Глава 11
Лими сидела в кресле у Вилле в позе лотоса, закинув руку за голову, и листала каналы в телевизоре. Вечерняя прохлада заставила ее надеть легкий свитер с длинными рукавами, закрывающими половину кисти, но вместе с тем и короткие шорты. Сам Вилле в майке и джинсах, с мокрой после душа головой, лежал в постели и наблюдал за движением собственных стоп. — Ничего так побродили… — заметила Лими. — Да уж, до сих пор ноги гудят. За окном уже стемнело, но Лаури все еще не вернулся с моря, хотя яхта, по словам зашедшего за Кати, и рассыпающегося в извинениях Аки, уже причалила к берегу около часа назад. Занятый друзьями второй этаж корпуса пустовал, потому что горные покорители разбрелись кто куда, а морские, соответственно, еще не прибыли. — Зачем ты руки себе избил? — Лими, отключила звук и на секунду перестала изгаляться над пультом, остановившись, как ни странно, на ночном канале для взрослых. — Оставь, — попросил парень. — Накрыло… — И что же стало причиной такого буйства эмоций? — Ты, — честно признался Вилле, на мгновение переведя на нее взгляд, а затем снова разглядывая стопы и постукивая пальцем по скомканному одеялу. — Сам виноват, — добавил он, разворачиваясь на бок, лицом к экрану. — Слишком много себе позволил. Лими покинула кресло и, забравшись на кровать, улеглась на живот рядом с ним. — Я могу утолить твою боль? — она задорно блеснула глазами, положив голову на подушку и немного закусив большой палец руки. — Можешь… — спокойно улыбнулся Вилле, глядя на нее немного сверху. — Но, думаю, это будет лишним. Ты забрала мою душу… — Он нежно провел тыльной стороной ладони по ее шелковистым волосам. — Когда наиграешься, верни, пожалуйста, обратно, — улыбка медленно сменилась напряжением, но, скорее, умственным, чем физическим. Он искал в голове хотя бы один повод не делать этого сейчас, любуясь цветом ее глаз, все еще различимым в полутьме номера, содроганием ресниц, губами, всегда так маняще влажными от косметического блеска. Его дыхание становилось все глубже и горячее, рука же, тем временем, скользила все ниже, по плечу к талии, к бедру. Мысли упорно разбредались по уголкам сознания, не давая возможности противиться желанию снова обладать ею. Она покорно ждала, лежа рядом без движения, только лишь на мгновение скрывая взгляд за пеленою век. Немые фигуры, шевелившиеся на заднем плане, делали свое дело, неизбежно вводя его в тестостероновый транс. Но, коснувшись едва заметно дрожащими пальцами ее упругого теплого тела, он одернул руку, словно ушибленный током, развернулся на спину и прикрыл ладонью глаза. «Боже, что я делаю?» — пронеслось в голове. Лими это не остановило. Она решила довести его до бешеного экстаза, не позволив, однако, собой завладеть. Ловко поднявшись, девушка оказалась сверху. Он почувствовал мятный запах ее дыхания и еле различимое прикосновение губ. Ощутив низом живота эрегированный плод своих действий и слов, она спустилась с кровати и быстро удалилась. — Дурак! — Вилле сел, сдавив руками пульсирующие виски, затем запрокинул голову, глядя в потолок, и сжал все еще ноющие от боли кулаки.***
Лими зашла в свой номер, застав там Кати и Джейн. — Где была? — без предисловий вопросила Джейн. — У Вилле. — О-о-о, мать, да ты просто пылаешь возбуждением! Заводила его? Лими криво усмехнулась, загадочно глядя исподлобья. — Даже не думай отнекиваться. Ты слишком поверхностно дышишь, для «просто поболтали», — Кати рассматривала свое лицо, прислонившись к зеркалу вплотную с блеском для губ в руках. Лими сняла свитер и, достав из шкафа легкую футболку, натянула ее на голое тело. — А лифчик? — Джейн захлопнула косметичку и с интересом взглянула на подругу. Лими все так же молча поправила волосы, мельком взглянула в то же зеркало, вынырнув из-за плеча Кати, и взяла с постели плед. — Ты куда? — Кати отпустило от приступа нарциссизма. — На пирс. Пойду на луну посмотрю. — Одна? — Скорее всего, нет. — Мы тоже идем. Нас парни на берегу ждут. Может, с нами? — поинтересовалась Джейн. — Нет, у меня дела… — небрежно обронила Лими. — Ты погляди, какая деловая! Смотри, совсем парень с катушек слетит! Доиграешься! — Подождите немного. Вилле придет в течение десяти минут. — А сама чего? — А мне пора, — девушка направилась в двери. — Только кровавые игрища не устраивайте! Лими?! — напутствовала Кати, размахивая щеточкой туши по ресницам. Дверь медленно закрылась за спиной подруги. — Вот эта маленькая дрянь лишила покоя самого Вилле Вало! — беззлобно возмутилась Джейн. — Слушай, а ведь сегодня второй день луна полная! — Обратилась она к подошедшей Кати. — Ну. Я и думаю, чего их прет-то так всех?!***
Вилле пунктуальностью не пренебрег. — Где Лими? — нервно спросил он. — На пирс пошла, — в один голос ответили озадаченные девушки. Вилле скривился, демонстративно вытаскивая из прикроватной тумбочки Джейн наручники, и отправился вслед. — Не, ты видела это? Брутальный мужик! Он спер мои наручники! От него прямо пахнет андрогенами! — А, по-моему, адреналином, — пожала плечами Кати. — Значит, секс будет жестким. Ладно, передатчиками поработали, пора и честь знать. Я так поняла, Лаури об этом знать не обязательно… — У него сейчас голова другим занята… — Точнее, другой! — развернувшись вполоборота, подмигнула Джейн, проворачивая ключ в замке. — Да-да, — задумчиво согласилась Кати. — Послушай, а у вас с Аки вообще что-нибудь было? Как-то вы странно себя ведете, в разных номерах поселились… — Да, ты знаешь, он меня уже запарил! Хочет везде и всегда, как кролик, ей-богу! Поэтому сей отпуск у нас проходит под эгидой аскетизма. — Я уж думала, он на Лаури посягнул! - Не выдумывай. Заявляю со стопроцентной уверенностью, Аки — настоящий мужчина! Даже чересчур… А в Лаури вообще сомневаться не приходится.***
Лими устроилась в шезлонге на пирсе, кинув свернутый плед в ноги. Она немного сдвинулась, оставляя место ожидаемому гостю, и снова закинула руку за голову, обхватив пальцами верх спинки шезлонга. Вторая рука расслаблено лежала внизу живота, ближе к бедру полусогнутой ноги. Сексуальное желание, подогреваемое азартом, делало ее тело невосприимчивым к прохладе морского бриза. Воздух пах солью и йодом. Огромная луна, казалось бы, пристально следила за каждым ее движением. Где-то вдалеке слышались голоса друзей. Лими с наслаждением прикрыла глаза. — Чего ты добиваешься?! — через некоторое время раздался напряженный голос севшего рядом Вилле. Он был взбешен, крепко сжимая ее руку своей, борясь с искушением разорвать ее в клочья, как она рвала его разум в последние дни.***
Лаури с удовольствием наблюдал, как Паули и Ээро плещутся в ночном море, стоя по пояс в воде. — Поплаваем? — поинтересовалась находившаяся рядом Лаура. Парень согласно кивнул. Ему было очень комфортно с этой девушкой, будто бы она была отражением, и в то же время дополнением его самого. Внутри все сладостно сжималось при звуке ее голоса. Ее улыбка поражала его своей лучезарностью, каждый жест был наполнен неиссякаемой энергией, которой он не получал никогда в жизни ни на одном своем выступлении. Он чувствовал, как его необратимо тянет к ней, здесь… сейчас. Лаури нырнул и поплыл вперед под водой, затем вынырнул и огляделся, Лауры нигде не было, Паули и Ээро остались где-то позади. На берегу у костра возникли еще две фигуры: Кати и Джейн. Внезапно Лаура появилась из воды прямо перед ним. Он вновь заметил, насколько она обворожительна, тем более теперь, когда прозрачные струйки воды, немного голубоватые в свете озаряющей луны, стекают по ее лицу. Странно, что он не заметил этого днем, когда они плавали возле яхты. Лаури с интересом рассматривал ее черты, проводя большим пальцем по щеке, губам. Желание вспыхнуло неожиданно. Он с головой окунался в это молчаливое созерцание, чувствуя, как наливается кровью его мужское достоинство. Не отдавая себе отчета в собственных действиях, он осторожно нащупал шнурок от лифа купальника на шее Лауры, и потянул за него.***
— О! Давай кто быстрее до Лаури! — подоспевшая Джейн прыгала на небольших волнах. — Не-не-не, — Паули понял, к чему ведет такая опасная близость между другом и его, судя по всему, новой зазнобой. Он развернул Джейн лицом к пляжу. — Почему это? Я еще ни разу не купалась ночью! — У нас уйма времени! — Ээро приобнял ее за плечо, сообразив по виду гитариста, что из моря пора валить. Паули одобрительно улыбнулся ему. — Нет, ну… — Джейн попыталась сопротивляться, но Ээро настойчиво не позволил ей обернуться. — Пошли. Нам без тебя на берегу скучно будет! — Ну ладно, — сдалась Джейн.***
Лаура воспринимала происходящее, как нечто само собой разумеющееся. Как вполне естественное развитие некогда упомянутого Джейн курортного романа, поэтому ее ни сколько не смутили действия этого, казалось бы, неприступного мальчика-птицы, имя которого гремело на весь мир. Сейчас он стоял тут, прямо напротив нее, ласковый, нежный и потрясающе обаятельный, сгорающий от желания прикасаться к ней, видеть и слышать ее. Склонив голову на сторону, он неторопливо приблизился к ней. Их губы слились в чувственном поцелуе. Его рука с ее шеи спустилась к груди, одновременно отодвигая верх купальника. Он провел пальцем по набухшему соску и опустился дальше к талии. Лаури крепко прижал девушку к себе, она сладостно застонала. Одурманенный предвкушением, он ослабил завязки ее бикини. Она даже не заметила как и когда с него исчезли плавки, но через минуту его возбужденная плоть ворвалась в ее лоно. Он взял ее за ягодицы, помогая обхватить себя ногами, двигаясь томно и размеренно, вознося ее на вершину блаженства. Вода вокруг приятно плескала, расходясь кругами от их тел. Ее дыхание начало сбиваться, оканчиваясь стонами, вторящими его учащающимся движениям. Глубоко внутри все сжалось, готовясь взорваться приступом невероятного оргазма. Она запрокинула голову и судорожно выдохнула в голос, почувствовав как пульсирует в ней его плоть, извергающая семя. Он тихо застонал и прижался к ее груди. Еще некоторое время они стояли неподвижно, согревая друг друга в объятиях. Он снова нежно поцеловал ее и, отпрянув, заглянул ей в глаза. Она застенчиво улыбнулась и уткнулась носиком в его плечо.***
— Не устанавливай рамки в общении со мной, — Лими привстала, потянув руку на себя, но Вилле и не собирался ее отпускать. — Иначе этой игре в кошки-мышки не будет конца! — Она подалась вперед, приближаясь к его лицу. Он остановил Лими, схватив за подбородок, но тут же сдался, увидев откровенный вызов в ее демонической улыбке. Он завладел ее губами настойчиво и страстно, укладывая обратно на шезлонг, прижимая своим торсом. Она попыталась обнять его, но он снова не позволил, зажав руки у ее изголовья. Вдруг на одном запястье с металлическим щелчком сомкнулся браслет, приковав ее к спинке. — Теперь ты никуда не уйдешь! — возбужденно прошептал Вилле над ее ухом. Его голос завораживал Лими. Она посмотрела на ограничившие ее свободу наручники, снова улыбнулась, пошевелив кистью, и перевела взгляд на него. Он поймал его, и с тем же вызовом глядя ей в глаза, медленно потянул футболку. Послышался звук разрываемых волокон. Футболка разошлась надвое, обнажив ее грудь, так сводящую его с ума. Он коснулся ее затвердевшего соска кончиком языка, затем провел по ореоле, мягко обхватив вторую грудь рукой. Она выгнулась, изнемогая от ожидания, вцепившись в подлокотник и спинку шезлонга. Она мысленно просила небеса подарить ей еще немного восторга от ощущения его волшебных пальцев там, где не мог властвовать никто иной, кроме него. Лими почти не дышала, упоенно закрыв глаза. Его рука, наконец, нырнула под шорты. Он приподнялся, упершись на предплечье и продолжая нависать над ней, разместившись между ее ног. Она распахнула веки. — Я хочу чтобы ты смотрела только на меня, не закрывая глаз… Слышишь? Как бы хорошо тебе ни было, не закрывай глаза, я хочу видеть твою душу! — Вилле улыбнулся, но уже спокойно и обезоруживающе. Его пальцы нежно кружили по клитору, доводя ее до исступления, потом проникли внутрь, двигаясь вперед-назад. Он желал подчинить ее своей воле, но сам начал растворяться в ее зелено-голубых глазах, преданно глядящих в его собственную душу. Он уже не контролировали процесс, не контролировал себя, свои желания и мысли. Ее бедра сокращались, он ощущал каждый спазм внутри нее, и самым дальним уголком все еще сохраняющегося сознания, понимал, что до взрыва остаются считанные секунды. Она снова выгнулась, благоговейно застонала, и лишь тогда прикрыла веки… Вилле пришел в себя, только почувствовав ударившуюся об руку теплую струю его собственного семени. Он изумленно посмотрел на сжатый в руке Лими фаллос, не понимая, каким образом пропустил этот важный момент. Она ликовала, пробуждая в нем бесконечную неудовлетворенность. Он хотел истязать ее в этой сладостной муке снова и снова. Хотел насладиться ею сполна, будто бы это была их последняя встреча, последний день их своеобразного маленького мира. Она беспрекословно выполняла каждую его прихоть, но делала это настолько изысканно, что он начинал осознавать, будто сам подчинен ее воле, когда в пылу вожделения позволил ей оставить багровые росчерки на своей спине. Ее стоны отзывались музыкой в его затуманенном желанием разуме, бархатистая кожа сияла в бледном свете луны, а губы влекли в беспредельный чертог страсти. Внезапно нечто отвлекло его внимание. Вилле поднял глаза. Из-под наручника по руке Лими тонкой алой ниточкой стекала кровь. Он подался вперед и провел по ней языком, словно бы всем своим существом вбирая этот нектар, каплю ее жизни — дар Богов. Затем вернулся к ее губам и разделил с ней трапезу. Она снова почувствовала солоноватый привкус во рту, и беспощадная память добавила к настоящему безумию яркие картины прошлых переживаний. Желание нарастающим комом пульсировало внизу живота. Вилле стремительно овладел ею, с каждым толчком наращивая темп, ее тело напряглось под ним, готовясь к феерическому финалу. Он уверенно снял оковы и поднял ее, усаживая на себя, разрешив, наконец, прижаться к себе. Она судорожно выгнулась, с восторгом принимая в себя миллиарды его частичек, и отпуская свое напряжение последним оргазмом, и выкрикнула его имя в бесконечность звездного неба…***
Лими стояла на балконе своего номера, закутавшись в плед, и с довольным видом разглядывая яркий кровоподтек на запястье. Она не любила боли, но рядом с Вилле, будучи во власти его величественных чар, она умоляла о ней. Она желала пережить все ощущения на свете в моменты их близости. И он безмерно дарил ей их, будто бы чувствуя каждый каприз, зарождающийся в ее мыслях. Она растворялась в нем, не стесняясь своих самых изощренных фантазий, а он, будучи над ней, покорно исполнял ее желания, словно читая, как раскрытую книгу. Она не могла полюбить его, не могла разорвать эту тонкую непрочную нить, но, тем не менее, всецело принадлежала лишь ему одному… — Великолепная ночь! — раздался за спиной голос брата. Лаури обнял сестру, положив подбородок ей на плечо, и удовлетворенно втягивая свежий воздух. Лими спрятала руку под плед и приветливо улыбнулась, взглянув на него. Он сильнее прижал ее к себе. — Я чувствую покой в твоей душе, — произнесла Лими. Брат согласно кивнул. — Человеку для счастья нужно совсем немного… — загадочно произнес он. Лими заметила блеск в его глазах и одухотворенно направила взор на деревья, в которых утопал пансионат. — Я хочу сегодня заснуть в твоих объятиях, — призналась она. Все снова становилось, как прежде. Лими переживала те чувства, которые оставили ее уже очень давно: единение с братом — единственной родной душой в целом мире. Она непомерно любила этого капризного, но, вместе с тем, и очень доброго и отзывчивого мальчишку, их сердца всегда будут биться в унисон, а души и мысли крепко переплетаться друг с другом. Но пусть эта ночь останется для него тайной, и он никогда не узнает, что не по своей воле был близок в Лаурой, что снова чувствовал ее, свою ветреную сестренку, но не понял этого, потому что ее милая подружка оказалась рядом с ним, когда им обоим, а точнее даже троим, это было необходимо. Лими была безмерно благодарна Лауре за то, что вернула ей брата, вернула мир и спокойствие в их отношения. Остаток ночи они провели вместе. Лими спала на груди брата, на сдвинутых, в отсутствие упорхнувшего к Кати Аки, кроватях. Лаури гладил ее по волосам, потом поцеловал в макушку и тоже заснул.***
Лаура, Джейн, Ээро и Паули играли в беседке в карты до самого утра. Вилле курил в постели, раскрыв настежь все окна. Он разглядывал потолок, чувствуя, как горят глубокие царапины на его спине и купаясь в этом ощущении. Он не думал ни о чем, просто прислушивался к каждой клеточке своего тела, вспоминал вкус губ Лими, ее тепло, свою дерзость. В этот раз она была другой, дикой и непокорной, вызывающей, взбалмошной, но не менее желанной. Его разум трещал по швам, соблазненный вопросом, какой же она может предстать перед ним в следующий раз. Этого нельзя было допустить, но ее непредсказуемость уже начинала подогревать в нем нездоровый интерес.