Реальная жизнь

Когда не знаешь, что сказать, — ссорься. Лорел Гамильтон «Сны Инкуба»

Сказать, что он чувствовал себя угнетенным – не сказать ничего. Норман только перед самой поездкой в Бостон узнал о присутствии Кантилльо на конвенции, что довольно сильно омрачило ему перелет. Видеть и наблюдать за счастливо улыбающимся и раздаривающим улыбки направо и налево Кантилльо - это не то же самое, что просто знать о его существовании где-то далеко. Там, где он не выводит Ридуса одним своим присутствием, там, где можно представить, что его переехал поезд или ему на голову упало что-то тяжелое, лишая последнего разума и вынуждая Даниелу отказаться от такого идиота. Ридусу не хотелось быть рядом с ним в одном помещении и слышать, как он, так же, как и в прошлом году, будет разговаривать с его Даниелой по телефону. Не хотелось знать, что он будет справляться о ее самочувствии и поведении его собственных детей. Не хотелось понимать, что он будет смеяться над ее шутками, заставляя Нормана сжимать кулаки от желания почесать их об его ухмыляющуюся физиономию. И даже поговорить сейчас обо всем этом было не с кем. Эндрю не почтил Бостон своим присутствием. Майкл находился по каким-то неотложным делам в Лос-Анджелесе. И только Флэнери, буравящий Ридуса грозным взглядом, был рядом. Правда, зная друга уже слишком долгое время, Норман прекрасно понимал, что стоило начать разговор и озвучить свои жалобы на непутевого Кантилльо, ему и самому влетело бы по первое число. Шон за словом в карман не полезет. Выскажет все, что думает о нем, снова и снова повторяя, что нельзя быть таким придурком, каким является Норман. И слышать вновь о своей, приведшей к разладу в семье, глупости Ридус пока не мог. Да и как бы Шон не старался, побыть им наедине в спасительной тишине не удалось ни разу за всю такую длинную пятницу: то утренняя панель с поклонниками «Святых»; то раздача автографов, затянувшаяся на несколько часов дольше положенного срока из-за обилия желающих встретиться с ирландскими братьями; то крутящаяся неподалеку Сесилия, которую Ридус притащил с собой, устав слушать ее жалкие просьбы и нежелание возвращаться в Нью-Йорк. Зачем Сингли нужна была ему сейчас? Даниела уже узнала о его интрижке в намерении отомстить ей, и продолжать этот фарс, давая напрасную надежду бегающей за ним девушке было, конечно, нечестным, но... Такое большое «но», что оно словно затмевало собой все остальное. Эта увивающаяся около него Сесилия отвлекала Ридуса от мыслей о Даниеле, хотя бы на те короткие минуты, которые он проводил, вколачивая ее доступное во всех смыслах тело в кровать. В эти моменты основной мозг мужчины отключался, позволяя себе хоть какое-то расслабление. Правда, хватало этого ненадолго, и после становилось еще хуже... Хотя куда хуже? В желтой прессе уже поползли слухи о его расставании с Даниелой и о том, что она сбежала от него в солнечный Лос-Анджелес, прихватив с собой и его сына, и общую дочь. Не слишком заморачивающиеся выяснением правды журналюги быстро состряпали только им понятное объяснение произошедшего. Ридус, не единожды замеченный в обществе Сесилии, был ими обвинен чуть ли не в растлении малолетних, коей Сингли, уже перешагнувшая порог двадцатилетия, не являлась в принципе. Без какого-либо зазрения совести, люди, ничуть не смущаясь, обсасывали подробности его личной жизни. Единственное, на что надеялся Ридус, это что никто на панелях, посвященных его фильмам, не решится задавать вопросы на эту тему. Ведь, согласно правилам конвенций, это было запрещено. Вот только не всегда у людей хватало такта и благородства не вторгаться к другим людям в постельные дела. Упав без сил на кровать рядом с давно уже видящей сны Сесилией, Норман забрался под одеяло, отвернувшись от почувствовавшей его присутствие и потянувшейся к нему девушки. Никаких объятий! Он слишком устал сегодня, чтобы еще выдерживать и ее прикосновения. Вот если бы вместо приторно пахнущей Сингли здесь была Даниела, он сам бы потянулся к ней, сгребая в стальные объятия. - Отвали, – коротко бросил Норман, поведя плечом и сбросив ладонь прижавшейся к нему со спины Сесилии. - Грубиян! – ничуть не обидевшись, прошептала Сингли, но руку убрала. Суббота была наполнена событиями и запланированными заранее мероприятиями еще больше, чем уже оставшаяся позади пятница. Просмотр обоих частей «Святых» вместе с самыми преданными фанатами; ответы на уже давно приевшиеся вопросы и, конечно же, встречи со счастливчиками, успевшими купить билеты – все это когда-то привело бы Ридуса в восторг, который он любил делить с Флэнери. Но замаячивший на горизонте Кантилльо, не успевший еще и слова сказать, перечеркнул все, заставив увидевшего его Нормана застыть на месте, переводя дыхание и собираясь с мыслями. Шагающий с гордо поднятой головой Хосе, с лица которого не сходила широкая улыбка, выводил следящего за ним взглядом Нормана из себя. Кантилльо, прищурив свои темные глаза, косился в сторону старающегося придать себе непринужденный вид Ридуса, чем еще больше взбесил разозленного его присутствием актера. Получив локтем в бок от оказавшегося в сантиметре от него Шона, Норман пару раз моргнул, пытаясь прогнать появившиеся перед глазами страшные картинки, которые его уставший мозг так усердно преподносил ему. Дани в руках Кантилльо, Алексис улыбается Кантилльо, Мингус просто разговаривает с Кантилльо, вроде безобидные вещи, но так ранящие сердце. И ведь наверняка в его отсутствие в жизни его близких этот подонок Кантилльо именно это все и делал, стараясь вытеснить самого Ридуса из их мыслей. И если с родным сыном такое могло произойти в самом крайнем случае, то насчет Даниелы Норман был уже не так уверен. Ужинать на глазах у всех вместе с утащившей его в ресторан Сесилией было непривычно. Но когда к их, почти не разговаривающей между собой, паре, присоединился один из друзей Ридуса, он немного пришел в себя. Флэнери, специально усевшись между Норманом и Сингли, отделил обиженно посматривающую на него модель от своего друга. Подвинув свой стул ближе к Ридусу, Шон, положив ему руку на плечо, начал рассказывать об одной особо впечатлительной фанатке, попавшейся ему сегодня на раздаче автографов. Стоило Сесилии открыть рот в желании сказать хоть что-нибудь и вступить с мужчинами в беседу, как они оба одновременно шикали на нее, призывая таким образом к молчанию. - Тебе еще спать не пора? – закончив с ужином и перейдя в бар, поинтересовался Флэнери, обратившись к увлеченно изучающей меню с коктейлями Сингли. - Нет! – буркнула она, наморщив нос и взглянув на Ридуса, которого ее обиды и желания вообще мало заботили. - А я думал, детское время уже давно прошло, – в притворном ужасе округлил глаза Шон, явно пытаясь поддеть не жаждущую их покидать девушку. Ее общество ему надоело. Кажется, что именно ему она ничего плохого не сделала, но то, что она натворила с семьей его друга, совершенно не беспокоясь ни о ком, кроме себя, было непростительным. И Шон считал, что имеет полное право указывать ей на ее место. Она просто мимо проходящая подстилка в жизни его Ридуса. Норман и сам это знал. Сам понимал, что, оставляя ее рядом, совершал глупость, но, уверенный в том, что это вызовет у его Даниелы боль, не собирался пока отказываться от тела той, которой только это и было надо. Ведь он уже не раз замечал, как начинали блестеть глаза Сесилии, когда она что-то читала про их якобы отношения в интернете, когда видела поблизости фотографов, когда кто-то из особо рьяных и беспринципных папарацци умудрялся выкрикнуть им какой-нибудь вопрос. Известность – какой бы она не была, всегда оставалась известностью, и не важно, что именно говорили про тебя, важно было то, что тебя помнили и твое имя звучало вслух, по крайней мере так было для нее. Сесилии, все еще находящейся на одной из самых низких ступеней карьеры в модельном бизнесе, слухи вокруг нее и пользующегося ею Ридуса были только на руку. - Вали уже в номер! – командным голосом, не терпящим возражений, Ридус озвучил и свои мысли по поводу ее нахождения вместе с ним и его другом в баре. - Но... – попыталась возразить Сесилия, сжимая губы в тонкую полоску. - Быстро! – процедил сквозь зубы Норман, не собирающийся весь оставшийся вечер ощущать на себе ее просящие взгляды. С ее ухода прошла всего минута, но ему даже дышать стало легче. Если он и дальше будет продолжать в таком же духе, стремясь сделать Даниеле больно своими публичными появлениями с Сесилией, ему, конечно, не помешало бы запастись терпением, которого, благодаря последним событиям и новым слухам в прессе, становилось с каждым днем все меньше и меньше. В баре Ридус с Флэнери провели чуть ли не большую часть ночи, покинув его лишь далеко за полночь и разойдясь по своим номерам. Не раздеваясь и не утруждая себя даже душем ради сопящей на кровати Сингли, которой вряд ли придется по вкусу запах его взмокшего за день тела, смешанного с алкогольными парами, Норман упал рядом с девушкой. Оставалось продержаться только воскресенье, ничего не учудив и не ухудшив и без того свое шаткое положение в глазах отстранившейся от него Даниелы. Утро наступило для плохо понимающего, что уже пора просыпаться, Нормана неожиданно. Он с трудом разлепил веки и, приняв душ словно на автопилоте, собрался на встречу с поклонниками, на ходу закидывая в рот чуть ли не полпачки жвачки. Если предыдущие два дня были почти полностью посвящены «Святым», то сегодня была очередь «Ходячих мертвецов», а значит, ему предстояла просто замечательная по всем предшествующим этому признакам встреча с Кантилльо. Войдя в переполненное визжащими девчонками помещение, Ридус, не тратя времени, направился к своему столу, за которым в ожидании его персоны уже восседал Кларк, а Флэнери, выглядящий гораздо бодрее его, улыбался, даря своим фанаткам хорошее настроение. Еще бы и Ридусу перестать хмуриться, и тогда все могло бы пройти нормально. Жаль, что появившийся из двери напротив Кантилльо не помог этому, наоборот, испортив его самочувствие. Признающиеся в любви Норману девочки подпрыгивали на месте от нетерпения и желания вручить ему свои подарки, но это его сейчас мало трогало. Прокрутив в уме все способы расправы над Хосе, ухмыляющимся, как и обычно, только, кажется, еще сильнее, которые вряд ли показались бы кому-либо законными, Норман слегка успокоился и уже одаривал всех не таким грозным взглядом, пусть и спрятанным за стеклами темных очков. Несколько фанатов пожелали совместную фотографию с Дэрилом и Мартинезом, и у мужчин не было возможности отказать. Билеты куплены, деньги заплачены, никого не интересует их взаимная неприязнь. И если Хосе вся эта ситуация забавляла, ведь он добился желаемого, не особо прилагая к этому усилий, просто имея огромное терпение, то набычившийся Ридус готов был метать в него молнии взглядом своих холодных глаз. Вдохнув поглубже, Норман встал рядом с радостно пищащей девочкой, обняв ее и прижав к себе, тем самым отодвинув от стоящего с другой стороны Хосе. Несколько вспышек фотоаппарата и можно выдохнуть, Кантилльо позвали в соседний зал для отдельной фотосессии. Ридус сдержался и ничего не сказал своему противнику, не растерзал его на чужих глазах и даже вел себя вполне прилично, ведь никто не должен знать о его настоящих чувствах. Проведя остаток дня с коллегами по сериалу, Норман постепенно настроился на то, что не все потеряно, и что он выдержит последние часы. Стивен сегодня вел себя более раскованно, чем обычно, и отвечал на большинство задаваемых им на панели вопросов, отводя часть внимания на себя. Эмили с Лорен, прежде чем что-то произнести, шепотом советовались друг с другом, будто от их ответа зависели чьи-то жизни, и им нужно было решать неимоверно сложные задачи. Вот как раз с одной из них, а именно с Коэн ему поговорить и выяснить отношения так и не удалось: девушка под любым предлогом всякий раз сбегала от него, оставляя Нормана недоуменно смотреть ей вслед. Она так яро защищала Даниелу, не зная о том, что творила ее подруга, находясь в Лос-Анджелесе... Или знала и не хотела это обсуждать? Плюнув на умело скрывающуюся от него Лорен, Норман решил уединиться в одном из предназначенных для персонала коридоров. Тишина и спокойствие окружили его ровно до того момента, пока нашедшая его Сесилия не прижалась к нему, шепча на ухо о том, что она заскучала, сидя в номере, и уже готова лететь обратно в Джорджию. Его доводы о том, что он ее вообще с собой не звал, и нахождение ее высочества здесь не особо важно, ни к чему не привели. Опираясь на его грудь своими ладонями, Сингли, облизнув губки, вновь склонилась к его уху, бормоча то, что по ее мнению, должно было возбудить мужчину. Так не вовремя заставший их вместе Кантилльо, проходя мимо, не смог сдержать ехидной реплики, сказанной слишком громко и долетевшей до отвлеченного моделью Нормана. Отбросив все мысли о том, что это все только может усугубить его жизнь, Норман сжав пальцы в кулаки бросился на опешившего от его слишком резкого движения Кантилльо. Поначалу просто защищающийся от града сыпавшихся на него ударов, после того, как он пропустил самый первый, Хосе постепенно перешел в наступление, сбивая костяшки рук о лицо Ридуса. Они оба были намерены доказать друг другу свою силу и отступать, показывая свою слабость, не собирались. Только благодаря вызванным Сесилией Кларку и Флэнери, внезапно начавшуюся драку удалось остановить, растащив тяжело дышащих мужчин в разные стороны. Да, оказалось невозможным держать себя в руках, когда тебе вслух говорят о твоей глупости, и о том, каким нужно было быть дураком, чтобы потерять любящую тебя больше всего на свете девушку.