9 глава.
Я буду с тобой, пока ты этого хочешь...
Мы все живем маленькими надеждами. Надеждами на радужное будущее, взаимную любовь, вечное счастье и сказочное добро. Но порой эти надежды оказываются лишь глупыми мечтами, которые никогда не станут чем-то большим. Мы сами обманываемся и обманываем других. Наивные, глупые люди. Мы всегда сами обнадеживаем себя, потом разочаровываемся в собственной глупости. Разве это не абсурд? Разве это не бред? Да, бред! Мы сами во всем виноваты и отрицаем это, доказывая, что всё вовсе не так и мы здесь не причем. Как же…не причем… - Ева, ты слышишь меня? - А, что, пап? - Ты что, уснула? - Нет, вовсе нет, просто задумалась… - Ты знала, что Гарри Клируотер скончался вчера вечером? - Что?! – я резко подорвалась с сиденья автомобиля и тут же прижалась обратно, благодаря ремню безопасности. - Что, что? Гарри Клируотер скончался вчера. Кажется, от сердечного приступа. - Боже, какой кошмар. Бедный Сет. – тихо прошептала я, но недостаточно тихо, для того, чтобы отец не услышал. - А Сет – это сын Гарри, кажется? - Да. – от воспоминаний о Сете внутри что-то сжалось. Боже, ему и так было плохо из-за меня, а тут ещё и смерть отца. Это ужасно. Ну почему, я не могу ему помочь? Ну почему, я такая бесполезная? Кому я такая нужна? Абсолютно ничтожная девчонка, которая ничего, никогда не сможет сделать. А так хочется сейчас встретить Сета. Обнять его со всей своей ничтожной силы и просто сказать, что он мне очень дорог, но, увы, этому не быть. Сейчас я еду в папиной старенькой «Тойоте» в Сиэтл. Я не увижу Сета как минимум ещё месяца три. И это больно. Я не знаю, что в таких ситуациях чувствуют другие девушки, для меня это в новинку, но мне его так не хватает. Страх того, что я ему больше буду не нужна, давит на разум. Становится обидно. Правильно говорят, что человека, который никогда не будет с тобой, можно любить бесконечно долго. И это правда. Действительно, я готова любить Сета до конца своей бесполезной жизни. Это будет моей маленькой радостью. Радостью, порождающей глупые надежды и мечты. Отец молчал, да и у меня не было слов. О чём нам разговаривать? Мы всегда были разными. Слишком разными, чтобы дружить. У нас были четко установленные статусы. Он - строгий отец, я – послушная дочка. Никто не претендовал на что-то большее. А зачем? В этом нет смысла… его почти никогда нет дома, у него нет времени на нас с Джеффом, порой, складывается впечатление, что мы ему вовсе не нужны, но это не так. Я знаю, он нас любит. Любит, просто он не умеет показывать свои чувства. Папа скрытен, как и я. Я смотрела в окно. Папа ехал не спеша, поэтому вся резервация отлично виделась за пыльным стеклом автомобильного окна. Я видела всё. Я будто прощалась с моей Родиной. Вот домик маминой подруги Бриджит, а вот и она сама, гуляет со своей собакой. Потом лес. Темно-зеленый лес. Сегодня он казался мрачным порождением зла. Он отталкивал от себя всех желающих прогуляться средь вековых деревьев. Я знала, чей дом будет после этого леса. Сердце сжалось от ожидания. Вдруг он будет там. Рядом с домом. А если он увидит меня? Что он подумает? Или просто отмахнется и ему будет всё равно. Три, два, один. Вздох облегчения. Никого. Пусто. Нет ни души. Наверное, это хорошо, а может…нет. Может, лучше было бы, если бы он меня увидел. Я бы увидела его реакцию. Злость, разочарование на его лице отрезвили бы меня и я, глупая девчонка, не надеялась на его прощение. - Ева, что с тобой сегодня? – неожиданно резкий голос отца вывел меня из раздумий. - Со мной? У меня всё в порядке… - Ты какая-то слишком задумчивая сегодня. - Я всегда такая, пап. - Но почему, я раньше не видел тебя такой? - Я не знаю. – Отец задел не самую приятную для меня тему. Хотелось крикнуть ему в лицо всё, что я думаю о нем. Он спрашивает: «Почему, я не видел тебя такой?», да потому что тебя никогда нет дома, потому что ты не видишь моей жизни, потому что тебя нет в ней! - Я заеду на заправку. Бензина совсем нет. - Да, конечно. – безразлично ответила я. Порой, я чувствую укол совести. То, как я отношусь к отцу, всегда его разочаровывало. Мне было совестно за свои слова, но говорила я их редко. Отец остановился у единственной заправки резервации и вышел. Она даже не то, чтобы была в резервации. Она была на её границе. Солнца сегодня не было. Серая дорога, серые дома, серая жизнь. В машине было душно. Я открыла окно и вдохнула свежий воздух. Поток ветра донес до моих ушей знакомый голос. Слишком знакомый. Такой мягкий, теплый, родной. Сет. Я не уловила сути разговора, я просто слушала его голос. Несколько секунд спустя, я увидела Сета. Он стоял в метрах десяти от машины и разговаривал с Семом, кажется. Вот он попрощался с ним. Смотря на Сета, я невольно залюбовалась им. Кажется, с нашей последней встречи он стал ещё больше. Сет был в одной футболке и джинсах, не смотря на достаточно холодную погоду. Я встревожилась, что он может заболеть, хотя его вид гордо показывал, что холодно ему точно не было. Я же продрогла даже в машине. Вспомнив, какой он был теплый тогда, я сразу захотела оказаться в его объятиях. Хотелось прижаться, согреться, просто быть рядом. А что мне мешает сделать это? Моя трусость. Боязнь того, что он не поймет, оттолкнет меня. « Но мы должны рисковать чем-то в этой жизни», - внутренний голос, который уже долгое время меня не посещал, вновь проснулся. А может, моё внутреннее «я» право? Что, если мне рискнуть? Что будет? «Вперед, глупая! Навстречу судьбе!», - восклицал всё тот же голос. А я не знаю. Разрываясь между частями своей раздвоенной личности, я неосознанно начала открывать дверь автомобиля. Что я делаю? Что я творю? А, чёрт со всем этим! Буду пользоваться моментами своей жизни. Я вышла из машины и опустила капюшон своей толстовки пониже, дабы скрыть своё лицо. Может, я ещё успею передумать и вернусь в машину. «И не думай об этом!», - резко заявило моё второе «я». Медленными шагами, я начала приближаться к Сету. Сердце громко отбивало бешенный ритм. Казалось, оно просто выпрыгнет из груди. Появилось чувство, будто все вокруг слышат этот отбойный молот. Сет, будто на стук моего сердца, повернулся в мою сторону. Не думаю, что он узнал меня, по крайней мере, я сделала всё возможное, чтобы он меня не узнал из далека. Словно секунды, я считала каждый совершенный шаг. Ещё чуть-чуть и я окажусь рядом. Совсем немного. Буквально пять секунд. Пять. Четыре. Три. Два. Один. Вот он. Я стою перед ним. Он такой красивый, теплый, слегка хмурый и мрачноват. Я не знаю с чего начать. Просто не знаю. Я сняла капюшон, но не подняла глаз на парня. Хотя, я чувствовала, что он смотрит на меня и, кажется, он не очень злится. - Привет, – хрипло проговорила я. Моё горло по-прежнему болело. Говорить я могла не многословно, но сейчас я готова была разодрать, это чертово, горло в кровь, лишь бы ответить на все его слова. - Привет, – с ноткой грусти, со вздохом проговорил Сет. – Знаешь, у меня много дел. Я не могу сейчас разговаривать. – Нет, нет, нет. Только не это! Не отвергай меня. - Сет, пожалуйста, дай мне только минуту. Не больше. – Я почувствовала, как парень кивнул. – Я соболезную твоей потере. Гарри и мне был очень дорог. – Я поднялась на носочки и крепко-крепко обняла Сета. Он не ожидал от меня такого и как-то неуверенно прижал меня к себе. Мне стало, вдруг, так хорошо, как никогда в жизни. Наконец, я ощутило это родное тепло его мягких рук. Это нежное прикосновение, секундное, мгновенное счастье. - Спасибо, мне это нужно было, – шепотом произнес Сет. Я чувствовала, что он смотрит на меня. Я хотела поднять глаза и, наконец, посмотреть на Сета, но поддавшись внезапному порыву, я просто напросто поцеловала его. Нежно так. Боясь, что он меня оттолкнет, как это сделала я. Но Сет сделал всё совсем по-другому. Он ответил. Причем, так же нежно. Его губы были обжигающе горячими, но безумно мягкими. Я целовала Сета, показывая ему всю свою любовь, пытаясь вызвать подобное чувство в нем, хотя этого не требовалось. В его прикосновениях чувствовалась эта любовь. И я даже на секунду представила, что он действительно меня любит, но я не верю в это. Скоро мне перестало хватать воздуха, и я прекратила поцелуй, хотя вовсе не хотела этого делать. Я подняла голову, и омут темных красивых глаз просто окутал меня. Я хотела утонуть в темной бездне этих теплых, добрых глаз. Казалось, в них проскользнула некая частичка влюбленности, но вряд ли это было так. Я просто тонула в его глазах. И в сотый раз поняла, что безумно его люблю. С трудом оторвавшись от самых прекрасных глаз в мире, я опустила взгляд вниз. Казалось, я сделала, что-то очень постыдное. - Прости меня, Сет. Прости за всё. До встречи, – я выскользнула из объятий дорогого мне человека и, нацепив капюшон на голову, быстрым шагом направилась в машину. Сердце стучало ещё быстрей и ещё громче, чем тогда, когда я шла к Сету. Оно будто хотело сломать ребра, разорвать все преграды на пути, чтобы выбраться из телесной темницы. Добежав до машины, я села в неё и стала глубоко дышать. Первый поцелуй с любимым человеком. Такие чувства, такие эмоции, кажется, будто я взорвусь этого всего. Хотелось вернуться к Сету, но я не могу. Меня ждет мама, Джеффри. Мне нужно к ним. Я нужна им. Дверь машины отворилась и папа сел на водительское место. Сначала он оглядел меня, а затем завел машину. Вот мы и покидаем мою родную резервацию. Сколько воспоминаний, сколько лет жизни, сколько всего хорошего здесь остается. Я покидаю это место, хоть и только на три месяца, а уже безумно скучаю. Скучаю по величественному лесу, рядом с моим домом, по огромному, холодному океану, что придает нашей резервации некую могущественность, по школе, моей любимой школе, по Сету… Уже скучаю. Как же обидно. Но зато, я успела сделать, то чего не сделала тогда. Поцеловала бы я Сета, если бы мне не надо было уезжать? Не знаю. Я не знаю ответа на этот вопрос. Дорога, деревья, автомобили и прохожие – всё это проносилось мимо, и было абсолютно бесполезным для меня. Я не хотела думать, я не хотела говорить, я ничего не хотела. Забиться где-нибудь в уголке и сидеть там, чтобы никто не нашел меня. Хотя, кому я нужна? Мама всегда говорила, что наша жизнь – это череда полос. Белая полоса, черная полоса, а я не видела в своей жизни ничего подобного. Казалось, моя жизнь – это серое полотно, с черными и белыми кляксами. Не было у меня никогда времени с только хорошими или плохими вещами. Всегда было простое серое состояние с мелкими не приятностями, а сегодня … сегодня я почувствовала эту дурацкую чёрную полосу. Я вдруг ясно осознала, что за последние несколько дней моей серой жизни, происходили совсем не серые вещи. Ссора с матерью, дни без Джеффа, перепалка с Хлоей, мама в больнице, казалось, есть маленький лучик света, Сет, но я и его испортила. Превратила в огромную черную кляксу, влюбившись в него. И как с этим справится? Остаётся только жить и терпеть… - А кто был тот парень? – неожиданный голос отцы вывел меня из оцепенения, и я повернулась в его сторону. - Какой парень? – слегка охрипшим голосом проговорила я. - Ну, тот, к которому ты подходила. - Сет. Сет Клируотер. Ты не помнишь, как он выглядит? - Не разглядел. А зачем ты подходила к нему? - У него отец умер, если ты забыл. - Ну да… - отец уже хотел сказать что-то ещё, но я резко его прервала. - Пап, пожалуйста, не продолжай, я не хочу сейчас разговаривать… - Как скажешь. - Спасибо. Я снова отвернулась к окну. Интересно, что меня ждет в Сиэтле? Как я там буду жить, с кем общаться, где учиться… сплошные вопросы. Скоро я буду далеко от Сета. Я не жалею о своём поступке. В конце концов, нужно рисковать, иначе жизнь покажется пустым листом альбомного листа. Рискуя, мы наносим цветные мазки на лист. Мы оставляем несмываемые следы, которые нельзя изменить. Это можно считать как недостаток, а я буду думать, что это достоинство. Может всё-таки правильно жить, ничего не исправляя? Может всё то, что происходит вокруг – это неизменимая часть жизни, это нужно, это постоянно? Я улыбнулась своим глупым мыслям и откинула голову на спинку сидения. Слабость болезни странно окутала меня. А я и забыла, что болею. Столько всего случилось, что я совсем потерялась. Скоро я увижу маму и Джеффри. Скорее бы… -Хэй, Ева, дочка! Просыпайся, мы приехали, – громкий голос отца разбудил меня. Стало очень противно и гадко. А чего я хотела. Спала в машине, болея. Я открыла глаза и нормально села на сиденье. Тут же стало очень холодно. Как было бы хорошо сейчас постоять рядом с Сетом. Он бы согрел… На улице было темно, примерно час ночи, не раньше. За стеклом горели уличные фонари. Кажется, идёт дождь, хотя я не уверенна. - Ну что? Пошли? - Давай, я хочу увидеть Джеффа, а к маме мы завтра поедем? - Да, сейчас к ней не пустят. Выходи. Я медленно открыла дверь авто и вышла из него. На улице было намного прохладнее, чем я думала. Действительно шел дождь. Мелкий такой, холодный, больше похожий на снег. Я тут же замерзла, поэтому быстрее пошла в дом. Бабушка Мишель жила в многоэтажном доме. Семнадцатый этаж, первый подъезд, шестьдесят пятая квартира. Я ещё с детства помнила её адрес. Она всегда была строгой бабушкой. Никогда лишний раз не похвалит, слова доброго не скажет. Честно говоря, она всегда любила только маму. Нас с Джеффом она никак не воспринимала, разве только что, как дополнение к Ванессе. Папу она тоже не любила. Хоть он и не пил, не курил, был всегда очень вежливым и всегда работал, но бабушка его не выносила. Характер у неё такой. Я не хотела к ней ехать, но раз так получилось, то придется потерпеть. Только бы не ругаться с ней. Это жутко! Надеюсь, она не обижала Джеффри. Иначе будет большой скандал… Зайдя в лифт, я подождала отца, и мы вместе поехали на семнадцатый этаж. Папа судорожно сжимал и разжимал кулаки. Он явно нервничал. Сколько бы он не старался быть идеальным, Мишель его никогда не примет, а встреч с ней папа вообще боялся. Железная кабинка остановилась, и двери лифта отворились. Я вышла первой и, подойдя к двери, позвонила в звонок. За дверью послышались долгие шаги, казалось, открывающий совсем не желал впускать гостей. Хотя почему «казалось», если так оно и есть. Всё же спустя некоторое время, замок щелкнул и дверь отворилась. На пороге стояла достаточно высокая пожилая женщина, с карими глазами и поседевшими каштановыми волосами. Совсем не похожа на маму…ну и, слава Богу, а иначе я бы была похожа на неё, потому как я очень похожа на маму, а иметь что-то общее с бабушкой мне совсем не хотелось. Хватит с нас родства… - Здравствуй, Ева, Тед. Я уже заждалась. Что вас задержало? – резко проговорила Мишель. - Привет, бабушка, – странно говорить эти слова. Особенно, когда ты не считаешь этого человека родным или близким. - Здравствуйте, миссис Уйльямс. Пришлось заехать на заправку. Да и темно на улице. Осторожность превыше всего. - Ясно. Ева, где твои манеры? И не зови меня бабушкой! - Я помню, Мишель. - Так-то лучше. - Мишель, вы не могли бы мне показать, где ночует Джеффри? – ненавижу весь этот официоз! За что мне это?! Мишель всегда считала особой королевской семьи, хоть ей и не являлась. У неё всегда в семье было такое обращение. На «Вы», интересно, чем она его заслужила. - Следуй за мной. Я сняла обувь и прошла за бабушкой. Хоть в мыслях её можно так называть. Мишель шла быстро. Миновав две двери, она открыла мне третью. Я зашла в комнату. В темноте почти ничего не было видно, кроме огромного силуэта кровати. Я на цыпочках пробралась к тумбочке у кровати и, нащупав ночник, зажгла его. Комнатку слегка осветлило, и я разглядела своего чертенка. Он спал на противоположной стороне от светильника. Такой маленький, хрупкий и совершенно беззащитный, но ничего, солнышко, теперь я здесь и тебе будет легче. Не долго думая, я забралась на кровать и обняла Джеффа рукой. Он недовольно завошкался, но потом успокоился и лежал спокойно. Боже, как я по нему соскучилась. Неужели мы, наконец, вместе. Я и моё маленькое золотце. Как же я его люблю… - Я люблю тебя, чертенок. Я закрыла глаза и попыталась уснуть. Уже почти не чувствуя ничего, сквозь сон я услышала детский голос, брата. - И я люблю тебя…мама…