Rexenerar (Возрождённый)

      Сир Барристан помог Дейнерис подняться с земли, но в следующей же миг был вынужден передать её в руки подбежавшего Мормонта, готового сражаться не на жизнь, а на смерть за кхалиси. Дени успокоила своего верного рыцаря, сказав, что с ней всё хорошо и опасности уже нет. Внезапно их внимание привлекла группа всадников - незнакомых, без каких-либо опознавательных знаков - приближающихся на опасно близкое расстояние. Их предводитель с сияющими золотом на солнце волосами быстро спешился и подбежал к Матери Драконов, но путь преградили два меча - Джорах и Барристан не были намерены подпускать кого-либо к кхалиси после совсем недавнего покушения. Юноша остановился перед ними и на выдохе произнёс:       - Сестра!..       - Сестра? - переспросил Селми.       - Злат, помощь нужна? - послышался крик одного из всадников. Размотав шарф, покрывавший голову, всадник обнажил смуглое лицо и совершенно не вяжущиеся с ним длинные белые волосы. Судя по голосу, среди всадников были не только мужи, но и жёны, и они все были хорошо вооружены.       Юноша предупреждающе поднял руку вверх.       - Никакой силы. Мы здесь с миром.       Сир Джорах внимательно вгляделся в лицо предводителя всадников, словно находя в нём знакомые, но забытые черты. Да, на нём были отнюдь не чёрно-красные шелка, а волосы и глаза желтели сильнее золотых драконов...       И такой знакомый меч на поясе...       - Не может быть... - произнёс он, показывая остриём меча на златовласого юношу. - Моя королева, неужели вы не узнаёте его? Это же...       - Визерис... - тихо произнесла Дени, чувствуя, как что-то внутри неё начинает сжиматься от страха. Руки машинально потянулись закрыть живот, в котором уже никогда не будет ребёнка. Мормонт опустил меч, Барристан, подумав, поступил так же.       - Сир Джорах, рад, что память вам не изменяет, - с ухмылкой отметил юноша. - Думаю, не будь вас, сестру бы я увидел лишь издали - с такой-то охраной.       Злат раскинул руки, словно приглашая сестру в свои объятья, всё так же довольно ухмыляясь. Дейнерис внезапно захотелось спрятаться за спиной сира Джораха, чтобы её верный и добрый медведь защитил от ожившего воспоминания, но она останавливала себя. Она - Матерь Драконов, Мииса, все люди здесь встанут на её защиту, если Визерис решил что-то сделать ей. Не надо бояться. Держаться...       - Сестрица, - словно прочитав её мысли, ответил юноша. - Не для того я гнался за тобой по пустыне, чтобы всадить тебе нож в сердце. Я просто соскучился.       Дени нерешительно вышла к брату и, поколебавшись, обняла его. Он был очень тёплым и - впервые - очень родным. Таким, как никогда прежде. Юноша кольцом сомкнул вокруг неё руки и крепко прижал к себе, зарываясь носом в волосы. Они не говорили друг другу ни слова. Лишь стояли, чувствуя, что самый родной человек в мире сейчас рядом, живой и здоровый. Наконец, Злат звонко чмокнул сестру в лоб и выпустил её, сказав:       - Мне нужно так много тебе рассказать. Но прежде... Я бы хотел увидеть тех, без кого бы я никогда тебя не нашёл.       - Моя королева, - сказал сир Барристан. - Лучше вернуться в город; в этих краях темнеет быстро, а ночью вам будет безопаснее за городскими стенами.       Злат громко свистнул, подзывая к себе всадников.       - На какое-то время мы останемся здесь; можете устроить привал. Кира, проверь, сколько осталось воды в мехах. Убедись, что её достаточно. Ты идёшь со мной.       Кира молча повиновалась. Почему-то с того самого момента, как Злат увидел свою сестру, девушка начала задыхаться. Нет, она была точно уверена, что вполне здорова. Это ужасная, внезапно проснувшаяся злоба мешала ей даже вздохнуть. Что её вызвало? Она не знала. Первый раз в жизни она испытывала нечто подобное - схватывающее за горло, грызущее изнутри. За всю дорогу до дворца Кира не произнесла ни слова, стараясь не отходить от Злата ни на шаг. Злоба никуда не исчезала и порой казалось, что она становится лишь сильнее. Девушка корила себя. Нельзя злиться. Не на него.       Высоко в небесах возникли три чёрные точки. Люди, глядевшие поначалу с удивлением, уже с испугом наблюдали за приближающимися крылатыми бестиями. Кира попыталась закрыть себя со Златом ледяным щитом, но юноша выбежал из-за него - навстречу драконам. Подлетев ближе, они закричали...       ...И облепили собой юношу. Визерион, летая над головой и громко хлопая крыльями, хватал Злата за волосы, тогда как Рейгаль повис на предплечье и тянул бывшего Таргариена своим весом вниз. Самый же крупный, чёрный Дрогон сел у его ног и кричал во всю свою драконью глотку, намереваясь то ли оглушить юношу, то ли выразить так своё отношение к нему. Злат же заливисто хохотал, не справляясь с тремя ящерами, даже не делая попыток освободиться.       - Ты мать для них, сестрица, - выкрикнул он. - Я же для них скорее брат. Это они привели меня к тебе.       Дени сделала шаг к юноше, и драконы обратили к ней свои чешуйчатые головы. Дрогон вновь издал громкий вопль, сделал несколько махов крыльями и скрылся в небе. Рейгаль подлетел к ногам Матери Драконов, Визерион же остался подле Злата.       - Визерис, это... - начала Дейнерис, но юноша прервал её:       - Не нужно. Я знаю каждого поимённо. Они приходили ко мне во снах, как и многие другие, говорили со мной и я понимал их; это от них я узнал, где ты.       Злат посмотрел на золотистого дракона; тот качнул головой и взлетел чуть выше головы юноши. Злат посмотрел на Киру и кивнул. Девушка ответила ему тем же и встала напротив ящера, с готовностью сжав кулаки.       - Дракарис, Визерион.       Мощный поток огня вырвался из пасти дракона по направлению к Кире - силы пламени хватило бы, чтобы испепелить ее, не встретив бы на своём пути ледяную преграду. Лёд быстро растаял, но девушка успела воздвигнуть ещё три стены, что и спасло ей жизнь. Злат присвистнул.       - Молодец, Визерион, - сказал он, когда дракон сел на землю. - Ты сильнее, чем я думал.       Юноша вернулся к своей сестре; дракон последовал за ним. Оглянувшись и посмотрев на него, Злат, усмехнувшись, сказал Дени:       - Чувствую себя Эйгоном Завоевателем.       Пройдя в тронный зал, Миису встретила Миссандрея, бесшумно вышедшая из-за колонн. Девочка улыбнулась госпоже и с интересом посмотрела на двух незнакомцев. На ступенях к трону Мормонт нагнал Дейнерис и сказал вполголоса, так, чтобы Злат и Кира не услышали его:       - Я не доверяю ему. Не знаю, как ему удалось ожить, но он вполне может преследовать те же цели, что и при жизни. Будьте осторожны.       Матерь Драконов села на трон, сир Джорах и Барристан встали рядом на ступенях, Миссандрея привычно стояла неподалёку от госпожи. Рейгаль и Визерион остались рядом со Златом, у подножия, поглядывая то на мать, то на юношу.       - Полагаю, как тебе, сестра, так и вам всем интересно, почему я стою здесь, перед вами, живой, хоть и слегка другой. Для этого мне надо сначала представить мою спутницу. Это...       - Позволь всё-таки я всё расскажу, - сказала Кира, положив ему ладонь на плечо.       Девушка вышла вперёд, поклонилась Дейнерис, положив руку на сердце, и начала:       - Мне было дано имя Кира Галисийская - в честь места, в котором я родилась.       - Я впервые слышу о таком, - отметила Дейнерис, поудобнее усаживаясь на троне.       - Не мудрено, кхалиси, - сказала девушка. - Ведь на ваших картах его нет. Оно находится в мире, называемом людьми Землёй.       Люди переглянулись, не понимая, о чём она ведёт речь. Сир Джорах, прокашлявшись, спросил:       - Так как же ты оказалась в Вестеросе?       - Понимаете ли, такие, как я, не нужны в моём мире. Там привыкли жить без магии, которой, к сожалению, я была проклята с рождения.       Дейнерис внимательно посмотрела на девушку. Та не была похожа на колдунов из Кварта, совсем не похожа. Единственной странностью в ней были белые волосы - такие же, как и у самой Дени.       - Я не знаю, сталкивались ли вы с магией, кхалиси, - поспешила объясниться девушка, - Но позвольте показать вам мою.       Кира повернулась и очертила в воздухе человеческую фигуру - от головы до пят. Когда руки девушки пошли вверх, вслед за ними потянулся лёд, смешанный с песком и пылью. Солнечный луч, вором проскочивший в щель, заставил сверкать бриллиантовой крошкой ледяное изваяние Дейнерис - не идеальную копию, но очень похожее на сидевший рядом оригинал. Дени невольно выдохнула:       - Очень красиво.       - Такой моя магия стала лишь недавно, - словно извиняясь, сказала девушка. - Прежде было... - она сильно дёрнула ногами, высвобождая ступни из ледяных оков, приморозивших её к полу. - Только так.       Отряхнувшись от мелких льдинок, девушка продолжила свой рассказ. Она говорила о том, что чувствовала свою ненужность и даже вредоносность как для окружающих, так и для самых родных ей людей, и потому сбежала из дома в лес. Там ей на пути встретился куст, который горел, но не сгорал, и его пламя говорило с ней сотней голосов, пообещав помочь избавиться от магии и исполнить одно любое желание, когда она достигнет совершеннолетия, если ей удастся пройти сквозь огонь куста.       - Она упоминает бога, называемом Рглором, Владыкой Света, госпожа, - прошептала Миссандея на ухо Дени. - Его почитают в восточных землях.       Один лишь Джорах заметил, как напрягся Злат при словах Киры о горящем кусте. Визерион поднял голову и взглянул на юношу, но крика не поднял. Это успокоило Мормонта и он смолчал.       Кира тем временем продолжала: про то, как огонь перенёс её на опушку диковинного леса, где ей повстречалась женщина, назвавшаяся Первейшей и предложившая тогда ещё девочке стать частью её семьи, раз ей нужна помощь и больше некуда пойти. Временами было заметно, что она чего-то недоговаривает, а порой даже лжёт, но рассказ так мало походил на реальность, что вносить в него правду было бы напрасной тратой времени и усилий. В конечном счёте девушка рассказала о том, что по правилам семьи должна была отправиться в неизведанный мир и совершить там одно чудо. Испытание нагрянуло нежданно: одним утром Кира проснулась уже не дома, а в Вейес Дотрак. Она рассказала, как ей было страшно, как она встретила Визериса и стала свидетелем его смерти, рассказала про оживление и беспамятство. Девушка как-то по особому печально посмотрела на Злата и закончила:       - Поэтому я называю его Злат, а не Визерис, ведь он - другой. Не так давно он вспомнил вас, и я поняла, что вот оно, то чудо, которое мне нужно совершить - привести его к вам.       Она лгала во второй раз.       - Что же, это многое объясняет, - сказала Дейнерис. - Хоть и верится с трудом. Как бы то ни было, нам с братом нужно поговорить наедине. Наедине, - повторила она для Мормонта.       Кира, снова поклонившись, вышла из зала, постепенно убыстряя свой шаг. Злат оставил драконов и, подав руку сестре, прошествовал в одну из множества комнат, бывших во дворце. Рыцари разошлись: сир Барристан отправился в свои покои, Джорах же, следуя больше своим подозрениям, чем явному запрету кхалиси, решил поставить охрану у двери. Никто не слышал, куда бесшумно пропала девочка.       Едва дверь захлопнулась, Дени отпустила руку брата, повернулась к нему и спросила:       - Зачем ты пришёл? Я слишком хорошо знаю тебя, брат. Ты не явился бы без веской причины.       - Ты так холодна и серьёзна, но голос всё равно дрожит, - юноша изогнул губы в полуулыбке. - Не бойся, я здесь не для того, чтобы требовать у тебя драконов или армию. Хотя, признаюсь, от обоих вариантов я бы не отказался.       Злат подошёл к столу, на котором располагалась карта Вестероса, и перешёл к той части, где были начертаны земли за Узким морем.       - Понимаешь ли, Дени, - он впервые после смерти назвал её по имени. - Я проделал долгий путь, преследуя тебя. Я хотел найти тебя в Кварте и даже привёл туда освобождённый мной и Кирой караван рабов. Однако же, каково было моё удивление, когда вместо обещанной Матери Драконов нас встретили работорговцы, захватившие власть! Мы смогли дать им отпор, хоть это было и нелегко; и так было в каждом городе, когда-то освобождённом тобой. Поначалу люди шли за мной с твоим именем на устах, но вскоре появились те, кого я смог вдохновить. Сейчас со мной чёртова дюжина людей, не считая Киры - остальные остались в Юнкае.       Он переместился на тот край, где была ближе Королевская Гавань.       - Я долго не мог понять, почему ты уходишь так далеко от места, где нам следовало быть на законных правах. Мы с Кирой видели часть твоей армии. Только часть, но её бы наверняка хватило, чтобы ты могла спокойно сесть на Железный Трон. Разумеется, при умелом руководстве. Я уверен, - он поднял взгляд и усмехнулся, - верных полководцев у тебя хватает.       - Я нужна здесь, Визерис. Как я буду править Семью Королевствами, если и одним городом управлять не могу?       - Но в Вестеросе у тебя были бы союзники, готовые с этим помочь.       Мать Драконов посмотрела на брата, удивлённая и не понимающая, о чём он говорит.       - Что ты имеешь в виду?       - Для начала, - сказал Злат, указывая на Пентос. - Вспомни, что нам рассказывал Иллирио. Не думаю, что он лгал нам, по крайней мере - не во всём. Наверняка мы смогли бы найти тех, кто до сих пор верен дому Таргариенов. Хоть мои волосы и изменили цвет, но известно, что в нашем роду были как беловолосые, так и обладатели золотых волос. Так рассказывала мне Кира. Наша внешность - лучшее им доказательство.       - Но Вестерос огромен, - растерянно произнесла Дейнерис, взмахнув руками. - И найти там кого-то будет очень сложно.       - Драконы говорили со мной во снах. Они сказали, что мы с тобой - не единственные от их крови. Чем нас больше, тем сильнее будет наша позиция.       Дейнерис промолчала, подумав, что от невероятных историй подруги-мага у её брата помутился рассудок, и теперь он тоже склонен рассказывать престраннейшие небылицы. Злат расценил тишину как сигнал к продолжению:       - Потом, пообщавшись в освобождённых городах с моряками, я узнал, что Семь Королевств довольно долгое время пребывают в раздробленном состоянии. Сейчас, как никогда, нужен кто-то, кто смог бы собрать их воедино. У нас у обоих есть по козырю в рукаве: у тебя - пламя драконов, у меня - лёд Киры. Это весьма и весьма большой перевес в нашу сторону.       - А как же армия узурпатора? Она очень сильна и велика.       - И уже не знает, кого ей слушаться. Узурпатора на троне сменил бастард, чистокровный Ланнистер. О его правлении ходит столько слухов, что ты устанешь слушать, какое чудовище посадили править в Королевской Гавани. Многим он не нравится, и я не думаю, что найдётся хоть один человек, который бы искренне хотел сражаться за него. За нами же следует армия возносящих тебя освобождённых рабов.       Злат внимательно посмотрел на Узкое море на карте и спросил:       - Дени, есть ли в Миэрине корабли, направляющиеся в Королевскую Гавань?       Девушка подошла к брату и, подумав, ответила:       - Думаю, да. Что ты задумал?       - Узкое море большое, и путь займёт много времени. Если не рассчитать его с точностью до дня, то есть риск, что твоя армия начнёт голодать. - Злат повернулся к Дени, положил ей руки на плечи и сказал: - Вот что я решил. Я, Кира и те, кто приехал со мной к тебе, совершим вылазку в Вестерос. Мы не будем объявлять, что я - Таргариен, и заявлять какие-либо права на престол. Мы должны сами увидеть город, чтобы знать, как придётся - если придётся - его осаждать, узнать истинное отношение людей к нам и к нынешнему королю. Мы поищем тех, кто будет за нас, и привезём все эти знания тебе, - он усмехнулся, глядя ей прямо в глаза. - Как тебе такое?       Он говорил разумные вещи. Он, появившийся столь внезапно, словно бы больше всего на свете желал подарить ей Железный Трон и Семь Королевств к нему впридачу. Дени недоумевала. Прежний Визерис так себя не вел. Что там - он не осмелился бы предложить такую смелую идею, да еще и самостоятельно. Этот же Злат-Визерис рвётся сделать всё за неё. Словно старается извиниться и хоть раз побыть настоящим старшим братом. Но такое рвение... Оно пугает. Она не просила его о таком.       - Я не буду останавливать тебя, - сказала она ему. - Но сама останусь тут. Прежде всего я хочу раз и навсегда избавиться от рабства в этих землях.       - Прошу тебя, Дени! - воскликнул Злат. - С каких пор ты ставишь свободу других превыше своей? Неужели ты не понимаешь, что тебя специально уводят все дальше от твоей цели, твоего трона?       Она скинула его руки, со злостью глядя ему в глаза.       - Ты не знаешь, что мне пришлось пережить и что испытали на себе эти люди. Мне плевать, сколько времени уйдёт, но я не оставлю здесь ни одного человека с цепью на шее. Я - Мать Драконов, и я поведу за собой только свободных людей.       - При кхале ты так не говорила.       Взгляд Злата был неожиданно серьёзен.       Во взгляде Дейнерис плескалась нескрываемая злоба.       - Госпожа, - услышали они тихий голосок Миссандеи. - И брат госпожи. Ваша слуга слышала, что у городской стены произошло кое-что странное.       Никто не заметил, как она проникла сюда и давно ли уже так стоит за их спинами, ни говоря ни слова. Девочка продолжила:       - Люди видели, как всадник перелетел через стену по ледяной лестнице. Стражники обеспокоены, госпожа.       Злат резко развернулся и подбежал к окну, Дейнерис последовала за ним. Над Миэрином сгущались сумерки, но даже в них можно было увидеть едва различимую полоску, белой чертой рассёкшую одну из стен. Юноша отвёл голову, чтобы сестра не могла увидеть его лицо, но Дени успела перехватить его взгляд. Так он смотрел на неё прямо перед своей смертью.       Лошадь Киры скакала во весь опор. По щекам девушки текли слёзы, оставляя за собой ледяные дорожки, причиняя ей ужасную боль, но несравнимую с той, которую испытывала её душа. Злоба перешла все границы и хотела выплеснуться наружу в виде оглушительного крика, но вместо него выходили лишь жалкие поскуливания. Сердце сжимается. Неимоверно сильно. Злоба пропитала всё её естество, и от этого уже не так просто убежать и скрыться.       Ещё в тронном зале она решила, что оставит его там, с сестрой, потому и сбежала сразу, как предоставилась возможность. Если бы она задержалась хоть на миг дольше, она бы не смогла уже покинуть его. Он же сейчас так счастлив рядом с сестрой и почти родными его сердцу драконами, и теперь она будет лишь мешаться. Злость. Или обида? Нет, это чувство не было похоже ни на одну из них, и сейчас оно гнало девушку вперёд, подальше от Злата - для его же блага. Но чей-то голос в голове шептал, что, если бы она задержалась хоть на взгляд больше, он бы ни за что не отпустил её.       Кому вообще нужен под боком нестабильный маг, который морозит всё вокруг? Маг, который никогда не поделится с тобой своей силой? Маг, с которым всегда есть риск, что он может неосторожным движением убить тебя? Кира и не заметила, как создала вокруг себя снежный буран.       Положа руку на сердце, могла ли она поклясться, что любит Злата? Вне всякого сомнения. Мог ли он поклясться, что любит её? А были ли на то причины? Ему не за что любить её - разве что только в благодарность, но это не в его характере. Зачем тешить себя несбывшимися надеждами, если до сего момента она и признаться не хотела, что любит его не как воспитанника, а как мужчину?       - Умоляю, Свет, где бы ты ни был, отправь меня домой!       Буран принял очертания лица и угрожающе навис над всадником.       - Я не могу. Ты так и не совершила чуда.       Кружится голова. От накативших чувств встает ком в горле. Хочется кричать, но выходит даже хуже, чем раньше. Если бы только она была Тарьей! Сестра бы точно смогла выразить все свои чувства, не то что она.       - Значит, я сама найду дорогу домой.       Лицо исчезает, забирая с собой буран, но Кира даже не видит этого. Слишком сильные чувства. Слишком слабая она.       Злат развернулся к окну и, наклонившись, поставил руки на широкий подоконник. Сколько он стоял так - Дени не знала: звенящая тишина превращала секунды в бесконечно тянущиеся часы. Именно сейчас, смотря и не понимая, как раньше она не замечала, какая широкая и крепкая у него спина, девушка поняла, что брат перестал быть "принцем-попрошайкой", жалкой змеёй, даже не походящей на дракона. Он стал сильнее, мужественнее и словно бы резко повзрослел; у него не было ни короны, ни даже собственной армии, но Мать Драконов со странным ужасом осознала, что человек перед ней гораздо больше похож на истинного короля, чем она сама.       Злат резко отвернулся, полный гнева и ярости.       - За что ты так обошлась с теми несчастными? - спросил он.       - Это справедливое наказание. Они заслужили такой смерти.       - И чем же?       - Это - знатные господа, - девушка вспомнила детей, прибитых к дорожным столбам, и ненависть вновь воспылала в ней. - Они продавали людей в рабство, убивали и калечили за малейшую провинность. Они издевались над рабами. Они прибивали детей к дорожным столбам лишь для того, чтобы указать путь в свой прогнивший город! - Дейнерис подошла к окну. - Здесь поставлены столбы, на которых висят ровно сто шестьдесят три господина - по количеству детей, загубленных ими.       Юноша обратил к ней своё лицо, полное отвращения, и бросил:       - Значит, ты отомстила им за детей, - он наклонился ближе. - Ты приказала распять сотню людей за то, что они убили совершенно незнакомых тебе детей, но и бровью не повела, когда кхал вылил мне на голову чан с расплавленным золотом!       В глазах Дени мелькнул испуг, но она быстро отвела взгляд.       - Но это же были дети!       - Про которых ты не знала абсолютно ничего. Они могли быть ворами и убийцами, могли быть больны, могли быть мертвы к тому моменту, как их распяли, в конце концов! Об этом ты подумала?       Молчание было ему красноречивым ответом. Злат хмыкнул и вновь подошёл к карте Вестероса, расположенной на столе.       - И много раз ты уже поступала так неразумно?       - Может быть, теперь ты будешь править вместо меня? - в тон брату спросила Дейнерис.       - Править? Как это делаешь ты? Лучше я до конца своей жизни буду сражаться с узурпаторами, чем править чужим народом на неродной земле.       Они смотрели друг на друга взглядами, полными взаимной неприязни, которую уже не пытались скрыть. Сейчас, в этой комнате, готовились к схватке два дракона - серебряный и золотой - но решающая искра так и не проскочила между ними.       - Завтра я увожу своих людей и мы направимся в Королевскую Гавань. Печально, что мы расстаёмся на такой ноте.       Уже будучи в дверях, Злат услышал, как Дени сказала:       - Ты изменился, но не в лучшую сторону.       Он остановился и, повернувшись к ней в последний раз, произнёс:       - Я всегда любил мою маленькую сестру, но никогда не полюблю Мать Драконов.       Визерион проводил печальным криком звук его удаляющихся шагов.

***

      На безлюдной дороге внезапно вспыхнувший куст осветил одинокого всадника с белоснежными волосами, выбивающимися из-под шарфа, но тот был слишком потерян, чтобы обратить внимание на белое пламя. Уставшая лошадь остановилась и не желала идти дальше, но всаднику было ещё хуже - настолько хуже, что он провалился в сон даже до того, как выпасть из седла. Огонь тем временем принял обличье человека, по воздуху подошёл к спящей девушке и, прежде чем светлячками рассыпаться в ночном небе, сказал:       - Лишь только когда король вернётся из изгнания, ты найдёшь свой дом. Третий, всю жизнь желанный, дом.