Клуб одиноких сердец

Жить втроем оказалось намного веселее, нежели вдвоем. Гоша уступил девушкам свою кровать, а сам на время перебрался на старенькое креслице. Если судить по его дряхлому виду, то оно было гораздо старше самого Пальцева. Скрипело при каждом неосторожном движении, поэтому приходилось ложиться по стойке "смирно" и не шевелиться в течение всей ночи. Хотя ребята по ночам занимались всем, чем угодно, кроме самого сна - Гоша сдавал продленную из-за определенных обстоятельств сессию, а его свежеиспеченные соседки шептались до полуночи. Ну а Пальцев учил. И даже в зале были слышны его приглушенные стенания, парень ворчал и ругался на чем свет стоит. Одно обстоятельство скрашивало его унылое существование - в квартире теперь было всегда прибрано и вкусно пахло едой. В холодильнике появились нормальные продукты, впервые за несколько лет составившие компанию сиротливо лежавшим в морозилке пельменям. Парень стоически переносил все приколы неугомонной Тлен, решив, что она может творить что угодно, лишь бы продолжала готовить. Последняя ее выходка его добила окончательно. Одним субботним утром к нему заявилась бывшая девушка. Совершенно неожиданно, не удосужившись даже заранее позвонить. Аня едва проснулась и пошла умываться. Ее внешний вид ее волновал тогда в последнюю очередь. Кому какая разница, что на ней надето? Ведь люди же не видят. Пальцева, она скорее всего, за человека не считала. Поэтому и разгуливала по дому в очаровательной пижамке, состоящей из шортиков и темной футболки с изображением каких-то диснеевских героев. Когда задребезжал дверной звонок, она лежала на еще не заправленной кровати в позе "звезды". Услышав разговор Пальцева с вошедшей девушкой, Анька моментально встрепенулась и засуетилась. Сейчас эта расфуфыренная девица пройдет в зал и увидит ее. А постель до сих пор смята. Наверняка поймет все неправильно. Разразится скандал. Девица непременно назовет Анечку каким-нибудь неприличным словом... Решение проблемы нашлось довольно быстро. Как в бородатом анекдоте, дабы не быть замеченной, девушка залезла в шкаф. Едва не задохнувшись от духоты и тесноты, она попыталась принять наиболее удобную позу. Конечно, испытывала некоторую неловкость от собственного положения, но пути назад не было. В шкафу давно не убирались и Анька достаточно сильно рисковала - вдыхала пыльный воздух, боясь ненароком чихнуть и быть обнаруженной. Скорее скуки, чем от любопытства, она стала поглядывать в щель между дверцами. Гоша о чем-то жарко спорил со своей бывшей девушкой, заметно нервничал. То и дело оборачивался, видимо, не понимая, куда умудрилась ускользнуть надоедливая Тлен. А она в ту секунду проклинала момент, когда решилась на столь странный поступок. Ноги затекли от долгого сидения на них, футболка прилипла к спине. И упаси Господь, если бывшие голубки вдруг начнут мириться. Ей совсем не хотелось стать невольной свидетельницей чужой страсти. На такое она не подписывалась. К ее великому счастью, Пальцев свою мадам выпроводил. Правда, он сделал это лишь спустя полчаса, когда Тлен всерьез собиралась выползать из шкафа. Нацепить на себя первую попавшуюся простынь, типа "ничего не знаю, я самое обычное приведение". Но до столь радикальных мер не дошло. Девушка ушла. А парень остался. Анька толкнула ногой дверь, которая начала медленно открываться, издав неприятный скрип. На четвереньках выползла из шкафа, поднялась, принялась отряхиваться от пыли. Гоша смотрел на нее, смотрел и все больше убеждался, что нужно что-то менять, иначе он рискует умереть от разрыва сердца. Наконец он оправился от шока и заговорил. - Что ты делала в моем шкафу? - Не поверишь, вход в Нарнию искала, - девушка дружелюбно улыбнулась. - Ты в курсе, что подглядывать нехорошо? Неприлично даже. А вдруг мы... Гоша осекся, а Аня недовольно фыркнула. Да больно надо. - Ой, да занимайтесь, чем пожелаете: фистинг, флагелляция, плетки, наручники, удушье. Или что там у вас, извращенцев, принято? Пальцев приходил в себя, невнимательно вслушиваясь в болтовню девушки. Не, ну кто еще из них извращенец? Он даже о значении второго слова из ее списка мог только догадываться. Тлен - определенно не самая адекватная девушка. Но жить с ней в принципе можно, если тотально абстрагироваться и убрать из дома оружие. Беспокойный взгляд Пальцева привлек чудной рисунок на Аниной пижаме - расстроенная Белоснежка, хлещущая вино из бутылки. - Бухающая Белоснежка? Аня утвердительно закивала головой. Ее мордашку озарила гаденькая улыбочка, явно свидетельствующая о том, что не все так просто. Девушка повернулась к нему спиной, чтобы парень мог разглядеть продолжение, а именно принца, целующегося с мужем Золушки. - Пиздец, - выразил свои эмоции по поводу картинки парень. Кратко и емко. Одно крепкое словцо вместо сотни возмущений. - Приятно познакомиться, а я Аня, - она протянула ему ладонь, - какой ты впечатлительный, однако. По-моему, все здесь верно. Каждый получил, что хотел. Как говорится: земли - крестьянам, фабрики - рабочим... - А тебе - хорошего психиатра. Тлен задумчиво возвела свои большие глаза к потолку. Вряд ли психиатр поможет. *** Рита топталась у входа в подъезд в ожидании своей подруги. Уже успела замерзнуть, перескакивала как пташка с ноги на ногу, чтобы хоть немного согреться. Зимнее солнце совершенно не грело, только заставляло глаза слезиться. Девушка грела лицо прикосновениями теплых варежек, в ее душе боролись дикая лень и холод. С одной стороны, можно было бы избежать страданий из-за слишком низкой температуры, поднявшись на нужный этаж. Однако лифт не работал, а идти пешком девять этажей она не желала. На пятом, у нее наверняка появится одышка, на седьмом захочется сдохнуть, а когда она доберется до девятого, полуживая и крайне несчастная, Тлен соизволит выйти из квартиры и потащит ее вниз. Пушкин лгал. Какой, к чертям, чудесный день и мороз с солнцем? Возможно, в доме с теплым камином и заботливой няней под боком, так оно и было, но не сегодня. Тлен обнаглела окончательно. Если в армии солдаты одеваются, пока горит спичка, то Аня делает это, пока горит свеча. Железная дверь в подъезд пискнула и на улицу выплыла светловолосая девчонка. - Прости. - Ладно, - Туманова безразлично кривит губы, - но учти, в следующий раз я буду тебя бить, и, возможно, ногами. - О да, бей меня и кусай, - мечтательно произносит Аня с выражением лица, присущим истинному мазохисту, которому только-что пообещали мучительную долгую пытку. Рита никак не реагирует. Привыкла к подобным закидонам своей подруги. Привыкла настолько, что они ей почти нравятся. Несмотря на многочисленные недостатки, в некоторых ситуациях Аня бывает весьма полезна. Заставляет Туманову ходить по магазинам, помогает выбирать одежду, потому что сама Рита ни за что на свете не согласилась бы провести в универмаге несколько часов ради пары шмоток. А Аня может терпеливо ждать около примерочной. Вкус у нее, конечно, специфический. Но ведь на вкус и цвет фломастеры разные. Вдоволь нагулявшись по магазинам, домой они едут на трамвае. Рита вспоминает, что они все-таки кое-что купить забыли. Замотались и совершенно запамятовали о том, что хлеб закончился. Ну как закончился, вообще-то он есть, но такой несвежий и старый, что в нем уже зародилась новая цивилизация. Хитрая Тлен клянется, что смертельно устала и не в состоянии доехать до булочной и вернуться. Опять Ритке за всех отдуваться. Ну что ж, не в первой. Анечка ее благодарит. Когда они подъезжают к остановке, она несется к раскрывшимся дверям, попутно показывая подруге язык. Резко тормозит и выдает ту фразу, за которую Ритке приходится краснеть. - Ближе к ночи приезжай, пошалим, - подмигивает и уносится прочь. А Рита ощущает то самое неловкое чувство. Потому как многие пассажиры не без интереса косятся на нее. Тлен уже давно напрашивается на волшебный пендель и скоро его получит. Девушка покупает заветную буханку, еще теплую и ароматную, с трудом удерживается от того, чтобы не съесть манящую хрустящую корочку. Туманова не может избавиться от смутного предчувствия, что опять забыла какую-то важную вещь. Раньше было удобнее - она попросту составляла список покупок на неделю, однако Пальцев с Тлен повадились вписывать в него всякую чушь. А Рита потом удивлялась, зачем ей понадобились ректальные свечи... Почему-то она с малых лет дружила исключительно с такими вот чудаками. На всякий случай приобрела новые струны для гитары. Слишком часто в последнее время они стали рваться. Рита не рассчитывала свою силу. Мысль о возвращении домой скорее пугала, нежели радовала. Они опять что-нибудь сотворят, а расхлебывать последствия вновь должна будет она - Маргарита Львовна. Она часто думала о том, что является матерью двух неразумных детишек, за которыми нужен глаз да глаз. Без права на ошибку. И теперь она нуждалась в отдыхе. Пора бы действительно подлечить нервишки и последовать Аниному совету по поводу пустырника. Может прокатит, чем черт не шутит? Но вместо пустырника Рита все же предпочла чашечку чая в кафе. Посидит, погреется, утолит чувство голода. Она ведь тоже человек, а не ломовая лошадь. За пару метров до входа девушка стянула с побелевших от холода волос шапку и бодрым шагом потопала к заведению. Редко здесь бывала, но обстановка ей нравилась. Иногда встречала знакомых, предпочитала делать вид, что их не замечает. Вошла, беглым взором огляделась по сторонам, заприметив свободный столик в дальнем углу зала. А жизнь не так хренова, как казалось с утра. Окружающие люди ее мало занимали. Общаются о чем-то своем, ей не мешают - и слава богу. Шла, и не глядела под ноги, из-за чего запнулась и едва удержалась от того, чтобы смачно выругаться. Девушка редко материлась, лишь в крайних случаях, когда становилось совсем невыносимо. К примеру, если бы заехала себе молотком по пальцу со всей дури, то на время забыла бы о хороших манерах. Вроде бы никто не заметил ее маленькой оплошности. Юноша, сидевший у окна, продолжил жевать свои бутерброд, широко раскрывая рот. Рита успела прозвать его "ротастым парнем". Женщины за соседним столом продолжили разговор. Алиса Витольдовна лукаво улыбалась и... И только теперь Рита осознала, что следовало сразу ехать домой. - Здрасьте, - вежливо здоровается и уходит в свой уголок. Женщина отвечает, но Рита не в том состоянии, чтобы ее расслышать. Да Алису это, скорее всего, особо и не заботит. Она пришла, чтобы весело провести время в компании друзей. И ей нет никакого дела до студентки. Ведь нет же? Девушка молчаливо пьет свой чай, с наслаждением уплетая заказанный кусок пиццы прямо руками. Зачем вилка и нож, если так намного вкуснее? Настроение скачет, превращаясь из отвратительного в восхитительное. Хихикая, Рита отправляет Аньке сообщение с текстом: "Угадай, кто чемпион по жизни. Знаешь, кого я встретила?". Получает незамедлительный ответ: "Неужели Роберта Дауни-младшего? Захвати автограф для меня". Тлен на своей волне. Отложив мобильный, девушка начинает терзаться любопытством. Взглянуть бы ей хоть краешком глаза на компанию, расположившуюся через два столика. Она достает зеркальце, с преувеличенным воодушевлением ищет изъяны в форме бровей, на самом же деле пытается разглядеть, что происходит за другим столиком. Ловит колючий взгляд Алисы - насмешливый и проницательный. Душа в пятки уходит. Женщина будто знает, для чего Ритке понадобилось зеркальце. Уши горят. Девушка обжигает язык чаем, грызет кусок сахара. Роется в рюкзаке, в безнадежных попытках найти в нем свои таблетки. Она все-таки купила себе успокоительное. Достает из упаковки сначала одну таблетку, затем другую, в конце концов, плюет на все предостережения и высыпает на вспотевшую ладошку пять. Едва ли не лошадиная доза оказывается весьма действенной. Лицо кирпичиком, сердечко бьется ровно. Счастье, радость. Компания постепенно расходится, а Гольбах не спешит уходить. Она прощается со своими приятельницами. И садится напротив блаженной улыбающейся Ритки, обожравшейся таблеток и потому столь умиротворенной и слегка заторможенной. - Все в порядке? Рита непонимающе переводит взгляд с матовой поверхности стола на женское лицо. - Да, вроде как. Со мной что-то не так? - Ты бледная очень. Зря она не прочитала о побочных эффектах, зря... Убеждает Алису, что с ней подобное бывает. Завязывается разговор, и сейчас Туманова сама себя не узнает. Спокойная словно буддистский монах, достигший просветления. Не дергается, не мямлит, а вполне разумно ведет беседу. Гольбах замечает произошедшие с девушкой изменения. В кафе играет радио, и Рита к собственному изумлению узнает каждую песню и ее исполнителя. - Иногда я кажусь себе очень взрослой, старой даже. Например, прекрасно помню слова предыдущей песни и могу с уверенностью заявить, что ее исполняет группа "Белый орел". А в настоящий момент поет Аллегрова. Наверное, в глубине души мне под сорок. Алиса смеясь выслушивает ее милые признания. - Вот вы смеетесь, а я, между прочим, серьезно говорю, - упрекает женщину Рита. - Извини, но очень забавно слышать от тебя, молодой еще девушки, такие слова. Книги тоже древние предпочитаешь, да? - Ну, с какой стороны посмотреть. Я очень Булгакова люблю. - А поконкретнее? - Алиса впивается светлыми, полупрозрачными глазами в сосредоточенное лицо девушки, - предполагаю, что не "Мастера и Маргариту". - Нет. Другой роман. "Белая гвардия" меня больше впечатлила. Особенно конец произведения. Западает в память. Они обсуждают свои любимые книги, и тут Риту ожидает небольшой сюрприз. Она ведь и представить себе не могла, что ее преподавательница читает фантастику. А любимой книгой называет "Трудно быть богом" Стругацких. Девушка тоже ее читала, но не до конца поняла - роман показался затянутым и не оставил сильных эмоций после прочтения. А Алиса рассказывает, что недавно перечитывала и плакала, хотя делает это редко. Видимо, Рите придется читать заново и разбираться во всех тонкостях. Хотя она и не в восторге от длительного анализа, но раз Алисе понравилось, то значит, вещь определенно стоящая. Просто Туманова что-то упустила. Она порой не замечает очевидных вещей, очень буквально все воспринимает. Так, пару лет назад из истории об Адаме и Еве она извлекла для себя лишь одно - нельзя есть голыми. Любая неопределенность и метафоры девушку попросту бесят. Внимательный взгляд Алисы цепляется за зажигалку, лежащую на столе. Девушка выложила ее вместе с телефон и забыла убрать. Зрачки сужаются, и Рита догадывается, что ее засекли. Женщина ухмыляется - она не одобряет пагубную привычку. Рита опасается, как бы ей не прочли нудную лекцию о вреде курения, и поэтому всеми способами выгораживает себя. - А ведь Минздрав предупреждает, - Алиса и не думает учить ее жизнь, только грустно улыбается. Рита с жаром оправдывается, под конец выдает такое, что преподавательница уже откровенно хохочет. - Курить ведь вообще нежелательно, а в постели тем более. Не то что кровати, даже нормальных похорон не будет: сметут пепел в совочек и развеют над Невой. Алиса смеется и не может остановиться. Девушка обиженно поджимает губы. Хватит над ней ржать, в конце-то концов. Пора поиметь совесть. Не, лучше не надо ничего иметь. Женщина резко обрывает свой переливчатый смех и напрягается. - Пересядь ко мне, - негромко произносит она, глядя куда-то за спину девушки. Они сидят по разные стороны, и Риту это вполне устраивает. Удобное положение, чтобы бесстыдно разглядывать нежные черты лица Алисы. А еще ее удивительные глаза цвета голубиного крыла. Красивая до одури. Рита послушно пересаживается, сразу же понимает в чем дело - пазл в голове складывается. К ним подходят трое мужчин, выпивших и от того осмелевших. Туманова злится. Ее даже трясет. Ненавидит пьяных с детства - грубые, несут всякий бред. Аж тошно. - Какие симпатичные девушки и сидят в одиночестве, - тянет один из мужчин, грузно садясь за другой конец стола. Дебильное слово - симпатичные, никогда Ритке не нравилось. Весьма сомнительный комплимент. "Симпатичная" - это где-то между "красивой" и "уродливой". - Рыженькая, а твоей маме зять не нужен? - Не знаю насчет зятя, но алкаш ей точно не нужен, - цедит Рита, пытаясь встать, но один из мужчин придерживает ее за плечо. - Какая борзая, - мужик недобро хмурится. Туманова мысленно убеждает себя быть спокойнее. Но организм требует, чтобы она врезала этому алконавту. Душа жаждет крови. Но мужчин-то трое, и она сильно сомневается, что справится. Все очень плохо. И даже ее черные кружевные трусы по карате не помогут. Троица никуда не намерена уходить. Мужчины продолжают предлагать разные непристойности, от которых у Риты кровь буквально бурлит. А вот Алиса подозрительно равнодушна, как будто не ее только-что назвали "курчавенькой". Не женщина - кремень. Когда Алисина ладонь ложится ей на колено, девушка моргает несколько раз, силясь осознать происходящее. Туманова быстро собирается с мыслями и кладет голову на женское плечо. Ее обдает тяжелым, чуть сладковатым ароматом духов. Рита интуитивно знает, что от нее требуется и исполняет свою роль. Тонкие пальцы перемещаются по ее бедру, время от времени сжимают коленную чашечку. Девушке щекотно, но она не показывает этого. Неужели мужчины поверят в их маленький спектакль? - Молодые люди, разве непонятно, что вы нам мешаете? - спрашивает женщина своим самым холодным и безжалостным голосом. Риткино сознание дает сбои. Оно поминутно отключается. Девушка млеет, когда мягкая ладонь проводит по ее ноге, на мгновение задерживаясь у колена. Теперь смысл выражения "сдохнуть от счастья" не кажется далеким, призрачным и непонятным. Они сидят с Алисой очень близко - ближе некуда. Мужчины неуверенно пялятся на них, не зная, как быть. - Хотите, чтобы мы ушли? Алиса тактично молчит, однако ее молчание истолковывают не совсем верно. - Нет? Так чего вы хотите? - В данный момент я больше всего хочу заняться с ней любовью прямо на этом столе. Рита чувствует, что еще чуть-чуть и придется подбирать челюсть с пола. Здравый рассудок улетает куда-то в тартарары, даже не соизволив помахать на прощание ручкой. Мужчины переглядываются. Уходят. Туманова осторожно поднимает голову, все это время покоящуюся на плече Алисы. Женщина берет девушку за руку и выводит на улицу, попутно прихватив с собой верхнюю одежду. - Умница, хорошо мне подыграла. Вообще-то Рите не пришлось использовать свои актерские способности. Она не играла. Она жила моментом. Растворилась в нем. *** Аня с Ритой лежали на широкой двуспальной кровати. Отвернувшись друг от друга, что называется "задница к заднице". Тлен читала очередную книгу, нацепив на переносицу очки. - Спать хочешь? - обратилась девушка к сонной и безмолвной подруге, - потерпи, Ритуль. Мне совсем чуть-чуть осталось. Туманова щурилась от яркого света настольной лампы, бьющего прямо в глаза. Анька плюнула на последнюю главу, заложила страницу старым календариком и щелкнула выключателем. - Ты что творишь? Лежащая рядом девушка по непонятным причинам переполошилась, недовольно зашикала. Привстала на локтях, и вновь зажгла свет. Анька укрылась одеялом с головой, делая вид, что уже давно спит. Рита приподняла накрывающее подругу одеяло. - А пошалить? Анька вылупила свои невообразимого цвета глаза и едва не задохнулась от хохота, вырвавшегося из больного надсаженного горла.