Пульс Тени

Море тихо облизывало берег, оставляя за собой быстросохнущий след из мокрого песка. Солнце клонилось к закату, поблескивая на глади воды и причудливо отражаясь от металических вставок на бортах заходящих в порт кораблей под самыми разными флагами: керчийским, земенским, шуханским, даже фьерданским. Ветер несильно колыхал рыжие кудри девушки, что по колено стояла в воде, выставив руки перед собой и будто что-то выслеживая. Будто что-то почувствовав, девушка резко согнула напряженные пальцы правой руки. В воде, на мели начала брыкаться рыба. Схватив ее свободной рукой за хвост, девушка расслабилась и с довольной улыбкой вытащила ее из воды. Повернув правую руку в запястье, «рыбачка» прекратила мучения своей добычи, остановив той сердце. — Марин, мы быстрее создали бы небольшой ураган и подняли эту рыбу в воздух, да, Рита? — с берега окликнула рыжую невысокая девушка. Рядом с ней расхохотались ещё две. Упомянутая Рита несильно стукнула говорящую по плечу, извлекая влагу из найденных на берегу веток и укладывая их в общее кострище. — Раз такая умная, то бери и жарь ее сама, — беззлобно ответила рыжая, протягивая подруге добычу. — Как будто кто-то другой бы этим занимался, — наигранно проворчала девушка, оборачиваясь к кострищу. Щёлкнув пальцами, девушка образовала в руке огненный сгусток и направила его к высушенным Ритой веткам. Те вмиг загорелись. Вытащив из набедренной кобуры небольшой нож, Настя, а именно так звали инферну, освежевала рыбу, вытащив все лишнее, и насадила ее на металическую спицу, отправляя жариться. Сидевшая рядом и доселе не подававшая признаков владения силой гришей девушка несильно качнула пальцами и раздула пламя костра. — Одной не наедимся, — пробормотала Марина и направилась обратно в воду. Ее хотела было остановить Рита и предложить помощь проливной, но сидевшая рядом шквальная схватила ее за руку и негромко пробормотала: — Пусть тренируется хоть на чем-то, — Ника немного печально глянула на рыжеволосую подругу, которая терпеливо ждала подходящего момента, чтобы схватить очередную рыбу в свои тиски, останавливая ей сердце. Девушки сидели у костра до позднего вечера, то громко смеясь, то немного грустно вспоминая события давно минувшего прошлого. Казалось бы, идиллия. Завтра наступит новый, ничем не отличающийся от остальных день с новыми бытовыми проблемами. Но в Равке не бывает спокойных дней. Не в этой стране с ее вечными войнами и проблемами. — Вы никогда не мечтали о Старой Равке? — негромко спросила рыжая, разглядывая причудливые узоры, которые создавала из языков пламени Настя. — Не думали, что там, за каньоном? — За каньоном наши собратья по силе и относительная безопасность под крылом Дарклинга, — отозвалась инферна. — И то, что мы никогда не увидим, — грустно добавила она. — А если перейти каньон? — после слов Марины все резко затихли и шокировано на неё уставились. — Не говори ерунды, — испуганно бросила Настя, заставляя пламя гореть сильнее и выше. — Твоя мама там была дважды, — продолжила развивать мысль рыжая, а заклинательница огня резко сжала руку в кулак, едва не сбивая пламя. — Она ничего мне не рассказывает про каньон. Она не любит про него даже вспоминать и смотреть в его сторону, — резко ответила Настя. — Это слишком опасно и безрассудно! — Безопасней сидеть тут и ждать, пока нас схватят керчийские работорговцы или фьерданские дрюскелли? — конфликт зрел и мог накалиться до предела в любой момент. — Может, стоит попробовать перебраться в Керчию, к Полине? — подала голос Ника, пытаясь увести диалог в другое русло. — Она алкема, — отмахнулась Марина. — Им легче всего замаскировать свои силы под знания. А я не хочу прятаться! Раздосадованная девушка встала и направилась к кромке воды. Эфиреалки печально переглянулись и проследили взглядом за подругой. Они знали, что ей тяжело быть единственным гришом в семье. Тяжело даже возвращаться домой, зная, что тебя там бояться. Так ещё и не просто единственный гриш, а сердцебитка. Один ее родственник однажды назвал ее кровопускательницей после того, как увидел ее способ рыбалки. Ника поднялась и подошла к подруге, заходя в ледяную воду уже остывшего моря. Немного поёжившись, девушка заговорила: — Я тоже иногда мечтаю о том, что меня кто-то научит вызывать настоящие ураганы, — рыжая грустно усмехнулась. Ника обняла себя руками. Эфиреалы хотя бы могли практиковать свои навыки, использовать силы вдали от города, чтобы не привлекать лишнее внимание. Корпориалы же были лишены этого. Им нужна была жертва, объект. Животные плохо подходили на эту роль: не тот объём и мощь. — А что, если напроситься на тесты? — задумчиво произнесла девушка. Ника нахмурилась. — К детям? Марин, это странно будет выглядеть, — рыжая закатила глаза. — Какая разница, как это будет выглядеть? Это шанс пересечь каньон на одном из самых защищённых скифов Второй армии! Вдохновлённый тон подруги заставил шквальную улыбнуться и обнять ее. Девушки тоже, разумеется, мечтали о жизни в Малом дворце, о службе в рядах «своих», об изучении собственных возможностей. Но Ос Керво манил своей привычностью и относительной безопасностью, в то время как Ос Альта казалась чем-то недостижимым и желанным. Вдруг виски Марины сдавило. Она стала ярко слышать пульс не только троих своих подруг, но и еще пятерых человек. «Мужчины», — подсказало подсознание девушки. Она с силой сжала запястье Ники, заставляя взглянуть на себя. Шквальная нахмурилась, глядя на испуганное лицо подруги. Марина облизнула пересохшие губы, глядя куда-то в сторону кустов. Раздался выстрел. Девушки выставили руки перед собой, собираясь кучкой у костра. Послышалась керчийская и шуханская речь. Настя метнула сгусток огня в сторону кустов, а Ника раздула и пронесла огонь, поджигая их, вместе с работорговцами, которые выскочили из укрытия в загоревшейся одежде. Рита и Ника стали выбивать у нападающих оружие потоками воды и воздуха, а Настя не позволяла приблизится к ним яркими вспышками огня. Марина же растерянно смотрела на происходящее, пытаясь прекратить прислушиваться к сердцебиениям нападавших и начать делать хоть что-то полезное. Как вдруг что-то внутри неё уловило ещё один пульс, более спокойный и отдаленный. «Стрелок!» — осенило девушку. Марина интуитивно вытянула руку в сторону и, будто нащупав пальцами пульсацию, провернула запястье и сжала кулак. Послышался сдавленных стон и с бугра прямо в море скатилось окровавленное тело керчийца. Рыжая судорожно дышала через рот, глядя на свои руки. Ее схватила Настя, утягивая в сторону города, пока нападавшие не успели оклематься. Девушки бежали, что есть мочи, изредка оборачиваясь. Забежав в ближайший дом, коим оказалась небольшая судоремонтная хижина отца Риты, подруги рухнули на сырой из-за близости моря пол. Тяжелое дыхание после битвы и пробежки начало выравниваться, изредка перебиваемое истеричной дрожью. Сердце корпориалки колотилось о рёбра, не желая униматься. Она продолжала лежать на спине и слушать собственный пульс, глядя на подрагивающие руки, пока подруги потихоньку поднимались с пола на трясущихся ногах. Настя щелкнула пальцами, разжигая крохотный камин, а Рита отправилась на поиски чего-то мягкого и тёплого, на чем можно будет заночевать. — Нам точно нужно в Старую Равку, — просипела Ника, выглядывая в окно. Вдали горел город. Подоспевшие шуханцы и фьерданцы решили наконец взять под контроль западную столицу разделённой Равки. Девушки испуганно уставились в окно, не зная, что делать: бежать в город или обходной дорогой добираться до Новокрибирска. *** Пробираясь по холмистой местности, держась недалеко от дороги, девушки в очередной раз остановились у одной из оставленных хозяевами ферм. Марина напряглась, прислушиваясь к сердцебиениям подруг и пытаясь услышать чужое с фермы, но, утвердительно кивнув, сердцебитка подтвердила заброшенность небольшого поместья и сада. Девушки аккуратно перешагнули через невысокий покосившийся забор и решили заночевать здесь. Рита и Ника собирали одичавшие фрукты с деревьев, а Настя выжигала замки на амбаре и погребе в поисках еды. Марина же прошла к дальней части участка к каменному идолу, разглядывая высеченный на нем силуэт девушки. «Заклинательница Солнца» — провела она пальцами по заросшей мхом надписи. На плечо рыжеволосой опустился завиток странной тёмной материи, напоминающий пепел. Рыжая нахмурилась и поднялась на крутой холм, отделявший ферму от этого… Дыхание девушки перехватило от страха. Чёрная стена перебегающих друг по другу теней тянулась на тысячи километров в обе стороны и в небеса, царапая облака. Но самым страшным в открывшейся картине было отсутсвие звуков. Мертвая тишина. На мертвой земле. — Марин, ты как будто белены объелась, — усмехнулась Настя, когда сердцебитка зашла в дом. — За холмом каньон просто, — как само собой разумеющееся ответила девушка. Эфиреалки замерли. — Он двигается? — тихо спросила Ника. Марина отрицательно махнула головой. — Значит заночевать можно. — Если это вообще возможно, зная, что под боком волькры, — напряжённо ответила Настя, накладывая в тарелку найденный в погребе паштет из утки и макая в него лаваш. *** В Новокрибирске девушки встретили толпы беженцев с побережья. Среди них были дети, старики, женщины. В основном отказники. Гриши защищали свой дом вместе с солдатами Первой армии. И были в лучшем случае убиты. Настя нашла среди таможенников мать, которая со слезами на глазах бросилась обнимать дочь и ее подруг. Убедить прочницу-мать, что им жизненно необходимо перейти через каньон, Насте не удавалось вот уже битый час. Женщина была непреклонна. Как вдруг в центре города прогремел взрыв и обрушился купол одного из храмов. — Ищите скифы на чёрных парусах! — крикнула женщина дочери, целуя ее на прощанье и спускаясь с помоста на помощь товарищам. — Мама! — крикнула Настя и бросилась было за ней, но ее схватили руки подруг, утягивая инферну на ближайший скиф с чёрными парусами. Упав в один из трюмов, гриши стали успокаивать рыдающую подругу. Марина прижала русую голову к груди, закрывая ее уши ладонями и пытаясь замедлить сердцебиение подруги, едва касаясь ее пульса. Настя затихла. Скиф тронулся с места и помчался в сторону каньона. Стоило им в него зайти, как и без того темный трюм окутал мрак. Девушки затихли, прижавшись друг к другу. Тишину нарушали далекие глухие крики за бортом скифа. Гриши молились, чтобы они не стали ближе. Но удача была явно не на их стороне. В корпус скифа с треском и диким воплем кто-то врезался. Заметив впившиеся в корпус когти, девушки вскрикнули. С палубы послышались звуки стрельбы и крики гришей. — Шквальный ранен! — донёсся женский крик с палубы. — Инферны, рассредоточиться! В корпус скифа кто-то вновь влетел на огромной скорости, вырывая огромный кусок укреплённого фабрикаторами дерева. Подруги в унисон закричали, посылая в волькру огненные залп, водяной поток и ураганный вихрь. Раненная и разозлённая волькра начала пробираться к гришам. Рыжая вытянула руки перед собой и, провернув запястья, разорвала одну из основных артерий монстра. Лица девушек залила густая багровая жижа, именуемая кровью волькр. Нику и Марину стошнило. Поднявшись на трясущихся ногах, девушки выбежали на палубу. Скиф едва двигался по инерции в неизвестном направлении, а шквальный с оторванной рукой и свернутой шеей лежал на лестнице, что вела на пункт управления. Испуганная Ника с криком перепрыгнула через тело и взобралась на пункт, раздувая парус. Скиф резко двинулся с места, ускоряясь. Настя начала без разбора запускать огненные сгустки куда-то во мрак, раз через раз попадая в вопящих волькр. Рита трясущимися руками направляла потоки воды к загоревшимся частям скифа. Марина же выбежала в центр скифа и сквозь шум в ушах пыталась расслышать приближающихся волькр. Из-за обилия чужого сердцебиения рыжеволосая голова затрещала. Без разбора хватаясь за нити беспорядочного пульса, Марина стала разрывать кровеносные пути монстров. Как вдруг плечи девушки пронзила адская боль, а ноги перестали касаться палубы скифа. Рыжеволосую подкинули в воздухе, переворачивая. Теперь девушка оказалась лицом к огромной чёрной длинно-рукой и длинно-ногой волькре, окутанной тенями. Те струились вокруг ее головы и скапливались где-то в районе сердца. Туда, скрестив пальцы обеих рук, Марина и направила силу гриша, собираясь взорвать изнутри сердце монстра. Но из-за неумения и непонимания собственной силы, девушка сотворила другое чудо. Тьма, что окутывала волькру, начала через руки проникать в тело серцебитки. С трудом оторвав руки от волькры, Марина с криком начала падать. Скифа внизу не оказалось, поэтому девушка приземлилась на серый песок каньона. Ее тело, казалось, горело от боли и снаружи, и изнутри. Что-то в районе груди бешено скреблось и пыталось пробиться сквозь кости и кожу. Вопль налетевших на девушку волькр заглушался гулом в ушах. Но стоило одной схватить рыжую за плечи, как та выставила руки перед собой и истошно закричала. Из ее рта полились тени, а волькры, заметив вытянутую руку остановились. Сжав вторую руку в кулак, сердцебитка остановила сердца трёх волькр разом, заставляя остальных корчиться от боли. Послышался звук рассекающего песок скифа. Девочки вернулись за ней. С обломанного края свисал канат, за который Марина и ухватилась. Крича от боли, девушке удалось таки взобраться на скиф, который уже набирал обороты и мчал к краю каньона. Девушке помог взобраться на борт какой-то корпориал, весь залитый багровой жижей. Он попытался было что-то сказать Марине, но, заприметив ещё парочку волькр, выставил руки перед собой, отбиваясь от нападавших. Подняв голову, сквозь пелену крови рыжая увидела спешившую к Нике стаю волькр, но, вытянув руку, остановила их, натравив при этом друг на друга. — Их слишком много! — крикнул солдат Первой армии, указывая наверх. Как он остался жив, было величайшей загадкой. Гриши подняли головы. На них мчалась целая стая волькр. Марина закрыла глаза, поднимая руки наверх. Ее голову разрывало от количества пульсаций поблизости, как вдруг их сменила одна большая, мощная, единая. Коснуться ее девушка побоялась, возвращая сознание к сотням волькр. Что-то внутри неё вновь заскреблось, и сердцебитка, сжав пальцы в кулаки, резко их разжала и истошно завопила, останавливая волькр. Они, как одна, замерли, паря в воздухе и не приближаясь к скифу, пока тот покидал каньон. Стоило солнечному свету окутать скиф, как Марина и Ника рухнули без сил, теряя сознание. К рыжеволосой на кровоточащих руках подползла Настя, а к шквальной- Рита, едва взобравшаяся на пункт управления. Инферна и проливная едва держались в сознании, проверяя пульс подруг. Стоило Насте опустить взгляд на руку сердцебитки, как она заметила даже сквозь кровавые разводы чёрные линии, что тянулись переплетаясь с венами. К ним подошёл какой-то мужчина в красной кефте корпориала с серой вышивкой. «Целитель», — только и успела подумать Настя, отключаясь. *** — Мне нужно говорить с ним! — Иван был весь в крови. Целители пытались удержать его, тараторя что-то про ранения, но мужчина лишь отмахнулся от них. Зайдя в огромный чёрный шатёр, мужчина остановился посреди общей залы, напротив длинного стола из чёрного дерева, за которым, склонившись над картой, сидел мужчина в чёрной кефте. Он даже не взглянул на вошедшего, не повернул головы, не поднял взгляда. Иван же вытянулся по струнке, несмотря на свой не парадный вид. — Разрешите доложить, мой господин, — подал голос сердцебит. — Ты не в лучшем виде, Иван, — через время отозвался мужчина, поднимая взгляд чёрных глаз на гриша. — Что случилось в каньоне? Весь лагерь на ушах стоит. — Девчонка остановила целую стаю волькр, — Дарклинг пристально взглянул на одного из своих лучших гришей, едва заметно кивая, разрешая продолжить. — Она будто ими управляла. Я сам видел. — Эфиреал? — с надеждой в душе спросил предводитель Второй армии, все ещё рассчитывая отыскать Заклинателя Солнца. — Сердцебитка, — мотнул головой корпориал. Мужчина в чёрном нахмурился, возвращаясь к бумагам, что лежали на столе. — Как очнётся, веди ко мне, — больше он не сказал ничего, даже не повернул головы, пока Иван, поклонившись, покидал его шатёр.