силах справиться со своими эмоциями. Мысли старательно мешались между собой, дыхание сбивалось, а перед глазами все плыло. Нельзя, нельзя терять голову! Но как оставаться в здравом уме, когда ты настолько распален желанием, а девушка, которую ты жаждешь больше всего на свете, лежит прямо под тобой? Совершенно обнаженная, доверчиво выгнувшаяся в пояснице, сильно растрепанная, запыхавшаяся и от того безумно прекрасная... Дон закрыл глаза, из последних сил стараясь сдержаться, но протяжный, томный стон наслаждения, сорвавшийся с губ Моны, вмиг лишил его последних крупиц разума. Порывисто приподнявшись, черепашка с какой-то мольбой взглянул в лицо ящерицы и неожиданно убрал ласкавшую ее руку. Осторожно, но все-таки нетерпеливо сжав запястье подруги, он опустил его ниже, словно бы предлагая дотронуться собственного пластрона где-то в районе паха. Пока что там все было... относительно безобидно, но горячие, чуть ли не раскалившиеся, даже воспаленные пластины намекали на то, что достаточно одного-единственного прикосновения - и юноша уже не будет сдерживать своего желания. - Пожалуйста, - закусив губу от болезненных, скованных ощущений внизу живота, шепнул Донателло своей партнерше. Наверно, это было совершенно лишним, но, в то же время - правильным решением. Только Мона могла решать, позволено ли ему продолжить, или лучше навсегда забыть о чем-либо подобном. Одного ее ласкового, поглаживающего касания было бы достаточно, чтобы дать изобретателю долгожданную свободу. - Если ты веришь мне... - и гений смущенно опустил взгляд, морально готовясь к тому, что Мона с отвращением отдернет руку и зайдется негодующими криками. Это была вполне ожидаемая реакция с ее стороны. Все-таки, мало кому понравится, когда тебя принуждают сделать нечто совершенно неприличное. И Донни с молчаливой покорностью ожидал того момента, когда ладошки Моны возмущенно оттолкнут его назад. Интересно, а если она не станет возражать? Ведь тогда пути назад уже не будет. Сможет ли девушка решиться на столь отчаянный шаг? Сможет ли, как и ее друг, отбросить прочь все страхи и сомнения? Сможет ли полностью довериться ему? Сковывавшее тело саламандры напряжение уже нельзя было однозначно обосновать - не то ей было до ужаса страшно, не то невообразимо приятно... Что она чувствовала сейчас, будучи так близко и так далеко одновременно? "Будь что будет."