Год приключений, потерь и чудес

В гостиной тихо тикали часы, отбивая каждую секунду. Месяц прошел, ещё полтора и Новый год. И что тогда? Что делать, что говорить, я вообще готова на отношения с Майклом? И инвалидная коляска здесь ни при чем, просто я действительно не знаю, что я к нему чувствую. Да и вряд ли я вообще имею право на какие-то чувства к нему, если за этот месяц даже и не зашла к нему, будучи полностью увлеченной своими гонками. Я добилась многого, Чарли говорит, что гонять уже вполне могу. Я просто не могу, я слабачка и мне просто невыносимо смотреть на то, как он умирает на глазах. И сейчас речь идёт не о биологической смерти, а о том, что он ломается внутри. И когда-то это убьет его окончательно. — Ты уже минут десять этой ложкой размешиваешь сахар. Я вздрогнула и повернулась к двери. В проеме стоял Чарли в одних боксерках. Кухню освещал лишь слабый лунный свет. — Ты испугал меня. — На часах полвторого. — Я не могу уснуть. — Может, тебе просто нужно перестать думать обо всём этом дерьме? — тяжело вздыхает и убирает чай в сторону. Его грудь всего лишь на секунду соприкасается с моей спиной, прежде чем он обколачивается на стол позади меня. Его глаза, словно прошивают меня насквозь, а я не в силах повернутся и что-либо сказать. Он ждет, что я что-то скажу, но у меня уже просто нет сил. — Господи, какая же я дрянь, — тихо шепчу, медленно мотая головой. Пальцы впиваются в столешницу, и я с силой закусываю губу, чтобы не зареветь. — Прекрати. Всхлип всё-таки прорывается наружу, и руки слабнут, отчего меня немного подкашивает в сторону. Меня резко разворачивают и прижимают к теплой груди. Чарли действительно добрый и неплохой, а не наоборот, каким хотел показаться сначала. А история с Нэнси — это ошибка, которую все совершают. Правда у каждого они разные. — Это нормально, ты просто девчонка, которая должна справляться со всем одна. Тебе всего шестнадцать, все мы делаем ошибки, а в твоем возрасте и подавно. Тебе просто был нужен кто-то, кто заставил бы тебя чувствовать себя в безопасности. Снова качаю головой, и всхлипы становятся громче. Дышать трудно и меня всю трясет. И я уже не слышу, что там шепчет Чарли, пока целует меня в макушку. Я ничего уже ни слышу, потому что мысли о том, какое я ничтожество, заполнили всё вокруг. Это всё отговорки. Я не ездила больше к Майклу после той перепалки не потому, что ни могу смотреть на то, как он сдается, а потому, что я сама сдалась. Весь этот месяц я трахалась с Чарли, думая, что это поможет. Мне было хорошо, я каждый день просыпалась в крепких объятьях и мне было плевать, что меня просто используют для снятия напряжения. Но я не могу винить Локхеста за это, потому что я знала, что чувств между нами никаких нет. Это я в тот вечер после удачного заезда на аэродроме набросилась на него с поцелуями, это я просила его помочь мне забыться, это я таяла от присущей ему грубости, это я каталась ночами напролет с ним в машине и смеялась без остановки. Это я забыла о Майкле. И сейчас это раздирает меня изнутри. Потому что я конченая дрянь, потому что я кричала ему в лицо, чтобы он боролся, и сама же нашла забвения в сексе. Ужасно то, что он признался мне в своих чувствах и надеется, что я отвечу взаимностью. А я, та, что презирала тех, кто играет с человеческими жизнями, стала такой же. Я растоптала их и выбросила, я даже не вспоминала о нём, пока не позвонил Брайан и не напомнил мне, что его уже через неделю выписывают. Я уничтожила всё своими руками, я уничтожила себя. — Перестань немедленно реветь. Ты ничего не можешь изменить. Мое мнения не поменялось о тебе или мнения кого-то ещё, ты не станешь потаскухой только потому, что у нас был секс. Ты не станешь из-за этого хуже. Мы не герои книг и фильмов, мы никогда не будем идеальны и чисты во всём. Все мы грешники, просто смирись с этим. — Знаешь, Чарли, мы не грешники. Мы просто сломлены, — шепчу совсем тихо и прижимаюсь к нему сильнее. Я не буду ждать неделю, я поеду в больницу завтра же и расскажу все Майклу. Я понимаю, что ему трудно и так, но пусть узнает всё теперь и решит, что он хочет. И я приму любой его выбор, даже если это будет значить, что я потеряю его навсегда.

***

Pov Кэтрин — Уже в печенках сидит, — зло шиплю и делаю затяжку. Время летит как угорелое. Ещё полтора месяца и Новый год. Чувствую нового он ничего не принесет, кроме дерьма, с которым я в него вступлю. Как же всё меняется. Разве что, кроме нашего подоконника. Широкий подоконник в комнате Маркуса стал нашим. Мы подолгу любим здесь сидеть и курить, или целоваться. В наших отношениях нет никакой любви, нам просто удобно друг с другом. — Почему ты так злишься? — Понимаешь, просто так бесит, что как только девушка находит себя парня, так сразу на друзей она хрен кладет. А ещё эти её ужасные стрелки и каблуки с платьями. Нет, мне как-то все равно на то, что она там с собой делает. Но просто всегда бегала кричала, типа платья и каблуки фуфло, только кеды, только хардкор. А теперь вся из себя такая леди. — По-моему, тебя просто бесит, что она больше не такая, какой ты хочешь её видеть. Я прищурила глаза. В чём-то он прав, а правду не любит никто. Я обняла себя за колени и отвернулась к окну. В комнате было тепло и всё ещё пахло сексом. Защитник блин. Джул, Джули. Её больше нет. Зато появилась эта леди Джулия. Им с Эштоном только ребенка не хватает и будет идеальная семейка. Нет, я не завидую их прекрасным отношениям, просто Джул слишком зарывается и рано или поздно я съезжу ей по морде. У меня тоже есть парень, но я не посылаю в открытую своих друзей и не говорю, как они сильно меня заебали. Господи, что с нами стало. После той поездки на природу, мы больше и не виделись. С Сэм я как-то увиделась один раз на гонках, она была с Айзеком. Они сейчас вроде как друзья. Думаю это и к лучшему, потому что я совершенно разучилась быть её подругой, хоть мы по-прежнему можем нормально общаться. Если только нормально можно назвать «привет да пока». А ещё есть Хеммингс. После той ночевки в лесу мы прекратили любое общения. Он весь вечер делал вид, что меня не существует, а я не могла оторваться от теплых губ Маркуса, дабы не зарыдать от обиды. Так же и сейчас. У него снова новые девки, а я каждую ночь трахаюсь с Маркусом в надежде, что от этого мне станет лучше. — Ты о чем задумалась? — нахмурился мой парень. — О том, что у меня самый лучший парень в мире, — тихо смеюсь и поддавшись вперед целую такие мягкие губы. Он подхватывает меня под голые ноги и несет к кровати, где мы снова всю ночь будем пытаться забыться. Маркус прекрасно понимает, что я с ним только потому, что только так я на какое-то время забываю о Люке. Но он почему-то все равно со мной. Наверное, потому, что я тоже помогаю ему забыть о девушки с карими глазами и широкой улыбкой. Мне неизвестно кто она и почему они расстались. Но я знаю, что он всё ещё безумно её любит.

Конец Pov Кэтрин

***

Pov Сэм — И-и-и-и-и-и-и...... Данк! Ты видел это! — кричу словно сумасшедшая, начиная танцевать прямо на диване. Под боком гогочет Айзек. Всё-таки посмотреть сегодня баскетбол было хорошей идеей. — Спокойно, мартышка, это только начало, — фыркает он. Мартышка. Это глупое прозвище прямо-таки прилепилось ко мне, а все потому, что я действительно на неуправляемого примата похожа, когда радуюсь. И только этот засранец может так меня называть. Это был долгий месяц. И если бы не Айзек, в депрессию я бы всё-таки погрузилась с головой. Это веселый, когда нужно серьёзный парень со смешными кудряшками и ослепительной улыбку просто-таки выдернул меня из мрака. Было сложно, но возможно. Он заезжал ко мне в школу, и мы все перемены болтали на траве в саду. Он вечно катал меня с ветерком по дороге домой и выбирал самый длинный путь, чтобы это заняло больше времени. С ним всё отошло на задний план, как и перепалки с Калумом. Та ночь всегда буде со мной и этого не изменить, но можно просто попытаться привыкнуть. Мы даже, как ни странно, стали с ним общаться, правда Калум всё ещё недоволен тем, что я так много времени провожу с Айзеком. Хотя меня это не волнует, потому что с Худом мы всего лишь знакомые. Всё как Айзек и говорил: с Кэт и Джул я больше не та, что была раньше. Да и они не те. Кэт постоянно гризется с Джул. Где бы они не были. В школе, на гонках, даже просто встретив друг друга на улице. Все кардинально изменилось после ночевки в лесу, когда на очередную шутку о Джул и Эштоне, Харрисон послала Кэт на три веселых буквы. Они тогда сильно разругались, правда меня тогда это мало волновало, потому что я и так понимала, что рано или поздно это произойдет. Время и события слишком меняют людей. Джули изменила любовь. Иногда она меняет в лучшую сторону, в её же случаи — в худшую. Но это уже не важно, потому что мы больше не часть одной команды. И я действительно больше не хочу делать себе больно, воспоминаниями о прошлом. — Ты что-то там вякнул, Чешир? Ох и не любил он этого Чешира, но что поделать, если Айзек у меня только с этой наглой котярой ассоциировался. — Что уже погано слышишь, мартышка? — перекривляет он меня и валю его на диван, после чего начинаю душить подушкой. Судья кричит о каких-то трехочковых, Але опах, но мне уже плевать на баскетбол, потому что я всей душой сейчас желаю придушить этого наглого Айзека. Конец Pov Сэм