Witch's madness

Шум да гам разносился по всему коридору, то тут, то там болталали компании, кто-то сидел прямо на полу, уткнувшись в конспекты, а кто-то застыл на лестнице, залипнув на ровном месте. По лестнице быстро спускалась невысокая лопоухая девушка, она обогнула зависшего, не сводя взгляда с одной точки у подножия лестницы. Юлия Миллс спешила к своему другу, что сидел на конце той самой лестницы — высокий блондин с очками на носу. Он что-то читал с листов тетради и методично отмечал в конспекте важное карандашом, его почерк был волнистым, тонким и прямым. Девушка похлопала его по плечу, спрашивая о другом их совместном друге. — Где Габриэль? Мне нужно отдать ему его рубашку, — залепетала встревожено девушка, поправляя небрежную косу из тонких русых волос. — Понятия не имею, — ответил Барт, — он ушел с какой-то блондинкой, где-то обжимаются. Чёртов бабник. — Скорее «сердцеед», наверняка он ей откажет. Юлия быстро подытожила ситуацию и уселась рядом с очкариком, кладя пакет с рубашкой на колени. Она тяжело вздохнула, жалуясь, что сегодня опять не успела с утра покушать и сейчас просто умирает от голода! Как жаль, что Бартоломью Ловетт не очень вслушивался в рассказ подруги, ему нужно было готовиться к семинару, поэтому в приоритете была информация с конспекта Габриэля. Все таки вышеупомянутый парень был довольно умён и с высокой успеваемостью, когда он только успевает шуры-муры крутить? — Хотя нет, я солгала, все таки крошку во рту имела — Норма дала мне один из её бутербродов. Он был с тунцом и авокадо, — Юлия нарочно упомянула девушку по имени Норма, ведь знала, что Барт, услышав имя своей девушки, вот как сейчас, покраснеет и поднимет наконец-то свой взгляд. — Говорю тебе: просто объедение! — Когда ты успела с ней повидаться, вы на разных специальностях! — Ну вот, буквально в туалете встретились. Подробности опущу, хорошо? — она язвительно засмеялась, увидев разочарование на лице друга, прямо до того момента, как в её рёбра не вошли толстые пальцы: Юлия сорвалась благим матом на эту резкую боль. Она вскочила на ноги, бросив пакет на коридорный кафель. — Габс! — Чего, малая? — рыжий красавец выгнул тонкие губы в очаровательной улыбке и протянул руки для объятий. — Привет! — Я тебя только искала! Девушка, хоть и была обижена на столь болезненное приветствие, все же подошла и обняла статного парня. Габриэль был на полголовы выше чем Барт и на целых полторы от Юлии, имел широкие плечи и сильную мускулатуру с тонкими бедрами. Его внешность можно было описать одним словом — ангел, даже больше, архангел! Узкие глаза цвета свежей зелени сияли сладострастью и усталостью, но впереди было ещё несколько занятий и другие дела. Ему стоило бы улыбаться меньше, ведь эта улыбка легко валит всех дам наповал, в честь этого падшего ангела почти что культ создали. И он его заслуживает, острые скулы Габриэля и его тонкие губы, нежный бархатный голос с баритоновым тембром, кто он, как не посланник самого Бога? Девушка подняла лежащий у ног Ловетт подарочный пакет и протянула его Габриэлю, на что он усмехнулся. — Что это? Разве мы с тобой спали вместе? — заглядывая внутрь нагло спросил юноша. — Забыл, что надел на меня свою рубашку когда я промокла до нитки? — А… Тогда, когда у тебя все просвечивалось и твои одногруппники пялились? — Именно! Кстати, они извинялись сегодня утром. Что ты им ляпнул? — Ничего, — Габриэль судорожно взглянул на друга ища поддержки, — видимо, моего праведного взгляда испугались? Девушка фыркнула и сложила руки на груди, начав топать ногой, когда ангел только тяжко вздохнул и наклонился. Он схватил Юлию за лицо в охапку массивных медвежьих рук и чмокнул в нос, начав игриво хихикать. «Клянусь!» — прозвучало с его уст сладким баритоном, и он снова зашелся смехом. Лопоухая вырвалась из схватки и прикрыла красные щеки руками, обозвав друга дураком, но тот лишь пожал плечами. — Что с той девушкой? — вдруг вклинился Бартоломью, закончив читать конспект лекции. Он отдал тетрадь рыжольде, что до сих пор был на веселе. — Какой? — искренне недоумевая спросил Вайлд, пряча руки в карманы. — Та блондинка, что тебя звала на рандеву. Габриэль протянул возглас. — Ничего. Призналась в любви до гроба и убежала. Даже номер не дала… — Не до неё тебе. В библиотеку сходи сначала, — Бартоломью наконец-то поднялся со ступенек, — ты книги с прошлого семестра ещё не все сдал. — Ой, вы идёте к той ведьме? — Что, прости? — поинтересовался Габриэль, услышав странное. Барт поднял руку: — Он сам, уже большой мальчик. Мне ещё к профессору. — Так о чём ты, Юлия? — не успокаивался именно тот, кто больше всех из-за волос похож на ведьму: рыжие длинные огни, что прикрывали столь заметное родимое пятно на шее. — Ведьма? — Так ты послушай! Слышала от девчат, что в библиотеке ведьма ходит! Она — не ты, рыжий натуральный цвет, ещё нормальный, а у неё: красный как кровь! — Юлия сошла на шепот, держась за крестик на шее, она осмотрела мимо проходящих заговорчески, — и длинные очень, волнистые волосы у неё. А глаза — настоящий изумруд! — У меня тоже. — Но мужчины-то ведьмой быть не могут, — возразила девушка медведю. — Что за чепуху ты несёшь? В каком мы веке, чтобы называть какую-то девушку «ведьмой»? — Барт не сдержался, не мог он уже слушать такой-то бред. — Средневековье уже давно закончилось. — Первое упоминание ведьм датируется семнадцатым веком — это не средневековье, — за уточнение Габс получил подзатыльник, ведь Барт очень не любил, когда его друг умничал. — И все таки! Где вы видели, чтобы волосы были красными? Габриэль указал на себя и усмехнулся. Миллс только разочарованно цокнула языком закотив глаза, она развернулась и хотела уже уходить, но цепкие руки рыжеволосой ведьмы схватили её как маленького ребенка и подняли в воздух. — Отпусти! Отпусти, кому сказала?! — Боцаясь ногами кричала Юлия, слыша только этот чёртов смех. — Скажи: «Господин ведьма, пожалуйста, отпустите меня!» — и я сразу отпущу. — Ты не ведьма, ты ангел падший, чёрт бы тебя побрал. Габриэль! — Она опять крикнула от испуга, ведь парень с девушкой на руках поднялся по лестнице, свесив ноги коротышки. Она начала поливать его благим матом, не стесняясь в выражениях, даже уже проклятья пошли в обиход, но парень только радостно смеялся.