24 июня 1996 г.
Над площадью Гриммо 12 редко светило солнце. Чаще всего свинцовые тучи нависали над старинным особняком, давя на всех его обитателей. Серость и уныние давно стали спутниками этого места и его новой хозяйки. Удивительно, но спокойствие в доме, к огорчению и злости Азалии Поттер, было редкостью с тех пор, как в особняк её крестного прибыло рыжеволосое семейство Уизли. «Покойного. Покойного крестного», — мысленно поправляла девушка сама себя, что неподвижно лежала на кровати. Всё лицо её было мокрым от слез, но зеленые глаза упрямо глядели в открытое окно, абсолютно не моргая. Рыдания всё ещё душили девушку, но она продолжала сжимать горло, чтобы наружу не вырвалось ни звука. Звуки. Их и так слишком много в этом доме. Это сводило с ума и безумно раздражало. — Пару лет. Всего пару лет я была счастлива, обретя семью. Что же мне делать теперь, крестный? — тихий шепот звучал надрывно и так отчаянно, что у одного невольного свидетеля сдавило сердце от жалости к этой юной особе, которую горе преследует по пятам от самого рождения. Сколько всего пришлось перенести этому, по-сути, ребенку? Сколько приходилось доказывать? Сколько кричать, чтобы её наконец-то хоть кто-нибудь услышал? — Мисс Поттер, — вошедшему мужчине, несмотря вечный образ невозмутимости, было несколько неловко от того, что он застал свою ученицу в ущемленном состоянии. Бесшумной тенью профессор подошел к кровати. Полы черной мантии эффектно разлетелись, когда мужчина опустился на одно колено. Теперь заплаканные зеленые глаза видели только уставшее, чуть посеревшее лицо профессора зелий. Обычно суровые черные очи, что часто безмолвно отчитывали Азалию, сейчас казались более человечными и даже понимающими. Две скляночки с глухим стуком опустились на прикроватную тумбочку. — Успокаивающий эликсир и зелье «Сна без сновидений», — моментально пояснил профессор слегка скривившись, недовольный нерасторопностью гриффиндорки. Девушка встрепенулась и наконец смогла сфокусироваться на незваном гостье. Мужчина резко поднялся и отошел к окну, давая Поттер спокойно подняться с кровати. — Спасибо, сэр, — голос был хриплым, что неудивительно, ведь Азалия практически не разговаривала с той самой вылазки в отдел Тайн. — Пожалуйста, мисс Поттер, — зельевар обернулся и с удовлетворением кивнул, заметив, как девушка проверяет принесенные им зелья, — если потребуется что-то еще, дайте знать, — Северус Снейп говорил четко и по-существу, не проявляя лишних эмоций, — обращайтесь напрямую ко мне. Наш глубокоуважаемый директор ратует за то, чтобы вы пережили этот момент самостоятельно. Однако, мы с вами не для того потратили год на окклюменцию, чтобы за лето все сошло на нет. — Я поняла, профессор Снейп, — легкая усмешка коснулась губ Азалии. Как странно, человек, которого она больше всех раздражала, сейчас единственный кто хоть как-то пытается помочь, пусть и прикрываясь какими-то причинами, — Еще раз спасибо. Удовлетворенно кивнув, мужчина направился к двери. Даже в таком маленьком пространстве его мантия эффектно развевалась за спиной. У выхода профессор на секунду замешкался. Азалия ждала, что Снейп покинет ее комнату, но он все-таки обернулся к гриффиндорке: — Спешу напомнить, что вы, Поттер, всё такая же наглая, своевольная и злопамятная девчонка, от выкрутасов которой у всего педагогического состава школы вставали волосы дыбом. Вас не исключили лишь потому, что многие ваши гениальные проделки невозможно связать с вами, — отчитывал зельевар, чьи слова были наполнены саркастичным ядом, — Как по мне, мисс Поттер, Слизерин по вам плачет все пять лет. Девушка вспыхивала, краснела, но оправдываться или дерзить Северусу Снейпу не смела. Она вообще не была уверена, что её сейчас ругают. Судя по дернувшемся уголкам губ вверх, профессор был далек от порицания. — Благодарю, профессор, — всё-таки ответила гриффиндорка, — крайне лестно слышать такое от декана змеиного факультета. — Не дерзите, Поттер, — одернули девушку довольно мягко, больше для галочки, — выпейте зелье и выходите из комнаты. За одним рыжим семейством, где явно царит матриархат, нужен глаз да глаз. Так что включайте свою природную наглость и вперед, пока особняк Блэков не вынесли весь. Дверь за зельеваром закрылась и девушка обессилено опустилась на кровать. Голова раскалывалась от перенапряжения, но Снейп, своим неожиданным визитом, неплохо встряхнул её. Азалия схватила одну склянку и сделала глоток. Успокаивающий бальзам должен убрать туман в голове и заставить мыслить более здраво. Жидкость мягко текла по горлу, обволакивала грудь изнутри и потихоньку дарила чувство невозмутимости. Рыдания больше не душили, а резкая боль в сердце временно отступила, давая наконец-то глубоко вздохнуть. — Кикимер! Щелчок и в спальне Азалии оказался старый эльф. Сутулый и замотанный в грязную простынь он представлял собой довольно жалкое зрелище. — Кикимер здесь, недостойная полукровка Поттер. Азалия на его дребезжание лишь хмыкнула. Благодаря Сириусу она неплохо изучила тонкости произносимых приказов и клятв. Хотя сам Блэк, из-за своей импульсивности, не любил обдумывать и подбирать словесные обороты. — Ты готов помочь мне сохранить все ценности благороднейшего дома Блэк? — голос девушки звучал серьезно, лишь зеленые глаза лукаво ждали реакцию вредного эльфа. Ушки Кикимера приподнялись, словно боясь, что им почудился такой вопрос. Сам домашний эльф гордо выпрямился, взглянув на новую хозяйку куда с большим интересом. — Кикимер готов! Кикимер готов навсегда выкинуть из благороднейшего дома рыжих предателей крови — недостойных Уизли, что оскверняют величайший род одним своим присутствием! Кое с чем мисс Поттер была согласна. Представители семьи Уизли и её напрягали последние пару лет. В основном своей навязчивостью и непостоянством. Вначале ей твердили держаться подальше от Блэка — сбежавшего из Азкабана убийцу, потом все как-то сразу перешли на новую волну «Сириус — наш верный друг», теперь эта же компания практически перебралась жить на площадь Гриммо и, совершенно игнорируя просьбы Азалии, начали наводить в доме её крестного свои порядки, очевидно пользуясь тем, что сама Поттер находилась в подавленном состоянии. — Для начала перенеси все ценные вещи, книги, артефакты и драгоценности в одно из подвальных помещений. Установи защиту ото всех, кроме меня. Любые приказы и просьбы согласуешь со мной, прежде чем выполнять их. О моих действиях никому не докладываешь. — Кикимер понял, недостойная хозяйка Поттер, — эльф поклонился и исчез. — «Полукровку» заменили на «хозяйку» — неплохо, — несмелая улыбка девушки не коснулась её печальных глаз.За год до основных событий
Лето после четвертого курса и злополучного Турнира Трех Волшебников Азалия Поттер провела на площади Гриммо. Сириус, наплевав на запрет Дамблдора, не дал поместить свою крестницу к Дурслям, а забрал её к себе. — Альбус, если там такая превосходная защита, то почему бы тебе самому не переехать в тот дурдом? Я слышал, чулан под лестницей всё еще свободен, — ухмыляясь сказал Блэк, закрывая камины Гриммо от гостей. Директор Хогвартса ответить так и не успел. Сириус же, после всех проделанных махинаций по защите родного дома, наконец-то обернулся к крестнице. Тоненькая, как тростинка, вся в синяках и ссадинах, однако зеленые глаза горят так счастливо и радостно, что у Блэка сердце защемило. Вот как можно столько всего скидывать на эту девочку? Как она жила, раз испытывает благодарность от того, что кто-то дарит ей хоть капельку тепла и защиты? — Пойдем, Ази, — голос Бродяги слегка дрогнул, — подберем тебе комнату. Летом после четвертого курса Поттер приняла для себя одну вещь, которую день за днем внушал ей крестный: — Твоё благополучие должно быть на первом месте, Ази. Девушка задумчиво кивала, все чаще прокручивая в голове происходящее. Последним спокойным вечером перед приездом Уизли, Азалия с Сириусом сидели в гостиной Гриммо. Бродяга попивал чай с ромом и задумчиво смотрел, как в камине играют языки пламени. Мисс Поттер, в кое-то веки сменив обноски кузена, устроилась в домашнем платье на диване с книжкой в руках. Новые вещи, которые были сшиты по размеру Азалии, придавали девушке уверенность и дарили еще неизведанные ощущения и осознание собственной привлекательности. — Сириус? Блэк оторвал взгляд от огня и перевел его на крестницу. — Магическая Британия скоро поделится на два лагеря, — Сириус кивнул. Они не раз это обсуждали, — Волан-де-Морт хочет убить меня, но могу ли я доверять Дамблдору? Если моя жизнь встанет на одну чашу весов, а победа — на другую, что тогда? Мужчина отложил чашку на кофейный столик и задумчиво побарабанил длинными пальцами по столешнице. Он и сам задавался этим вопросом, только вот к вразумительному ответу не пришел. — Думаю, ты сама знаешь ответ. Ради общего блага, Дамблдор пожертвует любой жизнью. В этом плане Темный лорд гораздо более понятен, как и его действия. Азалия, если ты вновь останешься одна, уходи из магического мира, спрячься на Гриммо. Сделай всё, чтобы выжить. Ты никому ничего не должна. — Как же я брошу маглорожденных? Гермиону? Сириус покачал головой, как бы говоря, что об этом он и говорил. — Возьми Гермиону с собой. Остальным опасность будет угрожать меньше. Про Рона речь не заходила. Сириусу этот завистливый мальчуган, как и все семейство Уизли, не нравился. Блэк искренне считал, что травлю крестницы прощать нельзя. Гермиона Грейнджер первая появилась на площади Гриммо, 12. Волшебницу Блэк с Поттер забрали лично, поговорив с родителями Гермионы. — Добро пожаловать в дом древнейшего и обвешавшего рода Блэк! — лающим смехом объявил Сириус, рукой окидывая просторы особняка. Заверещавший портрет матери, он остановил одним движением палочки. Блэку мисс Грейнджер была очень симпатична и в первую очередь, как верный друг Азалии. К тому же, как метко заметил сам Сириус, Гермиона обладала хорошим магическим потенциалом и прекрасной дисциплинированностью для достижения целей, оттого и давала сто очков вперед многим чистокровным волшебникам. Лето перед пятым курсом стало настоящей отдушиной для юной мисс Поттер. Никто не заставлял её работать и убирать за всех, никто не орал и не презирал, ни в чем не обвинял. Азалия спокойно практиковалась в магии под присмотром крестного. Позже к ней присоединилась и Грейнджер. Даже когда особняк Блэков заполонили Уизли и, под предводительством Молли, попытались подключить Азалию с Гермионой к уборке в доме, за юных гриффиндорок вступились. — О, Мерлин! Молли, даже мисс Грейнджер признала деятельность домовиков. — Кикимер меня не слушает! — визг женщины, что стояла наверху лестницы, боясь спуститься в подвал, разнесся по широкому помещению. — Либо смирись, либо сама, Молли, магией-магией! К тому же, у тебя такое количество свободных рук, носящих фамилию Уизли, что этих двух барышень оставь в покое. Миссис Уизли фыркнула, но до конца каникул двух подруг не трогала. Хотя девочки частенько ловили на себе недовольные взгляды. — Девушки, запомните, лучшая свекровь — это очень далекая свекровь! Далекая от вашей семьи! — многозначительно изрек мистер Блэк, подняв указательный палец вверх. Ази, переведя дыхание, многозначительно поиграла бровями, смотря на Гермиону. Уставшая Грейнджер лишь закатила глаза, не в силах что-либо отвечать вслух. — Ну-с, и чего это вы остановились? Еще два круга бега и приступаем к оттачиванию заклинаний. Гриффиндорки, хоть и терзаемые ежедневными тренировками, были счастливы. Эти каникулы перед пятым курсом признали лучшими. Конец лета подкрался незаметно. Мистер Блэк, используя анимагическую форму, смог проводить Азалию с Гермионой до вокзала и попрощаться с крестницей. Плохое предчувствие не покидало Сириуса и, по возвращению в опустевший особняк, мужчина решился написать своему давнему недругу. Азалия Поттер, чьи сны и видения стали подвластны Волан-де-Морту, от начала пятого курса жила, словно, на пороховой бочке. Её психика давала сбой, сама девушка ощущала себя натянутой струнной, готовая порваться в любой момент. На этой почве директор ввел дополнительные занятия по защите сознания, навязав мисс Поттер в ученики профессору Снейпу. Зельевар в восторг не пришел, оттого гонял гриффиндорку беспощадно. Однако вскоре, раздраженный от отсутствия прогресса, Северус решил сменить тактику обучения и принять наконец предложение Сириуса Блэка о встрече. Хронический недосып и постоянный контроль мыслей сделали Ази более вспыльчивой, отчего она вконец разругалась со всеми Уизли. Новая преподавательница ЗОТИ лишь вносила больший диссонанс в жизнь Азалии. На первом же занятии Поттер обхаяла систему образования и объявила о возвращении Волан-де-Морта, отчего моментально заработала месяц отработок. Наказания Долорес Амбридж ноющей болью отдавались шрамом на руке, что складывался в злополучную фразу: «я не должна лгать». Для всего Хогвартса Азалия Поттер — это хлесткие фразы, черная копна волос, шрам в виде молнии на лбу и перевязанная левая рука, на бинтах которой выступают пятна красной крови. Упрямство и изощренный ум сделали зеленые глаза по-настоящему ведьмовскими. Поттер знала, что давать слабину с ровесниками нельзя. Она еще помнила чудную игру детства «Охоту на Азалию», где получала тычки и оплеухи от более сильных и жестоких ребят. Особенно теперь, когда Сириус открыл ей простую истину, ведьма осознала то, насколько хочет жить. Пробуждаясь ночью от очередного кошмара, что внушал ей Волан-де-Морт, Азалия натыкалась на обеспокоенный взгляд Гермионы. Несмотря на чары тишины, что окутывали кровать Поттер, Грейнджер всегда была рядом со стаканом воды или с шоколадом, что действовал на Азалию успокаивающе. Гермиона гладила Поттер по волосам и шептала успокаивающие слова, пока девушка вновь не засыпала. Для всего Хогвартса Гермиона Грейнджер — лучшая подруга Поттер, борец за справедливость и невыносимая всезнайка. Но для Азалии Гермиона Грейнджер — это ореховые глаза, превосходный Петрификус Тоталус и та, которую Поттер поклялась защищать. Рождество на площади Гриммо принесло такую необходимую передышку в жизни Азалии, даже несмотря на то, что оно было несколько омрачено нападением на мистера Уизли. Живая ель, смеющаяся Гермиона и Сириус Блэк, что всячески поддерживал и подбадривал крестницу, вот и весь Патронус.24 июня 1996 г.
18 июня 1996 года Сириуса не стало. Душа Азалии Поттер с того дня нестерпимо болела и скорбела по единственному человеку, который был её семьей. Сириус Блэк был тем, кто поддерживал в ней силу и жизнь, кто защищал её от всех этих корыстных людей. А что теперь? Гриммо под властью Дамблдора. Волан-де-Морт набирает силы. Надежных людей практически не осталось. — Я что-нибудь придумаю, — шептала Азалия Поттер, глядя на то, как дождь льется стеной, — Я придумаю и мы выживем. Обещаю, Сириус. Мы с Гермионой выживем, как ты и хотел.