Поморщившись во сне, Инга Сергеевна с трудом разлепила глаза. Голова тут же отозвалась тупой болью, в горле пересохло.
- Да-а-а-а, видно напились вчера мы знатно. - Приподнявшись на кровати, она, морщась от боли в голове разлепила глаза. Лежали они с Костей в своей комнате на кровати и всё бы хорошо, если бы не два отклонения от принятых норм: во-первых уснули они на кровати, даже не удостоив себя снять покрывало с кровати. Второе было то, что заснули они прямо в парадной одежде.
"Мелочи жизни" - хмыкнула Инга Сергеевна, если честно удивившись тому, что им таки удалось доползти до кровати. Обычно просыпались они там же, где и начинали пить, то есть где то в районе ближе всего находящимся к столу.
Вот только что же вчера случилось? Странное было ощущение...Вроде всё и хорошо, но при этом было чувство, что что-то капитально шло не так. Не правильно
Окончательно усевшись на кровати, она сжала виски и попыталась вспомнить события вчерашней, а точнее уже сегодняшней ночи. Вот они говорят свои тосты, вот бьют куранты, оповещая о начале нового года, а потом...потом...
- О боже! - вскрикнула она, смутно вспомнив о том, что было когда они вышли из-за стола.
- Что ты кричишь, Гесенька? - блаженно улыбаясь, перевернулся на другой бок Костя.
- Иван, - прошептала она в ответ с полным ужасом в голосе, затем вскочив с кровати несмотря на головную боль, рванула к двери. - О боже!
- Ты куда, Гусенька? - удивлённо взглянул на неё любящий муж - что там с Ваней?
Инга Сергеевна не ответила, так как усердно сопя пыталась открыть дверь. Константин Леонидович встал с кровати и подойдя, ласково улыбнулся, - дверь так -то в другую сторону открывается.
- Фу ты, - негромко выругалась она, смутившись, но тут же опомнилась и больше не став тратить время на лишние разговоры вылетела в коридор, а потом сразу в гостиную. Константин Леонидович - следом за ней.
Состояние самой гостиной оставляло желать лучшего. Половина посуды была раскинута по полу, наволочки одного из кресел тоже как не бывало. Но Ингу Сергеевну сейчас волновало вовсе не это. Быстро пройдясь глазами по гостиной, она обнаружила то, что искала. От увиденного Инга Сергеевна на минуту оторопела. Ваня нашёлся недалеко от стола. Обнимая руками укутанную в скатерть (О.О) бутылку шампанского, он лёжа прямо на полу, улыбался во сне. Верхней одежды на нём почему-то не было. И факт того, что не было на нём как раз недавно подаренного тётей свитера почему-то отошёл на тридцать пятый план.
Ваня! Ваня! Ванечка! - издав почти нечеловеческий вопль, больше похожий на крик раненого зверя, Инга Сергеевна кинулась к сыну и с ужасом вгляделась в его полусонное, полу довольное лицо.
- М-м... - недовольно пробурчал сквозь сон Иван, легонько отпихивая маму и переворачиваясь на другой бок, не выпуская из рук драгоценную бутылку.
- Ванечка! - снова издала вопль Инга Сергеевна.
- Споила сына! Загубила!
- Ну, не все так плохо... - неуверенно изрек Константин Леонидович.
Затем отец Вани внимательно посмотрел на штаны сына, являющиеся его единственным предметом одежды и неуверенно добавил: - Ну... Во всяком случае, не смертельно... Наверное...
- Да что ты говоришь? - зло взглянула на него Инга Сергеевна, - Это же катастрофа! Я своими руками его...
- Да успокойся ты, - махнул рукой Константин Леонидович, - смотри кажется очухался
- Розовое по-они... - вдруг издал Иван, округлив глаза и возведя их к потолку.
- Ужас! - снова обратила к нему взор мать. И вдруг присмотрелась: - Стоп. А почему он полуголый?
Тут со стороны кухни раздался грохот, ругань, и спустя секунду в зале появился Павел, в одной руке растерянно сжимая ручку от чайника, а в другой - ярко-желтую майку.
- Чей кофта? - растерянно пробормотал он.
- Чей чайник? - поинтересовался Константин Леонидович.
- Так ваш чайник. То есть, ручка, - только сейчас Паша заметил, что судорожно сжимает в руке деревянную ручку. - Я взял чайник - отвалилась...
- А майку ты где нашел? - Инга Сергеевна решила на секунду прекратить истерику и с ужасом признала в потрепанной и порванной тряпочке любимую майку своего сына.
- В чайнике и нашел, - твердо ответил Луна, не обращая ровно никакого внимания на ошалевших родителей и лежащего на полу Ивана, - я... это... На кухню пойду, в общем.
И он гордо удалился в закат, точнее, исчез в полутемном коридоре.
Инга Сергеевна, уняв всхлипы, кое-как поднялась на ноги и осмотрела гостиную. На нее вдруг напал а полнейшая апатия. Ее уже не волновало ни то, что на полу валяются пустые бутылки, ни то, что отец Герасима спит мордой в оливье, ни то, что собственный сын валяется на полу, обнимаясь с бутылкой. Даже побитые чашки и прилепленный каким-то образом к стене, покрытой новехонькими обоями бутерброд не произвели на Ингу Сергеевну никакого впечатления. Даже выбитое окно балкона.
Сейчас она была взволнована совсем по другому поводу.
- Где же кофта? - пробормотала она, озираясь вокруг.
- Гусенька... - ласково произнес Константин Леонидович, показывая пальцем на люстру. - Вот она...
Инга Сергеевна возвела глаза к потолку и посмотрела на предмет гардероба Ивана.
- Ну и фиг с ней! - неожиданно изрекла она. - Помоги мне перетащить сына...
Спустя пять минут Инга Сергеевна металась по квартире, оценивая количество урона, а Константин Леонидович сидел возле кровати сына. Тот, с мокрой тряпкой на лбу, выводил громкие рулады, прерываясь лишь на то, чтобы хлебнуть воды. Бутылка покоилась рядом с ним - он ее так и не выпустил, а когда мать попыталась конфисковать причину всех вчерашних несчастий, она удостоилась укоряющего взгляда сына и пафосного: "Уйди, старушка, я в печали!"
Мать с воплем вынеслась из комнаты. Константин Леонидович с подозрением посмотрел на Ивана и приложил ему ладонь ко лбу, убрав тряпочку.
- Эй, не подходите близко, я тигренок, а не киска! - гневно посмотрел на него затуманенным взором сын.
- Господи Иисусе, - прошептал отец, резко отдергивая руку. Будто боясь, что поехавший сын ее откусит. Затем он на ватных ногах встал и крикнул в проход: - Мать! Неси аспирин и револьвер! Аспирин - Ване, револьвер - мне!
- Да ему уже ничего не поможет, - в проходе снова появился Павел.
- Почему это? - с ужасом посмотрел на него Константин Леонидович.
- А вы что не видите, как он нажрался? - авторитетно заявил Луна. - Теперь еще как минимум час не очнется.
- Что за выражения? - скорее для порядка возмутился отец.
- Ну, хорошо, - легко согласился Павел, - ваш наследник еще изволит почивать часок-другой, ибо принял немереную дозу, окаянный...
- Изыди! - резко отскочил от него Константин Леонидович, совсем не понимая, что здесь происходит.
- Угу, - согласился Павел, - да вы не переживайте так, батенька, - после веселой новогодней ночи о субординации он даже и не вспомнил, - вон, Герке куда хуже.
- Ще-е не вме-ерла Україна-а... - вдруг снова привлек к себе внимание Иван. Константин Леонидович и Павел повернулись к нему.
- Герке хуже, - повторил Луна, отступая на шаг от двери, - да вы сами посмотрите. Вон он, в обнимку с туалетом, Эдика зовет...
- Кого зовет? - снова поразился отец Вани.
- Ну, как это называется, - Павел хранил полную невозмутимость. - Перебрал он вчера, короче, - наконец соизволил он объяснить окончательно ошалевшему родителю.
Константин Леонидович, мысленно готовясь к самому худшему, вышел в коридор. Затем что-то вспомнил и повернулся к Павлу:
- Слушай, а тебя чего не понесло?
- А потому что, - Луна любовно похлопал себя по животу, - жиру много. И вообще, я не пил - я ел!
- Надо будет на следующий Новый Год так поступить, - внял его словам отец Ивана, - слушай, одно одолжение...
- Да? - поднял на него глаза Павел.
- Вытяни Сашку Каменева из оливье, - серьезно произнес Константин Леонидович.
- Обязательно, - расплылся в улыбке Павел.
Константин Леонидович кивнул и вышел из комнаты. Луна проводил его взглядом.
- А где Ванька? - вдруг обратил внимание Павел, что того в комнате нет.
***
Марго тяжело вздохнула. Не помогло и поэтому она вздохнула еще раз. Затем она мысленно перекрестилась и заглянула в ванную, из которой только что вышла. То, что там творилось, было ни в сказке сказать, ни матом описать...
Герасим стоял на коленях, наклонившись лицом к унитазу. Недалеко стояла Варя, по сути, исполняющая сейчас роль предмета интерьера. Правда, предмет интерьера сейчас отчаянно голосил.
- Герасим! Гера! Герочка! Мумушечка! Родной! Прости меня, ду-уру гре-ешную... - на этом моменте Варвара прекратила словесный поток и завыла белугой: - Извини-и!.. Хочешь, я теперь с Арчибальдом гулять месяц буду? Хочешь, бутерброды готовить? Хочешь, за ручку вместе ходить будем? Ге-ерочка!..
- Твою за ногу, Варвара, - позеленевший Герасим отрывает лицо от сидения белого друга и волком смотрит на подругу: - если хочешь помочь, то просто заткнись, я тебя умоляю! И да, - он только сейчас обратил внимание на лицо Вари.
- Что такое? - всхлипывая, Варя опустила на него глаза.
- Вытянь бутерброд из волос, - серьезно посоветовал Муму, прежде чем снова поддаться позыву организма.
Варя замерла, похлопала ясными лазурными глазами и медленно потянулась к прическе:
- Ой...
И вдруг вновь завыла:
- Прости-и...
- Не насилуй мои уши, королева зеленых человечков! - рявкнул Герасим, не поворачиваясь к ней.
Марго лишь помотала головой, отгоняя наваждения, робко предположила, что это все же лучше, чем когда Варвара голосила у Муму на груди и отвернулась.
Тут из соседней комнаты раздался грохот. Марго повернула голову и открыла рот. Навстречу ей шёл Иван, почему-то только в одних штанах...
- Ванька? - негромко спросила она, подавляя головную боль. Попыталась списать все на похмелье, прикрыв глаза. Открыла. Наваждение никуда не исчезло. Оно продолжало стоять рядом с ней, прыгая на одной ноге и пока что ничего вокруг не замечая.
Тут, услышав свое имя, он повернулся на голос. Остекленевший взор остановился на Марго.
- Ты чего? - заикаясь, спросила Маргарита, отступая на шаг назад.
Иван вздрогнул. В его глазах начало читаться понимание.
- Маму-уля! - вдруг издал крик он, кидаясь на шею девочке. Та не удержала равновесие и охнув, свалилась на пол. Иван упал на нее.
- Я скучал, - доверительно сообщает Иван, глядя в черные глаза.
- В-ваня... Ты... в себе или как? - ошалело спрашивает Маргарита, пытаясь выползти из-под него.
Новоявленное дитятко оскорбленно посмотрел на нее.
- Я спать хочу! - капризно сообщил он. - Спой мне песенку, ра-асскажи мне сказку...
- Может, ей еще с тобой лечь? - раздался мрачный голос.
Марго и Иван одновременно повернулись.
Инга Сергеевна стояла, скрестив руки на груди и хмуро смотрела на развернувшуюся драму.
- Вы не подумайте ничего плохого, - прохрипела из-под Ивана Марго, - он просто упал...
- Угу, - не смягчилась женщина.
В голове Ивана что-то внезапно щелкнуло, и он, чмокнув в нос залившуюся краской Марго, подскочил с не менее громким воплем к Инге Сергеевне:
- Маму-уля!..
- А? - разом утратив весь грозный вид, опешила Инга Сергеевна.
- Мамуля, - тоном четырёхлетнего ребёнка, которого наконец пришли забирать из детского сада повторил он. С полу-ласковым, полу-счастливой интонацией в голосе он крепко-накрепко обнял мамашу.
- Боже мой, Ванюша, - даже как то растрогалась Инга Сергеевна, которую в последний раз сын обделял такими ласками лет в восемь.
- Хочу сказку, - теперь уже у неё стал просить Ваня, - расскажи сказку, пожалуйста!
Инга Сергеевна улыбнулась, - Давай пойдём в комнату, ляжешь в кроватку, а я тебе за это, так и быть, расскажу сказку!
И увидев восторженно-счастливое выражения лица сына, поняла, что попала в точку.
Варвара, незаметно уже сколько времени назад вышедшая из ванной округлёнными глазами следила за всё более чудными выходками Ивана. Да-а-а, его таким год подкалывать можно будет
- Варька, - отойдя от шока, но всё ещё красная, как рак, Марго, наконец, увидела подругу, - почему ты здесь?
- Герка выгнал, - пожала плечами Варя, - ему стало лучше и он сказал что хочет привести себя в порядок.
- Ясно, - осоловела кивнула Марго.
Тут из ванной наконец вышел Герасим. На лице его читалось вселенское облегчение, помывшись холодной водой, он на ходу вытирал мокрое лицо, затем, ехидно улыбаясь, обратился к Варе:
- Что ты там про "ходить под ручку" говорила?
***
- Н-да... - Константин Леонидович растерянно осмотрел собравшихся. Здесь был и Павел, и Герасим с Варварой, которых кто-то чудесным образом вытащил из ванной, красная Марго, Иван, снова лежащий с повязкой на лбу и ошалело хлопающий глазами, уже более осознано и медленно приходящий в себя, и родители остальных. Александр Львович стирал с лица оливье, остальные с не менее растерянными лицами внимали происходящему.
- Что делать теперь будем? - робко подала голос мама Вари.
Остальные промолчали.
Внезапно Иван скинул с себя покрывало и резко приподнялся на кровати, ловя на себя полные ужаса взгляды. Никак снова буянить начнет?
- Не понимаю, чего вы нервничаете! - выпалил он, обводя взглядом товарищей по несчастью. - Классно же повеселились!..
П.С. Отдельное и огромное спасибо Митсуне) Я бы не справилась без неё :Д Больше половины текста - её. И пусть ещё раз ляпнет, что у неё с юмором туго, буду тыкать в лицо этим фф) Всё ж великолепно, Митси!
