Паразиты

      Калиад лишь вечером спросил, куда Макарт направился, и попросил не возвращаться поздно и выпившим домой, либо остаться в гостях, либо позвонить, и нив его встретит. Томас согласился, просто чтобы отделаться от Рогалика, хотя и не собирался этого делать.       Макарт ещё не очень хорошо ориентировался даже в этом районе, так что Дрю его ждал в знакомом проулке.       — Добрый вечер, — отозвался Адриан и улыбнулся.       — Мой друг завтра приедет, — сообщил Макарт. — Не хочу ждать и нервничать.       — Так нечестно, — протянул Дрю. — Я думал, что ты просто успел соскучиться.       — Ну не так же быстро, — рассмеялся Томас. — Пошли, я готов посмотреть на твою семью.       — Пошли, только мои непохожи на сапиенсов, — предупредил Дрю.       — У меня один тоже с рогами ходит, — напомнил Макарт.       Идти пришлось недалеко. Дом гостеприимно открыл двери, едва Адриан к ним подошёл. Томас зашёл в дом и сразу понял, что тут есть ребёнок: были и игрушки, и звук счастливого детского визга слишком громко раздавался в доме.       — Подожди минуту, — попросил Дрю и скрылся в гостиной.       Томас слышал голоса, но говорили они на местном языке, так что он ничего не понял. Адриан вернулся и предложил:       — Посидим в моей комнате. Я предупредил, они туда не зайдут.       — Отлично, — кивнул Макарт. — Только я бы что-то съел.       — Я понимаю, — хохотнул Дрю.       Он проводил Томаса в свою комнату и ушёл на кухню, давая возможность гостю осмотреться. Макарт первым делом отметил, что кровати в этой комнате нет, помещение вообще не было похоже на жилое, скорее, на мастерскую художника. Томас остановился возле неоконченной картины, что ещё висела на мольберте, и вздохнул: современная живопись для детектива всегда была мазнёй, и он даже не смог понять, умеет ли Дрю рисовать.       — Не обращай внимания, — расставляя на столе закуски и ставя сразу две бутылки хорошего коньяка, сообщил Адриан. — Я не умею рисовать, но очень люблю сам процесс. Мои мне льстят и даже вешают эту мазню на стенах. Жутко приятно.       — Французский? — удивился Томас, вертя бутылку в руках.       — Ага. Тут земное дорого стоит. Как и всё, что привозят с родных планет других амистов, — кивнул Дрю. — Ну и много подделок на земное. Этот коньяк — тоже копия, но он хороший.       — Как ты понял, что копия? — удивился Макарт, рассматривая бутылку.       — Видишь эти завитушки, что смотрятся как украшения этикетки? На них и написано, что копия. Ещё бутылка была в коробке, на которой уже было написано, кто производитель, и состав. Тут состав земной, на бутылке, — пояснил Адриан.       — Ты… ты ведь гей? Ну, спал с мужчинами и на Земле? — уточнил Томас, разливая коньяк.       — Да. Том, ты уж прости, но ты тоже не натурал, — осторожно сказал Дрю. — Чистых натуралов они не берут. Понимают, что для них всё это будет в разы страшнее, хотя часть амистов не делят постель с парами.       — Я не натурал, но никогда не спал с мужчинами… — признал, сделав большой глоток коньяка, Макарт. — Немного стрёмно… Ну, с двумя спать и вообще. Рогалик крупный, скотина.       — Том, они тебя насильно в постель не потянут, — вновь заверил Адриан. — Они не станут. Тем более когда ты носишь их ребёнка. Знаешь, у них есть ещё один защитный механизм — мимикрия. Если амист сильно волнуется во время беременности, адреналин повышается, и ребёнок внешне становится максимально похожим на амиста. Так вот, нивы гордо заявляют о том, что их сын похож на них. Считается нормой, если первенец похож на амиста, но остальные дети, по-хорошему, должны быть похожи на биологических родителей.       — Какое это отношение имеет к сексу? — не понял Томас.       — Том, я к тому, что ты не так представляешь себе их культуру и этику, как они есть, — покачал головой Дрю. — Пит работает профессором… скажем, антропологии. Сложно перевести название предмета на английский. В общем, он преподаёт различия культур будущим психологам, специализирующимся на амистах. Вот кто зарабатывает огромные деньги… Прости, я отвлёкся.       Адриан налил по новой, взяв себе пару кусков шоколада в качестве закуски, и продолжил:       — У нас женщин сотнями лет пытались контролировать, чтобы обеспечить себя наследниками. Танцы с бубнами вокруг девственности, к примеру. Тут подобного никогда не было. Им всё равно, девственник ты или наоборот… Ты в любом случае выносишь именно их ребёнка. Так что в постели им нет необходимости тебя контролировать или подавлять. Да, тут тоже иногда, крайне редко, бывают изнасилования. Ниву сложно изнасиловать нива… У них обратное распределение агрессии.       — Ты о чём? — спросил Макарт.       — Смотри, у нас был внутривидовая конкуренция. Самый сильный и самый агрессивный имел больше шансов выжить: если сам не добудет пищу, то отберёт у слабого или трусливого. У них был один разум, и они не имели периода внутривидовой конкуренции, но вот особям с самым слабым экранированием нужно было быть самыми агрессивными и смелыми с внешней средой. Так что особы местной королевской крови, те, что имеют самую сложную кровь, — самые сильные экраны, они самые спокойные и неагрессивные.       — А почему они искусственной селекцией, когда имели единый разум, не вывели слабых, не размножали только самых сильных? — поинтересовался Томас, наколов гриб на вилку.       — Всё просто: чем сильнее кровь, тем сложнее найти амиста, — пояснил Дрю. — Так вот… К чему я? К тому, что изнасилование для них никогда не было нормой, даже в сторону таких, как мы. Амисты им нужны целыми, сытыми и желательно спокойными. В постели они очень внимательны к нам, для них мы все слабые и хрупкие. Нас страшно повредить. Так что, поверь, если ты заведёшь роман с кем-то из нивов, то тебе не стоит волноваться. К тому же не факт, что именно ты будешь пассивом. А что, появились подобные мысли?       — Мыслей трахнуть Заботушку или Рогалика у меня нет… Я волнуюсь больше за Квентина, он тут давно… Мне бы хотелось верить, что и он в порядке, в таком же порядке, как ты, — признался Макарт. — Знаешь, вот сейчас я представил, как пытаюсь залезть на Рогалика, и понял, что я столько не выпью.       — Подожди, — вскочил Адриан. — Я тебе своего красавчика покажу! Я на него с первой же встречи залезть хотел! Сча!       Томас не успел даже возразить, так что ему пришлось оставить бокал, и он сел поровнее. Дрю вернулся через пару минут и притащил за руку своего нива, как понял Макарт, — Алата. Нив выглядел смущённым и даже растерянным, стоя перед Томасом в домашней растянутой майке и спортивных штанах. Но даже в таком виде Алат был шикарным, невероятным, красивым. Кожа нива была будто серебром, к ней хотелось прикоснуться. Тело Алата словно бы у пловца: широкие плечи, крепкие, но не перекачанные мышцы, он был высокого роста, но не чересчур. Глаза нива — глубокие, серые, бездонные, а волосы убраны в дреды. Лицо у Алата тоже весьма симпатичное, разве что его портили надписи, больше похожие на узор.       — Хорош? Правда? — радостно спросил чуть пьяный Дрю, крутя за плечи несчастного нива вокруг оси.       — Очень хорош, — кивнул Томас. — Отпусти несчастного.       — Спасибо, — отозвался Алат, моргнув третьим веком. — Я чувствую себя нелепо.       — Какой ты у меня нежный, — улыбнулся Адриан и потянулся за поцелуем к губам нива.       Алат с удовольствием ответил на поцелуй и обнял своего амиста. Макарт отвернулся в сторону и через пару минут напомнил:       — Дрю, мы не успели договорить.       — О, и правда, — кивнул Адриан и отослал нива, закрыл двери своей комнаты и сел за стол. — Слушай, а зачем я тебе Алата притащил показать? Похвастаться?       — Судя по всему, ты хотел показать мне нива, чтобы доказать, что на него хотелось залезть, — предположил Томас.       — Наверное, — открывая вторую бутылку, согласился Дрю. — Он самый красивый из виденных мною мужчин. Я с первой встречи хотел его потрогать. Он словно бы статуя из серебра.       — Похож, — кивнул Макарт. — А какой расы был носитель, что его выносил?       — Шиорун, — сообщил Адриан. — Не то чтобы я помнил названия всех рас, но эта раса очень отличается от остальных. Они — сразу два их пола из трёх — подходят нивам, к тому же все внешне похожи на мужчин, и несмотря на вполне долгое знакомство этих рас, у шиорунов так и не появился иммунитет. Шиоруны занимают аж три планеты и могли бы полностью решить проблему размножения нивов, но этого никогда не будет.       — Почему? — заинтересованно спросил Томас.       — Нивы — весьма сильная раса, но эти сильнее, и они единственные, кто умеют убивать нивов. Шиоруны вообще умеют убивать всё и вся, — хохотнул Дрю. — У них и самих странная система размножения, но внутри расы. У них есть альфы, беты и омеги. Семьи состоят из одного альфы и кучи омег с бетами. Но самое главное… все амисты этой расы, что тут живут, добровольцы, они тут по своей воле.       — Нивов можно убить, — задумчиво сказал Макарт.       — Помнишь, ты говорил, что они остановили время? Так вот, этой технологии ни у кого, кроме шиорунов, нет, и это они торгуют одноразовыми установками с нивами, — пояснил Адриан.       — Они так и ловят своих жертв? Останавливают время и выбирают подходящих? — спросил Макарт.       — Нет, обычно действуют по-другому, — скривился Дрю. — Они пускают в город охотников и выбирают жертву. Затем просто… воруют. Меня запихнули в машину. Я даже не успел испугаться, прежде чем меня усыпили. Ну а дальше…       — Дальше я знаю, — кивнул Томас.       — Я ведь не понял, что лечу куда-то… Просто сидел в этой каюте с другими и думал, что… Что я только не думал, — Адриан покрутил бокал с коньяком в руке. — Мы все это пережили…       — Как по мне, в школе было хуже, — признался Макарт. — Я не готов был услышать то, что услышал. Наверное, сейчас мне впервые стало спокойнее. Ты дважды прошёл через то, что меня пугает, и жив. Мне до сих пор не верится, что я тоже буду жить. Слушай… а давно у тебя тату?       — Какое? — не понял Дрю, а затем провёл пальцами по лицу. — Эту? Мне одно ещё первые сделали, а потом пришлось вынимать и ставить новое, я же поменял пару. Ну и на спине есть имена детей, что я выносил. Тоже правило… Хотя первый год амист может жить на планете без подобного украшения. В принципе удобно, если свою личность не скрываешь. А мне нечего прятать.       — Больно было делать? — спросил Томас.       — Нет, — заверил Адриан. — Там небольно… Всё делают под местным наркозом. Они не садисты, правда, Том. Многое можно им поставить в вину, но не стремление мучать.       — Это я заметил… Мой даже обрадовался, что Квентин приедет, — сообщил Макарт.       — Вот видишь, — кивнул Дрю. — Думаю, они готовы на многое, чтобы тебе было спокойнее.       — Не хотят сына, похожего на меня? — уточнил Томас и резко сменил тему. — Слушай, если Алата выносил шиорун, что сделал это добровольно, почему он похож на носителя?       — Амист всё же волновался, их раса размножается в воде и вне тела. Нет у них пола вроде наших женщин, так что для них это дико, — пояснил Адриан, смеясь.       — Представляю… Я хотя бы знаю, как вынашивают женщины, — вздохнул Макарт. — А для него решение выносить ребёнка — подвиг.       — Наверняка, — кивнул Дрю. — Думаю, что решиться на подобное ему было совсем сложно.       — А ты… Как ты решился? — спросил Томас.       — Я просто устал бояться, — кивнул Адриан.       Они выпили и вторую бутылку, разговоры становились всё более и более доверительными, но сумбурными. Томас не был уверен до конца, но вроде бы он успел даже поплакать, жалея себя.       — Я пойду! — решил уже под утро Макарт, вставая на ватные ноги.       — Жди, — посоветовал Дрю и набрал кого-то через планшет.       Томас забавно морщил нос, чуть покачиваясь, но не спешил уходить. Сонный Алат был одет кое-как и, слегка улыбаясь, рассматривал нетрезвого амиста.       — Зачем он мне? — удивился Томас.       — Я тебя провожу домой, — сообщил нив. — А то ещё заснёшь где-то по дороге.       — Я сам дойду, — хмуро заверил Макарт.       — Если ты оступишься и пострадаешь, то твои нивы или не отпустят тебя пить к Дрю, или будут ждать у дома. Оно тебе нужно? — уточнил Алат.       Томас нахмурился, подумал и кивнул, признавая правоту нива. Макарт пришёл к выводу, что это чудесное решение: он не стал делать того, что потребовал Калиад, но при этом ниву будет не к чему прицепиться.