В своей стихии.

Джон никогда не верил поговорке, что отсутствие новостей – уже хорошая новость. Когда от противника на поле боя долго нет вестей, и разведка молчит – не к добру это. Кому же хочется получить нож в спину? Вряд ли в такой ситуации их спасет пистолет под подушкой, Джон это понимал, но предложить защиту более действенную тоже не мог. И все же практически бесполезный пистолет перекочевал из недр шкафа в более доступное место на тумбочке. Минуло еще несколько дней. Ожидание становилось все более раздражающим и непонятным. Шерлок пребывал в крайней степени возбуждения и раздражения, его настроение моментально менялось с «Джон, приезжай немедленно» до «И как только Мэри терпит твою болтовню?», хотя совершенно не обязательно Ватсону нужно было произнести хоть фразу, чтобы друг его обвинил в излишней словоохотливости. Магнуссен опасен. Нет, не просто «опасен», как вы могли подумать, а опасен больше, чем взрыв гремучего газа или кислородно-масляной смеси. Моргнуть не успеешь – а уже и собирать нечего, только стены отмывать. Этот человек не способен проявить рыцарское великодушие, и уж точно не с теми людьми, кто его едва не убил. Так чего же он тянет? Шерлок злился, сутками ломал голову, снова и снова набирая номер Молли, чтобы услышать последнюю информацию о состоянии своего злейшего врага, но каждый девушка отвечала одно и то же. После того, как Магнуссен вышел из комы, он ни с кем из журналистов не связывался, он не совершал звонков, к нему никто не приходил… Газеты продолжали сыпать ежедневной рутиной, и ровным счетом ничего стоящего! Миссис Хадсон каждое утро начинала с того, что выволакивала из гостиной очередную кипу газет, ворча что-то про сдачу макулатуры и почему-то свое бедро. Впрочем, Шерлок не очень вслушивался и вполне мог ошибаться на этот счет. И неизвестно, у кого бы первым случился нервный срыв, если бы однажды не позвонил Майкрофт. В один из тех вечеров, когда Шерлок в очередной раз тихо ненавидел весь мир, Джон Ватсон подпрыгнул от неожиданности в своем кресле от громкого звонка телефона. Майкрофт. Серый кардинал всея Британии. Джон почувствовал раздражение, хотя тот еще ничего и сделать не успел. Хотя… братьям Холмсам отдельный повод не нужен. - Да? – немного нервно спросил Джон в трубку, вскакивая с кресла и поспешно ретируясь в другую комнату. Шерлок, в отличие от своего друга, и бровью не повел. Казалось, он вообще не услышал звонка. Джон постарался как можно незаметнее проскользнуть обратно в комнату и уселся обратно, желая прежде обдумать разговор с Майкрофтом… - Зачем он звонил? – не поворачивая головы, осведомился Шерлок. Повисло секундное молчание, но детектив быстро оценил ситуацию, - Джон, прекрати! Конспиратор из тебя никакой. Зачем звонил Майкрофт? Зачем ты ему вдруг понадобился? - Вообще-то… он теперь довольно часто звонит мне, - попытался выкрутиться тот. - Мэри ты врешь также неубедительно? – вздохнул Шерлок, окончательно разворачиваясь в сторону друга. – Сейчас он позвонил первый раз за последние полторы недели. И мне интересно – зачем? – в голосе зазвучали нотки металла. - Не понимаю, как ему удается узнавать вперед такие вещи, но Майкрофт сказал, что в ближайшие дни нас ждет судебное разбирательство. Шерлок как на пружине вскочил с дивана, его лицо озарила улыбка человека, который только что услышал долгожданную радостную новость. - Чему ты радуешься? – даже слегка возмутился Джон. Он не понимал и уж точно не разделял настроение друга. - Он наконец сделал свой ход! Только в чем же соль его плана? Почему он предпочитает прикрываться пешками, и беречь лучшие фигуры? Это неразумно с его стороны… - Что ты хочешь этим сказать? - Магнуссен выбрал окружной путь, вместо того чтобы бить прямо в цель. Неразумно с его стороны, очень неразумно… Он либо полагает, что я настолько глуп, что не пойму, либо… Странные вещи… Это нужно проверить. Вот только как? Шерлок принялся метаться по комнате, что-то бормоча, переворачивая и раскидывая вещи, будто искал что-то. - Шерлок, а что делать нам? – напомнил Джон о своем присутствии. - Ничего, Джон, ничего! Следи за печатью, скоро должно появиться что-то новое. *** На следующее же утро, вопреки своим обыкновениям, на Бейкер стрит ворвался Джон. - Вот, смотри, - без лишних разговоров он сунул Шерлоку под нос свежий номер газеты. На первой странице, но неброским текстом, довольно скромно внизу значилось объявление, скорее, просто призрачные слухи. Несколько строк о том, что, кажется, известному детективу Шерлоку Холмсу и его другу Джону Ватсону в скором времени грозит судебное разбирательство по одному весьма деликатному делу… Ничего определенного, намек - не более того. Но Шерлок оценил. -Нет, не стоит торопиться и делать поспешные выводы… Вот увидишь, как подхватят эти строки СМИ. Магнуссен еще не растерял свои силы. Шерлок оказался прав. Впрочем, как всегда. Уже на следующий день газеты и телеканалы пестрили новостями о том, что снова гениальный детектив оказался в центре всеобщего внимания. А так как ничего определенного и конкретного известно не было, журналисты принялись дружно фантазировать и сами придумывать поводы, почему детектив мог попасть под суд. - Скандальная репутация нам обеспечена, - усмехался Шерлок. Джон неодобрительно стрелял глазами, но молчал. Дата суда неумолимо приближалась, но Шерлок, казалось, и не собирался ничего предпринимать. И однажды вечером Джон, окончательно растеряв жалкие крохи терпения, не выдержав, высказал Шерлоку многое из того, чего говорить не стоило вообще никогда. Если, конечно, он не планировал вновь потерять друга на пару-тройку лет. Но чаша терпения переполнилась, о чем Джон сразу же пожалел, но останавливать поток красноречия было уже поздно. Как ни странно, но Шерлок практически не отреагировал на вполне справедливые обвинения со стороны доктора. Он лишь ненадолго поднял глаза от чашки Петри, где вторые сутки старательно выращивал неизвестных, но весьма противных на вид бактерий, и снова погрузился в исследование. И Джон впервые за все время их дружбы позволил себе обидеться и уйти, решительно хлопнув дверью, с твердым намерением не возвращаться сюда до официальных извинений со стороны Холмса. Впрочем, наивно было полагать, что Шерлок действительно снизойдет до такого. А дома… дома все тоже было далеко не гладко. Мэри с каждым днем становилась все молчаливее и раздражительней. Джон чувствовал, будто она отдаляется от него, но ничего поделать не мог. Все словно замерли в оцепенении, как птички, загипнотизированные взглядом ужа, и молча и покорно ждали исхода. Но если доктор все еще смутно надеялся в глубине души на нежданный лучик солнца, то миссис Ватсон, судя по всему, уже и эпитафию себе на надгробие сочинила. Знаете то ужасно неприятное чувство, когда хочется провалиться под землю от стыда за какую-то промашку другого человека? Джон Ватсон буквально изнывал от этого изматывающего чувства, проклиная себя за то, что они попали в передрягу с Магнуссеном, за то, что не смог уберечь от страшных последствий жену, за то, что бездействует сейчас и – самое главное – даже не представляет, что нужно делать! Это одновременно и выводило из себя, и вызывало практически меланхоличную хандру смертельно уставшего человека, которому уже все равно, что с ним станет. Очень чувствительный к сопереживанию другим, по натуре своей очень добрый Джон Ватсон не мог смотреть на страдания человека. Наверное, потому и выбрал тернистую стезю врача. А после профессиональные навыки плавно переползли от сострадания пациентам - на всех окружающих людей. Стоило едва знакомому человеку попасть в беду, и Джон тут же был готов выложиться по полной программе, отдать последнюю рубаху, но помочь человеку. Многие пользовались этим в корыстных целях до тех пор, пока доктор не научился преодолевать себя и вежливо, но настойчиво отказываться ссудить безвозмездно крупную сумму. Будучи крайне интеллигентным и вежливым человеком, после он долго не мог простить себе такого очерствения сердца. А привычки военного сохранились на всю жизнь. Действовать быстро, точно и без промедления – таков был его девиз. Ведь почти всегда от его сноровки зависели жизни людей. И что больше всего не переносил Джон Ватсон – бездействия. Его натура требовала решительных шагов, сделать которых сейчас он не мог. И сам себе Джон напоминал инвалида-колясочника, который вынужден смотреть, как веселятся люди на танцполе, и чувствовать, что он лишний в этой веселой шумной толпе. И, в общем-то, все верно представлял себе Джон, за единственным исключением – люди вокруг не спешили радоваться. Чувствуя себя бессильным дряхлым стариком, доктор заливал хандру волшебным напитком из пузатой бутыли, который на время притуплял муки совести и предоставлял возможность воспаленному и измученному мозгу забыться в крепкой терпкой горечи. Но однажды ночью, не смотря на вечернее обильное возлияние, Джон проснулся от странных звуков. Мэри, уткнувшись лицом между подушкой и стеной, истерично рыдала, напрасно стараясь сдерживать всхлипывания и дрожь тела. Доктор сконфуженно протянул руку, чтобы обнять и успокоить жену, но она лишь раздраженно сбросила ее с себя и сильнее вжалась в постель. Джон Ватсон, чувствуя себя последним негодяем и подлецом, больше так и не решился прикоснуться к Мэри, остаток ночи крутясь на обжигающе горячих простынях и не смыкая глаз. И по собственным неутешительным выводам, так низко ему падать еще не доводилось. Минул еще один день, в который Шерлок, само собой, появиться и извиниться не удосужился. И Джон, немного пришедший в себя, уже был готов признать, что напрасно погорячился в тот раз, как вдруг телефон возвестил о входящем сообщении. «Надеюсь, на завтра у тебя нет никаких важных планов? ШХ» Джон задумчиво крутил в руках телефон, размышляя над ответом, как вдогонку пришло еще одно сообщение: «Надеюсь, не забыл, что завтра суд? Нужна твоя помощь в подготовке. ШХ» - Каков наглец! – не удержался от восклицания Джон. Но звучало это уже совсем не зло. *** - Ты все запомнил? – Шерлок был собран, как пружина. Доктор поймал себя на мысли, что последний раз видел его в таком состоянии только в разгар страстей с делом Мориарти. - Да. - Повтори. И Джон послушно в третий раз стал перечислять: - Нам с Мэри быть готовыми к семи утра. Ей можно взять с собой лишь небольшую сумку с вещами, я должен быть в костюме и налегке. Вызвать такси по номеру, который ты мне дал. Когда таксист заедет на заправку, мне нужно пересесть в другую машину, припаркованную рядом. Молчать, не возникать, вопросов не задавать и ждать тебя. - Как машину узнать, помнишь? Джон кивнул. - Хорошо… На сегодня все, тебе пора домой. Что ни говори, но уверенный вид Шерлока вселял если не надежу, то точно вносил долю спокойствия и действовал на Джона умиротворяюще. На утро ровно в семь к подъезду подъехало такси. Джон подумал о том, что, наверное, если бы он предварительно не звонил по номеру, машина все равно бы стояла сейчас около дома. «Вы еще не знаете, куда вам надо? Мы все уже решили за вас!» Водитель, не задавая лишних вопросов, тронулся с места. Видимо, он был заранее хорошо проинструктирован. Джон ободряюще сжал холодные пальцы Мэри, она ответила слабой отстраненной улыбкой. Ехали странными извилистыми улочками, все дальше и дальше от центра, через промышленные районы и старые заброшенные дома. Джон даже уже начал переживать, куда же таксист завезет их, но к счастью, вскоре тот свернул на небольшую заправочную станцию, находящуюся уже за чертой города. Шерлок – безусловно, именно он выбрал место – сделал это весьма удачно. Пустая дорога, две бензоколонки и маленький магазинчик рядом. Едва таксист начал заправляться, подкатила другая машина, встав с такси буквально дверь в дверь. Джон, ощущая, как и его начинает прошибать холодный пот, торопливо поцеловал Мэри, успев шепнуть лишь пару утешительных слов, и быстро пересел на заднее кресло соседнего авто. Водитель, не мешкая, вдавил педаль в пол и резко вырулил на широкую трассу. Пять минут прошли в молчании. Джон был еще слишком взволнован, чтобы начинать разговор, а странный водитель сам не проявлял инициативы. Доктору был виден лишь его затылок с собранными в короткий хвост рыжими волосами, которые непроизвольно навевали мысли о мотоцикле, и временами ярко-голубые глаза, отражающие внимательные взгляды, которые тот бросал на своего пассажира через зеркало заднего вида. Дождавшись, когда не было ни встречных, ни попутных машин, водитель остановился на обочине и принялся что-то искать в бардачке. Джон снова начал нервничать, но незаметно высмотреть, чем тот занимается, не получалось. Через две минуты нагнетающей тишины странный человек, наконец, повернулся к доктору и знакомым голосом произнес: - Значит так, план действий такой, Джон… - Шерлок! – ошарашенно охнул тот. Действительно, необычный макияж, сильно изменивший черты лица, линзы и этот идиотский рыжий хвостик - и Ватсон не узнал бы друга, столкнись он с ним где-нибудь лицом к лицу. - Джон, сейчас не время! Мой план едва не расстроился. Нужно срочно избавиться от всего этого маскарада и приступать к делу! - А как же суд? – Джон явно отставал в скорости мышления. Ответом послужил лишь раздраженный взгляд.