Вуди сохранял свой нейтральный игрушечный режим, пока его руки привязывали к металлической балке. Проволока была тонка, как лезвие бритвы — сбежать с уцелевшими руками не было никакой возможности.
Напротив него Сид сидел на стуле, пристально наблюдая за ним с очень странным, хищным выражением лица. Вуди знал этот взгляд, но он забыл — намеренно, как и всю свою прошлую жизнь, — его смысл.
Минуты шли как часы. Внезапно повзрослевший мучитель игрушек нервно облизнул губы и дотронулся до внутренней стороны бедра Вуди.
Игрушечный ковбой вспомнил и чуть не потерял самообладание. У него закружилась голова.
Конечно. Пять лет назад, когда мамы Энди не было дома, мальчик привел с собой девушку. Они вместе готовили, разговаривали и смеялись, как хорошие друзья, но когда на улице стемнело, они начали действовать... Естественно, для своего вида. Вуди был оставлен на столе рядом с компьютером Энди, и не мог пошевелиться так, чтобы его не заметили. Он видел всё. Впервые в жизни он был рад, что все его друзья остались лежать в ящике для игрушек.
Предварительно Энди ласкал её ноги. Теперь Сид проделывал то же самое с Вуди, с такой же маслянистой искоркой в глазах.
«Должно быть, это ошибка», — подумал ковбой. Он был игрушкой, старой тряпичной куклой, не человеком, и уж тем более не девушкой (или, в конце концов, никаким другим биологическом полом). Тем не менее, он чувствовал как огромные грубые пальцы на его швах приближались к его промежности. Теперь даже ракета со скотчем казались не такой уж страшной перспективой.
Его нижние швы были почти такими же чувствительными, каким когда-то был его шнурок на спине. Это оказывалось весьма полезным каждый раз, когда Вуди и Бо удавалось найти уединённое место. Теперь же он ненавидел приятное тепло, исходившее от швов по всему его телу благодаря неестественным поглаживаниям.
Сид поднес указательный палец к тому месту, где ноги игрушки были сшиты вместе, и с отстранённым видом начал тереть его там.
Этого было достаточно.
Вуди больше не мог выносить этого извращения. Отвратность происходящего перевесила его игрушечные инстинкты. Он по наезднически пырнул большую руку своими шпорами. Мужчина вскрикнул и отпрянул назад, но затем самодовольно улыбнулся.
— ...Наконец-то.
— Отвали от меня! — взвизгнул Вуди, сжимая лодыжки вместе, — Отъебись!
— Как раз это и планирую.
Сид провёл большим пальцем по теперь уже совершенно оживлённому виниловому лицу, наслаждаясь его смущённым выражением. В тот же момент Вуди изо всех сил впился в него зубами.
— Ах ты грёбаный ублюдок! — заверещал Сид и сунул окровавленный большой палец себе в рот.
— Нравится? — скалился Вуди.
Зубы игрушки оказались неожиданно острыми и твердыми, почти как у самца крысы, которого Сид месяц назад пытался накормить отравленным сыром. Крысиный укус заживал болезненно медленно, и ковбойский обещал быть не менее мучительным.
— Скоро посмотрим, как ты заплачешь! — грозно рявкнул Сид и бросился в ванную. Вуди выдохнул. Мужчина не простит такой акт сопротивления, это точно.
Впрочем, здесь ковбой всё равно был обречён, так почему бы не побороться за остатки своего достоинства? Вуди подтянул ноги к груди и попытался подняться на перекладине. Медь царапала металл, за который была привязана. Вуди поднял голову и изучил узлы. Проволока была обвязана вокруг его предплечий. Распутать её концы для него было действительно невозможно.
Сид вскоре вернулся с перевязанным большим пальцем и маленькими острыми ножницами в руке. Ковбой взглянул на них и тут же попытался растаять на поверхность под ним.
— Т-только попробуй... — пробормотал Вуди, изо всех сил пытаясь скрыть нарастающий страх в своём голосе.
— А что, если попробую? — Сид ухмыльнулся, — Ты покрутишь головой и произнесёшь речь? Знаешь, я с тех пор видел дерьмо и похуже. И настоящее, и не совсем.
Он был прав. Поскольку этот человек знал секрет, Вуди мало что мог сделать, чтобы отпугнуть его.
Сид подошел ближе и одним движением раздвинул игрушечные ноги. Вуди яростно брыкался, пытаясь изо всех сил оттолкнуть руку Сида, его разум заполняли лишь ослепляющий ужас и острые концы ножниц. Этого не могло произойти. Этого не могло произойти. Этого не могло...
Острая боль пронзила нижнюю часть его тела.
Сид почувствовал, как его джинсы стали теснее только лишь от диких, отчаянных криков игрушки. Ноги ковбоя перестали брыкаться и, онемевшие, упали на стол. Всё благодаря первому проникающему удару между ними.
— Е-ебать...
Игра началась даже лучше, чем предполагал Сид, но ему нужна была дыра побольше. Он продолжил раздирать швы, а их обладатель отчаянно выл и корчился от боли. Другой рукой мужчина приспустил трусы вместе с джинсами и осторожно погладил свою затвердевшую плоть. Он убрал ножницы и жадно посмотрел на игрушку.
Нижняя часть тела представляла собой мешанину из ниток, порезов, рваной ткани и торчащего из неё синтепона. Сама игрушка тоже явно была не в порядке: она слабо заскулила, словно повиснув на краю сознания. Глаза были пусты и полузакрыты. Сид нежно погладил его. Ковбой прислонился к руке, явно не понимая, чья она.
***
Бесконечная острая боль притупилась. Ножницы исчезли. Он почувствовал на себе мягкое тепло человеческой руки — то, чего он так давно хотел.
— Энди... — дрожащим голосом пробормотал он, расплываясь в прикосновении.
Резкий толчок от паха к горлу.
***
Отверстие было достаточно большим для трех пальцев одновременно. Синтепон внутри ощущался изумительно, а тихие сдавленные всхлипы, издаваемые игрушкой при каждом движении пальцев, оказались настоящим испытанием для терпения Сида.
Его врачи были правы — думал парень. Он был бесспорно болен. Ни один здравомыслящий человек не захочет буквально выебать игрушку. Но то была не просто игрушка. Это был враг, и Сид наслаждался каждой минутой пыток. Это было лучше, чем его детские эксперименты, поскольку он знал, что чёртова кукла жива. Он собирался сломать тряпичного ковбоя во всех возможных смыслах, и Вуди знал это.
Сид осторожно перерезал проволоку, освободив ему руки. Он придерживал его на раскрытых пальцах, ожидая сопротивления. Его не последовало. Ковбой просто лежал в руке Сида, отведя от него взгляд. Игрушка что-то прошептала.
— Что? — спросил Сид, — Громче!
— Прошу, убей меня... — едва ли слышнее повторил ковбой.
Сид хрипло рассмеялся.
— Убить? О-о нет, мы только начинаем!
Игрушечный ковбой смотрел на него с чистым отчаянием в глазах. После долгого взгляда он вздохнул и уронил голову, закрыв глаза и прикусив нижнюю губу.
Сид хохотнул, положил игрушку на кончик своего члена и сделал первый глубокий толчок в белую вату.
***
Давление внутри.
Жар.
Мучительная боль.
Унижение.
Он так хотел, чтобы это прекратилось.
Это было неправильно на стольких уровнях, что Вуди даже не хотел их считать.
Хватит.
Прошу.
Не надо.
Мне больно.
Остановись.
Толчки стали более быстрыми и беспорядочными.
Больно-хватитпожалуйста-янемогу-ненадо-мнебольно-прошупрекрати...
Человек зарычал от удовольствия.
Внезапный всплеск горячей вязкой жидкости в плюшевую грудную клетку. Прямо в горло.
Ещё один.
И ещё.
Только после этого человек остановился.
