Rexenerar (Возрождённый)

      — Пекло! — от души ругнулась Кира, возвращаясь из Квохора в ставший уже родным лес. — Владыка подери эту магию!       Прошло чуть более трёх месяцев с тех пор, как бывший Таргариен открыл глаза. Не без труда протащив двух лошадей и практически парализованного Злата до найденных ею развалин, где она решила разбить лагерь, девушка начала замечать странные изменения, коснувшиеся всего их маленького отряда.       Во-первых, Злат оживал не по дням, а по часам. Ещё недавно казавшиеся и так большим прогрессом невнятные звуки, которые он издавал, не шли ни в какое сравнение с тем, что спустя какой-то месяц юноша соображал не хуже восьмилетнего ребёнка. Нельзя, конечно, было отрицать огромный вклад Киры в этот процесс восстановления, но девушка, не привыкшая преувеличивать своих заслуг, быстро осознала — это место так влияет на того, кто когда-то был Визерисом. Как и предупреждал Свет, Злат утратил воспоминания о своей прошлой жизни, как и знания, которые приобрёл, а потому, как только юноша научился более-менее складно выражать свои мысли, на Киру обрушился град вопросов. Что это за пушистые комочки поют на ветвях? Как, это — птицы? Что такое «птицы»? Почему они поют? А они могут с нами поговорить? И так дело обстояло с каждым новым для Злата предметом, который попадался ему на глаза. Скоро до неё дошло, что о самом мире она знает крайне мало — находись они на её родине, такого бы не случилось. Там-то она была в своей тарелке и легко бы передала свой опыт и свои знания, но здесь... Незнание и обуславливало необходимость съездить в ближайший вольный город и прикупить пару книг — как для юноши, так и для самой себя.       Кира натянула поводья и спешилась. Дальше на лошади не проедешь — звериная тропа не место для всадника. Лучше уж пройти милю-другую, чем сломать себе шею в каком-нибудь овраге.       Во-вторых, даже лошади на поверку оказались изменёнными неясными силами, исходящими из руин. Как иначе объяснить их невероятную выносливость и удивительную быстроту, которая не наблюдалась ранее? Да ещё ко всему прочему добрый нрав и весёлое настроение — девушка имела так называемое счастье прокатиться на многих лошадях, но ни одна из них не вела себя подобным образом. Кира припомнила, каким радостным галопом скакала лошадь меж поваленных деревьев, перескакивая через кочки в лесу. А уж какой рысью понеслась, нагруженная всем тем, что девушка накупила в Квохоре...       Девушка посмотрела на тюки, привязанные к спине животного. С таким-то грузом и идти должно быть тяжело... Оставалось надеяться, что всего этого хватит надолго. Охотиться с мечом и самодельным луком со стрелами было весьма утомительно и не всегда успешно, к тому же, Кира боялась оставлять Злата одного надолго, и потому далеко от их лагеря не уходила. Может быть, тут и есть злачные пажити, но их придётся искать лишь тогда, когда парень сам сможет постоять за себя.       И в-третьих, девушка замечала изменения в самой себе. То, чего она так сильно боялась, то, что она изо всех сил пыталась скрыть, в этих руинах потихоньку выползало наружу.       Её магия.       Кира ненавидела в себе это. Она терпеть не могла, что не может контролировать силу в себе. Бывало, порой, девушка касалась чего-нибудь — и на том месте появлялась ледяная корка. Или же слишком резкий взмах рукой мог запустить сотню сосулек в ветку векового дуба. На родине её бы за это не убили, нет; она бы рано или поздно сделала это сама. Девушке не нравилось ощущать в себе этот смертельный холод, распространять его вокруг, чувствовать, что мерзкая морозная чернота внутри способна погубить творения Пламенного Сердца, такие живые и полные сил. Растения и птицы, насекомые и животные, сама земля и вода — все они жили, а она, идущая средь них, могла только лишать этого дара, не наделять им.       Девушке ужасно хотелось избавиться от этой силы и жить нормальной жизнью — разумеется, когда она увидела, что та из себя представляет, когда Свет наконец-то открыл ей глаза. Лёд и снег не приносили Кире никакой пользы и со временем стали чем-то ненавистным, отвратительным, как гной, возникший на рваной ране, от которого силишься избавиться так скоро, как только сможешь. Когда выдалась возможность запечатать магию, девушка без раздумий согласилась. Как же давно это было...       И вот она пробудилась вновь, сопровождаемая страшным зудом вокруг знака, когда-то избавившего Киру от ненавистной ей силы. Порой девушку охватывало желание содрать с левого запястья повязку, скрывающую его, и как следует расчесать, но каждый раз она останавливала себя — мало ли, какие последствия это навлечёт.       Вот и знакомый ручей. Осталось лишь подняться до его истока — и мы на месте. Кира взяла лошадь под уздцы — животное фырчит и цокает копытами, всё так же радостно и энергично — и повела её по узкой тропе вверх. Уже видна массивная арка и вход в пещеру, где они остановились, — совершенно незаметный для неподготовленного глаза.       — Злат! — крикнула Кира, ещё не поднявшись. — Злат, я вернулась!       В ответ тишина. Такое может значить лишь одно.       Девушка вывела лошадь на более-менее ровную землю и отвела к её подруге, на которой когда-то приехал бесчувственный Таргариен — животные приветствовали друг друга радостным ржанием. Не спеша сняв с лошади груз, Кира сказала уже спокойней и не особенно громко.       — Злат, я книги принесла. Хочешь посмотреть, что это? Уверена, тебе понравится.       Не услышав ничего в ответ, девушка решила действовать напрямую. Она обошла арку и с ухмылкой опустилась на корточки перед неподвижно лежащим парнем. Потряся его за плечо, Кира произнесла:       — Просыпайся, Злат. Я по твоему лицу вижу, что ты не спишь.       Однако, юноша слушаться не спешил. Облокотившись спиной о столп арки, он совершенно умиротворённо сопел. Кира улыбнулась и взъерошила парню волосы. Спящего Визериса она видела лишь однажды, и то тогда он был сильно пьян. Даже в пьяной дремоте хмурился и бормотал что-то себе под нос. Сейчас же...       Девушка ни разу с тех пор, как Свет оживил юношу, не задумывалась о том, что же она чувствует к бывшему Таргариену — не думала и теперь. Ей было достаточно той теплоты, которая неизменно возникала в душе, когда она находилась рядом с ним. Она получила возможность заботиться о ком-либо, и это было просто фантастически приятно.       Спящий Злат, конечно, чудо, но она не для того столько ехала, чтобы любоваться на его спокойное лицо и чуть подрагивающие ресницы. Хотя идея заманчивая... Кира почувствовала, как начинают полыхать кончики ушей и быстро перевела взгляд на грудь юноши. Алые шелка, грязные и запачканные в дороге, и черный камзол непоправимо испортились и выглядели ещё хуже, чем в их первую встречу. Девушке оставалось надеяться, что одежда, купленная в вольном городе, придётся ему впору. Так или иначе, Кира понадеялась, что в этот раз магия сработает, как ей надо, и положила ладонь на открытую шею юноши. От ледяного прикосновения и ощущения мороза на коже Злат быстро открыл глаза и громко выдохнул от неожиданного ощущения.       — Ама Кира, так это ты, — отдышавшись, произнёс он. — Я не слышал, как ты пришла. Видимо, я слишком крепко спал.       — И что же тебе снилось? — из любопытства спросила девушка.       Парень задумался. Потерев пальцами виски, как будто это могло помочь что-то вспомнить, он пожал плечами и ответил:       — Драконы. Они приходят ко мне во снах, разговаривают со мной, — он отвел взгляд, рассматривая траву и камень под своими пальцами. — Они часто говорят обо мне между собой, но я не могу понять, что именно.       Кира удивленно хмыкнула.       — Почему же ты так уверен, что это были драконы? — спросила она.       Злат нахмурился, искоса глядя на нее.       — Они сами мне сказали, — мрачно ответил он. — Мы драконы, сказали они, и ты из нашего рода, — он неопределенно фыркнул. — О чём они, Ама Кира?       Девушка не планировала услышать подобный вопрос. Что он собирается от нее услышать? И как драконы могут сказать ему подобное? Она не слышала, чтобы дети, рожденные после Долгой Ночи, были способны понимать забытый язык единения с живыми доказательствами мощи Пламенного Сердца. Злат же, бывший Таргариен, никогда не видевший настоящих покорителей неба, не должен даже без трепета выстоять рядом с ними. Однако, похоже, сны даровали ему такой шанс.       — Я не знаю, - ответила Кира, всё сильнее удивляясь услышанному.       Злат нахмурился и незаметно подобрался ближе к собеседнице. Тихий хрип, вырвавшийся из его горла, лишь спустя долгие мгновения достиг ушей девушки.       — Нет, Ама Кира, драконы сказали, что ты знаешь, — он наклонился к ней. — Объясни мне, о чём они, - его голос понизился. — Пожалуйста.       — Но я правда не понимаю! — встрепенулась Кира, начиная догадываться, что именно имели в виду те существа, которые её друг и воспитанник видел во сне.       Внезапно сильная рука схватила девушку за запястье.       — Ама Кира, не буди спящего дракона...       Сильный мороз по коже заставил Злата разжать пальцы и отпустить девушку. Та, от ужаса смотря на него широко распахнутыми глазами, тихо спросила:       — Как ты сказал?       — Не буди спящего дракона... — недоуменно повторил юноша. — А что такого?       Кира испуганно отодвинулась от него, выставив защиты ради руки перед собой.       — Почему ты произнёс именно эту фразу?       Злат пожал плечами.       — Не знаю. Я просто почувствовал, что мне надо сказать её.       Волна страха окатила Киру. Неужели он начинает вспоминать прошлого себя?