Ловушка 22

22 марта 2012 года - Оу, интересно-интересно, - щебетала Линдси, когда я, завязав ей глаза, вёл её по улице. Сегодня пять лет как мы вместе. Пять! Хотя кажется, что мы знакомы целую вечность. По такому случаю я хотел устроить какой-то сюрприз и отвёз её... В Ньюарк! Не знаю правда, о чём я думал в тот момент. Вспоминая этот день, я очень хочу повернуть время вспять и сделать всё по-другому. Но бог не даёт нам второго шанса, к сожалению. Старая квартира Линдси не была продана. В то лето нам было лень этим заниматься, да и просто не хотелось туда возвращаться: противная миссис Меттьюс превращала нашу жизнь в настоящий ад. Потом вопрос о продаже всё откладывался и откладывался, и, в итоге, маленькая студия на улице Магнолий несколько лет стояла запертой. И она бы, вероятно, простояла бы так много лет, но сегодня мы вернулись сюда. Час дня в марте это совсем не то, что то же время в июле или, скажем, в сентябре. Солнце пряталось за тучами и дул холодный ветер. Не могу сказать, что такая погода мне не нравилась. Было в этой темноте и холоде что-то такое романтичное, как будто она призывала нас согревать кого-то другого и делиться с кем-то своим светом. Да и в квартире было бы интереснее сидеть. Чёрт... Об одном я точно не подумал - чем же мы будем заниматься? Давно прошло то время, когда мы могли просто говорить о всякой ерунде и рассуждать над формой солнечных зайчиков или клубов пыли. Хуже этого может быть только молчание. Никогда не понимал, как многие пары хвастаются тем, что получают удовольствие от молчания со своим любимым. Это больше похоже не на присутствие любви, а на её исчезновение. Всё тот же лифт и та же дверь. Даже коврик у двери миссис Меттьюс не изменился! Кажется, что мы попали в прошлое, хотя были здесь пять лет назад. Да, как давно это было. Отпираю замок и с трудом открываю дверь. В нос ударил запах затхлости. Чёрт, да здесь же наверняка... - Апчхи! - звонко чихнула Лин. Правильно, здесь всё было в пыли. Поставив на пол пакеты с едой, захваченные из машины, я заглянул в комнату. Линдси тем временем пыталась вслепую снять куртку. Что ж, а всё не так плохо, как я представлял. Всего лишь сантиметровый слой пыли и духота. И пылинки так красиво кружатся... - Эй, Джер, ты куда пропал? - позвала меня Линдси. Чёрт, я опять замечтался! Надо бы перестать мечтать хотя бы на минуточку. Я осторожно подошёл к жене, стараясь, чтобы она меня не заметила. Знаю же, что она любит играть в прятки с Бэндит Ли. - Стой, Джи! Я тебя услышала. - Ты где-то здесь, - она смешно взмахнула руками, - или здесь. Или там? - Лин развернулась на каблуках и прижала меня к двери. Как она смогла так быстро меня найти? Я осторожно снял с её лица чёрную косынку. - Негодник! - прошептала она и чмокнула меня в нос. ...-Ты представляешь? Оказывается, это мой первый рисунок! - улыбалась Линдси, рассматривая пожелтевшие от времени страницы. Расстелив на полу скатерть для пикника, которую я зачем-то с собой взял, мы лежали на старом паркете и не занимались ничем серьёзным. Ну, вернее наслаждался ничегонеделанием я, а вот Лин нашла свой альбом с фотографиями, который, как мы думали, потерялся. Учитывая нашу "дружбу" с миссис Мэттьюс, совершенно ясным было то, что вещи мы собирали по принципу "Быстрее, как можно быстрее! Главное собрать, а как уже не важно!". Одежда, книги и прочая женская дребедень просто скидывалась в одну большую кучу, которую мы запихивали в бессчётное количество коробок. И в таком бардаке потерять что-то было очень легко, что мы, собственно, и сделали. Склеенные между собой детские альбомы для рисования вместе составляли нечто вроде летописи жизни семьи Баллато с того момента, как у них родилась Линдси. Множество фотографий, рисунков, пометок... Билеты с концертов и афиши, какие-то грамоты и даже одна благодарность от учителя рисования, хи-хи. Жена получила его в подарок на четырнадцатилетие. А когда сбежала из дома в семнадцать, то это была единственная вещь, которую она прихватила с собой, которая напоминала семью. И потерять её было очень грустно. Наверное, Лин отложила его в сторонку, чтобы везти в руках и, в суматохе, забыла. - А это наше первое фото с Mindless. Я тогда хотела продолжить традицию и затащила ребят в ателье. Правда, Джеймс тогда корчил такие рожицы, что мы потратили на это кучу времени. А ещё на фото пролился кофе... Дальше я не слушал. Я смотрел в потолок и мечтал, мечтал... Там, где-то в небесах, я летал. Смотрел на мир с высоты птичьего полёта. Видел солнце, мог прикоснуться к нему. - Джи, ты чего задумался? - Линдси осторожно провела пальцем по моему лицу, очертив контур губ. Мм, приятно. - Да ничего, ничего.... - ответил я, вырываясь из полудрёмы. - Э-э-э-э-э-э-й! - донеслось до нас с улицы. Мы подошли к окну и увидели идущих прямо по центру улицы подростков. Двое из них несли гитары в чехле, а девушка громко кричала в мегафон: - Вы ещё узнаете, кто такие Resistance! МЫ прославимся на весь мир, а вы будете сидеть и кусать локти! - на последних словах голос подвёл её. Присмотревшись, я понял, что у неё на лице кровь. Наверное, какие-то верзилы избили несчастных эмо-кидов и теперь они пытаются что-то сказать в свою защиту. Странно это как-то. Обычно такие сопливые малолетки ноют целыми днями и пишут всякую фигню, засоряя ленту твитера. А эти какие-то не такие... Пусть и одеты в чёрно-розовую одёжду, они делают что-то. Наверное, они чего-нибудь да добьются. Славы могут достигнуть только такие ребята. - Ха-ха, когда-то и мы были такими! Ходили по улице и орали, что Mindless Self Indulgence все покажут. И показали. Эти противостоящие скорее всего пошли в Writter,[15] если его не закрыли. Культовое, для таких детей как я, место. Правда не знаю, открыто оно или нет. Может, сходим, Джи? - робко предложила Лин. Я не мог ей отказать. В её глазах было столько надежды... Это действительно важно, сходить туда, где начиналась твоя "взрослая" жизнь. Это не только важно, но и интересно, для меня. Накинув пальто и спрятав альбом в сумку, мы отправились в клуб. Посмотрим, что из этого выйдет. - Эм, Линдси, а ты помнишь, куда нам идти? - спросил я, когда мы вышли на улицу и, пройдя перекрёсток, направились на запад по Вэнди-стрит. - Когда я там выступал... В общем, я был в не самом лучшем состоянии. - Не бойся, не потеряемся, - приободрила меня она, покрепче сжав мою руку в своей. Но ничего радостного пока не происходило. Маленький Ньюарк, пригород Нью-Йорка манил многих молодых талантов. Художники, музыканты, писатели... Кто-то специально выбирал себе такой сравнительно небольшой городок, чтобы прославиться. Но постепенно эта своеобразная копия большого города приходила в запустение. Вернее, только эта часть. Север и северо-запад постепенно вымирал. Люди здесь только ночевали, отправляясь на работу "в сити". Многие уезжали, считая, что трущобные районы Нью-Йорка лучше, чем хороший дом в пригороде. Чем ближе мы подходили к клубу, тем темнее становилось вокруг. По спине пробежал холодок. Дома, старые и обветшалые, глядели на мир пустыми глазницами окон. Битое стекло вперемешку с мусором лежало прямо посреди дороги. Крышка люка лежала в нескольких метрах от него и можно было видеть всё, что было под асфальтом. Из тёмных щелей и трещин в фундаменте раздавался крысиный писк. Побитый временем кот старательно вылизывал свой облезший хвост. Дверь, наверное самая аккуратная на весь переулок, открылась и на свет вышла девочка лет десяти. За руку она держала мальчика, который, кажется, был её братом. Темнокожие, с немытыми лицами и грязной одеждой, эти дети вызывали жалость. Хотелось сделать для них что-то, но... Именно "но". Они нас боялись. Посмотрев на то, как мы выглядим и задержав взгляд на наших лицах, дети шмыгнули обратно за дверь. Всё ясно, испугались. Мы и вправду не очень подходили для этого места. Слишком чужие для мира, который когда-то давно был для нас своим. - Так жаль... - прошептала Линдси, прислонившись к моему плечу. - Я бы хотела им помочь, но не могу. Плохо то, что просто нет возможности помогать. - Плохо, конечно. Но что мы с этим можем сделать? Нам остаётся только, - начал говорить я, но Лин меня перебила: - Только менять мир самим. Знаю, уже проходила. Я для этого и стала заниматься музыкой, - добавила она чуть тише. - Значит будем перекраивать реальность. Надеюсь, что что-то поменять мы всё же сможем, - я приобнял Линдси за талию и мы неспешно побрели дальше. На двери клуба Writter висело растрёпанное объявление о том, что клуб закрыт. И стояла дата - 2010 год. Как жаль, что жизнь не стоит на месте. Иногда мне хочется заставить некоторые моменты в жизни застыть в своём великолепии, а потом приходить и любоваться на них. Но, к сожалению, а может и с счастью, это невозможно. 22 октября 2012 года - Нет, ну так не бывает, - смеялась Линдси. Или кричала. Для меня было в новинку слышать всё, что только может происходить в доме. Наш предыдущий особняк был настолько огромен, что можно было кричать что угодно на кухне, зная, что, например, в спальне или мастерской тебя никто не услышит. А если нужный вам человек окажется в саду... Тут оставалось только звонить. Мы с Лин очень соскучились по "живому" общению. Мы и так дома бывали не часто, так что постоянные звонки друг другу по телефону создавали ощущение разлуки. Это, наверное, и было первой причиной для переезда. Второй же было то, что в этом доме было много места. Слишком много места! Некоторые комнаты в западном крыле мы так и не использовали, открывая их раз в год для генеральной уборки. Не помню, зачем нам нужен был тренажёрный зал. А теннисный корт? Лин ненавидела теннис со школы, а для любимого бадминтона лучше подходила большая поляна рядом с навесом для барбекю. Ах, да, я же забыл сказать, что нам всё равно бы пришлось переезжать. И Джеймс, и Фрэнк считали, что для наших групп гораздо лучше будет жить почему-то в Лос-Анджелесе. Я же не видел между ЛА и Нью-Йорком большой разницы. Но раз нужно, значит нужно. Для нас это было радостной новостью - переменить обстановку никому не помешает. Так мы и оказались в Энсино [16]. Как ни странно, нашими ближайшими соседями будут Фрэнк с Джамией. Линдси была очень рада этому факту, который почему-то считала "приятной неожиданностью". Ну, а я считал, что Айеро сделал это специально, так как подробно расспрашивал, куда же мы собираемся переезжать. Они пока только собирают вещи и приедут через пару недель. Но, несмотря ни на что, я был счастлив знать, что Фрэнк будет рядом. Дружба, как и любовь, очень эгоистична, ведь нам всегда хочется, чтобы дорогой для тебя человек был рядом. - Джер, ты можешь помочь мне? Пожалуйста, открой коробку, - попросила меня Линдси. Момент она выбрала не самый удачный, так как я, стоя одной ногой на табуретке, расставлял на полках комиксы. Потеряв равновесие, я выронил стопку книжек и спрыгнул за ними на пол. Ладно, потом разберусь. Лин всего лишь не могла подцепить кусочек скотча на коробке - после стольких отыгранных концертов у неё ужасно болели пальцы. Не думая о сохранности картонки, я преспокойно дёрнул клейкую ленту на себя и оторвал её. Вместе с куском коробки. - Джи, ну нельзя было поаккуратнее, - закатила глаза Линдси. - Это же была особенная коробка, в ней... Дальше я её не слушал. Из разорванной коробки на пол высыпались вырезки из журналов и газет, целые номера Kerrang, разные промофото. Плакаты были аккуратно свёрнуты в трубочку. Там даже был одноразовый фотоаппарат с какого-то концерта. И всё это объединяло одно название - My Chemical Romance. Линдси покраснела. Я с трудом делал серьёзное лицо, сдерживая улыбку. Не знал, что она так интересуется группой. Это было невероятно приятно и как-то странно, ведь она собирала всё это сама, искала... - Я, я... - прошептала она, пряча лицо под длинной чёлкой. - Лин, ну ты чего? Всё же хорошо, - сказал я первое, что только пришло в голову. Вот что ещё можно сказать в такой ситуации? - Линдси, мне правда очень приятно. Это так трогательно, так мило. Я присел на пол рядом с ней и, осторожно взяв за руку, повернул к себе. Её щёки пылали и она старательно отводила от меня взгляд. Я осторожно убрал чёлку с её лица и провёл кончиками пальцев по её лбу. Лин смущённо улыбнулась и прикрыла глаза. Я закусил губу, не зная, что ещё можно сделать дальше. Мне так хотелось поцеловать её, но это выглядело бы как-то неправильно, будто какие-то извинения... Хотя когда меня это волновало? Но если подумать... Всю неловкость, возникшую между нами, сняла Бэндит. Дочка влетела в комнату и, проскользив в носках по полу, налетела на нас. Лин укоризненно взглянула на меня, будто бы говоря: "Ты упустил момент, Джер". Бандитка захотела есть, и Линдси увела её на кухню. Я же остался здесь, в мастерской, и стал рассматривать содержимое коробки. На самом дне я обнаружил несколько наших фотографий времён Three Cheers for Sweet Revenge. Сердце царапнула боль. Это были те фото, на которых я не притворялся. Это были те фото, на которых мы с Фрэнком действительно были счастливы. Чёрт, Лин наверняка это поняла. Она слишком проницательна для этого, она слишком хорошо знает меня. А рядом уже свежие кадры с недавних концертов, где мы вновь дурачились... Но чувства не скрыть. Как бы я не старался избавиться от этого чувства. Любовь к Фрэнку переросла в самую искренную дружбу, но выглядело это так, будто я его люблю. Хотя, так оно и есть. Любовью всего лишь называют высшую степень симпатии. Мне симпатичен Айеро, это правда. Но вот слово "люблю" я уже никогда ему не скажу. Никогда. Только Линдси сможет услышать от меня эти три замечательных слова - "Я тебя люблю". Только она, потому что так оно есть. Но Фрэнк для меня тоже дорог, только по своему. Это нормально любить что-то немного слишком много, пока это реально для вас.