Я и кот

Грозное, хотя и еле слышное, шипение Апопа стихло. Змей дал понять, что он на своем посту, что он ждет и все видит. Это было ненужное предупреждение, потому что каждый в лодке знал - враг близко. Враг беспощадный, который не остановится ни перед чем ради своей цели. Спустя несколько мучительно длительных минут зоркий Гор увидел, как во тьме блеснули хищные глаза. Он едва заметно дернулся - никак не мог привыкнуть к этому взгляду, что отражал в своей глубине всю тьму этого мира. Гору не хотелось бы, чтобы эта тьма вышла, потому что тогда весь мир будет обречен на вымирание. Все вокруг стало бы обителью мертвых. Мертвых людей, мертвых же богов. Или, что еще хуже, богов порабощенных. Это его движение было совсем не заметно, но стоящая рядом Хатхор все поняла и начала всматриваться в темноту своими зоркими, хоть и не такими, как у Гора, кошачьими глазами. Вслед за ней и остальные поняли - сражение совсем близко. Ладья словно ожила, гнетущее ожидание подошло к концу. И только Великий Ра так и стоял неподвижно, обратив свой взор прямо в глаза давнему врагу, словно пытаясь таким образом сказать ему что-то. Ладья все так же спокойно плыла, но уже через минуту начала раскачиваться - Апоп начал свое дело. Каждую ночь этот змей выпивал всю воду Подземного Нила, чтобы ладья Ра не могла добраться до небосклона, чтобы некому было явить миру сияющий лик солнца. Вода убывала очень быстро, хоть и быор ее несметное количество в берегах Подземного Нила. Ни одна река на Земле, ни один океан не мог сравниться с ней. Но Апоп был очень силен, ему под силу было поглотить всю эту воду, не оставив и следа от Подземного Нила, и лишить ладью Ра возможности подарить миру день. Ладья раскачивалась, отчего боги уже не могли сохранять свою невозмутимость, им пришлось держаться за ее борт, чтобы не упасть в воду. И снова один лишь Ра стоял на месте. Казалось, все происходящее совсем его не касается и он находится в другом месте, спокойном и тихом, созерцая лишь за началом сражения, в котором участия не принимал. Ра по-прежнему смотрел лишь в горящие глаза Апопа. Они были неподвижны, словно змей был мертв, но все равно светились изнутри каким-то потусторонним светом, незнакомом никому из мира живых и никому из мира мертвых. Только Ра и защитники его знали этот свет, что таит в себе мрак, что таит в себе смерть и ужас, страшные муки для всего сущего. В этих глазах была власть и сила, мощь бога, уверенного в своей правоте. Хотя - какой бог может быть неправ? В этом и состояла божественная суть - бог идеален, все его поступки, мысли и чувства идеальны, хотя чувства являются отдельной темой. Для тех чувств, что испытывают люди, места в душе бога нет. Но спустя века, проведенные с людьми, боги стали мягче. Боги стали внимательнее к тем же людям. Все боги, кроме Апопа. Тот всегда сторожит Ра и всегда пытается отнять у него его место. Вода убывала все быстрее, и вместе с этим вокруг стало светлее, словно кто-то сделал в вершине пещеры отверстие. Сначала маленькое, оно пропускало совсем немного воздуха и света и почти не могло развеять тьму. Потом кто-то наверху стал стараться чуть больше - и отверстие расширялось и расширялось, впуская потоки утреннего голубого света. Вокруг парил легкий туман, окутывая ладью и спускаясь вместе с ней и с водой ниже. Стены пещеры, как выяснилось, состояли из известняка и почему-то мгновенно высыхали по мере того, как уровень воды опускался. Можно было подумать, что Апоп втягивает в себя всю жидкость, но ведь туман оставался. В ладье царила тишина. Упаут взял свой лук, Гор же обратился огромным соколом с острейшими когтями, которыми и побеждал он своих врагов. Хотхор же стала львицей, мощной и грациозной, опасной хищницей. Каждый содрогался при виде этой ее ипостаси, даже ее муж, Гор, опасался увидеть ее во гневе. Ра снял с головы убор, что держал на себе солнечный диск, и передал его Тоту. Ибисоголовый принял с поклоном его, после чего отошел в дальний угол ладьи, дабы не мешать сражению. - Апоп! - Ра первым прервал это молчание. Вся пещера ответила ему эхом. -Ра, я ждал тебя с нетерпением, не присущим богам, чтобы отнять у тебя все. На этих словах Хатхор угрожающе зарычала, что вызвало небольшой обвал камней возле их ладьи. - Спокойно, Хатхор, дочь моя. Апоп! Заклинаю тебя солнцем - пропусти нас! Мы должны подарить миру новый день и новую надежду! Иначе мне придется тебя уничтожить! Это были слова, что Ра повторял каждое утро. Ритуал, который должен быть соблюден, предложение, которое всегда отвергалось, но которое должно звучать каждое утро. - Ни за что, - прошелестел Апоп и с новыми силами принялся поглощать воду. Вокруг становилось все светлее, вода кружилась неистовым потоком, и вдруг все сгинуло. На мгновение весь мир поглотила темнота, после чего пещера пропала, пропала и вода, и ладья. Сейчас они находились близ Гелиополя. Над ними раскинула широко ветви сикомора, давая тень от серебряного лунного света. Ра, обратившийся огромным рыжим котом со сверкающими яростью глазами, кружил в неистовом танце смерти со змеем. Недолго длилось ожидание - одним точно выверенным прыжком Ра набросился на змея, оторвав ему голову. И снова все сгинуло. Снова они в ладье, и вода поднимается, возвращаясь на свое место. - Что ж, еще один день наступил. - Тот сделал шаг вперед, передавая сияющий диск Ра. В это время Хатхор осталась под сикоморой, смотря на то, как огромный змей распадается на тысячу малых и как разбегаются они по свету, неся в себе часть Апопа, часть тьмы и зла. Юноша в этот ранний час шел по дороге, увидел змей и точным движением палки, на которую опирался, убил двоих. Остальные успели сбежать. -Знай же, счастливейший из смертных, - прошептала богиня, и голос ее эхом прозвучал в голове юноши. - Отныне ты будешь помогать богам, истребляя исчадья зла, детей Апопа. Тот мгновенно обратился котом и нырнул в заросли, выслеживая змей. - И род твой будет помогать нам вечно, и не прекратится битва сия никогда. И пока жив Апоп и дети его, так же живи и ты, и дети твои.