Новая игра

Я ворвался в комнату Джоанны, и у меня тут же на лице возникла широкая улыбка. Девушка оказалась не одна, к тому же занята кое-чем. Похоже, мое появление ее ничем не стеснило, в отличие от ее партнера, который тут же начал суетиться. Это была весьма забавная картина. - Чего тебе, Мелларк? – небрежно спросила Мейсон, переворачиваясь на подушки. - Хотел напомнить, что вылет в седьмой через 15 минут, или ты передумала лететь на родину? - Точно, - она ударила себя по лбу. – Я совсем забыла. Сейчас оденусь. И сотри эту глупую улыбку с лица. - Месть-сладкая штука, - сказал я. – На следующий раз закрывай дверь. Я вышел из ее комнаты, позволив ей одеться. В отличие от нее, меня голое тело моего собеседника немного смущает. Я отправился на взлетную площадку, узнать, все ли готово к вылету. Дело в том, что Сноу одобрил мой проект по строительству детского приюта, и местом для строительства выбрали дистрикт 7. Туда будут свозить беспризорных детей со всего Панема. Так как идея была моя, курировать ее тоже буду я. Сегодня намечалась пресс-конференция, общение с жителями седьмого, а так же открытие строительства. Будет тяжелый день - повсюду за мной будут следовать камеры - мне придется следить за каждым своим движением, а еще за Джоанной. Взять ее было не моей идеей, я знал, насколько она бывает несдержанная, особенно когда разговор заходил о ее доме. Думаю, она не стремится туда возвращаться. С тем местом у нее связано очень много плохих воспоминаний, но каких именно она не рассказывает, да я и не настаиваю. Я знаю,что она не всегда была такой, как сейчас, это, скорее всего, связно с тем, что она потеряла семью, именно поэтому я не хотел затрагивать эту тему. Не уверен, что готов к обсуждению потери родителей. До сих пор мне удавалось держаться только благодаря тому, что я не признавал их смерти, думал, что это дурной сон. Но это не так - их больше нет. А виной этому стала Китнисс, эта выскочка, которая самонадеянно думает, что может изменить мир. Она думает только о себе и своей семье, на остальных ей просто плевать. Ей все равно, сколько людей погибнет, лишь бы ее родным было хорошо. Как же я ее ненавижу, а еще ненавижу то, что постоянно думаю о ней. Эта чертова Сойка-Пересмешница мне даже снится, постоянно одна и та же картина: мы первый раз на играх, тогда в пещере, кажется, это должно быть радостным воспоминанием, но оно для меня стало кошмаром. Как я мог быть так слеп и верить в ее ложь, она все это делала лишь бы выжить, и то, что она наставила потом на меня лук, доказывает это. Не понимаю, как я мог влюбиться в такую девушку. Я пытался вспомнить тот момент, о котором я говорил ей в пещере, но его не было, всплывали обрезки событий, но они никак не относились к тому моменту. Возможно, я просто хотел верить в то, что говорю, или заврался. Не знаю, я ничего больше не знаю наверняка. - Что с вами, мистер Мелларк? – спросила моя ассистентка Кензи, когда мы были на полпути в дистрикт 7. - Я в порядке. - Вы не выглядите, будто все в порядке. - Тогда перестань смотреть, - резко ответил я. Ну вот, я опять срываюсь, и так каждый раз, когда я вспоминаю о своей возлюбленной. Эта девушка определено плохо на меня влияет. Стараясь привести свои эмоции в порядок, я закрыл глаза и начал глубоко дышать. Это помогало, постепенно мысли о Китнисс уходили на второй план, и я вновь становился собой. Когда мы прилетели, не успев еще сойти с трапа, как нас с Джоанной начали фотографировать.Похоже, все были рады нашему приезду. Сначала мы пошли к центральной площади, где нас встречали почти все жители дистрикта. Я как обычно сказал вступительное слово, а люди, замерев, слушали меня. Джоанна же отказалась от слова, ограничившись просто дружелюбной улыбкой. Думаю это к лучшему, не придется волноваться, что она взболтнет что-то не то. К тому же было видно, что и улыбка ей дается нелегко. Джоанна за что-то ненавидела этих жителей и старательно пыталась это скрыть. После непродолжительного выступления мера, который не мог нахвалиться тем, какую честь мы оказали, лично почтив их дистрикт. Сколько же в его словах было лжи. Ложь - это то, что я принял, когда стал одним из капитолийцев, но она все равно продолжала резать мне уши. Мы пошли в Дом Правосудия, где расположились в большем зале, который был набит журналистами. В основном они задавали вопросы по поводу нашей жизни. Их интересовало: скучаю ли я по Китнисс, собираюсь ли я жениться, или кто шьет такие замечательные наряды Джоанне. Их интересовало все кроме того, почему мы сюда приехали. В таком аде мне с моей командой пришлось просидеть почти три часа, а казалось будто вечность. Под сам конец нашей встречи с журналистами, прозвучал вопрос о строительстве приюта. Я был приятно удивлен, не думал, что услышу его. Вопрос задал юный парень, на вид ему было около 23 лет, он был прилично одет, видимо работал в Капитолии. Что ж, приятно, что для того, чтобы поговорить со мной, люди едут в такую даль. - Строительство приюта очень много значит для меня, - впервые с улыбкой начал я. – Я хочу обеспечить всем жителям Панема достойную жизнь, и так сложилось, что беспризорных детей у нас очень много. Случился кризис ценностей. Я бы наказывал законом тех людей, которые бросают своих детей, ибо я отказываюсь понимать, как можно отказаться от своей крови и плоти. Но сейчас не об этом, дети - это наше будущее, не можем же мы жить в прошлом. После моего ответа конференция закончилась, и у нас было полчаса отдыха перед официальным началом строительства. Вся моя команда решила воспользоваться щедростью мэрии и перекусить. Есть мне не хотелось, и я вышел на балкон подышать свежим воздухом. Здесь воздух был не таким, как в моем дистрикте, он был настолько чист, что сдавливал легкие. Было непривычно вновь оказаться возле леса. За последние полгода я не видел ничего кроме Капитолийских высоток - этот пейзаж так въелся мне, что я и забыл насколько бывает красива природа. С балкона я заметил Джоанну, она шла куда-то, мне стало любопытно, и я быстро спустился вниз, чтобы догнать. Мейсон, естественно, уже не было, пришлось искать. Я недолго это делал. Нашел я девушку возле заброшенного дома, который напоминал руины после бомбардировки. Это место было почти на границе, и создавалось впечатление, что это дом отгорожен сеткой ото всех. Джоанна сидела на лестнице, что вела на крыльцо. Я подошел и сел рядом. Мы молчали, а что тут вообще можно сказать, ни одни слова не вернут ей семьи, ни сделают ее боль меньше. - Это случилось ночью. Я засыпала счастливой, моя кузина собиралась выходить замуж, и я должна была быть свидетельницей, а проснулась в настоящем аду. Все было в крови, я сначала не поняла, что случилось. Но потом я начала находить один за другим разодранные тела моих родственников. Я кричала, звала на помощь, но так никто и не явился, да они и не помогли бы, они уже были мертвы. Убили даже моего щенка. А знаешь, самое забавное то, что через день после этого я выступала на шоу у Цезаря и лучезарно улыбалась, будто и не было этого кошмара, потому что так было нужно. Потому что я не хотела, чтобы они видели мою боль и слабость. У меня от ее рассказа пошли мурашки по коже. Это невероятно сильная девушка, пережить такое и все еще сохранять здравый рассудок. Будь я на ее месте, точно бы сошел с ума. - Мне… - Вот именно поэтому я тебе и не говорила. Мне не нужна ничья жалость, а твоя тем более. Ты добрый человек, от которого стоило ожидать жалости. Пусть ты и изменился, стал жестче, хладнокровней, отдал приказ казнить человека, который работал на повстанцев, возненавидел Китнисс, но ты все еще тот милый и добрый парень, который стремиться всем помочь. От всего этого мне становиться еще более тошно. Я молчал. И правда Джоанна не нуждается в жалости, она нуждается в мести, как и я. - Чего ты хочешь, Джоанна? - Мести. Как я и думал. Я взял ее за руку и посмотрел ей в глаза. - Мы обязательно узнаем, кто это сделал, и они заплатят. Мейсон опустила глаза, будто не хотела что-то говорить. Потом поднялась, но ее взгляд и поза были прежними. Она опять стала дерзкой и хамской победительницей Голодных Игр. - Кажется, мы опаздываем на открытие строительства этого чертового приюта, - криво улыбнулась Джоанна. - Без нас все равно не начнут, - я встал и отряхнулся от грязи. – К тому же, я не рвусь к этим лживым людишкам. - Наконец понял. Я тебе еще тогда говорила, что они все твари, - толкнула девушка меня в бок, пока мы шли обратно. – Пусть идут они все к черту, - это предложение она прокричала во все горло, от чего я засмеялся. Открытие прошло точно так же, как до того приветствие и конференция. Нам пришлось улыбаться и махать всем рукой. Как только я воткнул лопату в землю, где должен быть фундамент, все закончилось. Мы пробыли там еще несколько минут и потом удалились. Когда мы взлетели, ко мне в голову пришла идея, плохая идея. Но, как говорит Пайпер, я никогда не узнаю насколько она плохая, пока не воплощу ее в жизнь. Поэтому я приказал развернуться, и лететь в 12-ый Дистрикт. Уже через три часа я стоял на развалинах места, которое когда-то было моим домом. Я долго блуждал во мраке, поскольку уже была ночь, по местам, с которыми у меня было много воспоминаний. Но долго откладывать поход в пекарню было невозможно. Джоанна тактично решила прогуляться в другую сторону, со мной пошел только один охранник. В развалинах пекарни я не обнаружил тела моих родных, и в груди родилось что-то теплое - это была надежда. Надежда, что они живы. - Пит, - послышался крик подруги. Я быстро побежал на ее голос, подумал, что что-то случилось. Но нет, девушка стояла перед каким-то камнем, и светила на него фонариком. Интересно, что там такого привлекло внимание Джоанны? Переведя взгляд, я увидел, что на камне была написала моя фамилия. Это был не просто камень - это был надгробный камень - кто-то был здесь и похоронил их. На глазах появились слезы, но я не дал им скатиться по щеке. Нельзя показывать слабость. Почерк, которым была сделана надпись, был очень знакомым, после раздумий, я вспомнил - это почерк Китннис. Мне не верилось, что она могла такое сделать. Я не хотел верить. Развернувшись, я без слов пошел в деревню победителей, не знаю даже зачем, меня просто туда тянула с большей силой. Эту часть дистрикта бомба не задела. Я стоял возле входа в деревню, не было сил пойти дальше, но шум, исходивший от моего дома, заставил меня пойти дальше. Достав пистолет, который мне подарил Сноу для его спокойствия, я открыл дверь собственного дома. Казалось бы, тут ничего не изменилось с последнего моего посещения, только все было очень пыльным. Вдруг мне на спину кто-то выскочил, и начал колотить по голове. Кто бы это ни был, он был не силен, и когда я без труда снял со своей спины нападающего и поднес к его лицу фонарик - Прим? – удивленно воскликнул я. Кого-кого, а ее я точно не ожидал тут увидеть. - Пит, - девочка облегченно вздохнула и заключила меня в объятья. - Что случилось? Почему ты не в тринадцатом? – спросил я, присаживаясь на корточки возле девочки. - Я убила их, их всех, - тараторила она, что было сложно разобрать слова. – Они сами виноваты, но я не хотела что бы такое случилось с Китнисс. У девочки начиналась истерика, я попытался обнять ее и сказать, что все хорошо, но она схватила меня за руку и потянула в мою комнату. Там нас встретили Финник, Хеймитч, Гейл, Бити и еще какой-то парнишка. Они были вооружены и очень взвинчены. - Пит? – ошарашенно воскликнули они. Увидеть меня явно не входило в их планы. - Что тут происходит? – требовательно спросил я. - Мы сбежали, и сейчас за нами охотятся все кому не лень, - протянул ментор, отпивая от бутылки виски, что нашел у меня в баре. Я как раз хотел подарить ее ему на день рождение, но не успел. - Ладненько, - протянул я. – Сделаем вид, что мне не плевать. - Ты изменился, - заметил Гейл. - Ты бы тоже изменился, если бы тебя бросили умирать на арене, спасая только свои шкуры, - ухмыльнулся я. - Ты сам хотел, чтобы Китнисс осталась жива любым способом, - напомнил бывший ментор. - В жизни не без косяков. Кстати, где же моя любовь? – я огляделся. - Она тут, - послышался тихий голосок Прим, он исходил от моей кровати. Не знаю почему, я быстро подошел туда. То, что я увидел, вызвало во мне чувства, которые я никак не ожидал ощутить вновь. Мне захотелось прижать ее к себе, но я тут же отмахнулся от нее. Затем пришло злорадство. Неужели она получила то, что заслужила? - Что с ней? – из любопытства спросил я. - Она отравилась небольшим количеством яда, но его было недостаточно, чтобы убить ее сразу. Она умирает, - ответил Финник. Я перевел взгляд на Прим, она уже была готова заплакать. Боже, я об этом еще пожалею. Убеждая себя в том, что я это делаю ради маленькой девочки, что это не имеет никакого отношения к ней, произнес: - Готовы вернуться в Капитолий? Не смотрите на меня так, Китнисс там дадут квалифицированную помощь, и вы сможете нормально отдохнуть. И не нужно искать подвоха, его здесь нет. - Мы согласны, - первой ответила Прим. - Но при условии…, - хотел добавить Хеймитч. - Вы не в том положении, чтобы ставить условия. Они замолчали. Их молчание было расценено мной, как согласие. Подняв Китнисс на руки, я пошел к планолету. Все были ошарашены тем, что увидели, но не проронили ни слова. Джоанна кинулась обнимать Финника, она была безумно рада видеть своего друга. Всю дорогу в Капитолий я молчал, подперев голову руками, раздумывал о том, что произошло. Я ругал себя за то, что мне захотелось прижать к себе Китнисс. Неужели я вновь влюбился в нее? Нет, нет, нельзя. Любовь это слабость, тем более сейчас, тем более к этой девушке. В Капитолий мы прибыли утром, я сразу же распорядился приготовить комнаты для гостей и по поводу Китнисс. Когда об этом узнал Сноу, было много шуму, я думал, что его хватит сердечный приступ - он так кричал. Когда он выдохся, я разложил ему по полочкам все преимущества их прибывания здесь. В итоге он согласился, но сказал, что я буду нести за них полную ответственность. И опять я вляпываюсь в неприятности из-за нее. Приняв душ, я решил наведаться к Мелани, когда я приехал мне сказали, что она пришла в себя. - Привет, малыш, - сказал я, заходя в палату к Мел. – Как ты тут поживаешь? - Привет, - тут же улыбнулась девочка. – Плохо, я не чувствую свою ногу. Она не привыкла скрывать что-либо, она всегда говорила то, что думала. Услышал это, у меня появилось желание разодрать Китнисс и всех повстанцев за то, что они сделали с невинной девочкой. - Все будет хорошо, - подбодрил ее я и протянул ей плюшевого мишку. – Ты же мне веришь? - Больше чем кому-либо, - искренне улыбнулась она и приняла подарок. - Мистер Мелларк, девочке нужен покой, у нее по-прежнему мало сил, так что попрошу вас удалиться, - попросила меня медсестра. - Я еще обязательно зайду, и мы с тобой нарисуем еще один рисунок Пайпер. - Китнисс, - поправила меня Мелани. – Я хочу нарисовать ей рисунок, я слышала она сейчас тут, в больнице. С ней все будет хорошо? Я тяжело вздохнул. - Конечно, с ней все будет хорошо. Выздоравливай, - я поцеловал ее в макушку и вышел с палаты. Я уже шел обратно в дом Сноу, как заметил четные попытки медсестры уговорить Прим пойти отдохнуть. Мне стало жаль девочку, она же ни в чем не виновата, она просто ребенок. - Что тут происходит? – я подошел к ним. - Я пытаюсь уговорить мисс Эвердин пойти отдохнуть, но она упирается, - жаловалась женщина. - Я никуда не пойду, - уверенно говорила Прим. - Утенок, - я помнил, что так ее называла Китнисс. – Тебе нужно отдохнуть, ты уже ничем не можешь помочь своей сестре, сейчас ею занимаются лучшие врачи во всего Панеме. - Но… - Возражения не принимаются, - я взял ее за руку и поволок к выходу. Она поначалу упиралась, но сил надолго не хватило. Мы сели в машину, и я распорядился ехать домой. Девочка была настолько измотана, что уснула в машине, и мне пришлось брать ее на руки и нести в приготовленную для нее комнату. По пути в дом, я слышал щелчки фотокамер, сегодня вечером об этом будет гудеть весь Капитолий. Интересно, что они там нафантазируют? Положив Прим на кровать, я заботливо укрыл ее, но уйти мне не удалось, она схватила меня за руку. - Я знала, что ты остался хорошим, - сонно пробубнила она, и отпустила мою руку. После этого я быстро пошел в свою комнату, закрыл дверь и плюхнулся на кровать. В моей голове роем жужжали разные мысли, и каждая из них то и дело касалась Китнисс. Китнисс. Сколько раз за этот день, это имя крутилось в моей голове. Отвечу сразу: оно там постоянно - я начинаю терять контроль. Я напоминал наркомана, который, кажется, излечился от наркотика, но увидев его, начинает вновь чувствовать ломку. Не выдержав этого, я встал и ударил со всей силы кулаком в стенку. Легкая ноющая боль вытеснила все остальные ощущения - стало легче. Замотав ушибленную руку бинтом, пошел перекусить, только сейчас я заметил, насколько голоден. В коридорах было пусто и тихо без Джоанны, которая, обычно, в такое время суток доставала прислугу и гостей дома. Но сейчас она, наверняка, с Финником, они давно не виделись, и им есть о чем поговорить. Спускаясь, я заметил на лестнице, сидела Прим, видимо, я много провел времени пытаясь совладеть с собой. Кстати успешно, теперь я опять мог контролировать свои эмоции и точно знал, что чувствую. - Ты чего тут сидишь? - Я хотела покушать, но заблудилась, - стыдливо сказала Прим. - Тут ничего стыдного нет, я тоже поначалу терялся. Пошли, я тебя накормлю. Мы пробрались тайком на кухню, и я приготовил яичницу, поскольку это было самое быстрое блюдо. - А где ваша мама? – спросил я во время трапезы. Совершенно случайно я вспомнил, что у них есть еще и мать, вот только ее не было тогда в моем доме. Прим замялась, и тут же отложила вилку. Она потупила взгляд, будто ушла в себя, от этого становилось немого жутко. - Они убили ее, жестоко убили. Китнисс не позволила мне на нее взглянуть. А потом мы решили отомстить им, и я приготовила яд, из-за которого умерли люди, и сейчас умирает моя сестра, но я не хотела, чтобы так вышло. Я ужасный человек. Ну почему наши жизни полны крови и насилия? Эта девочка не заслуживала пережить такое в свои годы. И в этот момент я только убедился в своей идее о мести. Эти ублюдки за все заплатят. - Нет, это не так, ты лучший человек из всех кого я знаю. И то, что ты сожалеешь об этом, и есть доказательством, что ты хорошая. Просто в твоей жизни случилось много плохих вещей.