5 лет спустя, Италия, пригород Рима
Синьора Валентэ сидела в кресле и читала книгу. Уже был поздний вечер, но ей почему-то не спалось. В саду пролетали совы и летучие мыши, заставляя Элайзу периодически содрогаться от страха. Она никогда не любила подобную фауну и искренне брезговала ею. На лестнице раздались тихие шаги, после чего в комнату заглянул её четырёхлетний сын. Хоть он внешне и пошёл полностью в Элайзу, но характер был отцовский: такой же добрый и жизнерадостный. Не зря же она назвала его в честь отца — Джованни. — Что случилось, сладкий? — взволнованно спросила синьора Валентэ, отложив книгу. — Мамочка, я не могу уснуть. Уханье сов меня немного пугает. Можешь, пожалуйста, рассказать мне сказку. У тебя так хорошо это получается, — попросил Джованни младший, состроив щенячьи глазки. — Хорошо, дорогой. Как насчёт «Золушки» или «Белоснежки»? — поинтересовалась Элайза, садя сына себе на колени. — Я уже столько раз их слышал, что знаю наизусть. — А ты бы хотел послушать историю о храброй и доброй девушке, на судьбу которой выпало много неприятностей? — Давай, но только если там счастливый конец, — радостно сказал Джованни младший. — Конечно, сладкий! По крайней мере, я на это надеюсь, — уже тише добавила Элайза. — В пригороде одного городка жила была юная девушка. — А как её звали? — спросил заинтригованный Джованни младший. — Хм, её звали Элизабет. От одного произношения этого имени сердце синьоры Валентэ заныло. Она часто вспоминала старую подругу, с которой так толком и не попрощалась, бросив её в довольно сложном состоянии. Элайза ничего не знала о дальнейшей судьбе Лизы, кроме того, что пару месяцев спустя после возвращения в Италию умер её брат, Питер, от передозировки наркотиками. Синьора Валентэ даже не пыталась гадать, как на это отреагировала Лиза, ведь достоверно не знала: жива ли она? Для Элайзы оставалось всего лишь вспоминать об её доброте и храбрости, надеясь на то, что Адамарей не убил в ней любовь к жизни. — Мама, что там было дальше? — вывел Элайзу из задумчивости Джованни младший. — Ой, прости. На чём я остановилась? Ах да, Элизабет любила свою семью настолько, что была готова рискнуть своей жизнью ради них. Однажды…***
10 лет спустя, Нью-Йорк
Кристин садилась в лимузин после очередной деловой встречи. После возвращения к обычной жизни она быстро влилась в бизнес и разобралась с конкурентами. Её стали называть «железная волчица» за любовь к власти и за нежелание ею делиться. Все, с кем Фрост вела дела, уважали девушку и смертельно боялись перейти ей дорогу, ведь разговор с врагами у неё был короткий. Но несмотря на все успехи, на личном фронте у Кристин ничего не получалось. Она так и не нашла человека, с которым хотела бы провести жизнь. Фрост постоянно мысленно возвращалась к своему психиатру, обладающему незаурядной харизмой и горячим характером. С ним Кристин была бы не прочь построить отношения, но, когда она приехала в клинику и спросила про Александра фон Штинсхена, ей ответили, что он уехал. Разочарованная Фрост тогда вернулась домой, решив, что её удел — это карьера и семейный бизнес.***
20 лет спустя, Новый Орлеан
Элизабет сидела в кресле на веранде просторного дома напротив своего психотерапевта. Женщина, которая подвезла её, оказалась одинокой и, когда узнала, что Лизе никуда идти, предложила остаться с ней. Они с Джил быстро нашли общий язык и начали дружно жить вместе. Всё было бы хорошо, но психическое состояние Элизабет желало лучшего. У неё часто случались затяжные истерики, поэтому ей пришлось много лет пить препараты и посещать психотерапевтов, нанятых заботливой Джил. — Мисс Рекфилд, вы продолжаете принимать те таблетки, которые вам прописали? — спросил врач. — Да, доктор Купер. Я понимаю важность лечения, — произнесла Элизабет, откидывая назад уже немного поседевшую прядь. — А как ваше самочувствие? — поинтересовался доктор Купер, пристально сверля пациентку взглядом. — Я уже меньше просыпаюсь от собственных криков ужаса, — вздохнув, ответила Элизабет.