Глава 17. Наваждение
И чтобы я не делал, Я не могу выбросить тебя из головы.
Тишина. Единственное, что я встретила и ощутила. Тишина раскрыла свои объятья, когда дверь в мой родной дом отворилась. Мне было неприятно и страшно заходить в одинокие и пустые комнаты, мебель которых покрылась полусантиметровым слоем пыли. Дом пропитался холодом и тоской. Зеленой и удушающей тоской. Дом был похож на меня. Разочарованный, пустой, печальный. А сердце моё обливалось кровью от всего этого вида. Я сжала зубы и кулаки, взяла себя в руки и заставила подняться в свою комнату. Шагая по ступенькам, вспоминая, как это ощущать себя дома, я шла, проводя бледной рукой, по серым от пыли перилам. Когда я коснулась грязной рукой до белой двери своей комнаты, мои глаза заслезились. Я старалась не думать об этом всю дорогу до дома. Я пыталась, но не смогла. И теперь, когда вновь окунаюсь в свою прежнюю серую жизнь, в которой светлого – две полосы, не больше, я поняла, что это ужасная ошибка. Ужасная ошибка быть здесь, жить здесь. Однако менять что-то уже просто поздно. Я печально смотрю на свою сумку, сбрасывая её и не прошенные слёзы на пол. Мне ничего не нужно, я больше ничего не хочу. В этом городе снова дождь. Осенний, слишком холодный. Я люблю дождь, но не сегодня. Сменив постельное бельё, я ложусь на кровать, обжигаясь её прохладой, и засыпаю. И единственное, о чем я думаю, это то, что завтра всё будет не так плохо.***
Я проснулась рано, когда окно распахнулось и внесло утреннюю осеннюю прохладу, сопровождаемую желтыми мокрыми листьями. Я отмахнулась от них, как от назойливой мухи и захлопнула окошко, не утруждая себя делать это мягко. Спалось плохо, всю ночь снились кошмары. На часах было пять утра, когда я распаковала свои вещи и прибралась в комнате. Я думала, что потрачу на это больше времени, чем вышло. Все в доме спали, я не собиралась мешать этому. Спустившись в кухню, я налила себе кофе и взяла печенье. Сотовый телефон нервно завибрировал, когда я соизволила его включить. Пришло сообщение от Одри. Я улыбнулась и ответила на него. Она говорила о том, что скучает и уже ждет нашей встречи, что Уилл занудный задавака, но что он тоже скучает, а за всем этим шла фотография. Наша, которую мы сделали перед отъездом. Это подняло моё настроение на маленькое деление. И я поняла, что на самом деле все, возможно, не так трагично, как я думаю. В конце концов, рано или поздно, я вернусь в Сиэтл, и меня уже будут ждать. Сидеть без дела не хотелось, а дом требовал, чтобы его подчистили. Мама теперь не может нормально ходить некоторое время, поэтому хозяйство лежало полностью на моих плечах. Я собрала все средства – тряпки, швабры, ведра и химические приспособления – и приступила к работе. А работа предстояла большая. Первым делом я сняла шторы с окон и покрывала с кресел и дивана, чтобы отправить их в стиральную машину. Затем на очереди был сам бежевый и мягкий гигант, я хорошенько выбила из него всю пыль и провела влажную очистку. Прибрав всю комнату, я смела пыль с телевизора, комода, тумб и книг, стоящих на книжной полке. Следующей была очередь пола и ковра. Взяв пылесос, я вычистила ковер, а затем вымыла весь пол от кухни до гостиной. Оставалось парочка штрихов в виде развешанных по местам штор, и уборка была окончена. Несомненно, я гордилась собой за работу и усердие, но, взглянув на время, немного расстроилась. Стрелка лишь приближалась к половине восьмого. Она двигалась так медленно, словно и не собиралась никуда двигаться. Отец должен был встать с минуты на минуту, так как сегодня ему надо было на работу. Опаздывать категорично нельзя. Он сам так сказал. Решив побыть заботливой дочерью, я задумала приготовить отцу завтрак, но в холодильнике решительно ничего не было. Яйца, которые я могла бы использовать для омлета, были уже давно в мусорном ведре, мяса тут не было уже два месяца, а на дне одного из белых ящичков красовались шоколадки всех размеров и мастей, которые мой чертенок купил уже давно. Вчера, видимо, родители были так увлечены, что совсем забыли купить продуктов. Делать было нечего. Отца кормить, так или иначе, надо было, затем бы проснулись и чертенок и мама. А они ведь тоже умирать с голоду не планировали. Тяжко вздохнув, я поднялась в свою комнату и подыскала теплую одежду, чтобы выйти на улицу. Затем прошла к зеркалу в ванной и посмотрела на своё отражение. Мне вдруг показалось, что там стою не я вовсе. Я заметила темные круги под глазами и провела по ним пальцами, а когда коснулась – вздрогнула. Они были слишком холодными. Всё моё лицо было другим, изменившимся что ли. И это меня смущало. Бросив себя рассматривать, я заплела волосы в хвост и привела лицо в порядок, нанеся на него пару штрихов косметики. Я раньше не любитель была косметики, но Одри однажды мне сказала: «Девушка, которая не пользуется косметикой, либо «Мисс Вселенная», либо слишком самоуверенная». Не то, чтобы я была с ней согласна, но что-то в этом было. Назвать меня самоуверенной, это всё равно, что назвать лягушку профессором исторических наук – абсурдно, да и «Мисс Вселенная» точно не моё звание, поэтому я медленно и верно посвящала себя в мир косметики и других девичьих вещей. На улице было прохладно. Ла Пуш ведь не Сиэтл. Там было гораздо теплее. Я надела бежевую ветровку и такие же полуботинки и вышла из дома. Пахло прохладой. Осенней сырой прохладой. На земле развалились желтые крупные листья с деревьев. Некоторые были втоптаны в грязь, а другие плавали в лужах так, как обычно бороздят просторы морей прекрасные бриги. Я улыбнулась своим мыслям и пошла к магазину. Рассматривая родную резервацию свежим новым взглядом, я отметила, что во всем есть свои плюсы и минусы. Например, мне, непривыкшей жить в шумном городе, в котором есть большие возможности стать кем-то значимым в этом мире, приятно находиться здесь, в вечно зеленой и тихой резервации. И, несмотря на то, что перспектив в городе гораздо больше, здесь были мои воспоминания. Да, они не были наполнены очень яркими впечатлениями, потому что я всегда была «белой вороной» среди детей, но даже у меня есть что вспомнить. Я прошагала мимо дома Эмбри и Тиффани Колл, заметив на подъездной дорожке большой и устрашающий байк, отдающий металлическим блеском мне в глаза. Сильно удивившись, что, обычно, тихий и незаметный Эмбри разъезжает на байке, я отбросила эти мысли и пошла дальше. Детская площадка, погрязшая в желтых листьях и утонувшая в мутных лужах, осталась позади за моей спиной, когда я приблизилась к знакомому желтому зданию. Я улыбнулась и зашла во внутрь. Честно говоря, это сразу мне напомнило о том утре, когда я сонная, раздраженная и сердитая пришла сюда, чтобы купить банку растворимого кофе и встретила друзей Сета. На этот раз никого из знакомых я не встретила. Только какая-то старушка ходила с тележкой и закупалась продуктами. Я мило улыбнулась ей, когда она посмотрела на меня, и пошла к кассе, на которой выложила яйца, хлеб, молоко, упаковку сухого завтрака, сосиски и сыр. Продавщица – молодая женщина лет тридцати, немного заспанная и хмурая – вежливо улыбнулась, пробила продукты, указав цену, и так же вежливо попрощалась, сказав фирменное «Приходите ещё». Взяв по пакету в руки, я вышла из магазина и отправилась той же дорогой до дома. Стало намного светлее, даже, несмотря на то, что привычные тучи всё ещё висели над несчастной резервацией. С дерева, мимо которого я имела неосторожность проходить, слетела птица и, задев собою его ветви, вылила на меня все капли вчерашнего дождя. Я вмиг оказалась промокшей. Не сильно, но всё же. Проходя мимо одного из домов, я услышала крики. Как будто кто-то кого-то отчитывал. Подойдя ближе к дому Коллов, я поняла, что звуки шли оттуда. Не думаю, что это была ссора с обеих сторон, потому что слышно было только один напряженный и кричащий голос. Я не хотела вслушиваться, так как это не моё дело, но до моего слуха долетали некоторые обрывки фраз. Тут хочешь, не хочешь, а что-нибудь да услышишь. Предполагаю, что кричала мисс Колл. Я слышала какие-то фразы, вроде «опять собрался», «рано», «каждый день», «шляешься». Ну, можно сделать разные выводы, но всё дело в том, что тут особо нечего понимать. Я сама подросток. Мы все куда-то уходим, делаем какую-нибудь ерунду, а наши родители воспринимают это очень серьёзно и близко к сердцу. Внезапно, дверь дома отворилась, и из него вышел сам Эмбри. Я оглядела его быстрым взглядом и, не останавливаясь, пошла дальше. Но меня окликнули. - Ева? – он сказал это неуверенно. И я даже могла бы представить выражение его лица. Я не хотела быть невежливой, да и настроение было неплохим. Я обернулась и улыбнулась краешком губ. Он оглядел меня и сделал очень удивленные глаза. Подойдя поближе, он вновь пригляделся ко мне. - Это ведь, правда, ты? – Я очень захотела посмеяться, ибо вид у него был очень комичный. - Ну, конечно же я, - я слегка хохотнула, поставив своего собеседника в ещё больший тупик. - Ты вернулась? – Продолжая задорно улыбаться, он спросил у меня. - Да, вроде да, - протянула я. - Оу, я очень рад твоему возвращению, но говорить больше не могу и убегаю. До встречи! – Эмбри махнул мне рукой и пошел в сторону наиболее старой части резервации. Я махнула головой, улыбнулась и попыталась понять несколько вещей. Первое, с чего бы это Эмбри так радостно меня видеть, во-вторых, у меня создалось впечатление, будто мы с ним просто самые лучшие друзья в этом мире, в-третьих, куда он пошел, если через час он должен быть в школе. Вспомнив о школе, я тут же вспомнила о папе, которому тоже вскоре нужно быть на работе, и ускорилась, передвигая ногами в три раза быстрее. Дойдя до дома, я всё никак не могла выбросить из головы странное поведение Колла, но тот факт, что отцу надо было приготовить завтрак, заставил меня наконец-то сделать это. Я приготовила яичницу с сосисками и тосты, как раз тогда, когда отец спустился в кухню из спальни. - Привет, - я улыбнулась ему и указала на завтрак. - Вау, давно моё пробуждение не было таким приятным. Спасибо, милая, - папа поцеловал меня в щеку и сел за стол, пробуя завтрак. - Всё для тебя, пап. Ты завезешь сегодня мои документы в школу? – Я налила кофе и села рядом с ним. - Да, конечно. Вечером мы с мамой поедем в больницу. Ей нужно еще некоторое время побыть под наблюдением врачей, поэтому тебе придется посидеть с Джеффри. Ничего? А то, может быть, у тебя свои планы. – Папа выразительно глянул на меня, и я улыбнулась ему в ответ. - Конечно, пап. Ты ведь знаешь, что я с удовольствием проведу время с Джеффом. - Вот и прекрасно, а мне пора, - он скинул грязную посуду в раковину. - Спасибо, Ева. Прекрасный завтрак. Я улыбнулась и проводила его на работу, поправив галстук на прощанье. Вскоре серебристая «тойота» отъехала от дома и скрылась за поворотом. Мама встала чуть позже. Я заглянула к ней часам к десяти, она лежала на кровати и смотрела телевизор. - Доброе утро, мам, - улыбнувшись, я прошла к ней и села на кровать. - Ева. Доброе. – Она зевнула, пытаясь присесть. Я помогла ей. – Папа уже уехал? - Я накормила его и отправила на работу полностью собранным. - Умница, а для меня что-нибудь есть? – мама лукаво ухмыльнулась. - Думаю, я смогу что-нибудь сообразить. – Я вышла из комнаты и забрала с кухни приготовленный для мамы завтрак. Она с удовольствием всё съела, а потом, встав с помощью костылей, отправилась в ванну. Я прибрала за ней посуду и застелила постель. Когда она вышла, то изъявила желание спуститься в гостиную и сидеть там. Я помогла ей и ушла будить братца. Тот мирным детским сном посапывал на своей кровати. Я тихонько прибрала в его комнате и толкнула, когда время перевалило за половину одиннадцатого. Он вздрогнул, попытался разлепить свои веки, а потом с огромным усилием поднялся, кляня меня и всё на чем свет стоит. И, черт возьми, это было очень мило. Я отправила его чистить зубы, а затем покормила завтраком. Делать особо было нечего. Дом в порядок я привела, все накормлены и довольны. Мама с Джеффом смотрели телевизор, а я пошла в кухню, поняв, что обед никто не отменял. Пока вновь стояла у плиты, маме успели позвонить. Это оказалась её подруга Джоди, которая сегодня решила заглянуть к нам после обеда. Приготовить я решила макароны с сыром и котлеты, которые я откопала в морозильной камере. Это не заняло много времени, и уже к полудню обед был готов.***
До определенного момента я любила детей. Ну, знаете, такие маленькие милые адские создания. Наверное, не зря я называла своего брата чертенком. Это было и, правда, заслуженно. Всё началось с того, что часа в два дня пришла мамина подруга. Но пришла она не одна, а захватив с собой не менее адское создание – свою доченьку Агнесс. И всё было бы ничего, если бы Джефф и Агнесс не решили играть в игру «Как достать старшую сестру». В итоге, я, конечно, оказалась жертвой номер один в списке старших сестер. Они кидали в меня подушками, когда я пыталась повторить предметы перед школой. Они украли мой учебник по литературе и карандаши, которые в итоге я нашла сломанными под кроватью Джеффри. Потом, когда детишки подустали, они решил попить чаю. И угадайте, кто убирал все фантики, разбросанные по квартире маленькими шаловливыми ручонками этих дьяволят? Но, рано или поздно, этот ад закончился. Отец приехал с работы, и маме надо было ехать в больницу. Они захватили с собой и Джоди с Агнесс, а мы с Джеффри остались одни. Джеффри тут же превратился из плохиша в моего милого и любимого братца. Я лишь усмехнулась такой смене настроения и потрепала его по голове.***
Следующее утро для меня стало волнительным и радостным одновременно. И было несколько причин тому. Например, сегодня я увижу Сета и постараюсь с ним поговорить, во-вторых, я любила школу, а в-третьих, Одри подняла мне настроение, прислав свою смешную рожицу на фотографии. К слову о фотографиях, то у меня в комнате стало на одну фоторамку больше. Я распечатала нашу совместную фотографию и поставила её в рамку на тумбочку у кровати. Так я буду всегда помнить о лучших людях на Земле. Улыбнувшись своему свежему виду в зеркале, я вышла из ванной комнаты, схватила сумку и спустилась в кухню, чтобы позавтракать. Папа и мама уже сидели за столом и над чем-то смеялись. Я поприветствовала их, схватила яблоко с корзинки на столе и надкусила его. - Может тебя подвезти? – спросил отец, когда я доедала любимое зеленое яблоко. Я удивилась этой просьбе и закивала. Папа редко подвозил меня до школы, но я не была против, когда он делал это. Попрощавшись с мамой, я чмокнула её в щеку, пожелала ей удачи и вышла вместе с папой. Мы сели в машину и поехали в школу. Всё во мне трепетало от предвкушения. Я даже самой себе поражалась. Насколько я изменилась за два месяца. И не я одна поражалась этому. Отец подвез меня до школы, и, попрощавшись с ним, я вышла из машины и направилась в школу. Был час-пик, школьники в это время как раз подъезжали к школе. Было пасмурно, но теплее, чем вчера. Многие были в легких курточках, отчего я ежилась и пыталась закутаться в свою сильней. И, честно говоря, мой взгляд то и дело метался от одного школьника к другому. Я хотела поскорее найти Сета. Я просто помешалась на этой мысли и не могла её отпустить. Но на парковке я его не нашла, да и в самой школе тоже. Я вдруг, отчего-то, сильно испугалась, что он не придет, что я его больше не увижу. Вдруг он уехал или забросил школу, пока меня не было. А спросить не у кого. Даже у знакомых. Не то, чтобы они прямо всем меня не любили или ненавидели. Просто всем наплевать. Некоторые, конечно, заметили, что я вернулась, кто-то улыбнулся, кто-то махнул рукой, кто-то презрительно посмотрел. Но поговорить было не с кем. Задумавшись и загрустив, я не заметила и врезалась в кого-то. Я ойкнула и отпрыгнула от того с кем столкнулась. Когда я посмотрела на этого человека, то чуть не ослепла от яркого цвета её рыжих волос. Уж слишком красочно и нелепо он смотрелся среди всей этой повседневной серости. Но что тогда были её волосы, когда я встретилась с её хитрющим изумрудным взглядом. У меня прямо мурашки по телу прошлись. Она пристально на меня посмотрела, улыбаясь так широко, что я чуть не закричала. Ибо улыбка её была невообразимо пугающей. Я быстро извинилась и поскорее ушла от нее вперед, всё ещё чувствуя её взгляд своей спиной. Забежав за угол, я старалась скрыться с поля зрения этой ненормальной девчонки и остановилась, чтобы передохнуть. Но, когда мой взгляд сосредоточился и посмотрел прямо перед собой, я увидела того, кого искала всё это время. И в этот момент, я пожалела, что делала это. Он смотрел на меня так, как будто я галлюцинация, будто я всего лишь сон. Он проморгался и, скривив лицо, повернул его на бок. Он явно не понимал моего присутствия здесь. Я помахала ему рукой и, улыбнувшись, сказала: - Привет, Сет.