Переплёт

Внутри потомка древних самураев шла настоящая борьба: с одной стороны, он должен передать письмо строго в руки адресату, с другой – записка может посеять панику, ненужную суматоху, а Яхико, как настоящий мужчина, не мог этого допустить. «Придётся всё-таки в первую очередь сообщить Кеншину. Надеюсь, Мегуми-чан меня простит». И выпущенной стрелой Миёдзин полетел на задний двор. Однако вместо бывшего хитокири молодой человек наткнулся на Сано, едва не врезавшись головой в его широкую спину. - Эй, чего творишь? - тут же возмутился Сагара. - Ох, совсем ослеп ты, парень, от своей любви, - захохотал он. - Мне сейчас не до шуток, - буркнул Яхико, оглядываясь по сторонам, - где Кеншин? - На кухне готовит лапшу, - расплываясь в блаженной улыбке, пропел Саноске, - чует мой желудок, это будет ещё та вкуснятина… - Ладно, обжора, некогда мне с тобой тут возиться, я… - бросил было мечник, как вдруг его запястье стиснула большая ладонь. - Ну-ка, ну-ка, что это у тебя? - заинтересовался молодой человек. - Неужели любовное письмо от крошки Цубаме? И без труда выхватив записку, Сано с видом наевшегося сметаны кота принялся читать. Как только до его лохматой головы дошёл смысл написанного, на лице бойца мелькнула странная тень. - Она знает? - глухо произнёс парень. Яхико сразу понял, о ком идёт речь и поспешил ответить: - Нет, послание видели только ты и я. - Нужно срочно рассказать Кеншину при чём так, чтобы женщины узнали об этом в последнюю очередь. - Именно это я и собирался сделать, идиот, - съязвил Яхико. - Вот только как нам выманить его из дома, чтобы не возникло подозрений? И парни принялись усиленно напрягать свои извилины. Рот каждого искривился от напряжения, по щекам скатывались бисеринки пота, брови обоих были нахмурены. Складывалось впечатление, будто эти великие мыслители ищут способ спасти целый мир. Даже казалось, что воздух вокруг этих двоих вот-вот накалится, как сталь… - Есть! - победоносно возвестил Саноске, спугнув двух ворон на ближайшем дереве. - Чёрт, и почему мне кажется, что от твоих идей стоит ждать только неприятностей? - запустив пятерню в угольные волосы, пробубнил Яхико. - Доверься мне, - заговорщически подмигнув товарищу, прошептал Сагара. Тем временем Химура возился с ужином, с завидной лёгкостью управляясь с продуктами. В доме уже повсюду витал приятный аромат, раззадоривая аппетит обитателей Камия-додзё. Стряхнув чёлку со лба, мужчина уже собрался идти в залу, как вдруг услышал сумасшедший топот и крики. - Кенши-и-и-и-ин!!! - вопли становились всё громче и громче, пока наконец обладатель громогласного голоса и его верный соратник не появились в комнате. На шум тот час прибежали Каору с широко распахнутыми глазами и Мегуми с коробом лекарств. - Кен-сан, я слышала крики, вам плохо? - обеспокоенно спросила медик, чуть подавшись вперёд. - Кеншин, ты в порядке? - пролепетала госпожа Химура, заслонив рукой подругу, как вдруг заметила странно моргающих Саноске и Яхико. - А вы что тут забыли, оболтусы? - Мы пришли по очень важному делу, - гордо заявил Сагара и, многозначительно посмотрев в слегка ошарашенное лицо бывшего хитокири, воскликнул. - Друг, научи нас стирать! Ужасающая тишина сию секунду повисла на кухне. Казалось, даже птицы за окном замолкли от такой шокирующей просьбы. У Мегуми задёргались губы, Каору ещё больше вытаращила глаза, не в силах что-либо вымолвить, а лицо Кеншина застыло в немом выражении: «Оро?!» - Мы уже приготовили всё, что нужно, - поспешил исправить ситуацию Миёдзин, - кадушка с водой, стиральная доска, мыло и куча грязного белья ждут нас на заднем дворе! И схватив мужчину за рукав, хитрецы буквально выволокли его из дома. После того как троица скрылась за дверьми, девушки ещё долго не могли прийти в себя. - Как думаешь, они это серьёзно… насчёт стирки? - наконец произнесла одна. - Как бы там ни было, что-то тут явно не чисто, - прищурившись, процедила другая. - Ух, кажется, прокатило, - облегчённо проговорил потомок древних самураев, старательно водя мылом по пустой стиральной доске. - Я же говорил, что сработает, - с важным видом, сказал парень, утапливая несчастные вещи в уже грязной воде. - Вот что, Кеншин, у нас к тебе действительно серьёзное дело. Не для женских ушей. - Ох, а признаться, ваш покорный слуга понадеялся, что вы образумились, вот что я скажу, - чуть улыбнувшись, сказал Химура, но затем посерьёзнел. - Что же случилось? - Сегодня я нашёл это в вашем почтовом ящике, - тихо проговорил молодой мечник, незаметно передав записку в руки друга. Тот мигом развернул её и забегал глазами по иероглифам. – Похоже, не только клинике, но и самой Мегуми-чан угрожает опасность, - продолжил Яхико, - мы просто обязаны что-то предпринять. Именно поэтому, мы вытащили тебя сюда, чтобы обсудить наши дальнейшие действия. - А точнее, мои действия, - серьёзно произнёс Саноске. - О чём ты? - удивился паренёк. - Лисица рано или поздно узнает о записке и, конечно же, помчится в Айзу, чтобы спасти дело своей жизни. Нельзя позволить ей уйти одной, - вполголоса объяснил молодой человек. - С ней должен быть кто-то, кто сможет сопровождать её в пути и охранять непосредственно в городе. И этот кто-то буду я. Кеншин внимательно посмотрел на товарища. Его лицо было сосредоточенно как никогда, в глазах горел уже знакомый мужчине блеск. Тот самый решительный, бешеный блеск, присущий только Сано. - Ты уверен, что это правильно? - спокойно спросил его Химура, уже заранее зная ответ. - На сто процентов, - не колеблясь, ответил Сагара. - Сам посуди, Кеншин, ты отошёл от сражений и должен быть рядом с семьёй, Яхико нужен Токио и прежде всего своей драгоценной Цубаме, - пихнув молодого мечника в бок и подмигнув ему, сказал Саноске. - Меня же здесь не держит ничего. Поэтому именно мне и предстоит разобраться в этой заварушке. - Ладно, допустим, - хитро прищурившись, согласился Миёдзин, - а как же ты собрался добраться с Мегуми-чан до Айзу? Кареты у нас нет, а пока вы доплетётесь пешком, от клиники и камня на камне не останется. - У капитана Урамура, насколько помнит ваш покорный слуга, вот уже как несколько лет телега стоит без дела, - вмешался рыжеволосый, подмигнув озадачившемуся другу, - думаю, он согласиться отдать нам её на время, вот так вот. Далее послышался шёпот мужских голосов, который вскоре прервался криком: - Ты просто гений Кеншин! - воскликнул Сагара, вскочив с места. - Куда это ты собрался? - раздался подозрительно сладкий голос сзади, от чего по спинам всех троих заговорщиков пробежались мурашки. - Э-э-э, купить ещё мыла, а то ваше уже скоро закончится, - бросил с широкой улыбкой молодой человек и поспешил поскорее слинять, как говорится, от греха подальше. - Что ж тогда тебе, Яхико, придётся стирать за двоих, - пропела Каору, глядя на гору грязного белья. - Чего?! - завопил мечник. - Ты случайно головой о шинай не ударилась? Какая стирка, пора ужинать! - Еду получишь, когда всё закончишь, - загробным голосом проговорила хозяйка додзё и с милой улыбкой потащила Кеншина в дом. - Прости-и, - тяжко вздохнув, успел сказать мужчина. *** Саноске нёсся быстрее ветра. Позади него грохотала телега, но ещё громче билась в лохматой голове парня мысль: «Приключения, приключения, приключения!» Его вновь ждали приключения! Снова дорога, снова опасности! «Снова Айзу, - шепнуло сознание, - снова Лисица». Чуть не врезавшись в калитку, парень поспешил оставить добытое средство передвижения и побежал в дом. Ещё на пороге ему в нос ударил вкусный запах горячей пищи, отчего желудок бойца радостно заурчал. Распахнув перегородку, Сагара буквально ввалился в комнату. - Телега подана! - весело прогремел он и тут же прикусил язык, заметив недоумённое лицо Малышки, которая только что вошла в залу. - Какая ещё телега? - понизив тон, задала вопрос Каору. - Д-деревянная, - ляпнул Сано, глупо улыбаясь. - Тогда может, ты мне внятно объяснишь, что здесь происходит? - медленно повернув голову в сторону застывшего с палочками в руке помощника мастера, проговорила она. Яхико с набитым ртом попытался что-то сказать, но его, к счастью, вежливо прервал Кеншин: - Позволь мне, - серьёзным тоном произнёс он, отчего молодая госпожа Химура заметно напряглась. Она знала, что такой настрой любимого не сулил ничего хорошего. - Я как раз ждал Сано, чтобы собрать всех и прояснить ситуацию. Такани, до этого с интересом наблюдавшая за происходящим, смахнула волосы с плеча и села рядом с парнем, уплетающим лапшу за обе щёки. Каору в свою очередь устроилась подле мужа. И когда весь состав «Кеншин-гуми» оказался за одним столом, Химура осторожно продолжил: - Сегодня Яхико обнаружил в почтовом ящике послание, и оно адресовано вам, Мегуми-доно, - подняв васильковые глаза на девушку, мужчина протянул ей бумагу. - Я так и знала, что что-то случилось, - произнесла хозяйка додзё и без всякого зазрения совести тоже принялась читать содержимое записки. Спустя пару секунд обе вскочили с подушек, словно ужаленные. - Так вот что вы скрывали! - воскликнула молодая госпожа Химура, сжав ручки в кулачки и мысленно влепив каждому из заговорщиков хорошую затрещину. - Я сейчас же отправляюсь домой! - заявила медик. - Не стоит принимать необдуманных решений, Мегуми-доно, - мягко заметил бывший хитокири. - Что же вы прикажите мне сидеть сложа руки, Кен-сан?! - возмутилась та, стиснув ткань своего кимоно. - Клиника в опасности! Я не хочу… Я не хочу вновь подвергать людей смерти! - воскликнула она. В темноволосой голове в тот же миг всплыли леденящие душу картины. На секунду девушке даже почудилось, что её руки вновь испачканы в смертоносном порошке. - Мегуми-чан… - только и смогла произнести Каору, коснувшись плеча подруги. Она искренне сочувствовала Такани и даже в какой-то степени была согласна с ней. Но сейчас наступил именно тот момент, когда следовало не поддаваться порыву души, а прислушаться к Кеншину. «Ты всегда найдёшь способ исправить ситуацию, правда?» - мысленно задала вопрос хозяйка додзё и перевела взгляд на мужа. - Я вас очень хорошо понимаю, - прервал терзания доктора ровный голос мужчины, - но вам нельзя действовать в одиночку. - Поэтому я поеду с тобой в Айзу, - неожиданно вмешался в разговор Сагара, отставив свою миску в сторону. - Телега готова, осталось только набрать с собой еды, и завтра на рассвете можно отправляться. Каору удивлённо приподняла брови и, как ни старалась, не смогла сдержать улыбки. Мегуми же отчаянно фыркнула, демонстративно вскинув подбородок. Всё её существо обуяли противоречивые, смешанные чувства. С одной стороны, судьбы невинных людей и дело всей её жизни находились в опасности, и, казалось бы, сейчас не было времени для посторонних мыслей, но, тем не менее, с другой стороны, женское сердце предательски быстро застучало от одного взгляда в тёмные шальные глаза, буквально излучающие целеустремлённость. «У меня просто нет другого выбора кроме, как доверить свою жизнь этому лохматому болвану», - вдохнув, заключила она, и губы, против её воли, растянулись в беззлобной усмешке. - Учти, Петушья голова, я иду на это только ради людей, - тряхнув шёлком волос, заявила Такани и не без присущей ей грации покинула комнату. - Как скажешь, Лисичка, - бросил Саноске и беззаботно перекинул рыбью кость в другой уголок рта. Яхико в свою очередь довольно закинул руки за голову и улыбнулся во все тридцать два, синие глаза молодой госпожи Химура наполнились светом, а Кеншин по-доброму усмехнулся, почему-то вспомнив старую воинскую мудрость: «Хочешь попасть "в переплёт" - возьми с собой женщину». Вскоре ночь стиснула в объятиях город, и обитатели Камия-додзё, задумчивые и серьёзные, разбрелись по своим углам. На этот раз Мегуми спала, а если точнее, лежала одна в просторной комнате. В её голове вертелся вот уже часа три целый водоворот мыслей, затягивая в свою воронку всяческие намёки на сон. К тому же медик не могла сомкнуть глаз, потому что… ждала. Ждала, как девчонка, что он снова придёт к ней, помашет повязкой и через окно, словно пленницу, вызволит и даст ей почувствовать свободу. Как ни странно, только с этим человеком она могла сбросить с себя оковы мирских забот и немножко побыть… слабой? «Чёртов Петух, - процедила про себя Мегуми, поджав губы и повернувшись к стене. - Почему ты?» Ещё немного повертевшись, вскоре она забылась тревожным сном. На стене дома тем временем мелькнула большая вытянутая тень. Послышался шорох, слившийся с шёпотом листьев. Осторожно просунув голову в открытое окошко, молодой человек всмотрелся в темноту. На футоне, разметав мягкие локоны по подушке, дремала самая красивая женщина-медик на Земле. Одна её рука, чуть сжавшись, лежала возле лица, другая – покоилась на животе. Юката нежно-голубого цвета чуть приоткрыло мерно воздымающуюся грудь, одеяло закрывало лишь согнутые в коленях ноги. Парень замотал головой, изгоняя оттуда прочь и сентиментальные глупости, и шальные мысли. Ему просто хотелось полюбоваться ею. Она была словно самим воплощением ночи, в которой так сочеталась темнота волос и лунная бледность кожи. Улыбнувшись и еле оторвав взгляд от Мегуми, Саноске всё же решил покинуть свой «пункт наблюдения» и отправиться спать, ибо завтра ему предстоял весьма насыщенный длинный день…