Реальная жизнь

Гормоны - жуткие сволочи. Им наплевать, разбито у тебя сердце или нет, им важно, что в комнате - красивый мужчина. Лорел Гамильтон «Сны Инкуба»

- Блин, надо было выбрать ту, с большими ушами, – причитала Даниела, подавая ужин поздним вечером. - Ни за что! – мотал головой несогласный Хосе, успевая корчить рожицы с интересом взирающей на него Алекс, которую он держал на руках, чтобы освободить временно занятую накрыванием стола Дани. - А, может, все же ту, ну, которая злая? – косилась в сторону Кантилльо Даниела, накладывая ему завтрак поздним утром. - Вот еще! – отмахивался мужчина, весело подмигивая напряженной девушке и двигаясь к столу. - А как насчет той, что постарше? – безнадежно уточняла Дани, принимая из рук Хосе купленные им и Мингусом продукты. - С ума сошла?! – возмущался он, отворачиваясь и криво ухмыляясь. Ему нравилась эта игра – доведи Даниелу. Дани оставшиеся до субботы дни всеми способами пыталась убедить Хосе выбрать другую девушку для съемок, но непреклонный мужчина постоянно отказывал, ссылаясь на уже упущенное время и невозможность найти подходящую кандидатуру в такой короткий срок. Она так не хотела участвовать в фотосессии, уверенная в своей абсолютной не фотогеничности и неуклюжести. Да и вообще, вся эта затея попахивала возможным нагоняем от Ридуса, которому Дани сказала, что они уже вроде и не вместе, но все равно боялась причинить боль, даже просто присутствуя в одном кадре с ненавистным ее бывшему мужчине человеком. Но и обижать надеющегося на нее Хосе, требующего положительного ответа, она не могла, неохотно кивая на его многозначительный взгляд и опуская глаза в пол. А в глубине души понимала, что не выбрала девушку просто из ревности, не желая делить Кантилльо ни с кем. Она так запуталась. Он не нужен был ей в том плане, в котором он хотел ее когда-то и, возможно, до сих пор, но и терять Хосе, видя его в объятиях другой, Дани, ругая себя, не желала. Вспомнив в один из дней, когда Хосе, вышагивая перед бассейном, демонстрировал свое идеальное тело, то и дело напрягая мышцы и поворачиваясь в выгодном для себя свете, о существующей у него то ли эфемерной, то ли реальной девушке, Дани в открытую спросила, может ли она с ней познакомиться. На что получила невнятный ответ о том, что его подруга сейчас якобы не в городе и очень занята, находясь в разъездах по стране. Даниеле с нереальным трудом удалось выпытать имя счастливицы – Мари, желание увидеть которую росло день ото дня. Ведь зная вкус друга, она надеялась, что он не ошибся в своем выборе. Или, наоборот, рассчитывала, что он признается, и скажет, что у него никого нет? Глупости... Матеря себя всеми словами, которые она только знала, Даниела с упорством проверяла новости в твиттере и новые фотографии в инстаграме, продолжая тихо следить за жизнью далекого от нее сейчас Нормана. Легко можно было приблизить его, просто взяв в руки телефон и набрав номер, но сила воли и не дающий покоя бурчащий голосок в голове не позволяли ей поддаться слабости. Суббота подкралась незаметно, а с ней и прекрасная погода, не омраченная даже прилетевшей на выходные Хеленой, вдруг улыбающейся и приветствующей встречающих ее Дани и Мингуса. Кристенсен, побросав чемоданы в выделенной ей комнате и наспех приняв душ, утащила сына на прогулку по городу, требуя показать, что он сам уже успел посмотреть, и что ему особенно запомнилось. Вызвав няню, с которой Даниела заранее обо всем договорилась, девушка не знала, какой бы еще предлог использовать, чтобы самой остаться дома с дочерью, перебирая в уме все неиспользованными варианты. Не успев придумать ничего подходящего, она была утянута упрямым Хосе в подогнанную ко входу машину и усажена на сиденье. Не позволяя ей даже двинуться, он пристегнул ее ремнем безопасности, одновременно с этим заверив, что все должно пройти замечательно, и ей обязательно понравится. На ее ворчание, что он ей уже когда-то это обещал, только при других обстоятельствах, Хосе покраснел и нервно потер переносицу, извиняясь в тысячный раз. Дани не особо верила в приводимые мужчиной доводы того, что на пляже будет весело, но улыбалась в ответ на его подбадривающую улыбку. Все равно, убегать уже было поздно, она дала ему обещание, не выполнить которое не могла. Совесть, черт ее дери. Снятый на время съемок красивый и уютный пляжный домик с песчаным берегом, с одной стороны огороженным отвесной скалой, а с другой - высоким забором, не позволяющим посторонним находиться на чужой территории, был просто очаровательным и вызывал у растерянно осматривающей его Даниелы только тихий восторг. Придерживающий ее за талию Хосе вежливо знакомил девушку со всеми, кто находился на съемочной площадке, представляя Дани, как свою новую помощницу и замечательного журналиста. Атмосфера, царящая в доме, была непринужденной, все подкалывали друг друга, что вселяло в слегка волнующуюся Дани чуть больше уверенности. Костюм для Кантилльо был выбран его стилистом заранее, а вот наряд для Даниелы пришлось подыскивать, уже находясь здесь. Решая, что же будет прикрывать ее на съемках, и в чем она будет смотреться не так ужасно, Дани остановилась на черном кружевном боди с ярко-красной лентой, опоясывающей талию. Так как выбор был между нижним бельем, полностью закрывающим все тело, и раздельным купальником, не прикрывающим почти ничего, брюнетка, быстро сориентировавшись, смекнула, в чем ей не так стыдно показаться перед людьми, правда, облачившись в это кружевное недоразумение, она об этом все равно пожалела. Хосе, одетый в темно-синие джинсы, узкую белую рубашку и черный пиджак сверху, улыбнулся спускающейся к нему по лестнице смущенно запахнувшей халат Даниеле. Она куталась в него, будто он мог спасти ее от чужих взглядов, пристально всматривающихся в нее. А, может, она все это надумала, и никому до нее нет дела, ведь каждый из окружающих их ребят был занят своими проблемами и заданиями? Эрик, их сегодняшний фотограф, был довольно милым молодым человеком, учтивым и знающим свое дело. Он доходчиво объяснил и Хосе, и Даниеле свою задумку, с которой очень быстро согласился Кантилльо, просто расцветая на глазах, и на которую после долгих уговоров все же решилась Дани, продолжая хмурить лоб. Послеобеденное солнце накалило песок, и ступать по нему было не очень легко, но, зайдя по колено в воду, Дани расслабилась, остужая горящие ноги. Несколько раз глубоко вздохнув, она скинула с себя спасающий ее халат, передав его в руки суетящейся вокруг девочки, и осторожно подняла глаза на раскрывшего от удивления рот Хосе. Взглядом он блуждал по ее телу и нервно облизывал пересохшие от увиденного губы, сам не замечая своей реакции на ее близость. - Ты выглядишь замечательно, – громко сглотнув и, наконец, обретя дар речи, осилил выдавить из себя заворожено наблюдающий за Даниелой Кантилльо. - Спасибо, – покраснела она, как обычно, и потерла, покрывшиеся мурашками то ли от стеснения, то ли от легкого дуновения ветра, плечи. Понимая все ее неудобство и чувствуя, как ей непривычно стоять под направленным на нее объективом фотокамеры, да еще и почти полностью обнаженной, Хосе, недолго думая, снял с себя пиджак и заботливо накинул его на Дани, тут же просунувшую руки в рукава и скрывшую ото всех свое тело. Благодарность, отразившаяся в ее засверкавших зеленых глазах, была для него важнее любой фотосессии. Пытаясь сдуть лезущие в глаза волосы, она смотрела на него снизу вверх, улыбаясь лишь уголками губ. Медленно поднеся руку к ее лицу, Хосе только кончиками пальцев провел по щеке, ощущая жар, исходящий от кожи, и, подцепив непослушную прядку, завел ее ей за ухо. От его прикосновения и взгляда Дани сжалась еще сильнее, кусая губы и отстраняясь от него на пару сантиметров. - Эй, мы так не договаривались! – крикнул им Эрик, обращая на себя внимание двух сосредоточившихся только друг на друге людей. – Дани, ты должна быть раздета и... - Все нормально, Эрик, – оборвал его Хосе, обернувшись и показывая, что можно начинать. Даниела разрешила Кантилльо руководить процессом, просто отдавшись в его крепкие руки и позволяя ему вертеть ею так, как будет лучше для красивой картинки. Он не злоупотреблял подаренной ему свободой, не распускал руки, но и не слишком заморачивался правилами приличий. - Хосе, а что, рубашки твоего размера не нашлось? – вцепившись в его плечи для удержания равновесия и своими ноготками впиваясь в его кожу даже сквозь тонкую ткань, прошептала Дани ему на ухо, обжигая своим дыханием. Хосе пробила крупная дрожь, и съемку пришлось прервать по его просьбе, делая перерыв на кофе, так как сосредоточиться он больше не мог. Пожимая плечами и вылезая из воды, только что вошедшая во вкус участия в фотосъемке Даниела двинулась к одному из компьютеров, надеясь проверить твиттер и почту. Помня о том, что в Атланте сегодня конвенция, и там должны быть почти все из ее друзей и знакомых, и, естественно, именно тот, на кого она и хотела в первую очередь посмотреть, Дани залезла на свою страничку. Лорен уже скинула ей несколько фотографий себя – радостной в обнимку с ухмыляющимся Рукером и игривой Лори Холден. Эмили, успевшая прислать с десяток фоток, видимо, заразилась этим у Ридуса, запечатлев на снимках себя со счастливыми поклонниками, их подарки и пойманного ею мимо проходящего Линкольна. Эндрю выглядел немного уставшим, но определенно не смог отказать малышке Кинни и, уверенно прижав ее к себе, позволил ей сфотографировать себя. Улыбаясь и проглядывая новости, Даниела была в приподнятом настроении, видя, как хорошо ее друзьям, и что даже хмурый Норман, который почему-то сегодня почти не мелькал на снимках, иногда позволял себе редкую улыбку. Нечаянно перейдя по присланной ей кем-то ссылке, Дани оказалась на чьем-то чужом профиле. Пролистав страничку вниз, она сжала кулаки и стиснула зубы, глаза наполнились слезами, захотелось все бросить и убежать далеко, туда, где хоть что-нибудь спасло бы ее от боли, разрывающей сердце. Прислонившийся к стене Норман и она, та, кто разрушила их семью, на конвенции в том городе, где ее в принципе быть не должно. Он ей врал, что не помнил ту ночь? Или он решил вспомнить и повторить? Перерыв закончился, и Эрик позвал всех снова на площадку. Дани прикусила губу, чтобы не разрыдаться перед всеми, и, старательно держа лицо, встряхнула волосами, возвращаясь к уже ожидающему ее Хосе. От него не укрылись перемены в ее настроении, он пытался заглянуть ей в глаза, но она постоянно отводила взгляд. Обняв Даниелу, Хосе прижал ее к себе и, наклоняясь, поцеловал в щеку, легким, почти невесомым прикосновением убирая успевшую выкатиться слезинку. Вспышка, и еще один кадр сделан, жаль, их об этом не предупредили, но по довольному выражению лица фотографа Дани поняла, что снимок удался. Утомительные съемки продолжались почти до самого вечера. Уставший Хосе и расстроенная Даниела прибыли домой, когда уже начало темнеть. Ринувшись к дочке и выразив признательность внимательной к ребенку няне, Дани взглянула на спящую Алекс и, удостоверившись, что она в порядке, позволила себе отправиться в освежающий и, может быть, даже расслабляющий душ. Мысли о том фото не давали покоя, а новые терзающие ее сомнения относительно верности Нормана становились все более похожими на правду. Покончив с водными процедурами гораздо быстрее Кантилльо, Дани, набрав Мингуса и узнав, что они с Хеленой уже возвращаются, отправилась на кухню, чтобы приготовить к их приезду хоть что-нибудь. Заказав на всякий случай пиццу и сделав несколько легких салатов, Дани была готова к встрече подростка и его матери, которую стоило потерпеть еще один день, и она снова улетела бы, оставляя ее с детьми и хозяином дома наедине, больше не напрягая никого своим присутствием и высокомерием. Мингус ворвался в дом веселый, немного взъерошенный, но весьма довольный прошедшим днем. Кидаясь к стоящей на столе пицце и вгрызаясь в нее зубами, он чуть ли не замурлыкал от удовольствия. Вскинувшая брови Хелена хмыкнула, следя за поведением сына и, присев на стул, взяла из рук Дани тарелку с фруктовым салатом. Когда с ужином было покончено, а расходиться все равно никто не захотел, Мингус предложил поиграть в «Монополию», на что взрослые, недолго сопротивляясь, согласились. Мальчишка, почти не замолкая, говорил, как и что делает папа, когда находит время, чтобы составить ему компанию в игре. Хосе, косящийся на бледнеющую с каждой минутой Даниелу, был готов уже взорваться и попросить Мингуса помолчать, но это сделала сама брюнетка, вскочив и вытирая ладонью слезы, сбежав по направлению к своей комнате. - Я что-то не так сделал? Или сказал? – огорчился подросток, тоже начиная шмыгать носом. - Нет, просто, думаю, Дани устала сегодня, – ободряюще улыбнулся Хосе и, встав, последовал за спрятавшейся у себя девушкой. – Я проверю, как она.