Возвращение в Техас

Штат Луизиана,9 августа 1989. «... Говорят, уроды долго не живут. Не выдерживают детской неприязни ко всему не красивому или умирают из-за того, что их головной мозг не может работать нормально. Но иногда случаются исключения, люди, которым не повезло, и они остались живы, наедине со своим уродством. Всю свою жизнь они медленно сходят с ума, направляя свою злобу на тех, кто когда – то издевался над ними. А потом их злость выходит из-под контроля, и множество невинных людей вокруг погибает... » Девушка, все это время просматривающая только что появившуюся информацию в сети, довольно улыбнулась. Ну, хоть что – то стоящее, за последние дни. Она взглянула в окно и помахала тут же спрятавшемуся парню, который последние пять лет, все время за ней наблюдал. - Робин, спускайся вниз! – ее слегка неуравновешенная мать снова от нее что – то хотела. – Быстро вниз! - Бегу, мам! – ответила девушка, быстро выключив монитор, чтобы мать не дай бог, не увидела, что она читает и, напоследок, взглянув в окно напротив, где туда - сюда металась взволнованная фигурка Арона Тромана. Парня жившего напротив, Робин знала с самой песочницы. Сначала он дергал ее за хвостики в начальной школе, потом они одно время крепко дружили, а потом он просто исчез из ее жизни. Зато начались эти унылые взгляды на зашторенное окно с другой стороны улицы и просиживание вечерами напролет, в наблюдении за ней. Как Робин узнала позже, это все было из-за его деда, который узнал, что внуку нравится «развратная девчонка из соседнего дома», а не та «девушка из благовоспитанной семьи», которую он уже назначил Арону в невесты. К мнению деда в семье прислушивались, поэтому беднягу лишили любой возможности общения с соседкой и перевели на домашнее обучение, каждый год, выкладывая учителям крупную сумму. Но, как бы не старались родители, Арон все равно каждый вечер наблюдал за происходящим в окне своей соседки, из – за чего девушке было как – то не по себе, когда к ней приходил какой – нибудь парень. Ведь Арону, который так искренне ее любил, наверное, было неприятно смотреть, на то, как она занимается сексом с другими парнями... Девушка бежала по крутым ступенькам, когда мать снова ее окликнула, и чуть не покатилась по ним вниз. Мисс Хардэсти сейчас была в ярости, поэтому дочери стоило поспешить, пока женщина снова не начала крушить мебель. Эйрин Хардэсти, женщина сорока пяти лет на вид, была немного не в себе, все говорили, что это из-за парня, убитого на Вьетнамской войне, от которого у нее осталась только Робин. Когда же сама мисс Хардэсти слышала эту историю, она выходила из себя, нападая на всех с обвинениями в незнании. Было даже несколько случаев, когда она избивала людей, совсем не контролируя свое поведение. - Ты! – Эйрин только что узнала от одной соседки, что ее родное чадо не собирается поступать в колледж, а хочет всю жизнь проработать официанткой в местном баре, и, швырнув в свою информаторшу только что выдранным сорняком, отправилась отчитывать дочь. – Ты хочешь свою жизнь закончить на помойке?! Как твой чертов дядя?! - Нет, ты не слышала, я хочу работать! – Робин помчалась наверх, чтобы закрыться поскорее в своей комнате. - КУДА?! Я ЕЩЕ НЕ ЗАКОНЧИЛА!!! – раздалось с нижнего этажа и топот кроссовок по лестнице. – ВЫЙДИ ИЗ КОМНАТЫ, НЕБЛАГОДАРНАЯ ДРЯНЬ!!! Робин защелкнула дверь на замок и, надев на уши огромные, абсолютно звукоизолирующие наушники села напротив зашторенного окна, погрузившись в мир фантастических звуков саксофона и гитары... Нужно просто немного подождать и она успокоится, начнет просить прощения, а пока, Робин порадует немного Арона... Девушка улыбнулась своим мыслям и отодвинула штору, закрывающую ее окно... Штат Луизиана, 13 августа 1989. - Есть что – нибудь новое? – в кафе сейчас затишье, для воскресного дня это странно, наверное, это из – за странной для августа жары. - Да, нашла новую статью, - Робин и близнецы - Глен и Гвен, сидели в теньке под навесным тентом на улице, отдыхая от клиентов, которых сегодня было и так очень мало. – Эйрин узнала, что я не хочу в колледж, и устроила скандал, а Арон все так же продолжает следить за мной. В общем, ничего нового, кроме статьи. - О, кто на этот раз? – начинает Глен, за ним подхватывает Гвен: - Потрошитель? - Или нет, Елизавета Батори? – снова включается Глен. - А может кто – то новый?! – теперь они говорят вместе, в глазах светится неподдельный интерес. Когда они так говорили в один голос, с такими бешеными глазами, можно было поверить, что они настоящие близнецы, а не просто очень похожие люди с разным характером. - Не очень новый, но к нам он ближе, чем все остальные, - близнецы смотрели на нее во все глаза, изучая каждое движение на лице. – Кожаное лицо, из Техаса. - Который с бензопилой бегал? – спросила Гвен, заприметившая посетителя, только подходившего к кафе. – Я быстро, потом мне все расскажешь! Несколько секунд Робин и Глен внимательно изучали, как Гвен, обхаживает мужчину средних лет, предлагая ему, то взглянуть на новое меню, нагибаясь так, что из кофточки, и так открытой по максимуму, грудь чуть ли не вываливалась, то случайно сказав какую – нибудь пошлую ерунду, заставляя мужчину периодически краснеть, а все из–за... - Ну, все, он готов, - отнеся повару листочек с заказом, Гвен вернулась в отдыхающую компанию официантов. – Чаевые мне обеспечены, если он конечно не гей. Так что там с Кожаным лицом, который из Техаса? - Говорят, что он со своей семейкой, в семидесятые, съел не меньше полсотни человек, - Робин понизила голос, как обычно делали дети, рассказывая страшные истории, чтобы придать им драматизма. – А с лиц парней он снимал кожу, чтобы прятать за их лицами свое уродливое лицо. - Какая... мерзость, - проговорила впечатлительная Гвен, закрывая рот рукой. - Готов поспорить, это выглядело круто! – воодушевился столь же впечатлительный Глен. - И знаете, мне в голову пришла сногсшибательная идея. Давайте съездим на ранчо, где он жил, и сами на все посмотрим... – зловещим шепотом продекламировала Робин, ее предложение было принято восторженными выкриками... *** Робин повернулась спиной к окну, и на листочке размером в половину ватмана написала: «ПРИВЕТ», крупными буквами, чтобы Арон смог увидеть ее послание, а затем развернулась, и прислонила листик к стеклу. Парень, все это время наблюдавший за ней, зашевелился, несколько раз прошелся по комнате, явно ища что – нибудь подходящее для ответа. Примерно через минуту за стеклом окон второго этажа, появилась табличка с точно такой же надписью. Наконец получив ответ, на обратной стороне листа девушка написала следующую фразу: «КАК ТЫ? В ПОРЯДКЕ?» «НЕТ. ЧТО НА СЧЕТ ТЕБЯ?» «ТЫ МОЖЕШЬ ПОЗВОНИТЬ МНЕ?» «НЕТ. РОДИТЕЛИ УБРАЛИ ИЗ КОМНАТЫ ТЕЛЕФОН, Я ХОЧУ УМЕРЕТЬ» «НЕТ, НЕ НУЖНО. НЕ ХОЧЕШЬ ПРОГУЛЯТЬСЯ СО МНОЙ? ПОСМОТРЕТЬ НА РАНЧО МАНЬЯКОВ?» «КУДА?» «В ТЕХАС. Я ХОЧУ СБЕЖАТЬ. С ТОБОЙ» После этой фразы, Арон долго смотрел на девушку, со страхом и каким то исступленным безумием в глазах, потом долго смотрел на лист бумаги, лежащий перед ним, как будто решаясь на что – то очень важное. А через несколько секунд Робин увидела в окне напротив фразу, написанную огромными буквами. «Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ» «ПРОСТИ МЕНЯ» - было ответом. – «ТЫ МНЕ ТОЖЕ ОЧЕНЬ НРАВИШЬСЯ, ТЕБЕ, НАВЕРНОЕ, НЕ НРАВИЛИСЬ ТЕ ПАРНИ, КОТОРЫХ Я ПРИВОДИЛА...» «Я ХОТЕЛ УБИТЬ ИХ ВСЕХ» «ПРОСТИ. ОНИ В ПРОШЛОМ. ПОЧЕМУ ТЫ ИСЧЕЗ ТОГДА?» «УЖЕ НЕ ВАЖНО. ТЫ ХОЧЕШЬ УВИДЕТЬ, ГДЕ КОЖАНОЕ ЛИЦО ЖИЛ?» «КАК ДОГАДАЛСЯ?» Конечно, переписка на плакатных листах очень романтична и пользуется популярностью по сей день, но сейчас на помощь Робин пришел вездесущий интернет. Только узнав, что этой хитрой модемной твари удалось проникнуть и в дом Троманов, девушка быстро написала на последнем листочке адрес чата, где в свободное время она зависала в компании близнецов, и короткое «ВОЙДИ»... Уже через несколько секунд в чате появился новый пользователь, и их разговор из реального пространства переместился в виртуальное. - Не боишься его, Ро? - Кого? - Тома Хьюитта... - Нет - Нигде нет ничего о его смерти. - Нет, не боюсь - А если он все еще там? - Ты же будешь со мной, да? «Ро»... Девушка мечтательно откинулась на спинку стула. Она уже и забыла, что когда – то давно ее так называли. - Мои предки уезжают завтра. Глаза девушки расширились до невозможного размера. Она схватила телефонную трубку и принялась нажимать на клавиши, быстро, как можно быстрее пытаясь набрать номер Гвен. - Даааа, - после пары гудков раздалось в трубке. - Гвен, Гвен!!! Помнишь, я говорила тебе про Арона?! – голос Робин дрожал от волнения, при каждом новом слове дрожь все усиливалась. - Что с ним? – подруга, кажется, не поняла, в чем собственно заключается проблема. – Он перестал за тобой следить, о, подруга, это первый признак старения, когда ты перестаешь возбуждать парней. - Нет, Гвен! Все гораздо круче, он напрашивается на свидание! - Когда умерли его родители?! Почему я только сейчас об этом узнала?! - К нашему несчастью они все еще живы, и да, завтра мы уезжаем в Техас!.. 15 августа 1989. Стояла поздняя ночь. Давно погасли огни во всех коттеджах, замолкли даже пташки, обычно распевающие по ночам свои странные песни. Весь мир как будто погрузился в ледяной анабиоз, ну, или почти весь. На открытой террасе дома Троманов все еще горел свет, люди в доме копошились, словно белые личинки, непонимающие, что им нужно делать в этой жизни. Женщина давала наставления своему сыну, которого она впервые за долгое время оставляла дома одного. Мужчина – глава семейства, таскал с верхнего этажа чемоданы с вещами, что – то бурча и тихо ругаясь, запихивал их в итак переполненный багажник машины. Робин сидела на своем втором этаже и наблюдала за всем происходящим через окно, закрытое занавеской. В ее комнате царил полумрак свойственный для средневековых замков, так что тонкий женский силуэт в окне различить было не просто. Уже минуло два часа ночи, а родители Арона никак не собирались уезжать. Точнее, они уже уезжали несколько раз, но возвращались, забыв какую – нибудь важную вещь дома. Казалось, что миссис Троман специально забывала что – то, лишь бы ее относительно свободное чадо не оставалось одно на опасно близком расстоянии от объекта своего вожделения. Робин уже порядком злила сложившаяся ситуация. Эта надоедливая курица – наседка мешала всем планам девушки. До их отъезда в Техас оставались считаные часы, а по плану ей нужно было подтвердить свой статус развратной соседской девицы, и забрать у Арона, то, что ему уже давно не нужно. Звук заведенного двигателя оторвал от раздумий девушку, а миссис Троман, наконец, прекратила рассказывать сыну о правилах безопасной жизни, когда родителей нет рядом. Выхлопные газы вырывались из трубы, распространяясь по асфальту, как белый туман, который быстро рассеивает свежий ночной ветер. Миссис Троман всплакнув на прощанье и аристократично взмахнув рукой села в машину, уже в пятый раз. Порядком уставший от долгих слезливых прощаний, Арон помахал вслед уезжающему автомобилю и вошел в опустевший, теперь, дом. Выждав еще полчаса, чтобы уж окончательно увериться в том, что родители ее нового будущего парня больше не вернутся домой, Робин аккуратно спустилась со второго этажа, стараясь наступать как можно тише, чтобы не разбудить свою мать, заснувшую перед экраном телевизора, в обнимку с миской попкорна. Девушка немного пошарила по прихожей, чтобы найти ключи от машины, еще раз пересчитала заработанные за год деньги и, прихватив с собой легкую сумку, направилась в гараж. Через пару минут возни, в полной и плотной темноте гаража, девушке, удалось завести машину и выгнать ее на свежий ночной воздух. Даже сигналить не пришлось, чтобы заставить Арона выйти на улицу, машина семьи Хардэсти издавала столь странные и специфические звуки, что их вполне можно было принять за сигнал старого Локомотива. - Привет, - Арон забрался в машину к Робин, через пару минут после ее прибытия к соседнему дому. Девушка сперва не узнала его, голос, лицо комплекция, за последние пять лет все в нем очень сильно изменилось. Высокий некогда голос сломался, но менее выразительным за все это время он не стал. Волосы потемнели и из соломенного, цвет превратился в темный-темный русый, с лица исчезла вся детская припухлость, теперь его скулы сильно выдавались вперед и вообще, он казался каким – то замученным, как будто не спал три ночи подряд и пил воду, закусывая ее хлебом. - Привет, - ответила Робин, несколько секунд всматриваясь в лицо парня. - Ты изменилась, - он провел рукой по ее темным волосам, спускаясь по скулам к подбородку, очерчивая каждую линию пальцем, ненадолго задержавшись на пересохших губах. - Ты тоже... – полу шепотом ответила Робин, когда Арон прикоснулся к ее губам в нерешительном поцелуе, мило и романтично, у нее никогда еще так не было. Обычно парни просто засовывали ей в рот свой язык, и вылизывали его изнутри, после этого больше никогда целоваться не хотелось. Но этот поцелуй сильно отличался от всех предыдущих, легкие прикосновения одних губ к другим, как в старых довоенных фильмах... Если бы только не этот назойливый стук в окно. Гвен и Глен, которым уже порядком надоело торчать на улице, стали громко барабанить по стеклам машины, конечно, долгожданная встреча это прекрасно, но и совесть нужно иметь. Раздосадованная из – за прерванного поцелуя, Робин, открыла окно и раздраженным тоном сказала: - Залезайте! - Прости нас детка, за то, что мы вас отвлекаем, - обиженно ответила Гвен, заталкивая на задние сидение пару рюкзаков и своего брата, который, в процессе всех манипуляций своей сестры больно стукнулся головой о потолок машины. - Ладно уж, проехали, - девушка все еще сердилась, но какое – то непонятно чувство безграничной свободы наполняло ее душу, выталкивая оттуда всю злобу. Ведь всего через пару дней пути они будут в Техасе! - Все? Ты спокойна? Машину не разобьешь? – напоследок поинтересовалась Гвен, перед тем как машина, издав визг, перемешанный с рыком, умчалась в ночь, навстречу дикой опасности, о которой герои даже не подозревали.