Драбблы по Дррр!!

— Иза-я, — выдыхает она в темноту. — Что, Намиэ? Этим утром идет дождь. Просто идет, несмотря на все обещания синоптиков, которые хоть и приноровились давать относительно точные прогнозы, но через раз все же промахиваются. Поэтому им назло сегодня идет дождь. Погода… Природа иногда подстраивает такие штуки, которые предсказать невозможно. Сегодня выходной. Он мог бы стать чудесным днем для совместного похода давних друзей в парк. Или парочек, которые взявшись за руки, бродили бы, не замечая ничего и никого вокруг, кроме того единственного мира на двоих. Хотя этим никакие дожди и ураганы не помешают. Но все равно идет дождь. Саймон убрал табличку и стоит под навесом. Сегодня в «Русских суши» совсем тихо, погода распугала даже самых отважных посетителей. Только нечастые затерявшиеся на улицах прохожие норовят заскочить в заведение с целью согреться и переждать непогоду. Намиэ стоит возле окна и прислушивается к дождю. Капли яростно врезаются в стекло, будто пытаются пробить эту преграду и достичь открытого тела. Но лишь в бессилии скатываются разрозненными струями. Говорят, небо оплакивает тех, кто уже не вернется на этот свет, ушедших безвозвратно. Что оно проливает свои холодные жгучие слезы… — Изая, — выдыхает она в темноту. — Что, Намиэ? Она вздрагивает, но не оборачивается. И опять смотрит в окно. — Говорят, если похитить голову даллахан, можно обрести бессмертие. Будто заключив сделку… — она запинается и сглатывает. Ей кажется, что дождь усилился, и кто-то кричит, только она не может разобрать ни слова в гудящем шуме. В это утро идет дождь. Холодный, горький. Острый как лезвие, которое впивается в тонкие пальцы, когда она крепче сжимает его в руке. Странно, она не чувствует боли, когда кровь каплями стекает к кончику ножа и дальше на пол. Вот только следов не остается. Внизу спешат люди, волей обстоятельств оказавшиеся на улице. Кто-то более везучий прихватил с собой зонт, другие же бегут от укрытия к укрытию, пытаясь успеть по своим делам. Когда их тела нашли, тоже шел дождь. — Изая, — произносит она еле слышно. — Что, Намиэ? Она знает, что им суждено провести вместе вечность, запертыми в этой квартире, связанными друг с другом. Ее проклятие и его бессмертие. Но она старается не смотреть назад и все крепче сжимает нож. Вот только призраку совсем не больно.