***
На самом-то деле Диман дал немного бумажных Арсению и сказал умалчивать это от Антона и тратить их с умом, а не с тупым туристическим интересом типа: «Ой, какая интересная деревянная жаба, куплю-ка я ее!» или «Вау! Я никогда не пробовал рулет в виде калачика похожего на говно! Нужно купить и обязательно-обязательно попробовать!». Арсений сам является таким туристом, безбожно тратящим деньги на рулеты в виде говна, но решил умалчивать этот факт от Позова. Ему доверили такую халявную возможность купить то что он хочет. Да их еще и одному теперь можно потратить. Как бы совестно не было, но это не он убежал от человека, на котором сидела лохматая хуета и орала. Арсений не является мусорным бомжом или зажравшимся маменькиным сынком. Он сам зарабатывал деньги и покупал на них побрякушки, но от лишних зеленых не отказался бы. Отчим периодически тоже высылал деньги, но Арсений учтиво скидывал их обратно с неизменным «Я сказал что не интересуюсь твоими деньгами, оставь их себе или отправь Регине, спасибо.» Арсений решил не уходить от Оксаны с Антоном далековато. Подруга конечно купила ему и Антону маленькие JPS навигаторы, на случай если кто-то отлипнет и потеряется, но всё же не стоит пропадать, а потому Арсений без зазрения совести заходит в один из панорамных ресторанчиков с видом на выход из зоопарка и встречает на пути очень знакомое лицо у барной стойки, но мыльно отмахивается от мысли, как от мухи, которая упрямо летит обратно. Не может же Серега тоже тут быть с Поперечным вместе и с какой-то стройной девушкой, на голову выше его? Не может же быть? Не может же быть?!.. — Извините, а… — незнакомец поворачивается как ошпаренный и во все глаза лупит на Попова, даже через темные очки это видно из-за вздымающихся вверх бровей. Арсений не договаривает, потому что его перебивают. — Нихууу… — начинает Матвиенко. — ...ясебе, — добивает Поперечный. В принципе, шок описали. — Ты че, блять, из наших что ли?! — словно в слоумо Сергей поднимает вверх очки, а глаза так визжат от увиденного, что ему и говорить-то много не нужно. Периферийным зрением брюнет замечает как Поперечный скорострельно просит высокую даму обслужить их в другой раз. — Подожди… Нужно переварить, ха, — нервно хихикая, Арс сжимает переносицу и запрокидывает голову. Спустя мгновение он возвращается в изначальное положение с улыбкой и более-менее спокойным взглядом. — А теперь по порядку. Вы тут вообще как? — Я вообще-то спросил первый, — Серега наигранно обижается, но потом сдаётся и начинает смеяться. — Сорян… Это все так странно, что вообще мозги в кашу. Это точно ты вообще? — Матвиенко подходит и тыкает пару раз, а потом трясёт за плечи. — Ааа! Это же Вы! Поповский, новенький, но уже забытый старенький! — он обнимает его за плечи, а Арсений ёжится и начинает несдержанно смеяться. — Не могу описать удивление, — отлепившись, Матвиенко аристократично поддевает свои короткие волосы, зачесывая их назад. — Давай хоть помурлыкаем нормально! Пошли, — брюнет тыкает застывшего Арсения в плече и указывает на третий стоик, близ окна. Поперечный неторопливо идет за ними. — Вы с Антоном так фамильярно пропали, конечно. Так нужно уметь, Егор нам там все мозги выебал. — Ой, да не пизди. Он только до меня и доёбывался. Вы с ним вообще не разговариваете, — цокает Даня, присаживаясь напротив Попова, рядом с Матвиенко. — Ой, да завали, — лыбится Серый. — Арс, ты не голоден? — Арсений отрицательно мотает головой. — Я тут в первый раз, можете меня обслужить. Хотелось бы чего-то выпить холодненького, — Арсений по-лисьи прикрывает глазки. — Сегодня можно за мой счет, — смахивает Матвиенко, — Дань, че бушь?***
— Арсений — пидорасина, — Антон разгневанно улыбается и смотрит на смеющуюся Оксану. — Что я такого сказал? — Ничего, факты, — прохихикивается она, — Вы с ним всегда так собачитесь? — ребята присели в тенёк, на лавку, поедая красно-яркое мороженое. — Обычно мы не попадаем в зоопарк с орущими… Как их там? — спросил Антон, уже зная ответ. — Зевунчиками, — улыбаясь ответила Фролова. — Зевунчиками, вот. Он у тебя там не потерялся? — Антон кивает на маленький сенсор прозванный Оксаной «следопытка». — Нет, пидорасина на месте, — улыбаясь ответила Окс, сунув следопытку обратно в карман белых шорт. Арбузное мороженое предательски капнуло прямо на них. — Блять… — девушка разочарованно зажмурила глаза. — Ну ты кулёма… — Кулёма? — Окси безбожно рассмеялась, начиная похрюкивать как маленький поросенок. Девушка звучно ударила Антона по ляжке в порыве смеха и этой же рукой чуть не зарядила в лицо. — Прости, — прохохатываясь сделала невозмутимое лицо та. — Ты где таких слов понабрался? Я с детства не слышала такого, ты с моей бабушкой случайно не дружишь? — Э-э! Вообще-то… — широко открыв ноздри, Антон поглотил ими побольше воздуха, как теплый конь перед скачками, — Ваапще-та мы с ней являемся кровными сестричками, цыц дамочка! — Антон резко поднялся со скамьи, голос повышая на десять тонов выше. Легкий пыл упал почти также, как и ранее капля мороженого на Оксану. — А теперь без шуток. Дорогуша, пойдём-ка твои шортики оттирать. Ты ж у нас не магическая фрейлина, так что… — Антон разочарованно пропердел губами «не успех» и подал руку смеющейся блондинке. Стоя у фонтанчика Оксана остервенело трет ткань шорт. Она не может оттереть пятно, оно стало наоборот больше. А шорты стали мокрыми, липкими и розовыми. — Ладно, пофиг! — она вскидывает руки вверх. — Оксан! Ты не бомж. Пойдешь и купишь новые. Антонина, вы составите мне компанию вместе с Арсенией? — закатывая глаза, по-сучьи откидывает кисть руки с онемевшим выражением лица той самой московской самки. — С удовольствием. Вот только эту сучку Арсению нужно еще найти, зай, — Антон подобается ее виду цокая языком, и откидывая от груди две кисти. — Какой кошмар… — Да, прости.***
— То есть, хочешь сказать что вас ищут... — Матвиенко понижает голос и убавляет громкость. — ...темные лауры, вас заколдовала Тита, но расколдовал Диман, а еще тут тусуется Оксана? Да ну… — прокашлявшись Матвиенко возвращает голос в прежнее состояние. — Ладно. Нихуя удивительного, вы как обычно. То один спрыгнет с больницы, другой его спиздит, — Арс тыкает Серегу в локоть. — Ладно-ладно, — театрально тяжелый вздох, — Чур ты меня отведешь к Диману, мы вместе с Даниэллой ему ушки оторвём. Хули это он молчал. — А еще письку отрежем, — невозмутимо пропевает Поперечный, а Матвиенко с таким же невозмутимым выражением лица карикатурно жмёт ему руку. Арсений не специально всё рассказал… Просто, Сережа тот еще пиздабол. В разговоре Арсений понял что у него начал чуть заплетаться язык, а мысли путались и все вопросы Матвиенко — стали получать честный ответ от Арсения. — Прости, Арсений. Ты бы мне хуй че рассказал, поэтому походишь немного пьяненький, я тебя просто когда увидел — ахуел, а когда заклинание применил, отступать было уже некуда. Прости, правда. Не буду так больше, — Матвиенко со вздохом опустил руку на плече к Арсению. — Могу компенсировать деньгами. Повторюсь, не то что Арсения очень интересуют деньги, но сейчас бы он от них или высокомерно отказался, или вытащил все имеющиеся купюры из чужого кошелька. Гнев разгорелся у него где-то в печенке, что хотелось и выть, и визжать, но че уж позориться. — Пиздец ты конечно… — Арсений встаёт с максимально разочарованным выражением лица. — Че за сыворотка правды? Я теперь так весь день? — Прости, дорогой, весь день, — также сочувствующее, но более наигранно пожал его плече Поперечный. — Компенсация в размере виллы на Бали, — цокнул Арсений, понурив взгляд в лицо Серого. — Не могу обещать, но, — он достает пять больших купюр из кошелька и с гордым, но глупым лицом запихивает их в карман арсеньевских серых шорт. — Хоть так попробую откупиться. — Ты мне все равно должен, пиздабол, — Арсений от денег не отказался, а наоборот кармашек застегнул и направился на выход из ресторана. Двоица поспешила за ним. — Ладно. Так что за праздник в сочельник? — пробурчал Арсений, надевая панаму при выходе из здания. В разговоре Матвиенко что-то говорил об этом. Как бы не хотелось это признавать, но праздники Арсений любит, хоть и скрывает эту детскую радость, под статусом рекламного актера, который в ус не дует и пьёт только самый вкусный черный кофе без сахара, хотя в кофе он даже не разбирается. А если тут нет коллег и посторонних лиц, лишь одногруппники в левом мире, с которыми он может быть и видеться будет очень редко — таить нечего. Статус итак развалился из-за тупорылого заклинания на честность. С глубоким вдохом и резким выдохом Арсений оглядывается в поиске знакомых лиц, и видит как ему навстречу идут Оксана с Антоном. В потоке людей, Матвиенко и Данил не видят их, но Арсений уверенно машет именно им, мол, вот я, сюда идите. — Подарок близкому человеку. У нас это типа «День Валентина», а тут это «Субтильный Декабрь», — Арсений не понимает к чему это, но потом вспоминает что задавался вопросом вообще-то. — Название мне никогда не нравилось, но крёстная постоянно дарила мне подарки в этот день, надеюсь это число не будет исключением, — Матвиенко мечтательно ахает. — А этот день, кстати, сегодня, а не в сочельник, дурень. Ты что-то слишком забредил. Попов закатывает глаза, отмахиваясь. Сегодня хотелось порадовать хоть кого-то. Ему давно вошло в привычку дарить подарки в праздники. Обычно он дарил их и праздновал с мамой, а иногда со школьными друзьями и редко с Региной. Когда-то давно его подсадила на это еще Арати. Арсений — с полной мыслей головой — смотрит на приближающиеся силуэты. Наверное стоит купить очки, свои он оставил в Тайге у Любы. — Да не важно уже… Вон и Окс с Шастом рукоплещут, — кивком головы он кивает в сторону идущих. — Я надеялся что тебяя… Нихуя себе, — Антон застывает и глазам поверить не может. — А как… — Антоха, приветик, — Серега буднично пожимает застывшую ладонь приятеля. — Здарова, ишак, — Поперечный с милым видом и веселым нравом пожимает его другую руку и так они с Серегой стоят и трясут их, а потом как цыгане расцеловывают Оксану. — Вы с Позом в сговоре? — Данил выгибает рыжеватую бровь. Оксана непонимающе смотрит на него точно также, как он смотрит на нее. — Не поняла. — А почему это вы не сказали что у вас потеряшки появились? — добавляет Серега. — А я что-то не очень видела чтобы вы их искали, — надув губы в трубочку, Оксана сдвигает брови. Вылитая уточка. — Нас искали? — теперь черед Антона не понимать. — Тупой-й вопрос, — Арсений прокашливается, пытаясь сделать трезвое лицо с внятным, а не стеклянным, взглядом. Хотя, если подумать, когда Арсений пил, его взгляд не был стеклянным он просто поблескивал. А может Арс слишком себя любит и думает что он идеальный, в любом случае сейчас он выглядит странно. — Че это с ним? — Шаст невесомо поддевает чужой подбородок, заглядывает тому в лицо, но Попов усиленно зажмуривает глаза. — Вы его споили? — Оксана тоже пытается понять по запаху, вдруг пахнет алкоголем. Но все попытки напрасны, Арсений карикатурно показывает фак и скрывается за спинами двух карликов. — Это был эксперимент. Простите, я не буду так больше. Он бы мне хуй че сказал. — Ты мог бы спросить у Поза, — Оксана непонимающе хмурится. — Я дурак, — Матвиенко невинно хлопает глазками. — Я просто ахуел, когда его увидел. Достаточно понятный аргумент? — Серега силится не сорваться, хотя в этой ситуации виноват он. — Ладно, дураки… Вы потом всё обсудите с Димой, а мне нужно купить новые шорты, — Фролова демонстрирует розовое пятно. — Пойдёмте что ли в торговый центр, наверное парням тоже что-то нужно, я и подарок на «Субтильный» не купила. Арсюш, продержишься на ногах или Даня с Сережей тебя домой проводят? — Оксана акцентирует голосом имена двух раздолбаев, общаясь с Арсением как со своей «доченькой». Арсений только закатывает глаза и серьёзным тоном заявляет что может хоть целый день на ногах стоять. В итоге принимается решение, что все дружно топают в торговый центр, а если Попову станет дурно, посидит в холле или зале ожидания.***
В тропическом климате погода почти такая же, как и в Питере, только вот тут солнечно и дожди, а в Петербурге пасмурно и дожди. Арсений так и не решился сделать кому-то подарок, но хочется сделать некоторым людям приятное. Заклинание Матвиенко — как он и сказал — действует по сей час. Усталость сделала своё дело и теперь Попов ходит устало-веселый, одновременно хмурый и печальный. Он крадёт Оксану у Антона, когда те выходят из какой-то ювелирки и тащит ее в примерочную. Уже в ней Оксана с некой иронией поднимает руки. — Арсений, если на тебя так действует заклинание и я теперь стала жертвой грубого секса, прошу простить. У меня уже есть молодой человек, — девушка пытается сделать учительское лицо, но Арсений усиленно пытается не стукнуть ей по башке. Она ж девушка. — Оксана, помоги, — стонет он. — Сегодня же «Какой-то Декабрь», а у меня установка дарить побрякушки близким в прааздники… — Установка? — Фролова удивляется. — Ты не робот, проживешь один праздник без подарков, — она закатывает свои большие голубые глаза с цоканьем языка. — Арсений, у тебя деньги то хоть есть? — Да всё у меня есть… Ладно, — строго говорит он, но пьяненькая обида присутствует. — Ладно, если ты не хочешь мне помогать, могла бы сразу так и сказать. Оксана внутренне смеется. Она вообще-то так и подвела. Арсений ведет себя необычно и более открыто, чем до общения в зоопарке и с умными разговорами в парке. Под тиканье наручных женских часов Оксана думает и с улыбкой резко поднимается. — Ладно, помогу, не ной, — девушка открывает шторку примерочной. — Ты только скажи кому дарить будешь, — кажется Окс забывает что заклинание это своеобразная сыворотка правды, но вовремя вспоминает и теперь она может выведать все тайны из глубин странно чужого мира. «Вся власть в моих руках!» Оксана потирает руки как муха и смахивает детское наваждение, когда даже бухой Арсений смотрит на нее как на дуру. — Подарок для кого, скажешь? Арсений изо-всех сил просит молчать свой рот, но кажется тут никаких богов не существует и рот сам открывается и медленно выговаривает буквы чужого имени. — Для Антона. — Я так и знала, — Оксана как маленькая девчонка прыгает на месте и какая-то полная эльфийка смиряет ее строгим взглядом, от чего Фролова тихо пищит «Извините» и уходит вместе с Арсением от примерочной. Они садятся на мягкий пуф в зале ожидания. Оксана достаёт кнопочный телефон и тормозит вопросы, вздымая руку перед чужим симпатичным лицом. — Сейчас позвоню мальчикам, пусть идут без нас, ты не против? — Арс отрицательно мотает головой. — Вот и отлично. Вообще Арсений сейчас обо всём жалеет. Он никогда и ни с кем не делился подробностями своей личной жизни, ни с кем не советовался насчет подарка близкому и уж тем более ни с кем не ходил по торговым центрам. А выбирать подарок Антону — вместе с Оксаной кажется из рамок выходящим, но что-то его останавливает, может быть это простое человеческое, а может и побочные последствия от Сережиной «сыворотки правды». Арсений этого не понимает и даже как-то не хочет. Он смиряет Оксану ясным взглядом и они идут выбирать подарки на «Субтильный Декабрь». *** — Арс может всё-таки эта цепь Или это кольцо? Давай уже выбери хоть что-то кроме слова «Не подходит», — Оксана недовольно мычит, но идет дальше по второму этажу ювелирного магазина. — Я тут не при чем, ты сама составила мне компанию, — Арсений рассматривает кольцо с зеленым продолговатым камушком. — Не то. — Вот снова тебе не «то» и не «это». Это чудесный перстень! Если бы он мне был бы по карману, то я бы даже взяла его… — Оно тебе даже на большой палец бы не налезло, а у Шаста вообще карандаши, — Арсений хмурится и просит консультанта достать какую-то цепочку с небольшим зеленым камнем и похожей гравировкой как на кольце. — То есть ты хочешь сказать что у меня пальцы толще чем у Антона? — девушка возмущённо складывает руки на груди, но прекращает свою актерскую игру, когда видит первый интерес в глаза Арсения. — Ладно уж. Ну что? Цепочка понравилась? — улыбается. — А можете сказать как этот камешек называется? — обращается она к консультанту. Мужчина задумывается на пару секунд. — Изумруд лунный. — То есть как «Лунный»? — непонимающе глядит Арсений с цепочкой в руках. — Ну, заговорённый, легче сказать. Это изделие ручной работы, вам нравится? — мужчина хлопает в ладоши, словно молясь всем богам. — Святая Урания, это свершилось, — шепчет он себе под нос, но Арсений все слышит, лишь усмехается и кладет цепочку обратно в черную бархатную коробочку. — Да. Это то что нужно, — улыбается брюнет. Оксана в такт продавцу шепчет облегченные молитвы под нос и идет к терминалу. — Вы наличными, картой или маной? — спрашивает мужчина, складывая небольшую серебристую цепочку с лунным изумрудом в черный пакетик, затем в черную коробочку и в бумажный пакетик с фирменным логотипом. Арсений шепчет Оксане на ухо. — Что такое мана? Оксана тоже также проделывает операцию со «Сломанным телефоном». Возможно со стороны они выглядят как странные, но милые подростки. — Это твоя магическая сила на определённый промежуток времени. Ты можешь восполнить энергию маны с помощью расслабления или отдыха. — Понял, — улыбается Арсений. — А сколько будет в мане? — обращается он уже к, наблюдающим за ними, консультанту-продавцу. Окс тычет его под бок с шипящими словами «Ты че, дурень?!». — В мане будет два дня и десять часов, если у вас есть столько энергии и вы сможете ее восполнить. Вся магия используется в разумных целях. Для подкрепления статуса и казны королевства, всё законно. — Арс, да ну его. Ты хоть и «волшебный», но не стоит этого делать, ты можешь потерять сознание, а ты, итак, на ногах не стоишь, а плаваешь, — недовольствует под боком Фролова. — Ладно, оплата будет наличными, — сдаётся Арсений, оберегая своё здоровье. — А с тобой мы еще поболтаем, — улыбается он, на что блондинка цокает языком. Попов расплачивается и выходит с чистой душой и выполненным долгом перед собой. — Спасибо за покупку! Приходите к нам еще, поможем выбрать еще подарок для вашей половинки! — Арсений оборачивается на Оксану. — Чегооо? — хмурится он. — Эмпат. Обычно они все в сфере услуг работают. Мысли, если что он не умеет читать. Вообще никто такого не умеет, вот для этого и есть эти «сыворотки правды». — А как он понял? Я вроде даже не упоминал для кого и что выбираю и Антон мне вообще никакая «вторлая половинька», — пародирует голос продавца, хотя говорил он совсем не так. Оксана посмеивается и предлагает зайти в маленькую, но уютную кафешку. — Даже осёл понял бы что это не для меня, ты не себе и ты постоянно говорил «Нет, ему это не подойдёт», — закатывает глаза она. — Я так говорил? — Арсений даже не заметил что что-то вообще сказал, пока был там, кроме редких диалогов с Оксаной — он ничего не шептал себе под нос. Вроде бы. — Ты так говорил, — утверждает девушка. — Может быть ты вообще бум-бум, но ты вообще-то еще и под градусом, очевидно не заметил как недовольно кукурузился каждый раз, когда тебе не нравилась та или иная побрякушка, — ладно, Окс права. Под звук колокольчиков ребята входят в маленькое заведение с мудрённым названием «Тарилакурат». Даже не понятно что это может значить. Оксана предварительно интересуется что хотел бы Арсений, и приняв все пожелания, уводит его в конец кофейни, а сама идет к стойке самообслуживания. Оксана как старшая сестра, очень заботливая, веселая, классная и вообще на одной волне. Только вот она на полгода младше, а ведет себя как самая настоящая мать. *** — Поз, а у тебя плойка есть? — орёт из туалета Матвиенко, под громкий шумный смыв. — Ты тупой, — утверждает Позов, он даже не кричит в ответ, потому что Серега тащится из ванной с недовольной миной. — Я забыл что тут нет вай фая… А ты не мог бы?.. — Нет, я не буду свою ману тратить на какую-то поеботу, — хмурится Поз, оборачиваясь от парящей плиты. Он слаживает руки на груди и недовольно куксит лицо. Кто бы здравый в своём уме ставил бы портал в квартире, чтобы поиграть в приставку? Это бы сделал Сережа, будь он магом, а не ведьмаком. — У тебя настолько ограничен мозг, что ты начинаешь забывать что находишься не у себя дома, — заключает Дима и оборачивается обратно к плите, помешивая макароны с сыром, специями и какой-то томатной подливкой. — Да ладно! — возмущается Матвиенко. — А тебе напомнить тот случай в моей ванной? А еще случай с моим ноутбуком, а? А может ты вспомнишь про… — Че обсуждаете? — вмешивается в разговор Поперечный сбегая по ступеням второго этажа, останавливая шквал зашкваров Позова, пока тот отвёрнутый корпусом и лицом к плите, хочет прислониться к ней лицом, чтобы оправдаться почему оно у него такое красное. Матвиенко улыбчиво сидит за барной стойкой и наблюдает за агрессивным помешиванием пищи. — Да успокойся, забыли, — смеется Матвиенко, ударяя Позова по плечу. Поз разгневанно щипает того за пухлые бока и недовольно поворачивается обратно. — Все равно не жди от меня портала, потому что это тупо, сейчас закрыты границы, только из ада тв посмотришь и как раз законное место успеешь забронировать. Ох, с этим то я тебе помогу. — Ладно, не дуйся, — вздыхает пораженно Серега и смотрит на спускающегося со ступенек Антона. — Окс с Арсом идут наконец-то, — успокоенно выдыхает Шаст. На самом деле он думал что их уже кто-то убил или содрал, а может и ограбил. Там вообще Арсений бухой и заколдованный, могло произойти все что угодно. — Мы наверное пойдём. Да, Сереж? — тычет в плече Поперечный, обращая на себя внимание. — Да, нам наверное пора уже, не хочется полнить дом гостями, — вежливо пожимает плечами Матвиенко и делает шуточный реверанс Позову. — А чего не останетесь? Еда ж почти готова, — строит грустную моську Антошка. — Да ничего страшного, заскочим в другой раз, — улыбается Поперечный, перехватывая из рук Матвиенко свой пухлый рюкзак. — Рад был повидаться, — улыбается он Позову и Антону. — Эх, а я таак надеялся что выы останетесь, — наигранно расстраивается Дима, выключая плиту. На самом деле он тоже не понимает такой спешки, может быть там у Сережиной бабушки проблемы со здоровьем или они так спешат к его же тети из-за праздника и подарков. — Не расстраивайся, — разыгрывает сценку Сережа. — Мне нужно к тете, сегодня же праздник, — улыбается тот. Опасения сняты, вопрос закрыт, Сережа жадный до подарков. — Приходите по одному или вместе, если время будет. Я буду даже рад, — искренне произносит Поз, снимая черный чередник. — Хорошо. Пожав руки, ребята выходят из дома, а буквально через пару секунд заходят Оксана и Арсений. — А чего это мы разминулись? — склоняет голову Арсений, намекая на недавно вышедших ребят. — Да они на праздник торопятся, — смахивает Антон, пристально рассматривая лица друзей. — А вы че, кстати, так долго? Я вообще-то волновался, — хмурится Шаст, искренне не понимая, почему они так долго не ступали через порог. Их не было пять часов и тридцать две минуты, Антон считал. Позов только отмахивался и уверял Шаста что всё в порядке, Оксана отзывалась на смс каждые полчаса. — Мы ходили по магазинам, потом в кафешку и всё. Арсений конечно тот еще шопоголик, но выбрал только какие-то черные клёш брюки и футболку странную… — Оксана решила хотя бы так оправдать их долгое отсутствие. Половину правды она все же не раскрыла, но и закрыла своим ответом резко отрывающийся правдивый рот Арсения. Оксана между прочим хочет чтобы подарок Арсения был сюрпризом и уверена, что Арсений хочет того же. — Ну вы конечно такие, — ёжится Антон. — Какие? — улыбается Оксана. — Ой, да замолчи, — отмахивается Шаст, но уголки губ тоже поднимаются в неявной усмешке. Ребята под шум разговоров присаживаются за небольшой стол. Дима накрывает на стол и с довольным лицом наблюдает как друзья аппетитно едят его вечернее блюдо и хвалят всевозможными прилагательными типа «шеврально!». Арсений весь ужин сидит тихо, чтобы в диалоге мимоходом не сказать лишнего, но его и не трогает почти никто. Только Шаст пару раз интересуется всё ли в порядке, но Арсений уверенно отвечает да, потому что так оно и есть. Под звон тарелок Дима шепчет какое-то бытовое заклинание, которое напоминает что-то из Гарри Поттера. А эта книга случайно писалась не по этому миру? Одно мудрёное «Экскуро» и вся посуда вмиг становится чистой. Дима смеется, когда видит Шастовы большущие глазищи и вздымающиеся брови Арсения, а Оксана под мерный смех Поза сообщает что ей уже пора. — Окс, ну как? Может переночуешь, солнце уже село, а по улицам могут бандюки ходить, — протестует Дима, потому что правда опасно. Было много случаев когда около окраинных лесных домов, где-то за городом, ходила банда и насиловала и забирала ману у чародеев и магов, оставляя их бездыханное тело валяться где-то в ленточных корнях деревьев самурафы, как оказалось это лечебное дерево, лечащее раны, будь они душевные или физические. Помогает увы не всегда. — У тебя всего две комнаты, а диван не раскладывается, и он жёсткий! Я бы рада остаться, но не хочу вас теснить и не говори что будешь тратить ману, ради моих удобств, нет уж! — отнекивается Оксана. — Я настаиваю! Я могу ради своего удобства сам себе, своими руками, между прочим, сделать место на диване поудобнее, а ты поспишь в моей комнате идёт? Оксана поджимает молча губы, это ее еще сильнее не устраивает. — Оксан, ну оставайся! — настаивает Антон, тихо тыкая Арсения в коленку под столом, мол, помогай, чего молчишь. — Окс, ну правда, — настоятельно рекомендует Арсений, укладывая руку под подбородок, наблюдая за семейной драмой, в которой он не хочет принимать ни малейшего участия. На самом деле он тоже волнуется за Оксану, ну впрямь. Не будет же она как в эти тупые подростки из американских сериалов? Не будет же? — Да вы что… Вы точно уверены? — Антон открывает рот, чтобы выкрикнуть «Точно!» или «Более чем», но осекается хватаясь за грудь. — Простите. Мне… — Шаст резко отодвигается от стола, болезненно выстанывая ругательства. Арсений резко встаёт со стула. — Антон! — Арсений делает шаг, второй, чтобы обойти стол и помочь Шасту, но в глазах резко мутнеет, а в ушах слышен очень громкий писк, как от взрыва атомной бомбы. Уши залаживает, а он спустя два шага резко, словно тряпичная кукла падает на пол, сильно ударяясь головой о пол. Арсений хочет выцарапать себе грудную клетку. Антон хочет вырвать себе лёгкие. Но оба, только страшно громко дышат и севшим голосом стреляют ругательствами, по полной мере не описывая весь кошмар этой боли. Наверное это больнее того, когда ты упал со второго этажа и сломал себе шею. А может это больнее, того когда ты падаешь с велосипеда и царапаешь руки в кровь, а с ног сдираешь мясо. Настолько больно. А дышать вообще не получается и в панике момента и в плену состояния ты можешь думать только об одном. Ты медленно, но отвратительно болезненно умираешь, оставляя от себя кровь и слёзы, а вместе с тем и тело. Бездыханный сосуд без души в доме у товарища. На глазах у подруги. — Парни! — Оксана с Позом встревоженно подбегают, захлёбываясь словами. — Шаст, Шаст! — она прикладывает руку к щеке Антона, поднимая его лицо на себя и заходится в ужасе, когда видит его стеклянные мокрые глаза и темно-темно алую струйку, медленно, словно патока, стекающую вниз по подбородку. Арсений выглядит точно также, он даже вставать не хочет. Не может. — Оксана! Иди сюда, бери Арса, двигай к Шасту! Сейчас же сука! — Поз срывается на крик, потому что Арсений отключается у него на руках. Алая кровь ручьём стекает с тонких губ. Оксана подлетает как самая шустрая Северная метла и хватает Арсений за талию, накидывая руку на плече. Она вообще не знает что происходит. Фролова в панике действует по всем указаниям Димы и настаивает Антона взять запястье Арсения, вывернувшись из состояния калачика, а Антон видит перед глазами мутные силуэты и фоном, словно через гущу воды, слышит голоса, но не разбирает ни единого слова. Мельком замечает отключившегося Арсения. Оксана в панике кричит и думает только о смерти. Последнее, что Антон помнит, то как из последних сил стиснул выключившегося Арсения у себя в руках, а потом медленно закрыл глаза, заглушая все переживания и крики, одной только темнотой. *** Комната на пять и восемь метров в ширину и длину. Мерное тиканье маленького синего будильника в форме солнца с острыми лучами. Коричневые стены. Редкие капли дождя за окном, бесшумно постукивающие по стеклу. Пейзаж близкого леса под окном, который бушует сильным ветром. Запах вкусной еды, которая с утра отвратительно выглядит и ее не хочется пихать в себя. Ты окольцован руками, нужно обнимающими тебя, а сам ты макушкой утыкаешься в чужую вздымающуюся грудь. Постель по краям и подушки в застывшей темно-алой краске, а татуировка на руке медленно, но заметно движется. Буквально в паре метрах за пределами комнаты беседует два молодых человека. Блондинка пьёт мятный чай, а низкий парень семенит из стороны в сторону, начиная странно ускоряться, уже обдувая лёгким ветерком лицо блондинки. — Дима, сядь, не семени! — взрывается Оксана, стукая кружкой по поверхности деревянной барной стойки. Дмитрий затихает и прикладывает кулак правой руки к губам, а левой поддерживает локоть правой. Смотрит сквозь паркет, перебирая миллиарды версий, сомнений, слов, криков. — Нет. Я не понимаю как это произошло… Я сделал всё абсолютно правильно, Окс! — он резко всматривается в лицо вздрогнувшей девушки и разглядывает такой же стеклянный взгляд. — Извини… — он присаживается напротив, складывая руки на груди, а потом резко чешет ими макушку головы. — Ох… Я просто… Кажется я все испортил, — парень истерично улыбается, разглядывая поверхность стойки. Оксана подается корпусом вперед, сопереживающе сжимая плечо. — Все же в порядке, пусть они сами подумают как справиться. Мы подскажем… Я тоже абсолютно не понимаю, почему обряд не сработал и проклятие осталось, но если так нужно, то так нужно. Ты не мог ошибиться, Дим. Тем не менее обрядовый цветок бы завял, а он не завял, значит обряд должен был сработать… — Агрх, — Дима бесится еще больше. Это он сам прокручивал в голове по миллиону раз, но ничего. Не единого понятия, все было в точности как в прошлые разы в Тайге. Он с матерью буквально прошлой зимой помогал жителям Северного королевства от, резко проснувшейся, ведьмы. Он точно также снимал проклятия и все было в порядке. Все было хорошо! Жители тогда были очень благодарны. Обузданные парным рисунком медленно жили и устраивали свои жизни, но все также вместе или очень редко по отдельности. Не было смертей после снятия чар или их возвращения, нет. Прокручивая мысли раз за разом Позов зацикливается на единственной зацепки, которой не было у всех этих эльфов, магов и чародеев. Когда они с матерью снимали проклятия тату пропадало, но оно осталось у Арсения с Антоном… Лишь перестало двигаться на определённый промежуток времени, а потом захлестнуло ударной волной. Сейчас он чувствует себя виноватым не только перед Арсением и Антоном, но и перед Оксаной. Он не рассказал ей всей правды, страшно быть отвергнутым другом или зачинщиком неприятельства. Страшно. Трус. Больше всего стыдно перед матерью. Не такому она учила. Друзья не лгут. Друзья говорят правду. — Окс… Я… — Дима сглатывает, а Оксана с печальными глазами пытается лениво пошутить. — Не самый удачный момент, чтобы признаться в чувствах, — под строгий зырк исподлобья она закусывает язык. — Молчу. — Прости… Просто я… Аргх! — Поз вновь треплет голову. — Во-первых я знаю что самый настоящих долбоёб, а во-вторых… Эм. Пообещай мне, — парень поднимает глаза. Края поблескивают соленой влагой. — Пообещай мне что останешься моей подругой? — Дима рассматривает понурившее лицо блондинки. Она непонимающе вздыхает, но кивает и кивает. Как китайский болванчик. — Да, да Дим. Обещаю, я останусь твоей подругой. Самой верной и попытаюсь чем-то помочь… Что случилось? Все настолько плохо?.. — Дима преданно разглядывает голубые глаза. Эта девушка всегда ему нравилась. Платонически. Самая верная подруга детства. Да они с пеленок вместе, но полюбить друг друга смогли лишь как друзья. Сейчас все выглядит очень рискованно. Дима знает что Оксана не предаст или не утаит и соврет. Она всегда была с ним честной. Просто хочется услышать это от нее лично и он услышал. Выдохнул последний воздух и вздохнул поглубже. — Я не говорил этого раньше, но когда я с мамой снимал проклятья в Северном королевстве, как раз в Тайге, не было такого чтобы остался рисунок на запястье. Обычно его не было… — То есть как это «не было»? — Не было вообще… Люди обрамлённые этими самыми рисунками избавлялись от них и жили своей жизнью, а кто-то снова воссоединялся и были даже семьи, прости что не сказал этого раньше. Оксана расстроенно поджимает губы и высматривает чужие глаза, но Поз не выдерживает и прячет взгляд в пол. — Дурак же ты, — с ленивой улыбкой Окси треплет чужую макушку и вздыхает медленно и пару раз одновременно, как после слёз. Димка все тот же дурёха. *** Со следующей каплей дождя Арсений открывает глаза. В комнате тишина и кто-то прижимает к себе. Не сложно догадаться кто. Тонкие пальцы зарыты в черные волосы. Вторая аккуратная рука на спине. Арсений жмурится и лежа поднимает голову выше. Лицо Антона так близко и со следующим тиком часов в пустоте комнаты, Антон медленно открывает глаза. И так и застывает с неясным, ленивым и изучающим взглядом. Рука все также в волосах, а низ живота приятно теплеет, словно кто-то щекочет. Кажется проснулись те самые бабочки, их много и каждая не может найти себе место. Рука Антона начинает медленно перебирать темные пряди, а глаза он закрывает в щелочку, потому что лучик от проскользнувшего солнца стреляет светом по глазам и тут же пропадает. Арсений только сейчас понимает что на губах глупая улыбка, а из уголка глаз попятам ступают две слезинки. — Ты чего это?.. — Антон размеренно вздыхает и краешком указательного пальца поднимает слезинки со щеки Арсения. — Да от тебя несет, — хрипит Арсений, но улыбается все также. Прячет голову где-то в поясе груди, как лежал изначально и чувствует быстрое стучание чужого сердца. Звучание своего вдруг резко становится тоже слышно и брюнет хмыкает глупо, все так теплеет. — От тебя тоже не маргаритками пахнет, — посмеивается Антон резко прижимая чужую ленивую тушку к себе покрепче. — Я думал что умру, — шепчет он через мгновение. — Последнее, что я помню — тебя.