***
Всю ночь я рассматривала новые буквы, выведенные на моём пальце. Казалось, будто это была не моя рука. Так непривычно было видеть свою кожу, хоть и незначительно, но изменённую. Это было то самое ощущение, когда ты всю жизнь тихонечко о чём-то мечтаешь, а когда это сбывается… не можешь поверить. Ведь ты так долго этого хотел, а в итоге всё происходит так быстро, так спонтанно. Остаётся лишь прожить этот момент, осознавая, что ты не спишь. Так и я… практически не спала. Удивительно, но мне и не хотелось. С того момента, как Дима стал моим парнем… официально, мне не хотелось спать. Не хотелось есть, ведь я даже не чувствовала голод. Будто бы меня подпитывал лишь единственный источник энергии, и это был чернокнижник. Его присутствие вытесняло и сон, и голод, и любые другие потребности. Рядом с ним я ощущала внутри какие-то шуршания. Будто бы в животе что-то крутилось, шевелилось и бесконечно напоминало мне о том, что я жива. Что я что-то чувствую, что я могу… могу чувствовать. Мне совершенно не нравились эти ощущения, ведь я не понимала: с чем это связано? Агата кричала мне в трубку буквально час назад, что это были какие-то бабочки. Полный бред, ведь в животе им не место. Что вообще насекомым делать в моём организме? Так я и спросила Агату, на что она звонко рассмеялась и сказала, что я невыносимая. Оказывается, так описывают состояние, когда ты влюблён. Из-за этого чувства у тебя сводит всё внутри, и хочется порхать. Как бабочка. Думаю, это очередная глупость, которую она вычитала из каких-то книжек, ведь ничего общего с реальностью это не имело. Я не была влюблена в Диму. Просто… просто мне хотелось быть рядом с ним. Всегда. Быть вдали я просто не могла. Не хватало сил на это сопротивление. Я же пыталась… и не один день пыталась отстраниться от него. А влюбляться… такое чувство я просто не могла себе позволить. Ведь тогда я непременно погублю Матвеева. Как и мой отец, дядя, дедушка, прадедушка и все мужчины в нашем роду, он будет проклят ведьминской любовью. А этого… я не могла допустить, ведь не желала ему зла. И никогда не буду желать. Я даже не могла представить, как смогла бы пережить то, что из-за меня Дима в теории смог бы умереть. Наверное, мне стоило вообще держаться от него подальше, чтобы наверняка обезопасить парня. Но опять-таки… я не могла найти силы. Лучше… лучше я просто буду рядом и не влюблюсь. Тогда, возможно, я первая из всего рода смогу обойти проклятье. А, может, мы и вовсе разойдёмся в ближайшее время. Ведь, зная Диму, могло произойти что угодно. С такой установкой я принимала душ, прикидывая, что мне надеть сегодня, ведь день был свободный. Ранним утром тройка экстрасенсов уехала на испытание, а остальные разбрелись по своим делам. Удивительно, но находиться в этом доме мне уже было не так паршиво, как раньше. Я думала, что всё здесь будет напоминать мне о Люци, о тех страшных моментах, которые я пережила. Но… сейчас мне было хорошо. Конечно, я каждый день вспоминала о своём любимом дьяволе. Не было и ночи, чтобы я тихо не заплакала и не прокляла тот день, когда увидела его маленькое бездыханное тельце. Наверное, время действительно лечит, ведь сейчас мои раны не кровоточили так сильно. Они немного затягивались, благодаря Диме. Вспоминая о чернокнижнике, я никак не ожидала увидеть его, лежащего на моей кровати как ни в чём не бывало. Я застыла на пороге ванной комнаты, укутанная в одно лишь полотенце и с распущенными мокрыми волосами. Взгляд Димы скользнул по мне снизу вверх, застывая на моих дрожащих руках, которые придерживали маленький отрезок ткани на груди. Уголки его губ немного поползли наверх, а сам парень, кажется, немного напрягся. Как и я. Я была натянута, как струна. – С лёгким паром, принцесса, – улыбнулся Дима, закидывая руки за голову. – Спасибо, – смущённо ответила я, продолжая стоять на месте, – тебя стучаться не учили? – я вздёрнула брови в вопросе. – Меня много чему учили, – задумался он, – но мне несвойственно придерживаться правил. Особенно… таких бестолковых. – А если бы я голая вышла? – нотки недовольства прорезались в моём голосе, ведь Дима уже практически окончательно захватил всё моё свободное пространство. Парень встал с кровати и подошёл ближе, медленно обходя меня по кругу. Вновь… Дима был похож на настоящего хищника, а я… я была добычей. Стояла на дрожащих ногах, не представляя, что меня ждёт в следующую секунду. Практически задыхаясь от волнения и смущения. Парень остановился сзади меня и застыл буквально в сантиметре от уха: – Так было бы ещё лучше, малышка Лилит, – прошептал он. По моей коже пробежал, кажется, табун мурашек. Я испытала что-то вроде ужаса вперемешку с эйфорией. Что-то на грани. Я так и продолжала стоять, как вкопанная, и смотреть себе под ноги, а Дима наклонился ещё ближе к моей шее, глубоко вдыхая запах кожи. Я чувствовала его горячее дыхание на своём теле, я могла даже представить, как расширились сейчас его зрачки, и какое у него было выражение лица в этот момент. В следующую секунду он уже развернул меня к себе, сжимая за талию. Взгляд Димы буквально вцепился в мои глаза, не давая ни шанса на то, чтобы я смогла из него вырваться. Не давая ни шанса отстраниться или даже подумать об этом. Его вторая рука легла мне на лицо, легко поглаживая его. – Ты боишься меня, Лилит? – спросил он, сверкая зрачками. – Нет… – почти шептала я. Я не могла назвать это чувство страхом. Это было что-то другое, совсем не похожее на то, что я испытывала раньше. Сейчас я ощущала исходящую дикую энергию от чернокнижника, но не пугалась её. Я сама понемногу превращалась в такую же хищницу, как и он. Я, словно настоящая ученица, безропотно следовала его порывам, лишь на секунду задумываясь о последствиях. И никогда… никогда прежде не ощущала себя такой… свободной и невольной одновременно. – Ты очень отважная, – тихо сказал Дима, проводя рукой по моей щеке, – такая смелая малышка Лилит. В моих глазах помутнело. Сердце стало биться быстрее, а ноги чуть согнулись. Этот чёртов чернокнижник мог вывести меня из состояния равновесия одним лишь своим голосом. За пару секунд. И вот сейчас… он вновь будто бы сводил меня с ума. Всего лишь своим присутствием в этой комнате. – Чем займёмся сегодня? – всё так же тихо спросил он. – Можем… – мысли никак не лезли в голову, – можем погулять. – Погулять… – Дима сделал вид, что задумался, – можем, конечно, погулять. Парень взял меня за шею, притягивая ещё ближе к себе. Вновь его терпкий аромат табака вперемешку с ванилью. Вновь мне не хватало дыхания. – Можем… остаться дома, – перечисляла я варианты, чтобы заполнить тишину. – Дома побыть тоже можем, конечно, – шепнул он на ухо, обжигая своим дыханием. Дима сжал чуть сильнее руку на моей талии, приближая к себе. Я буквально слышала стук его сердца. Чувствовала его возбуждение, ощущала его энергию каждой клеточкой кожи. Наши пульсы снова совпадали, бешено колотясь в одном ритме. – Можем… – я запнулась, – можем сходить в кино. – Кино… – хрипло повторил Дима практически мне в губы, – я люблю кино. – Я тоже люблю, – прошептала я, еле держась на ногах, – кино. Дима глубоко вздохнул и прильнул к моим губам, грубо впиваясь в них. То напряжение, которое витало между нами эти минуты, искрами исходило из нас. Я вновь будто бы летала где-то очень высоко над землёй – в другом мире. Парень провёл языком вдоль моих губ, а затем очень нагло проник ещё глубже. В порыве я обхватила его за шею сзади, и отпустила полотенце, которое уже еле держалось на мне. Но в этот момент… хоть земля бы провалилась под моими ногами… мне было плевать. Сейчас всё, чего я хотела – Дима. Всё, чего я так сильно желала, находилось тут. Буквально сливалось со мной. Через пару мгновений я почувствовала, как полотенце окончательно развязывается и летит вниз, но… его тут же перехватили руки парня, прижимая обратно к моему обнаженному телу. Дима даже не прервал поцелуй, а будто бы машинально подхватил его. С закрытыми глазами. Словно Матвеев наверняка знал, что оно вот-вот упадет, и только этого и ждал. Отстранившись от меня, чернокнижник продолжал держать полотенце и смотреть на меня мутными глазами. Он обмотал его вокруг моего тела, делая узел, и шепнул: – Ты чуть не потеряла кое-что важное, принцесса, – наклонился он к моему уху, – впредь… будь аккуратнее. Больше ловить не буду. Дима развернулся и стал выходить из комнаты, а я смотрела ему вслед, пытаясь прийти в себя и перестать краснеть. Остановившись в проходе, парень кинул: – Собирайся, Лилит, в шесть часов зайду за тобой. – Куда мы пойдём? – спросила я, стараясь выглядеть непринуждённо. – На свидание.***
Я долго ломала голову, что же надеть сегодня, ведь понятия не имела, куда мы пойдём. Дима, будто почувствовав моё замешательство, прислал мне сообщение:«Без каблуков в этот раз, принцесса.»
Выбор значительно сократился, раз было такое условие. Перевернув почти весь свой гардероб, я надела белое длинное платье из трикотажа, чёрный кожаный бомбер и мартинсы. Образ получился красивый и достаточно комфортный. Как раз для какого-то сумасшествия, которое придумал Дима. Ровно в шесть часов вечера, ни минутой позже, парень уже стоял в пороге моей комнаты. Он был из тех людей, кто любил пунктуальность и аккуратность во всём. Даже сейчас Дима выглядел, как с иголочки: чёрные джинсы, худи такого же цвета с какими-то красными узорами и джинсовка, были идеально выглажены и будто только что куплены. Его взгляд вновь блуждал по мне, а уголки губ поползли наверх. Под таким его прожигающим взглядом я всегда чувствовала себя будто на рентгене. Казалось, словно его глаза всегда видели чуть больше – смотрели насквозь. – Прекрасно выглядишь, принцесса, – довольно сказал он. Моё новое прозвище звучало как-то ласково из уст Димы. Наверное, слово «принцесса» вызывало у меня такую нежность потому, что в детстве меня так называл папа. Когда я сбивала в кровь коленки и ревела на весь дом, он всегда говорил: «Ну-ну, принцесса, не плачь. Сейчас поцелую, и всё пройдёт». Это были самые тёплые воспоминания из детства, несмотря на то, что шрамы на коленках до сих пор остались. Но… папа мне никогда не врал, ведь после его поцелуев раны переставали болеть. Он словно забирал всю мою боль. – Спасибо, – улыбнулась я парню, – ты тоже. Димы ухмыльнулся и протянул мне руку, приглашая на выход. Мы вышли из дома под свист и улюлюканье экстрасенсов. Лишь Костя смотрел как-то странно в нашу сторону, будто бы всё происходящее очень не нравилось мужчине. Откинув от себя ненужные мысли и воспоминания о ночном разговоре, я села в машину. Дима резко выжал педаль газа, а я в спешке пристегнулась. Не могу сказать, что привыкла к такой манере вождения парня, ведь ездила с ним всего лишь несколько раз. Чернокнижник, хоть и был сосредоточен на дороге, но периодически кидал взгляды в мою сторону, а его рука всё так же по-хозяйски лежала на моей коленке. Периодически он поглаживал её, выводя на мне свои новые узоры. Иногда сжимал, когда шёл на обгон или резко тормозил, будто бы предупреждая меня, что сейчас будет весело. Весело для него. Опасно… для меня. – Куда мы едем? – повернулась я к нему с вопросом. Я ненавидела сюрпризы, всегда хотела знать всё наперёд. И ненавидела я такие неожиданности не потому, что мне что-то не понравится, а потому, что хотела всегда и всё контролировать. И Дима, кажется, был такой же. – Тебе нужно научиться терпению, – улыбнулся он, – у тебя с этим проблемы. – Я просто не люблю сюрпризы, – жалобно посмотрела я на парня. – А я – обожаю! – сверкнул он белоснежной улыбкой. Тяжело выдохнув, я решила замолчать и набраться того самого терпения, как и советовал Матвеев. Вряд ли он скажет мне что-либо, поэтому придётся смириться с моей участью. Быть ведомой Димой. Спустя минут сорок мы свернули с трассы на какую-то узкую дорожку, ведущую в самую чащу леса. Вокруг была такая темнота, что я не видела ничего дальше фар машины. Мне почему-то стало не по себе, будто я всем нутром ощущала, что меня ждёт какая-то опасность. Желудок сжался, а по телу стали проходить неприятные разряды. Тревога нарастала с каждой минутой, а Дима продолжал молчать, серьёзно смотря на дорогу. В ушах уже звенело от пульса, а рука непроизвольно сжала ткань платья. Я кинула взгляд вниз, а внутри всё перевернулось от осознания… осознания, что я была в белом платье. В лесу. Как в моём самом страшном сне. Перед глазами стали мелькать кадры, как я бегу, словно загнанный зверь непонятно куда. Как по моему белоснежному платью каплями стекает кровь. Как я кричу в пустоту, а вокруг никого нет. Есть лишь ощущение… чёткое ощущение чьего-то присутствия рядом. Опасности. Охоты. Сердце бешено забилось, и я взглянула на Диму. Кажется, ничего в нём не изменилось с момента выхода из дома. Лишь лицо. Его белоснежное лицо стало бледнее. Хотя… куда уж бледнее. Парень никак не отреагировал на мой взгляд, а молча остановился на опушке, заглушая машину. – Пора повеселиться, принцесса, – кинул он, выходя на улицу. А у меня… оборвалось всё внутри, ведь я уже всё поняла.