Ритуал

      Девушка чувствовала запах хвои, медленно просыпаясь. Внезапная вспышка понимания заставила дернуться в попытке вскочить на ноги, но крепко связанные конечности не дали двинуться. Глаза были завязаны плотной черной тканью. Темнота и неизвестность усиливали панику. Ина четко помнила, что ехала домой, а в округе точно не было хвойного леса. Да и само положение, в котором оказалась девушка, не придавало покоя. Точно не в такой позе должны лежать приличные невинные дворянки. Судорожно вспоминая всё, что происходило до этого, Морли пришла к выводу, что на экипаж напали. Но почему тогда её ещё не выкупили? Или не продали в рабство, как обычно делают мерзавцы? Вопросы всё возникали и возникали, усиливая ужас. С собой у девушки не было денег, по крайней мере, необходимой суммы, которой дворянка могла бы откупиться. Хоть Ина и была из обедневшего рода, но отец выложил бы всё до последней монеты, занял, если нужно, лишь бы спасти любимую и единственную дочурку. Ощущение реальности, недавно вернувшееся к ней, подкинуло новой информации. Вслушиваясь, она поняла, что вокруг ходили люди, не один и не два, намного больше. Слышался шепот и чей-то плач. Внезапно раздался крик, от которого кровь стыла в жилах, надрывный, он почти сразу резко оборвался. Вокруг все засуетились, кто-то из девушек плакал, кто-то пытался выбраться, судя по сдавленным вздохам, кто-то из убийц отчаянно молил господа простить все прегрешения и уберечь в новом мире. Морли не понимала, что нужно предпринимать. Снова и снова раздавались крики, все ближе к Ине. Множество голосов сливалось воедино в жуткое заклинание. Слезы бежали по щекам, всё-таки страшно умирать, особенно, когда смерть неизбежна, и ты о ней знаешь заранее. К такому невозможно подготовиться, если только смириться, но разве молодая, ещё не повидавшая мир душа легко примет уготовленную судьбу?       Девушка пискнуть не успела, ей с силой зажали рот. Лезвие вонзилось в грудь, вскрывая грудную клетку, Ина рефлекторно выгибалась, пытаясь выбраться из-под ритуального ножа и цепких рук, давивших на дворянку, но у неё ничего не получалось. На последних секундах она слышала голоса, читавшие что-то но древнем языке.       План культистов не вышел, ни одно из тел не озарилось божественным светом, никакого потока светлой магии не появилось, показывая истинную силу Бога. Мертвые девушки лежали в точно таких же позах, в каких и умерли, выгнутые под страшными углами, они походили на переломанные цветы. Чертыхнувшись, глава культа поднялся на камень, так удачно находившийся на поляне, и заявил:       — Видит Бог наши страдания, да говорит нам, что этих жертв недостаточно! Мы не получим новую святую, покуда не отпустим все грехи наши, да не принесем ему новую семерку посланниц, — люди в балахонах внимательно слушали, кто-то начал молиться. Чуть помолчав, они решили, что стоит девушек развязать и отложить их тела подальше от лагеря, пока не сбежалась вся живность и нечисть. Запах крови в таком количестве одурманивал. Да и если трупы не упрятать, то место ритуала обнаружить могут местные, а тогда без вмешательства магов не обойтись. Гора голых девичьих тел - обряд требовал чистоты, отсутствия одежды относилось к этой самое «чистоте» - была сложена в нескольких десятках метров от поляны, где проводили кровавый ритуал, а культисты почти вернулись обратно, когда одна из убитых девушек с воем поднялась, в побелевших глазах воскресшей застыла злоба и боль, она, дёргаясь, побежала, ударяя потоком чистой магии. Люди с ужасом поняли - против воскресшего мага им не устоять. Кто-то с криками понёсся прочь, пытаясь уберечь себя, кто-то отчаянно защищался. Неразбериха и давка отвлекла от появления на поляне ещё одного человека, вернее, дракона. Он озадаченно смотрел на происходящее, оценивая. Досталось ему дело пренеприятнейшее, повезло невероятно.