"Мне кажется, я знаю эту девку"

Лучше бы он завел кошку, чем связался с Эпониной Тенардье. А еще лучше оставил бы ее валяться в луже крови. Ее дружок не удосужился даже удостовериться в ее смерти, зато чуткий слух Жавера уловил слабый стон. Он взял на себя труд отвезти ее в ближайший госпиталь и даже заплатил определенную сумму за уход за ней монахиням. Вовсе не из милосердия, а назло мнимой добродетели беглого каторжника, предлагающего грязные деньги, чтобы спасти «несчастное дитя». * От механизма, давшего сбой, следует избавляться без особого сожаления. Всего несколько секунд нужно для решающего шага. Только на небесах отказались принимать его отставку, иначе бы не прислали ангела с рожками. — Можно и я с вами. Мне больше некуда идти. Кто-то мягко, почти невесомо взял Жавера за руку. Он обернулся. Рядом с ним стояла молодая бледная монахиня с безумным взглядом,больше похожая на призрак, чем на живого человека. Эпонина — он не сразу узнал спасенную. — Что за маскарад? — Они забрали мою одежду, и мне пришлось кое-что занять у святых сестер, — она нашла силы улыбнуться. — Ты сейчас должна быть в госпитале, — Жаверу, в сущности, не было дела до чужих глупостей, но к этому он поневоле оказался причастен, а потому подобное пренебрежение собственным здоровьем и его добрым отношением возмутило. — Я должна была вернуться. Они все мертвы — и мой брат, и чудаковатый старик с розами… Я не нашла Мариуса. Вы не знаете, что произошло с Мариусом? — Он тоже убит. Я видел его труп.— Не стоило внушать девчонке надежду. — Понятно. Эпонина оперлась о перила моста, а потом медленно сползла по ним на булыжную мостовую. По серому монашескому платью растекалось темное пятно: открылась едва затянувшаяся рана. Тогда Жавер совершил еще одну глупость – отвез девчонку к себе. Пришлось потратиться и на одежду для своей подопечной, и на уход квартирной хозяйки. «Оклемается немного и уберется», — пояснил он появление в своем холостяцком жилище молодой гостьи. Разумная женщина не стала задавать лишних вопросов. * Эпонина поправлялась быстро. Давно стоило указать ей на дверь, но день за днем разговор откладывался. После долгожданного повышения по службе прибавилось работы, а сваренный Эпониной кофе, поднесенная газета, поданная табакерка всегда были весьма кстати. Жавер не замечал, что стал чаще позволять себе заветные понюшки табака. «Что-то она сегодня бледная. Еще не отошла от болезни», «Погода мерзкая», «Нехорошо в праздник приносить плохие вести», — только оправдания, но это не имело значения, пока однажды Эпонина не решила отблагодарить его особым способом. Поздно ночью она прокралась в комнату своего благодетеля и юркнула к нему под одеяло с намерениями понятными и прозрачными, как ее ночная сорочка. За что и была грубо сброшена на пол. Не сказав ни слова, девица удалилась, потирая ушибленный зад. «Нехорошо выгонять ее в ночь. Подождет до утра», — снова отложил разговор Жавер. И где она только достала столь откровенный наряд. Жавер точно помнил, что не покупал для нее ничего подобного. Особого расследования проводить не требовалось. И так было понятно, что все это заговор Эпонины и квартирной хозяйки, решившей послужить сводней на старости лет. К утру выяснилось, что Эпонина сбежала. «Все к лучшему», — решил Жавер, но на всякий случай организовал ее поиски. «Родственники наверняка захотят разобраться с нею за то, что связалась с законником. На эту наживку можно поймать крупную рыбу», — оправдывал он себя. Пропажа нашлась спустя несколько дней, сама вернулась. — С месье Мариусом все хорошо. Он женился. На жаворонке. Мы росли вместе. Когда-то она хотела украсть мою куклу, у нее это не получилось, тогда она забрала Мариуса, — щебетала Эпонина, взявшись за приготовление кофе, словно рассказывая ничего незначащие сплетни о соседях, только голос ее время от времени дрожал. Жавер упустил тот подходящий момент, когда следовало ее прогнать — более того, он совершил очередную глупость. * Сон Эпонины крепок, так, что из пушки не разбудишь, но беспокоен. За ночь она успевает сто раз повернуться, как уж на сковородке. Единственный способ выспаться самому – прижать ее покрепче к себе. Следующее безумие — предложить ей узаконить их отношения. Так было бы проще для всех. Что-то его останавливает. Его жизнь подходит к закату, а ее едва занимается. Что, если на ее пути появится очередной Мариус?