Допрос

Утро начиналось не самым лучшим образом. Не с водных процедур, не с приёма пищи, да даже не с чашечки кофе. А с работы. С самого утра, в допросной сидели лишь двое. Полицейский, а точнее выражаясь — лейтенант Анастасия Сорокина, а так же задержанная за наркоторговлю и порчу имущества — Татьяна Симахина. Скрещенные на груди руки и невинный взгляд — единственное оправдание со стороны голубоглазой. Она не проронила ни слова больше. — и как долго молчать собираешься? , Суровый взгляд, который, лишь немного прикрывал козырёк фуражки, глядел прямо в душу задержанной. Девушка подошла ближе, руками опиревшись на стол. Сейчас, её глаза ещё более устремлённо глядели в те, что напротив. — я напомню. Ты была задержана этой ночью, прямо возле «Спас на Крови». Там ты занималась вандализмом, а так же продажей наркотических веществ. Ты же понимаешь, что тебе как минимум до 12 лет лишения свободы грозит? Сначала в ответ не поступило ничего, кроме очередной глупой улыбки. Но затем, старшая привстала и уселась на стол, пальцем проводя по тыльной стороне руки Анастасии — ну раз задержали, то проводите допрос. Вы же мастер своего дела, не так ли? После этих слов, Татьяна усмехнулась и к тому времени, её рука уже успела очутиться на щеке лейтенанта. — милая, ну ты же образцовый разведчик, разве не в твоих интересах поймать настоящего преступника? Резкий толчок. Анастасия лёгким, но быстрым движением рук, швырнула стол в сторону. Таня упала на пол, сжавшись так, что напоминала сухофрукт. Настя не спеша подошла ближе, стопой встав на грудь Татьяны. — что непонятного было в том, что я жду твоих слов для протокола? Девушка убрала ногу и опустилась на уровень ниже, а затем взяла задержанную за лицо. Татьяна лишь нахмурила брови и до последнего не собиралась колоться — хахаха, принцесса., Смогла с трудом выдавить голубоглазая, начиная закашливаться, от того, что Анастасия наступила прямо на область, где находятся лёгкие. — ты же знаешь, что я не скажу ни слова. Особенно тебе Анастасия начинает злиться: брови хмурятся, на лбу появляются складки, челюсть напрягаются. Слова Татьяны ей не нравятся, от слова совсем. Тут, в эту же секунду, над лицом старшей поднимается кулак. Настя не в силах терпеть такое отношение к себе, а так же к культуре города и его мирным жителям. Обычно, лейтенант Сорокина не привыкла действовать силой, но тут особый случай, в котором, ни что другое увы не поможет — я ещё раз повторяю. Ты торговала наркотой?! Ты портила стены церкви?! Отвечай, живо! Татьяна лишь вновь улыбалась, она стояла глубоко на своём и, видимо, не собиралась ничего выдавать. С каждой угрозой, с каждым причинением боли, у девушки лишь увеличивалось возбуждение, как и желание молчать, или же нагло лгать. Анастасия с разочарованием прикрыла глаза и со всей силы её кулак соприкоснулся с лицом внизу лежащей. Таня не издала ни звука, лишь тихий хрип, а затем звонкий смех, словно этот человек нездоров. Да что там, человек, торговец наркотиками. Какая может идти речь о здоровье? Анастасия приподнялась, лёгким движением рук переворачивая Татьяну на живот. Затем достав наручники, из петельки на ремне, девушка сомкнула с помощью них запястья Симахиной. Затем, взяв голубоглазую за короткие, тёмные волосы, Настя приподнимает её голову так сильно, что кожа в области корней волос чуть стянулась — говори сейчас же, иначе хуже будет. Для тебя же при чём. Ну, Татьяна, расскажи всё как было и твой срок сократят за чистосердечное. Разве не этого ты хочешь? Таня лишь улыбнулась в ответ на вопрос — мы ведь обе знаем, что это и в твоих интересах, любимая. Посадят меня — потеряешь авторитет, а возможно и место. Не забывай, я здесь, в допросной, но до сих пор твоя супруга Улыбка не слезала с её лица, она действительно знала, что говорить в такой момент. Но, вряд ли ей это поможет. Анастасия поднялась на ноги, оставляя Татьяну временно оставаться на полу в том же положении. Девушка взяла стул, вместе с протоколом, поставила напротив Симахиной и сложила на спинке руки так, чтобы положить на них голову, а в руке держа бумаги — кончай этот цырк. Говори то, что должна и разойдёмся на этом Татьяна лишь цокнула, закатив глазки и перекатилась на спину. Из её верхней части головы хлестала кровь, от ранее упомянутых пыток, но это не мешало ей находиться в трезвом состоянии — ц, ладно, не интересно так. Ну слушай: этой ночью, ты, снова, была на работе, так же как и я, снова, осталась одна дома. Ты настолько часто заседаешь на своей чёртовой работе, что я вижу тебя буквально несколько минут в год. Поэтому, я собралась и пошла к церкви. Это была не наркота, а лишь соль в пакетиках. На стене рисовала я, признаю. Но чёрт возьми, ты буквально не уделяешь мне времени. А так, я хоть какое-то время, смогла быть с тобой, наслаждаться твоими прикосновениями, слышать твой ангельский голос. Анастасия записала всё, но только потом до неё дошло услышанное. Потерев пальцами переносицу, девушка поднялась со стула, после чего, сняла наручники с запястьев Тани. Мимолётным жестом пальца, Анастасия указывает на дверь — проваливай. Поговорим дома.