Вижу я сон

Теперь в маленьком грубоватом домике Шэнь Цинцю на стене висел пейзаж кисти Нин Инъин. Один вид его радовал глаз и согревал сердце. А также приводил в недоумение. Не послание ученицы заставляло его теряться в догадках. Оно-то как раз было простым и не требовало пояснений. Ожидаю возвращения учителя с открытым сердцем: вот о чем говорила ее картина. Вопросы вызывал Ло Бинхэ. А если точнее его загадочное стремление сделать жизнь Шэнь Цинцю лучше и проще. Обдумав все, Шэнь Цинцю мог понять, как идея предложить ему должность, пришла в голову Ло Бинхэ. Не так просто найти человека, заинтересованного в том, чтобы все работало как надо, и готового приложить к этому хоть какие-то усилия. Если в Ло Бинхэ такое стремление было, то в Шэнь Цинцю он мог найти единомышленника. Он мог предоставить свои знания и опыт для достижения мира с демонами, если это означало прекращение войны, а не кровавый кошмар небывалого масштаба. Ведь Ло Бинхэ недоставало именно опыта. Он был молод и немалую часть жизни провел вдали от обычных смертных. Взгляд со стороны на его действия мог быть ему необходим. В его предложении был смысл. Как и в желании обратить свои силы на создание лучшего мира, в котором он мог бы существовать свободно. А стремление достичь этого с минимальным ущербом для окружающих, вызывало у Шэнь Цинцю невольное уважение. Вот почему он захотел стать советником этого императора в конечном итоге. Пусть тогда он не думал об этом такими словами, все же причины его решения были таковы. И здесь все было в порядке. Ло Бинхэ высказал мысль - Шэнь Цинцю ее принял. Все хорошо и правильно. Но потом Ло Бинхэ без какого-либо предупреждения взял и вернул в его жизнь важную, драгоценную часть, привязанность любимой ученицы, которую Шэнь Цинцю утратил из-за собственной ущербности. Зачем ему это понадобилось? Он понятия не имел. Но даже сказав, что не станет благодарить, не мог не испытывать благодарности. И не только в этом было дело. Взять, к примеру, свободу перемещения. Сперва Шэнь Цинцю считал, что ему запрещено покидать дворец и приближаться к осколкам, а в обязанности Ша Хуалин входит следить за ним и докладывать обо всех его действиях. Как выяснилось, он ошибался. Пока Ло Бинхэ отсутствовал, Шэнь Цинцю попробовал выйти наружу. И никто не стал ему мешать. Тяжёлая энергетика чужого мира не позволяла ему оставаться долго вне стен дворца, но проблема была решаемой, и Шэнь Цинцю, изучив имеющиеся в его распоряжении карты, уже запланировал несколько экспедиций в исследовательских целях, как только времени будет больше. Тайную дверь от своего хранилища артефактов в обход охраны и печатей Ло Бинхэ показал ему сам. - Только, если решите войти, будьте осторожнее, - предупредил он, - Лучше всего не делать этого без меня или без Ша Хуалин, на худой конец. При всем своем любопытстве Шэнь Цинцю не стремился к потере рассудка и мучительной смерти, потому от посещения хранилища в ознакомительных целях решил пока воздержаться. А ознакомившись подробнее с внутренней обстановкой дворца, он очень хорошо понял, почему именно Ша Хуалин сопровождала его, куда бы он ни пошел, за исключениями, когда компанию составлял ему сам Ло Бинхэ. Превыше всего демоны уважали власть. Присутствие за плечом Шэнь Цинцю такой значимой фигуры, как Ша Хуалин, делало его в глазах местной знати неизвестной силой, с которой стоило считаться. Разумеется, она все ещё могла докладывать Ло Бинхэ обо всех его действиях. Но возможностей следить за Шэнь Цинцю и без нее у Императора было предостаточно. Наверняка существовали иные ограничения, которые Шэнь Цинцю были ещё неизвестны. Но предоставлять ему хотя бы видимую свободу действий уже было необычайной щедростью. И обязанности Шэнь Цинцю были до странного размытым понятием. Если он выражал желание обсудить какой-либо вопрос, Ло Бинхэ предоставлял ему все сведения и ресурсы, какими обладал сам. Наблюдения, выводы и предложения Шэнь Цинцю мгновенно обращались в приказы, которые Император отдавал тут же, при нем. Однако сам Ло Бинхэ лишь изредка поручал ему выполнение каких-либо задач. Большую часть времени Шэнь Цинцю был предоставлен сам себе и мог делать, что пожелает. В его представлении это значительно отличалось от любой государственной службы, ему известной. И уж точно отличалось от плена. Кем он был в этом дворце? Почетным гостем? За какие заслуги? Сам Ло Бинхэ яснее ситуацию делать не желал. Послушать его, так сам он ничего особенного не делал вообще никогда, а вот Шэнь Цинцю, напротив, был исключительно замечательным человеком и оказывал всем вокруг, и Ло Бинхэ особенно, огромную честь, когда, например, дышал. Теряя всякую надежду понять, что же происходило в этом безумном мире вокруг, Шэнь Цинцю занимался тем, что удавалось ему лучше всего. Он работал. - Если я остановлюсь однажды - все потеряю, - сказал ему Ло Бинхэ как-то раз, - Так я и стал императором. Начав, двигался дальше и дальше. Шэнь Цинцю понимал, о чем он говорил. Сперва захватываешь всего один замок, и соседи вокруг же начинают смотреть косо. А стоит прижать их к ногтю, как на горизонте уже маячит новая проблема. Вникнуть во все, чем занимался Его Величество сейчас, когда под его началом было уже столько разномастных тварей со своими желаниями и амбициями, требовало времени и усилий. К непривычным инструментам управления тоже следовало привыкать. - Я использую свою кровь для связи со всем командирским составом, - рассказывал ему Ло Бинхэ, - Немного есть в каждом из них. - И как же ты убедил их согласиться на это? - А они не соглашались. Вспомнив, сколько раз он сам легкомысленно принимал пищу в стенах дворца, Шэнь Цинцю вдруг ощутил страшное подозрение. - Нет, мастер Шэнь. Вы - совсем другое дело, - поспешил успокоить его Ло Бинхэ, - Я хотел было сделать это и с вами поначалу, правда. Но передумал потом. - Но почему? - Как бы сказать?.. - Ло Бинхэ задумался, а когда заговорил вновь его голос был тихим и мягким, - Если вы отвернетесь от меня, все, что я делал до сих пор, окажется бессмысленным. Поэтому мне не нужно следить за вами. Вместо этого я решил верить. Более углубляться в тему Шэнь Цинцю не стал. Черт с ним, пусть сам живёт с тем, что творится у него в голове. Если Ло Бинхэ по какой-то причине был так расположен к нему, оно и к лучшему. В конце концов, без его благосклонности и готовности слушать в затее с советами не было бы никакого толку. Так что Шэнь Цинцю использовал все данное ему время и все возможности для того, чтобы стать ближе к пониманию своей новой работы. Лучшее, что он мог сделать - это стать чертовски хорошим советником. И он собирался, ради себя. И для Ло Бинхэ тоже.