Против правил

- Ма-а-а-ам! Ну зачем! Мне это не надо! – голос Бонни нарушил тишину дома. - Что там происходит? – нетерпеливо заламывал лапки Рекс. - Успокойся. Бонни же не плачет. Она просто с мамой спорит. – развел руками Вуди. - А вдруг ей подарили щенка? – задумался Лютик. - У Энди был пес. – вмешался Спиралька. - Не был, а есть. – поправил его шериф. - Ну да, есть. Так вот, мы с ним хорошо ладили. – протянул Спиралька. - И не только вы. – кивнула Джесси, которую за талию обнимал Базз. Кэролайн тоже стояла в кругу на полу со всеми, но держалась она ближе к Долли. Девушка мельком глянула на Вуди. Шериф вел себя как обычно, словно ничего не произошло. Кукла прикусила губу и отвернулась. Слишком тяжело ей давалось это внешнее спокойствие. Хотя, после разговора с Баззом она чувствовала себя немного лучше. - Она идет! Она идет! – закричал Рекс, стоявший ближе всех к двери. Все забегали по комнате, чуть-ли не сбивая друг друга с ног. Долли быстро утащила Кэр под кровать. Комната казалась пустой. Через пару секунд дверь растворилась и в детскую зашла Бонни. Она швырнула что-то на пол под стол и вышла в коридор. Было видно, что девочка сердится. Вскоре с первого этажа вновь послышался напряженный разговор мамы и дочки. Постепенно игрушки выползли из своих укрытий. - Что же случилось с Бонни? Что ее так рассердило? – недоумевал Лютик. - Похоже, что ей подарили не собаку. – рассуждал вслух Спиралька. Все столпились на середине комнаты. Кэролайн вышла из под кровати. Она видела, как Бонни бросила что-то под стол. Почему-то ей казалось, что именно это стало причиной плохого настроения девочки. Кэр осторожно приблизилась к столу. На полу лежал черный пакет. Вдруг оттуда показалась чья-то рука, а потом и вся игрушка целиком, за ней вылезла и вторая игрушка. Девушка ахнула. Ее ноги подкосились и она упала на пол без сознания.

***

- Кэр, очнись! Очнись, ну же! – кто-то настойчиво бил куклу по щекам. Кэролайн открыла глаза. Сначала изображение было нечетким, но вскоре, оно сложилось в единую картинку. Над Кэр склонилась Джесси. Она была крайне взволнована. Чуть в стороне стояла еще какая-то кукла в длинном розовом платье. - Что со мной было? – Кэролайн прикрыла глаза. - Ты упала в обморок. – произнесла Джессика. - Обморок? – Кэр напрягла память, и вдруг ее словно прошибло током. Она быстро поднялась с пола и посмотрела на незнакомую ей куклу. - Здравствуй, Кэролайн. – улыбнулась та, подходя ближе, - меня зовут Бо Пип. Кэр не поверила своим ушам и медленно кивнула в ответ на приветствие. «Бо Пип…Боже! Теперь Вуди точно перестанет со мной разговаривать…Хотя…Он хотя бы будет счастлив» - рассуждала про себя девушка. Наконец она выдавила: - Очень приятно, Бо. – и улыбнулась. Тут же беленькие овечки лизнули руку Кэр. Она погладила их по фарфоровой «шерсти». - Ты не ушиблась? – повернулась к Бо Джесси, - Бонни сильно тебя швырнула. Бо вздохнула: - Нет… Это так тяжело, быть никому не нужной… Теперь я ужасно рада вас всех видеть снова! – на ее лице заиграла радостная улыбка. Кэролайн отметила, что пастушка, и правда, довольно красивая. Она вздохнула, и хотела было уже уйти, так как почувствовала себя лишней, но ее остановила Джесси. - Ничего, если мы с Бо оставим тебя одну? - Да, конечно. – пожала плечами та и села на пол. Она не могла понять, что чувствует, и от этого появлялось какое-то странное ощущение. Беленькие овечки встали напротив Кэролайн и завиляли хвостиком, словно приглашая поиграть с ними. Кукла подозвала их ближе, и стала гладить их по спинке. Странно, но от этого появилось успокоение. Боль почти ушла. Вуди разговаривал с Колючкой, когда услышал тихий нежный голос. Сначала, шерифу показалось, что он ослышался, ведь этого просто не могло быть! Это было также нереально, как снег летом. Но нет, ему не показалось! Это было вполне явственно. Вуди оглянулся и замер, не в силах произнести ни слова. К нему шла Бо! Она выглядела так же, какой запечатлил ее в памяти Прайд. Только взгляд светло-голубых глаз чуть погрустнел. Вуди побежал ей на встречу, и заключил девушку в объятьях. Она прижалась к шерифу, и положила голову ему на плечо. Так они и стояли молча, не в силах произнести ни звука. Да они и так понимали друг друга без слов.