Рельсы судьбы

- Ну и как? Это встреча дала тебе что-нибудь ещё, кроме ощущения того, что об тебя в который раз просто вытерли ноги? – прозвучало за спиной. Марк. Он всё-таки нашёл меня. - Да, дала, - упрямо не оборачиваюсь к собеседнику и смотрю на качели, на которых пару минут назад раскачивалась Джо. Наконец-то! Наконец-то я увидела одну из своих дочерей. Пусть только одну, но это уже огромный плюс. Я рада, что с ними всё в порядке. Ян любит и заботится о них, по крайней мере, я надеюсь на это. - Марго, идём обратно, здесь мы удобная мишень для Очистителей, - голос Антона, кажется, взволнован. Он выдёргивает меня из раздумий. Он тоже здесь? Как забавно, что эти двое так волнуются обо мне. Но Антон прав, нужно возвращаться. - Хорошо, возвращаемся, - парни переглядываются и разворачиваются. Но Марк тот час замирает и, сделав глубокий, сдержанный вздох, произносит: - Марго, пожалуйста, ПОЖАЛУЙСТА, - надо же он повторился. Видимо, всё очень серьёзно. – Не выходи слишком часто и будь осторожнее. С удивлением взираю на него. Он лишь отмахивается от меня, понимая, что его просьбы бесполезны. Я больше не смогу как дворовая собака сидеть на цепи и изучать стены конуры. Мы возвращаемся той же дорогой, как когда-то меня отводил Марк. Та же дверь, тот же удушливый запах, та же дыра и ничуть не изменившаяся труба. Всё на своих местах и идёт по старому, а может, новое здесь и не нужно. Оно слишком страшно и непредсказуемо для одиноких обитателей отеля. - Всё в порядке? – спрашивает Антон, как только мы оказываемся в холле. Знает ведь, что сейчас совру, но всё равно ждёт ответа. - Да, всё в полном порядке, – ложь, и парень прекрасно это знает. Марк кидает мрачный взгляд на нас двоих и уходит в сторону лестницы. Моё нытьё его явно достало, а ещё один из таких рассказов он не выдержит. Сорвётся. Потому, что защищать своих близких он больше не может – нет такой возможности. И, возможно поэтому, он слишком суров, а порой и жесток. Ведь все прекрасно знают, что его сарказм и смешки – лишь маска, которая скрывает истинное лицо, искажённое постоянной болью. - Знаешь, я понимаю тебя, - Антон садится на одно из кожаных кресел, расположенных внизу, -Но не злись на отц… Извини…Марка. Он многое пережил и не каждый вынесет всего того, что выпало ему. Сажусь рядом с парнем и откидываюсь на мягкую спинку дивана. - Он потерял Макс – единственного человека, которого любил. - Ты расскажешь мне о ней? - Прости, но нет, об этом расскажет тебе сам Марк, когда посчитает это нужным. Думаю, эту историю стоит выслушать именно от того, кто пережил её, а не от простого парня, работающего в баре и случайно появившимся в его жизни, - Антон замолкает и тоже кладёт голову на спинку дивана, - Но кое-что я расскажу тебе, хотя это вряд ли интересно… Мои настоящие имя и фамилия Глеб Савельев, родился 12 мая 1997 года в Новосибирске. Мать была учителем алгебры в старших классах, а отец работал в строительном корпусе по отделам продаж. Обычная, нормальная семья. Ссоры и крики тоже были, куда без этого? – он усмехается, но в глазах печаль, - Их не стало, когда мне было 7. Я не знал что это было или, вернее сказать, кто это был, ни Макс, ни Марк об этом мне говорить не стали, чтобы не травмировать психику ребёнка. Уже с возрастом я понял, что Очистители убили их. В тот день я вернулся из школы, а вместо дома обнаружил лишь охваченное пламенем здание. У нас был частный дом. Я ворвался, распахнул ещё не горящую дверь и увидел лишь пляшущие в диком танце языки пламени и чёрный дым, застилающий глаза. В тот же миг, чья-то ладонь прикрыла мне глаза, и меня уволокли прочь. Мужчина и женщина, стоящие передо мной и похоронившие моих биологических родителей, стали моей новой семьёй. Имя “Глеб” сменилось на “Антон”, потому что Марк сказал: “Если начинаешь новую жизнь, то начни всё с нуля. Новая жизнь – новое имя”. Они приняли меня, оберегали и лелеяли как самое дорогое сокровище на свете. Не знаю, почему у них не было своих детей. Они любили меня, а я не чаял души в них. Но время летело, я рос, а они не изменялись. Позже я узнал о том, кто они такие и решил, что буду помогать семье, но был остановлен громким “НЕТ” отца и испуганными глазами матери. Они хотели, чтобы моя жизнь была нормальной, человеческой, но этого не хотел я. Некоторое время спустя я научился звать их по именам, а не “папа” или “мама”. Но я и сейчас, забывшись, произношу “отец”. Марк делает вид, что злится, но я вижу, что ему это приятно. Приятно осознавать, что кому-то он нужен, дорог и кто-то ставит его жизнь превыше собственной, - Антон делает глубокий вздох, - А потом мамы не стало, - он болезненно морщится. Человек, который меня приютил, вырастил и обогрел, просто умер. Помню, она всегда говорила: “Мальчики, берегите друг друга, ведь вы – самое ценное, что каждый из вас имеет.” Мы часто ссорились с Марком: слишком разные были взгляды на мир и людей, которые в нём обитали… Прости, я наговорил такой бред, - парень резко вскакивает и разминает затёкшую шею. Нет, что ты, всё в порядке, - говорю я. - Расскажешь о детях? – тут же спрашивает Антон и с любопытством ребёнка смотрит на меня. Киваю, и диван снова продавливается под тяжестью его тела. Ну что ж, раз он хотел… - Из меня никудышный рассказчик, - начинаю я, - но я постараюсь. Мы с Яном давно знакомы, он пришёл ко мне, когда мне было семнадцать, сказал, что я ангел и протянул книгу в синей обложке. Как странно тогда было слышать такую речь от незнакомого мужчины. Я испугалась, но любопытство взяло своё, и я согласилась нести бремя ангелов. Ян стал моим наставником, с каждым разом направляя на истинный путь и следя за тем, чтобы я не сбилась с дороги. Я взрослела, спасённые мною души с каждым днём увеличивались, и я позволила себе слабость. Я влюбилась в него, а он ответил мне взаимностью. Любовь вскружила голову, на светящуюся книгу больше никто не обращал внимания, души гибли до определённого дня. И этот день настал. Книга ангелов загорелась и вспыхнула ярким пламенем, страницы тлели, оставляя после себя чёрный пепел. Осознание того, что мы натворили пришло сразу, словно ушат ледяной воды вылили на голову. Ян ушёл, оставив наедине с собой. Я страдала, швыряла всё, что попадалось под руку и срывалась на всех до того дня, как в мою жизнь вошла она. Агнесса изменила меня, хотя, скорее изменила себя сама я, я пала, сменив белое оперенье на чернильный цвет, и ушла вместе с ней. Опьянённая чувством мести к Яну я убивала и совращала новые и новые людские души. Я знаю, как низко опустилась и вымаралась в этой грязи, но ниже ада уже ничего не было, а ад не казался таким ужасным местом. Года летели, люди гибли, пока новая подчинённая Яна не вмешалась в наши дела. Вся работа шла крахом, дела валились из рук не только у меня, но и у моих коллег-демонов. Домой никто не хотел возвращаться, потому что пару ударов об стену головой можно было получить прямо с порога. Запёкшаяся кровь на висках, боль и сломанные ключицы были обычными деталями моей жизни. Но снова сбой в системе и появился Ян, новый Ян. От него я узнала об Очистителях, а через некоторое время – родила девочек. Он сразу же отобрал их, даже не дав взглянуть. Меня вышвырнули за дверь как старую собаку, которая просто от старости больше не могла служить, но я могла и хотела этого. Я была готова на всё, лишь бы остаться с дочками. Ян якобы согласился, я поверила, а на следующий день очнулась на улице без демонических сил, став самым обычным человеком. На деньги, что мне оставил Ян в моём распоряжении, было можно только напиться, что я и сделала. Мой брат Артём вытащил меня оттуда и привёл к себе… Как давно я его не видела, да и не увижу больше никогда, - вижу немой вопрос в глазах Антона, - Его убили, а потом нашли и меня. Никогда не думала, что погибну под колёсами поезда. Остальные 5 лет я, штопанная как создание Франкенштейна, провела непонятно где. Там из меня сделали эту фарфоровую куклу, которой сейчас я и являюсь. Золотые глаза, бледная гладкая кожа и идеальные пропорции тела, – всё как на картинке… - Простите, что прерываю вашу интеллигентную беседу, - опять этот напыщенный сарказм и никому не нужная клоунада, - но у меня есть к тебе разговор, Марго. - Раз так, - пожимаю плечами я и встаю с дивана, - идём. Марк довольно хмыкает и, взяв меня за запястье, утаскивает за собой. Мы оказываемся в том же зале для тренировок, где не так давно я испытала на себе почти все силы стилета Макс. Панический страх снова накатывается. Ещё одного из таких “опытов” я просто не вынесу. Однако, наперекор всем моим страхам, мы оказываемся у небольшого стеллажа, обитого бархатом, на поверхности которого лежит револьвер. - Кольт твой. - Что? – слишком хорошо, чтобы быть правдой, больше похоже на очередную уловку. - Не бойся, он и правда твой, - смеётся Марк, - кольт “Дикого запада”, между прочим, 1873 года выпуска. Шестизарядный, с ручным взводом курка. В его наличие шести камор, но обычно заряжается пятью патронами — камора напротив ствола оставляется пустой во избежание непроизвольного выстрела оружия. Перезарядка осуществляется очень просто: курок ставится на полувзвод, дверка барабана открывается и с помощью бокового эжектора патрон извлекается из барабана,- он ловко показывает, как делать перезарядку кольта, - затем поворачивается сам барабан и так 6 раз. В конце надо закрыть дверку барабана, либо взвести курок на боевое положение или поставить на предохранитель, - довольно заканчивает парень и отдаёт мне оружие. Замечаю, как дрожат от волнения мои руки, и это не укрывается и от Марка, но он предпочитает это не комментировать, и на том ему спасибо. - Патроны? – он протягивает мне небольшую картонную коробочку, с замызганными углами и потёртой надписью. Забираю и откидываю картонную крышечку, которая почти расползлась. Внутри в два ряда по десять штук лежат золотые пули, на которых выцарапана кобра, раскрывшая свой “капюшон”. - Спасибо, - проговариваю я, всё ещё любуясь оружием. - Завтра преступим к тренировкам, - Марк в предвкушении потирает руки, а мне остаётся только изобразить великомученическое лицо.

***

Открываю глаза. На часах ровно семь. Организм уже привык вставать рано. Через пару минут сюда ворвется Марк. Одеваюсь и, переделав все гигиенические процедуры, сую за пазуху кольт и выхожу из комнаты. Встречаюсь нос к носу с Антоном. Парень выглядит помятым и уставшим. Под глазами огромные синяки, лицо осунулось, щеки впали, выставляя на обозрение острые некрасивые скулы. - Что с тобой, где Марк?- кажется, сейчас он спит с открытыми глазами. Его мутный взгляд рассеянно бегает по мне, ни где не останавливаясь больше, чем на несколько секунд. - Он был в архиве, - после долгой заминки проговаривает он.- Вчера ночью мы облазили весь архив в поисках сведений о людях, пришедших к нам позавчера ночью. Если я все правильно поняла, то Марк остался в главном архиве, содержащим всю информацию о нынешних жителях этого мира. - Да, Марго, его схватили,- неожиданно выпаливает парень. - Оставайся здесь, - говорю я, отпихивая стоящего на проходе Антона. - А ты куда? - Угадай,- кричу через плечо я свой ответ, минуя пролеты лестницы. - Стой,- спохватывается он,- Ты можешь погибнуть! Останавливаюсь и перевожу дыхание. - Не погибну, - произношу я, запрокидывая верх голову, чтобы увидеть собеседника, склонившегося через пролеты и возражающего что-то против моих действий,- Оставайся здесь, я скоро буду. Слышу в ответ жалобное "ага, как же". Пробегаю через холл, миную арку и дальше по коридору. Труба, подъезд и ужасно скрипучая дверь остаются позади. Нужно добраться до главного архива, который находится в пару милях от меня. Телепортируюсь и оказываюсь в полуразрушенной городской библиотеке: длинной и узкой комнате, с покорёженными шкафами и полками и разбросанными повсюду раскрытыми книгами. Витраж, над входной дверью, которая теперь висит на одной петле, пропускает через себя солнечный свет, и раскрашивает его своими витражными красками. - Марго,- окликивают меня до ужаса знакомым голосом,- оборачиваюсь и успеваю увидеть только расплывчатое лицо, потому что сзади кто-то прижимает марлю, обильно смоченную эфиром, и я отключаюсь...

***

Просыпаюсь на диване в каком-то незнакомом помещении с высокими потолками. Посреди комнаты стоит огромный черный рояль с открытой крышкой, справа от него - винтовая лестница, идущая вверх. - Кира!- кто-то громко кричит с боку,- Она очнулась! Ну, как поживаешь, дорогуша? Знакомая улыбка чеширского кота расплывается передо мной, а хитрые глаза от смеха складываются в узкие щелки. - Отвали, Феликс,- на автомате грублю я и отпихиваю это довольное лицо подальше от своего. Приподнимаюсь с дивана и сажусь в положение "сидя". И тут до меня доходит. - Феликс?!- с круглыми глазами поворачиваюсь я. Тот еще сильнее лыбится и разводит руки в стороны. - Обнимемся? - Ну уж нет,- отнекиваюсь я, но он явно не расслышал эту фразу, потому что я оказываюсь прижатой к его груди. Руками он оглаживает мою спину, опуская руки ниже и ниже... В этом весь Феликс. - Прекрати, извращенец,- возмущаюсь я, отталкивая его. - Да ладно тебе, столько не виделись, а ты все такая же, хотя...- он делает вид что задумывается и для большего эффекта придерживает пальцами подбородок,- Ощущения такие, будто я обнимаю морозильную камеру в самом прямом смысле этого слова. Ты крупно влипла. Он подмигивает мне и продолжает: - Как тебя вообще угораздило вляпаться в это дермо с кием, или что там было? Неужели тебе никто не говорил, что чужие игрушки трогать не желательно?! Я в удивлении смотрю на него. - Что?- невозмутимо парирует он - Откуда ты... - А, Марк рассказал Яну, а Ян уже нам,- думаю, если я скажу, что удивлена это ничего особо не изменит, поэтому я продолжаю стоять как статуя, все шире и шире распахивая от удивления глаза. - Марго!- на меня налетает радостная Кира и крепко обвивает руками шею,- Я так рада вновь тебя увидеть! Такой радостной я не видела ее с тех пор, как однажды она не просто не провалила задание Агнессы, а выполнила его безупречно. Взаимно обнимаю девушку. Через пару минут она от меня отстраняется, сияющая как начищенный медяк. - Что за глупый способ вы придумали, чтобы затащить меня сюда?- спрашиваю я. - Извини, но у нас было мало времени и много дел, поэтому пришлось принимать быстрые меры,- отвечает Кира, невинно пожимая плечами, и садится на диван, на котором я очнулась.- Кстати, ты уже видела Джо? Девушка с сочувствием смотрит на меня. И откуда оно у нее только появилось? - Да, вчера,- Кира кивает на мой ответ. - Джо, дорогая, иди сюда,- она зовет девочку, повернув голову в сторону сходной двери. Буквально через минуту в комнату вихрем влетает моя дочь, держа в руках небольшого медведя в полосатой футболке и с синим бантом на шее. - Тётя Кира, ты звала?- Джоанна улыбается и блестящими глазами смотрит на Киру. - Да, Джо, тебе пора познакомиться с мамой,- она улыбается девочке и поворачивает ее в мою сторону,- Это твоя мама. Глаза Джо распахиваются, а на лице появляется счастливая улыбка, которая тот час гаснет. - Ты не обманываешь?- шепчет она Кире. - Джо, разве я когда-нибудь обманывала тебя? И разве ты забыла про фотографии, которые я показывала тебе и Тейлор? - на лице девочки снова зажигается улыбка и она подлетает ко мне, обхватывая мою талию тонкими ручками. Приседаю на корточки и заключаю дочь в объятия. Слезы неконтролируемо льются из глаз, стекая вниз по щекам. Люди говорят, что плакать от счастья нельзя, это не возможно. Мы плачем от того, что избавились от неприятных чувств, тем самым освобождая эмоции в виде слез. Плачем от того, что ничего плохого не случилось, как мы себе это напредставляли. " Слезы счастья" не существуют. Но я не верю в это, потому что сейчас я плачу именно от счастья, которое так долго стремилась приобрести. - Мамочка, почему ты плачешь?- Джо непонимающе смотри на меня своими серыми глазами. - Просто я сильно счастлива, - ответ устраивает девочку. - Хочешь посмотреть мою комнату?- задает она вопрос, склонив головку на бок. - Да, конечно,- соглашаюсь я. Джо хлопает в ладоши и, подхватив своего медведя, вылетает из комнаты. Спешу за ней, не забыв шепнуть "спасибо" Кире и Феликсу. Выхожу за дверь, где меня ожидает дочь, нетерпеливо топчущаяся на месте. Она хватает меня за рукав, и мне приходится чуть ли не бегом двигаться к ее комнате. Вскоре мы оказываемся около двери. - Закрой глаза,- требует она. Я повинуюсь и слышу, как скрипит ручка и открывается дверь,- Можешь смотреть,- заявляет она. Открываю глаза и вижу большую комнату, обклеенную бежевыми обоями. Посередине - кровать, застеленная розовым покрывалом с фламинго, сбоку - прикроватные тумбочки, на которых наставлено большое количество кукол и маленьких плюшевых медведей. У окна - большой шкаф, на котором сидит большой тигр, изрядно собрав большое количество пыли. Под ногами цветастый коврик, на котором также сидят 3 куклы и огромный медведь в красном, в белый горошек, комбинезоне. Да, моя дочь ярый любитель этих косолапых. - А это Твинки,- Джо отодвигает занавеску, и я вижу клетку, стоящую на подоконнике. В ней, перепрыгивая с жердочки на жердочку, сидит ярко-желтая канарейка,- Он очень любит тертые яблоки. В комнату входит Кира и встает рядом. Девушка тяжко вздыхает и протягивает мне сложенный листок бумаги. - Спрячь, потом посмотришь,- предостерегающе говорит она,- И, да, Марго, мне действительно очень жаль. - КИРА!- вопль Агнессы не спутать ни с чем. Девушка вздрагивает и, кротко бросив, "извини" покидает пределы комнаты. Я еще раз обхожу комнату взглядом и натыкаюсь на Джо, которая, держа в руках большую подушку, произносит: - Расскажешь мне сказку о трех медведях перед сном? - Конечно,- улыбаюсь я. Дочка забирается под одеяло и со счастливой улыбкой ждет сказки. - Мам. - Да, милая? - Прихвати Фреда, он рядом с тобой,- ищу Фреда, оглядываясь по сторонам, и тут понимаю, что медведь, с которым Джоанна ворвалась в зал и есть тот самый Фред. Поднимаю медведя с пола и сажусь на кровать к дочери. Она забирает косолапого и, положив рядом с собой, при этом не забыв накрыть одеялом, произносит: - А теперь сказка. Приобняв ее за плечи, я вспоминаю давно забытую сказку о Маше и трех медведях, которую когда-то прочла от нечего делать. Слышу тихое посапывание девочки и тихонько отстроняюсь, чтобы не разбудить ее. Джо что-то бормочет во сне и крепче обнимает своего медведя. Целую ее в лоб и выхожу из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Вхожу обратно в зал и вижу: Кира корчится на полу от боли, хватаясь руками за голову. Столько лет прошло, а ничего не изменилось. Все также подопечные этой несносной "девчонки" валяются на полу. - Агнесса!- зову демонессу я,- Оставь ее в покое! "Повелительница", кажется, впадает в некий ступор, но тут же берет себя в руки. - Маргооо,- растягивает последнюю гласную она.- Я так рада тебя видеть. И столько яду в этом голосе, что можно спокойно им травиться, а от улыбки, которой она меня одаривает, ползут мурашки. - Закончили цирк,- громко и властно раздается за моей спиной. Агнесса хмурится и, состроив дикую, недовольную гримасу вошедшему Яну, отправляется к роялю. Сам Ян сжимает мою руку чуть выше локтя и тянет за собой. - Спать будешь в северном крыле, твоя комната рядом с комнатой Киры,- быстро проговаривает он, пока мы петляем по коридорам.- И еще, поговорим обо всем завтра. - после этой фразы он буквально вталкивает меня в комнату и захлопывает дверь.

***

- Папа, мама,- в зал влетает заплаканная Джо, не забыв прихватить с собой медведя. Мы с Яном синхронно вскакиваем с насиженных мест и оказываемся рядом с дочерью. - Что случилось, милая?- спрашивает Ян, вытирая бегущие дорожки слез с лица девочки. - Тв..Твинки,- обнимаю Джо и целую в макушку,- он умер... Девочка вновь заливается слезами и покрасневшими глазами смотрит на нас, ожидая поддержки. - Джо,- начинает Ян,- это обычный биологический процесс, а последнее время он сильно болел. И к тому же, это просто канарейка, мы с мамой купим тебе новую. Джо отрицательно качает головой: - Я не хочу новую, я хочу Твинки! Живого Твинки! Я укоризненно смотрю на Яна, который, кажется, удивился подобной реакции дочери. - Джо, дорогая,- пробую успокоить ее я и беру на руки. - Он был таким красивым и всегда так хорошо пел, почему он умер? Почему? - громче вскрикивает она. - Джо,- говорю я тихо,- всегда помни, что есть другие миры, где можно петь. Девочка затихает и, полными слез глазами смотрит на меня. - Тейлор тоже там? Ком застревает у меня в горле. - Ч-что?- скорее всего мне просто послышалось. Это просто не может быть. Перевожу рассеянный взгляд на Яна. Он тупит взор, а потом и вовсе отворачивается. Нет, только не это. - Ян?- не узнаю свой голос,- Это шутка? Он делает глубокий вздох и поднимает голову: - Боюсь, такими вещами не шутят. Вы знаете, боль при такой потере нелегко описать, но я все же попробую. Это как удар под дых, который разом выбивает весь воздух из легких. Я не верю, просто не могу поверить, что это случилось. Это сон? Разбудите меня, если я сплю, потому что это невыносимо больно и тяжело. Мне страшно, жутко и тягуче больно, и эта боль распространяется по всему телу, пропитывая каждую клетку и жилу своим ядом. Это страшнее, чем физическая боль, это больнее чем сломанная кость, потому что только время лечит моральную боль. А время не лечит, время дает надежду забыть, забыть и не вспоминать. Мурашки бегут вверх по спине, от чего меня передергивает. - Прости меня,- голос Яна доносится до моего сознания через пелену. Прости?- Я не успел, прости ради Бога! Он кричит или пытается докричаться. Я опускаю на пол притихшую Джо. - Бога нет Ян, а такое не прощают, - я никогда не верила в него потому что, если бы он был, мир не стал бы таким жалким и жестоким.* Он как-то странно дергает головой и обнимает меня. - Прости меня, я не уследил, она выбежала на трассу, я слишком поздно увидел приближающийся грузовик, прости,- в голосе раскаяние и скорбь. - Ты сам отобрал их у меня,- бесцветным голосом шепчу я, глотая соленые слезы. - Я спас тебя,- он обнимает еще крепче, все сильнее и сильнее прижимая к себе. - Позволь узнать от кого. От девочек?- усмехаюсь я. - Нет, прости меня,- столько отчаяния и безнадежности. Джо обнимает меня со спины и шепчет: - Не плачь, мамочка, ведь есть другие миры, где можно петь... ________________________________________________________________ *Мнение героев может не совпадать с мнением автора.