Лина Джебисашвили: 9, 9, 10. Дмитрий Матвеев: 10, 10, 10. Лилит Хесед: 3, 2, 2.
Я лишь уставилась в пол, сгорая от стыда. Я не могла вымолвить ни слова, не могла оправдать себя. Даже в самых моих страшных фантазиях я не представляла, что буду ощущать себя настолько жалко. Кулаки сжались от злости на саму себя, а в зале повисла тишина. Секунды тянулись бесконечно, как вдруг… я почувствовала лёгкое прикосновение к спине. Я повернула голову и встретила взгляд Димы – светлый и поддерживающий. Я буквально могла прочитать по его глазам, как он говорил мне: «Не переживай, малышка Лилит. Ты справишься». Его невесомое касание стало моим спасением в этот момент, ведь, если в машине я была на грани истерики, то сейчас… я входила в первую её стадию. Дима стал моим лучом света, как бы по-идиотски странно это не звучало. Да, жуткий и страшный чернокнижник вселял в меня веру в лучшее. Жуткий и страшный чернокнижник светил сейчас ярче любого Солнца. – Лилит, – аккуратно начал Марат, – на испытании у вас всё прошло не так гладко, как у ребят. Скажите, что случилось? Я продолжала сверлить глазами пол, стараясь не разрыдаться при всех. Я ведь уже вылетала из этого зала в слезах и соплях, устраивая настоящую драму на глазах у миллиона зрителей. Я просто-напросто не могла вновь позволить себе такое, ведь тогда… тогда все будут считать меня какой-то импульсивной малолеткой. Слабачкой. Но... как бы я не хотела собраться, я не могла. Слова не шли в голову, шов на затылке стал ныть, а мне резко захотелось выпить все таблетки, которые я бы смогла найти, лишь бы забыть этот позор навсегда. Да и вообще… забыться. Рука Димы соскользнула с моей спины и ухватила меня за ладонь, крепко сжимая. Растерявшись, я лишь робко взглянула на Диму глазами, залитыми слезами. Конечно, он видел, что я была на грани. Конечно, он понимал, зная мой характер, как никто другой здесь, что сейчас будет взрыв. Просто остались считанные секунды. Мы смотрели друг на друга, молча передавая сигналы. Я – о спасении, Дима – о поддержке. Такая невидимая связь между нами была чем-то сверхъестественным, ведь только Диму я не могла почувствовать из всех присутствующих здесь. Но... только он чувствовал меня, как никто другой. – Марат, – спокойно начал чернокнижник, продолжая держать меня за руку, – у Лилит была непростая неделя. Она лежала в больнице с сотрясением мозга. Думаю, из-за этого Лилит не смогла в полной мере помочь людям. Нужно сделать скидку... на такой экстренный случай. – Да-да, – кивнул головой ведущий, – мы узнали об этом из новостей. Внимание на экран, уважаемые экстрасенсы. Теперь я сверлила взглядом монитор, на котором отображалась статья, которую я читала буквально вчера. Вслед за статьёй на экране появилось то самое видео с похорон, которое прислал мне анонимный номер. По рукам пробежали мурашки, а я пыталась собрать пазл в голове, но он раз за разом распадался на мелкие кусочки. Я не испытала ужаса в этот момент, скорее – интерес. Да, мне было безумно интересно узнать, кто этот больной психопат, который никак не оставлял меня в покое. Кто так нагло влезал в мою жизнь опять? – Мало того, что вы лежали в больнице, так за день до этого ещё и потеряли вашего любимца, – серьёзно сказал Марат, – Лилит, примите мои соболезнования. – Это видео снял кто-то из съёмочной группы? – взволнованно спросила я. Это был единственный вопрос, который волновал меня сейчас. Ведущий сделал удивлённое лицо и развёл руками: – Нет, что вы! Нам прислали его на почту. Значит, тот вариант, что этот преследователь был из съёмочной команды, отпадал. Хотя… кто ещё мог знать, где живут экстрасенсы? В голове была полная неразбериха. Если этот человек убил Люци, пытаясь причинить мне боль, то зачем сейчас вот так меня «спасать» в глазах общественности? Я встретила тревожный взгляд чернокнижника, который, видимо, смотрел это видео впервые, как и все экстрасенсы. – Так у нас возле дома сидит какой-то сталкер и снимает каждый наш шаг на камеру? – округлила глаза Лина. – Жуть какая-то, – нахмуренно сказал Олег. – Не переживайте, уважаемые экстрасенсы, – попытался успокоить всех ведущий, – уверен, это был просто ваш преданный фанат. В зале вновь повисла звенящая тишина, а Дима лишь крепче сжал мою руку, вопросительно заглядывая в глаза. Я буквально ощущала, как в голове у чернокнижника крутится миллион вопросов ко мне. Наверное, я выглядела не слишком удивлённо в момент, когда нам показали видео. Просто… я уже не знаю, что вообще сможет удивить меня. Что сможет переплюнуть те события, которые я уже здесь пережила? Казалось, будто я была настолько выжата морально, что ничего уже не могло бы повергнуть меня в шок. – Кхм, – ведущий привлёк наше внимание, – Лилит, Дмитрий… Как я понимаю, общая поездка всё-таки помогла разрешить ваши разногласия? – Всё так, Марат, – сказал чернокнижник, не отрывая свой взгляд от меня, – мы с Лилит – пара. – Вау! – хлопнул в ладоши ведущий. – Это прекрасные новости! Я вас поздравляю. – Я так и знала, – довольно сказала Надежда Эдуардовна, – я чую, где искры летают. А я... я чуть сквозь землю не провалилась. Сейчас, в эту секунду Дима объявил о наших отношениях на глазах у всей страны. Мама… Агата… да все люди в каждом чёртовом уголке России теперь знали, что мы вместе. Почему-то мне стало так неловко, словно мама застукала бы меня с сигаретой за углом. Не знаю, с чем была связана такая моя реакция. Возможно, я не умею быть в отношениях. Возможно, я просто-напросто не привыкла открываться и делиться чем-то слишком уж личным со всеми. А Дима… Дима стал самым личным человеком для меня. Тем, кого хотелось бы спрятать в карман и никому и никогда не показывать, потому что он… только мой. По крайне мере с недавнего времени. Да, я определённо собственница. Я не знаю, радоваться я должна была или пребывать в ярости. Я даже не успела подумать, как Дима вновь шокировал меня: – Я бы хотел отдать Лилит половину своих баллов, – спокойно сказал он. – Что? – я вскинула брови. – Нет. Дима посмотрел на меня прожигающими дотла глазами, как бы заставляя заткнуться. Я ответила ему таким же полным решимости взглядом. Брать подачки я не собиралась. Это было бы так унизительно, словно я какая-то беспомощная или больная. У меня ведь есть руки и ноги, я могу сама постоять за себя и ответить за свои оплошности. Единственное, чего у меня не было, – силы воли. Как оказалось, тот выдуманный образ дерзкой и сильной Лилит жил только лишь у меня в голове. Стоило мне покинуть пределы своей комфортной зоны, как я сломалась. И не один раз. Множество раз за всё это время я падала и падала, теряя каждый раз частичку себя. И вот сейчас… я стою посреди сильнейших экстрасенсов страны с самыми низкими баллами, наверное, за всю историю проекта, и не знаю… как я могла докатиться до такого? – Хм-м, – задумался ведущий, – Дмитрий, это очень достойный поступок. В принципе… наши правила не запрещают передавать баллы, если вы настаиваете… – Я настаиваю, – отрезал чернокнижник. – Я не приму их, – твёрдо сказала я, вытягивая свою руку из хватки парня. – Примешь, – продолжал настаивать на своём Дима. – Лилит, – встряла в разговор Надежда Эдуардовна, – дай парню проявиться. Такой красивый жест, а ты опять брыкаешься, как коза упёртая. – Реально, Лилит, не тупи, – поддержал Диму Влад. – Вы шутите что ли? – я начинала закипать. – Мне не нужны нечестно заработанные баллы. – К сожалению или к счастью, Дмитрий уже принял решение, – подытожил ведущий, – поэтому… вам достаётся +5 баллов от чернокнижника. Пусть это станет приятным подарком для вас, Лилит, за все ваши переживания. Я увидела, как на турнирной таблице меняется положение участников, и глубоко вздохнула. Закатывать скандал Матвееву прямо тут было не очень красиво, поэтому я решила отложить этот разговор до дома. – А сейчас давайте посмотрим, какие оценки вам поставили ваши коллеги:Лина Джебисашвили: 8 от Константина, 8 от Марьяны, 9 от Виктории, 10 от Олега, 9 от Александра, 8 от Надежды Эдуардовны, 9 от Влада.
Дмитрий Матвеев: 9 от Константина, 9 от Марьяны, 10 от Виктории, 10 от Олега, 10 от Александра, 9 от Надежды Эдуардовны, 10 от Влада.
Лилит Хесед: 8 от Константина, 6 от Марьяны, 8 от Виктории, 10 от Олега, 10 от Александра, 8 от Надежды Эдуардовны, 9 от Влада.
Я смотрела на всех с выпученными глазами, не веря самой себе. Ребята оценили меня намного выше, чем я ожидала. Я ведь слова не смогла сказать на испытании. Зачем сейчас они так вытягивают меня из этого болота? – Зачем вы… – начала я, как меня прервал голос Марьяны. – Это тебе на будущее от нас подарок, – чуть улыбнулась ведьма, – ты через многое прошла, и было бы слишком низко с нашей стороны потопить тебя окончательно, хотя... не буду скрывать, я очень этого хотела. – Не за что, ведьмочка, – сверкнул дьявольской улыбкой Влад. – Пусть это станет твоим стимулом и напоминанием, что силы всегда с тобой, – посмотрела на меня Виктория. – Магия и есть ты, – улыбнулся Олег. – Спасибо… – еле слышно отозвалась я, пытаясь сдержать нахлынувшие эмоции. На глазах вновь навернулись слёзы от поддержки, на которую я даже не рассчитывала. Всё-таки… битва подарила мне по-настоящему светлых людей, хоть многие из них, в том числе и я, были на стороне тьмы.***
На следующее испытание выбрали Надежду Эдуардовну, Викторию и Марьяну. Они должны были отправиться на него через пару дней, а пока мы все приехали домой, разбредаясь по своим комнатам. Я хотела поразмыслить над всем в одиночестве, но Дима просто молча зашёл за мной в комнату, закрывая за собой дверь. Я обернулась, встречаясь взглядом с парнем, но не могла уловить его настроение. Он не злился и не был счастлив. Не раздражался и не собирался отчитывать меня. Он… что-то подозревал. И наверняка что-то задумал. – Что ты так смотришь на меня? – я вскинула брови в вопросе. Дима прищурился, подходя ближе ко мне. Я чувствовала, как искрит пространство между нами. Я буквально ощущала, как исходит жар от тела парня. И я… не могла унять лёгкую дрожь в теле, ведь я знала: он докопается до правды. Он выяснит всё, как бы я не старалась скрывать. Нежно коснувшись моего лица, Дима заглянул в мои глаза. Я же пыталась думать о чём угодно, лишь бы не выдать свой секрет. Лишь бы не дать ему прочитать по моим глазам всё то, что я так бережно хранила в себе. – А ты чего дрожишь, малышка Лилит? – тихо спросил он. – Переживаешь из-за оценок? – Да-а, – голос дрогнул, – переживаю из-за оценок. Оценки сейчас волновали меня меньше всего. Тот, кто действительно заслуживает волнения, стоял сейчас в сантиметре от меня. Тот, кого я не могла прочитать и прочувствовать с самого первого дня встречи, сейчас по миллиметру подбирался к истине. Тихо и нагло, как настоящий хищник, он всматривался в мои глаза, а внутри у меня бушевал ураган. – Я вижу, как ты волнуешься, – Дима приложил ладонь к моему сердцу, слегка надавливая на грудь, – я чувствую. Лицо вмиг вспыхнуло, а в глазах стало мутно. Раньше чернокнижник никогда не прикасался ко мне так… открыто. Никогда не касался меня в каких-то интимных местах. Хоть сейчас он и делал вид, что проверяет лишь биение моего сердца, но я… я ощущала нечто большее, чем просто проверку пульса. Я молча продолжала смотреть на Диму, прокручивая в голове варианты отхода. Удивительно, что я знала множество дорог, ведущих к чернокнижнику, но… не могла найти ни одной, уводящей меня от него. Мы, словно неразлучники, постоянно тянулись друг к другу. Даже сквозь тайны, секреты, боль и обиды… мы тянулись. – Что тебя по-настоящему беспокоит? – спросил парень, аккуратно беря меня за подбородок. – Не говори, что оценки или мои подаренные баллы. Я не поверю. – Я же говорила, – пожала я плечами, – волнуюсь, что силы ушли. Есть такое выражение: «на воре и шапка горит». Так и я, пыталась всеми путями избежать этой темы, но в итоге сама завела разговор об этом. Сама дала Диме повод для обсуждения, сама подталкивала его к скорейшей разгадке моего странного поведения. Возможно, где-то глубоко в подсознании я хотела бы признаться парню во всём. Рассказать ему всё, что так сильно беспокоит меня, как на духу, и больше не мучать себя догадками. Не изводить себя тем, что Дима был для меня закрытой книгой, а постараться разобраться во всём вместе. Попытаться понять друг друга, стать ближе. Но… я не могла признаться в такой слабости перед ним. Просто не посмела бы.«Чёрт, чёрт, чёрт!» – пронеслось в голове, когда я вновь увидела огонь в глазах у Димы.
– Давай вместе попрактикуемся? – лёгкая усмешка тронула его лицо. – Наберёмся сил. Совместные ритуалы очень сближают. – Даже не знаю… – я пыталась выглядеть, как можно спокойнее, но в голове уже звенела сирена. – Тогда вечером я зайду за тобой, и пойдём в лес, – решил Дима за меня. Я даже не успела воспротивиться, как парень притянул меня к себе, нежно целуя. В моменты нашей близости я совершенно не соображала и не могла сопротивляться. Не знаю, понимал ли это Матвеев, но сейчас этот поцелуй отвлёк меня. Дима сжимал меня за талию так крепко, будто я могу провалиться в бездну, если он отпустит. Он целовал меня трепетно, почти что невесомо. Так, что я хотела углубить поцелуй, но он не позволял. И это... сводило с ума. Наконец оторвавшись от моих губ, парень вышел из комнаты, а я действительно провалилась в бездну после этого. Ведь ночью меня ждал совместный ритуал с человеком, которого я не чувствую. Дима был мои самым ярким лучом Солнца и самой мрачной чёрной дырой. Он был человеком, которого мне не суждено было понять до конца. Парнем, который изо дня в день изводил меня своим присутствием и уносил в космос своими прикосновениями. Я могла лишь чуть прикоснуться к его свету и сгореть дотла или дотронуться к его тьме и в секунду кануть в бездну. Среднего... нам не дано.