Как в наше первое лето

«И может на крови вырастет тот дом, Чистый для любви... Может быть потом Наших падших душ не коснется больше зло.» Кукрыниксы, «Звезда» Ночь обнимала их обнажённые плечи. Тела в тусклом оконном свете казались матовыми. Стоны давно заглушили старый проигрыватель. Свечи сгорели наполовину, воск мягко стекал по канделябру. Воздух пропах сексом, и, казалось, обволакивал комнату густой дымкой. Брайан нежно сцеловывал рваные вздохи с губ партнёра, их пальцы переплетались словно змеи. Он вколачивался в горячую плоть ненасытным зверем, забыв про всё что было, оставив мысли о том, что будет. Язык игриво ласкал чувствительные места за ушами, острые зубы покусывали мочку, сердце до боли в груди ударяло по рёбрам. Старая кровать скрипела в такт быстрому темпу, Уорнер тяжело хрипел в волосы Джорди, сходя с ума от восхитительной тесноты. Он притянул свою фею за бёдра ближе, ногтями впиваясь в упругие ягодицы. На мгновение подняв взгляд на любовника, увидел, как в огромных глазах напротив пылают тысячи пожаров, они будто таили в себе целый мир, слишком долгожданный, чтобы сдерживаться. Брайану показалось, что это снова сон, тогда лучше уж не просыпаться. Никогда ему не было так хорошо, так жарко, никогда не хотелось настолько напиться удовольствием. - Ты…прекрасен, - шепнул Мэнсон. Быстрый секс? Нет, они знакомы давно, тысячи лет, десяток жизней. Воспоминания раскрывались в голове бутонами. Белый кролик, космические корабли, танцы, виски, шоссе и самый прекрасный рассвет. Джорди отдавался талантливо, вырывая из рук инициативу, обхватывая торс Уорнера и насаживаясь глубже. «Боже, какие у него нереальные ноги…тело, упругое и податливое, словно струна….он-сам и есть музыка….». Взгляд Уайта, несмотря на пляску чертей в тёмных омутах, был ласковым и добрым. Мэнсон взял его лицо в руки и поцеловал со всем лучшим в себе, что ещё мог отдать за этот миг. Оргазм сродни концу света, внизу живота тягучая нега нарастала острее с каждый толчком, а потом миру пришёл конец. Они стонали в голос, срываясь на крики, вцепившись в волосы друг друга, бёдра бились о ягодицы, летели искры и содрогались стены, дорога в ад всем предрассудкам и страхам. Их протащило по всем девяти кругам и выбросило в бездонную светлую гавань. В ушах Брайана звучали стоны Джорди… «Возьми меня…». Тук-тук. «Возьми меня сильнее…». Тук-тук. «Возьми меня, чтобы я никогда не смог забыть тебя…». Тук-тук. У страсти есть только два слова. «Сильнее…глубже…». У нежности вкус пряностей. У оргазма аромат терпкого алкоголя и утреннего ветра. Капельки пота на худых ключицах словно роса на свежей траве. Зарево разрисовало небо в пурпурные цвета, птицы начинали петь о наступлении нового дня. Магнитофон давно сдался и затих, от свечей остался только протлевший воск. Мэнсон выводил на груди любовника замысловатые узоры, прислушиваясь к сонному сопению, мягко гладил по спутанным мокрым волосам. Дрёма неизбежно переходила в полный отруб, сопротивляться ей после такой ночи не хотелось. Спустя несколько часов, утренний свет заставил разлепить веки, голова гудела, во рту беспощадно пересохло. Брайан оторвал голову от подушки и огляделся. Пустая половина кровати вернула к реальности, надо бы стушеваться и испугаться, но парень улыбнулся, никаких угрызений, никаких сожалений. Он поднялся, натянул леггинсы и достал из куртки мобильный. «Хм…двадцать семь пропущенных от Дейзи….ой, я ж забыл дозвониться своей новоиспечённой мамане, что не приду ночевать…и на репетицию…и на концерт. Похуй. Прости, Скотт, я уже большой мальчик, я сам умею одеваться». На столе лежала записка: «Это было волшебно. Мне пора на работу, вот мой номер телефона, позвони мне. Больше не потеряй его». Уорнер прочёл и хмыкнул, пряча бумажку в карман. «Нет, больше я тебя терять не намерен». Джорди летел на репетиционную базу, подгоняемый неожиданным порывом счастья и лёгкости. Всё внутри трепетало, забытые и растоптанные бабочки в животе очнулись, отряхнулись и взмахнули крылышками. Тело приятно ломило, казалось, кожа всё ещё хранит запах прикосновений Брайана. Однако, прибыв на место назначения, на пустую радостную голову рухнула реальность бетонной плитой. - Какие люди, мы уж думали, ты не придёшь, - барабанщик Amboog-A-Lard, Джордж Коккорис весело подмигнул Уайту, - как вечер провёл? Я чёт звонил тебе, ты был недоступен. - Дела, извини, - легко бросил вновь прибывший и взялся за настройку аппаратуры. Остальные двое членов группы шумно гоготали о своём, ударник беспечно квасил пивко, когда в комнату вошёл Призрак. - Ребят, погуляйте, купите-ка новых струн, диетической колы и отнесите афиши к печатнику. Спорить с главным никто никогда не любил, потому что из всей флоридской музыкальной тусовки он слыл единственным, с кем реально было работать и зарабатывать. К выходкам вокалиста группа уже привыкла, его считали спятившим на своей музыке гением. Члены банды послушно поднялись и косяком направились на улицу, когда Дэн поймал Джорди за рукав. - А ты останься. - Ха-ха! Чё, трахаться тут будете, вон почему нас выгоняешь, а? – басист Барри взялся было хохмить, но под ледяным взглядом фронтмена моментально заткнулся и удалился быстрее всех. Уайт сложил руки на груди и выжидающе посмотрел на Призрака. - Что? Пощёчина сбила с ног, в глазах потемнело, во рту почувствовался металлический вкус крови. Не успев опомниться и возмутиться, мощный удар в живот заставил подавиться собственным дыханием, резкая боль вызвала сильную тошноту. Фонтана намеревался нанести ещё один, но гитарист гепардом бросился на него, и теперь уже Дэн отбивался от резких и сильных кулаков. Поймав момент, он увернулся и заломил Джорди руки, согнув его пополам. Глаза недавно добродушного лидера налились кровью, голос хрипел от ярости. - Ну как оно, а, дешёвка продажная? Какого это, давать новоиспечённой звезде Форта, а?! Нормально тебе было, сука?! Понравилось?! Неблагодарный ублюдок! Понравилось, мать твою?! Боль сковала всё тело, плечи будто отдирают от туловища, он мог поклясться, что слышал треск собственных сухожилий. Джорди закричал, когда мучитель надавил сильнее, глаза защипало, ноги подкосились. Он не сдавался, вырвался до последнего, но фронтмен в своём неуправляемом гневе был сильнее. Дэн размахнулся и швырнул своего бывшего фаворита в стену. - Я привёл тебя сюда. Я дал тебе это место. В моей группе ты получаешь деньги и славу. И чем ты мне отплатил? Уайт изо всех сил старался подняться, несмотря на ощущение собственного ребра в своём кармане, но получилось только встать на корточки на дрожащих локтях. Парень поднял на Призрака полный ненависти взгляд. - Только тронь меня, - сквозь зубы, - я тебя убью, Фонтана, - сплёвывая кровь на пол, - это не твоё дело, с кем я и что… помнится, - Джорди решил идти до последнего, встав на ноги и пошатываясь, - ты выкинул меня из своей постели. Ты прогнал меня из своей жизни. Так что же это, ревность? Призрак рассмеялся, от этого у гитариста внутри всё сжалось. Нечеловеческий оскал, растрёпанные чёрные волосы, синяк на щеке, и глаза…пустые, как у мертвеца, они ничего не выражали, злобно поблёскивали, бездонные, смертоносные. - Я спас тебе жизнь, идиот. Я, блять, расхуярил своё сердце, чтоб спасти твою блядскую жопу! Я… - он осёкся на крике, закрывая ладонями лицо, - я хочу сделать из тебя звезду. Музыканта. Виртуоза. Как ты не понимаешь этого, маэстро… готовил не для этого мудака из клуба, чтоб он забрал всё, что таким трудом нажито… Джорди вытер разбитые губы и подошёл к Дэну. Первая любовь потеряна, всё это время Фонтана держался по полшага дальше, не то заботясь, не то избегая. Понять туманных намерений было невозможно, и хотелось испытать чувство жалости или прощения, но сейчас душа оказалось холодной для бывшего возлюбленного. Пожиная плоды своей трусости, Призрак отвернулся от каждого из тысячи данных ему шансов. - Если ты продолжишь это, я сломаю тебе жизнь, - он сказал эти слова тихо, глядя в глаза своему маленькому ангелу, - я уничтожу тебя. Уничтожу его. Так что, даже не пытайся предать меня, Уайт. Никому это ещё не сходило с рук. Тёмная сторона силы никогда не бывает простой. Всё дело лишь в расплате. Время шло, терять было нечего. Гитарист вышел из комнаты, хлопнув дверью. Фонтана достал пачку сигарет, собираясь курить. Папироса выскользнула из пальцев, а к горлу подкатил ком, наполняя лёгкие ужасом. На тыльней стороне ладони гробовой отметиной обнаружилось чёрное пятнышко.