Молитва о боли.

      Светловолосый юноша выбежал из древнего храма с вновь открывшейся раной и побежал, куда глаза глядят, лишь бы исчезнуть как можно скорее. Прохладный ветер вызывал мурашки на мокрой коже, наспех обутые кроссовки начинали натирать голые ступни парня. Он спотыкался о корни и камни, но продолжал свой путь до тех пор, пока не упал на землю, обессилев. Немного влажная и такая холодная, что Ки непроизвольно вздрогнул. Его грудь вздымалась от быстрого дыхания и содрогалась от редких хрипов в связи с нехваткой воздуха. Сердце бешено колотилось, и блондин мог «чувствовать», как по его жилам течет кровь. Эмоции объяли парня, заставляя отдаться им. Отдаться без остатка, угрожая сжечь хозяина и уничтожить его полностью, не оставив ни пепла, ни следов. Карие глаза блестели от подступивших слез, а горло пересохло, и сложилось ощущение кома внутри. С трудом вздохнув, он сел и провел тонкими пальцами по грязной земле, после чего поднес ее к своему лицу и с силой сжал. «Этими руками я мог прикасаться к нему, мог… Но что мне мешает? Черт бы побрал этого глупого сорванца и не менее глупого Тэмина! Он так не вовремя зашел, а МинХо тут же вновь охладел. Но у него есть чувства… Ведь так?». Ки размышлял о произошедшем, уставившись в пустоту сквозь кусты и деревья. Любой путник испугался бы его: сейчас он был больше похож на старую сломанную куклу. Тонкие порезы и синяки на прекрасном лице, остекленевшие влажные глаза, испачканная светлая кожа, на которой видны дорожки от слез. Парень закинул голову назад и, собрав свои силы, поднялся. Осмотревшись и горько усмехнувшись, он пошел к видневшейся недалеко тропе, чтобы найти свой класс и поскорее уехать подальше от господина Чхве.       В это же время уставший МинХо вышел из того же храма, почтительно поклонился и пошел наугад. В его планы не входил поиск класса. Он хотел просто разобраться в себе и понять, что он чувствует к КиБому, и если он все еще испытывает любовь к нему, то имеет ли он на это право. Темные мокрые волосы спутались, и парню пришлось связать их в тугой хвост до тех пор, пока не найдет что-нибудь, чем можно будет изменить свое положение. Обернувшись в последний раз, он вошел в мир зеленых лесов и кустарников с прекрасными цветами и озерами. Его путь пролегал через прежние дороги с той лишь разницей, что в этот раз он пойдет не обычными протоптанными тропами, а лесными, которые были созданы животными. Кивнув своей затее, брюнет вошел в тень и направился на поиск себя.       Дневное солнце припекало, и его яркие лучи проникали даже в самые густые заросли, где в большую часть времени царит тишина, влажность и тьма. Множество разнообразных деревьев, кустов и цветов росло в этом чудном лесу, а частые ручьи и необычные разноцветные рыбки удивляли МинХо, который даже представить раньше и не мог о существовании такого потрясающего места. Его одежда высохла, а волосы стали завиваться, чем порядочно раздражали юношу. Он нашел тихое и одинокое место под кроной большого дуба, которое прикрывало солнце и спасало от изнуряющей жары. Удобно расположившись и прикрыв глаза, брюнет задумался. Боль, причиненная в прошлом, не позволяла без памяти бросится к Ки и, обняв его, говорить о своей любви, но в то же время как быть, если он не может сдержаться рядом с ним и единственный путь - это убрать объект влечения. «Такой неудачник как ты ни за что в жизни не понравится мне! Смешной и бесполезный… Хахаха,» - слова Ки из средней школы всплыли в памяти острым клинком, прорезавшим брешь в чувствах. Отогнав нежеланные и болезненные воспоминания, Мино поднял глаза к небу, в надежде найти подсказку среди прекрасных белоснежных облаков и одинокого солнца, которое обязано светить для всех, даже неугодных ему. Он усмехнулся и положил руки под голову. Редкие моменты наслаждения охватывали его, когда он был один среди природы. Чудные запахи, необычные цветы или же кристальная вода, от которой стынут жилы, и невинные горы. Облизнув сухие розоватые губы, парень зацепился взглядом за ярко-розовый цвет недалеко от корней огромного дерева, где он и отдыхал. Не сумев пересилить свое любопытство, он спустился и аккуратно отодвинул старые листья. Под ними оказался прекрасный алый гибискус, стремящийся всеми силами к ясному светилу. Поразившись его красоте, МинХо коснулся тонких лепестков, и, ощутив их нежность, он осознал свои чувства, похожие на такое прекрасное растение. Вернувшись к месту отдыха, брюнет собрал вещи и пошел на поиски класса, так как он был уверен, что именно там он и найдет своего возлюбленного, который в этот раз не откажет ему и не сможет устоять перед ним.

***

      - Хен… Ты уверен, что это поможет, и обязательно ли было меня так хватать? – высокий голос светловолосого ребенка отдавался эхом от стен деревянного храма.       - Конечно, ты считаешь, что они бы с тобой лучше разобрались? Пошли, нам пора возвращать тебя в более привычное тебе общество, а жаль. Я бы не отказался остаться с тобой, – широко улыбнувшись, ответил Онью и подтолкнул Тэмина к дверям. Они вышли из здания и направились уверенным шагом в неизвестном для юнца направлении. Шагая в тишине, нарушаемой только криками птиц или писком мышей, они прошли около двух, а может, и трех часов, после чего до их слуха донеслись крики и смех. Юноша удивленно посмотрел на своего хена и, покраснев, поклонился. ДжинКи потрепал господина Ли по волосам и, взяв его за руку, вышел на небольшую поляну под горой, отмечая, что они никуда не ушли, что было удивительно для него.       - Добрый день, я… Я служитель храма, что находится недалеко, и я нашел вашего ученика. Он был напуган и голоден! Как человек, называющий себя учителем, может так обходится со своими учениками? Это абсурдно! – возмущаясь, начал он, но прервал свои претензии, увидев невысокого шатена, который сидел в кругу детей и о чем-то оживленно с ними разговаривал, не замечая окружающих. – Кто это? – задал он вопрос своему юному другу.       - Кто? Тот мужчина? Это учитель МинХо, Ким Джонгхен. Он очень веселый, правда, порой слишком строг по отношению к нам, – скромно ответил светло-русый парень и, обняв на прощание старшего друга, ушел в сторону своих друзей.       С интересом наблюдая за тем, кого назвали учителем, Онью отмечал его схожесть со своим бывшим одноклассником, который когда-то заставил его страдать от боли и унижения и до сих пор являлся лишь страшным сном для него. Одолеваемый сомнениями, служитель храма решил не испытывать судьбу, но было поздно, и ухмыляющийся преподаватель уже направлялся сторону несчастной жертвы. Он приблизился и, с силой схватив его руку, потянул за деревья, где их никто не услышит. Оставшись наедине, Джонгхен властно сжал запястье друга, заставив того скорчиться от боли, и схватил второй рукой его волосы.       - А ты не изменился. Интересно, тебе все так же нравится, когда тебя обижают, ведь ты для этого оставил свои волосы? Или же ты ждал меня? – надменный невозмутимый голос радушного учителя повергал в шок.       - Ты… Эх, это и впрямь ты, а раз так, то не мог бы Господин Ким отпустить меня. Мы больше не ученики, и наша жизнь изменилась, разве нет? – с трудом сдерживаясь, чтобы не вскрикнуть, проговорил Онью. Его рука сильно покраснела, а на тонкой коже появились слезы от ощущения будущих синяков и едва заметные царапины от коротких ногтей мужчины. Взглянув в его глаза, Ли Джинки понял, что ничего не изменилось, и почувствовал себя тем молодым парнем, который перевелся в новую школу в Сеуле, познакомился с милым парнем, а через неделю пострадал от первого друга. На его глаза навернулись слезы.       - Ты ведь знаешь, что я не хочу этого… Блинг, я, правда, стараюсь забыть о произошедшем…       - А что произошло? Мммм, может ты имеешь в виду это? – после слов преподаватель накрыл своими губами губы русого служителя.       Он проник в его рот своим языком властно и надменно. Он не замечал ничего: ни тихого поскуливания, ни слабого сопротивления. Страстный, желанный поцелуй… Джонг ухмыльнулся и слегка укусил старого знакомого за губу, оставив свою метку на парне. Он отодвинулся и осмотрел смутившегося, заплаканного мужчину, и перед его глазами всплыл образ из прошлого. Его одолели чувства, а прежде всего - желание, и он, проигнорировав тот факт, что их могут заметить, с силой распахнул рубашку жертвы и впился горячим поцелуем в светлую кожу, оставив алый след. Он опустился до ремня и, оскалившись, укусил за кожу живота, после чего вновь оказался на уровне глаз Онью. Его хищная улыбка заставляла того содрогаться и закусывать губы, чтобы не издать ни звука. Переместив накаченные руки на плечи друга, Блинг резко опустил того на колеи перед собой и, погладив шатена по голове, коснулся своей ширинки, намекая на обязанности жертвы. Смотря сверху вниз на Джинки, он огляделся по сторонам и, убедившись в том, что они одни, ударил по щеке одноклассника, оставляя яркий след и выбивая слезы.       - Разве ты не помнишь этого? Или же ты пытаешься забыть ту ночь, когда нам было так хорошо? – с усмешкой проговорил парень и одарил своим взглядом любовника.       - Хорошо? Да ты издеваешься?! Ты изнасиловал меня и снял это на камеру, после чего это видео увидела вся школа, а я был вынужден уехать за границу! Ты и впрямь все такой же… - парень хотел было прокричать, но вышел лишь шепот, полный непонимания.       - Серьезно? Разве не ты сказал, что обязан мне и сделаешь все, что я попрошу? Я помню твое обещание, и сейчас хочу тебя. Выполни мое желание! – еще одна пощечина и монах, сжав зубы, коснулся пальцами ширинки ненавистного парня.       Шум отвлек двоих бывших одноклассников, и Онью, улучив момент, сорвался с места и выбежал на поляну, оставив друга в одиночестве.